Карабинер (СИ)

Глава 38. Преданность

Лицо мужчины изменилось. Снова холодная маска с жестко сжатыми губами. Настоящий Сириец, такой какой есть. Он умеет ужасать.

Парень перестал трепыхаться, просто повис в воздухе с немым вопросом в глазах: За что?

— Давай ты не будешь рассуждать о форме её груди? Окей? — Карабинер ещё пытался играть роль беззаботного американца, но жестокий Сириец рвался наружу. Я видела, как старательно Зейд пытается подавить его в себе.

Карабинер выпустил парня также резко, как и сжал, быстро меняясь в лице и надевая обратно маску весельчак. Оставалось надеяться, что только я видела его таким.

— Ты чего, мужик? Ты просто мог сделать ему замечание или сказать, что тебе это не нравится. — Я видела перепуганные лица мужчин и восхищенные взгляды женщин. Любая мечтает, чтобы её мужчина был готов рвать глотки из-за неё. Только никто не подозревает, что не всегда желаемое так прекрасно.

Блондинка совсем поплыла, она смотрела на Зейда как на Бога, сошедшего с небес и это жутко меня бесило, пробуждая отвратительное желание сделать ей больно.

— Извините, южные корни. — Объясняет Зейд и чешет затылок. — Выхожу из себя, когда трогают мою девочку. Знаю, что горячие девчонки притягивают много внимания, и страдаю от этого. Могу любого придушить просто за косой взгляд в её сторону. Ссори, брат, но лучше держись от этой итальянки подальше.

Все постаралась сделать вид, что ничего не произошло, замять ситуацию, но я уверена, что многие напряглись, потому что странная парочка пугает всех. Возникли из ниоткуда и ведём себя странно.

Нам выделили один спальный мешок, чтобы могли в нём переночевать. Зейд постелил его немного отдельно от всех. Я так устала, что готова была заснуть стоя.

— Ложись. — сказал он мне тихо, раскладывая его в стороне. — Утром я угоню у них микроавтобус, на нём мы доберемся на Кальяри.

— А как же они? — Нехорошо отвечать злом на добро. Если мы отберём у них автобус, ребята застрянут тут надолго. — Как они доберутся до города?

— Отправлю за ними сразу же как доберемся. Ложись уже.

Зейд поднимается на ноги и идёт к одному из парней, главному у них, самому серьёзному.

— Слушай, не дашь позвонить? Хочу попросить друга о помощи, он со мной приехал в Италию, поможет добраться до Рима из Кальяри.

— Окей, только звони при мне. — Парень открыто не доверял и не боялся показывать это. Он считал, что несёт ответственность за всю компанию, это вызывало уважение.

— Да без проблем, бро. — Зейд берёт мобильный, набирает номер и звонит кому-то. Я внимательно слушаю каждое его слово. — Хелло, бро! Как я рад тебя слышать! Ты не представляешь, что у меня случилось на Сардинии. Я в такое дерьмо влип, ты даже своей бывшей такого не пожелаешь. Можешь, завтра встретить меня в Кальяри? Жутко нужна помощь. Я тут с подружкой без денег с голым хером… Да. Ну. Ага. Да. Спасибо тебе, бро.

Зейд отбился и протянул телефон парню, отблагодарил его и вернулся ко мне. Я отдала бы что угодно, чтобы узнать, кому Карабинер звонил и просил встретить.

— Ложись спать. — Снова с нажимом повторил Зейд. Стоило мне лечь, как я провалилась в сон, моментально погрузилась в темноту. Усталость взяла вверх.

Утром я проснулась от запаха жареных яиц, открыла глаза и увидела, как девчонки готовят завтрак. Я лежала на Зейде, распласталась на его груди. Карабинер уже не спал, просто смотрел в небо, забросив руки за голову.

На мой немой вопрос он ответил сразу:

— Джош, тот, что в красный шортах, не спал всю ночь и караулил нас. У него в палатке ствол. Я мог украсть микроавтобус, но мне пришлось бы пристрелить парня, сомневаюсь, что ты одобрила это, моя милая женушка. — Слова Зейда вызвали у меня улыбку. Неужели Сириец перебрался на сторону света?

— Ты его не тронул из-за меня?

— Нет, я просто не убиваю тех, кто даёт мне еду и одежду. Это основы чести. — Мы присоединились к их завтраку и аппетитно поели. Блондинка больше не пыталась залезть к Зейду в трусы, переключившись на другого парня.

— Мы тут подумали и решили докинуть Вас до Кальяри, помочь добраться до города. — Сказал Джош. — Тем более, нам нужно закупиться продуктами.

— Спасибо. — Зейд пожимает ему руку.

Я всегда мечтала отправить в путешествие, но у меня не было денег и компании, с кем можно было провести время в другой стране. Несмотря на то, что я выросла в детском доме, у меня было мало друзей. Я всегда была забитым ребёнком, немногословным и компанейским.

Сидя в микроавтобусе и слушая песни, которые подпевал Зейд вместе с остальными, я пыталась убедиться, что не сплю. Во-первых, зрелище того, как Карабинер поёт, вводит в ступор. У него был очень красивый голос. Я была в шоке, что он знает столько попсовых песен. Зейд не переставал меня удивлять, он хранил слишком много секретов.

А во-вторых, я не могла поверить, что еду по Италии в автобусе с туристами, распевающими песни. Это была мечта из детства, странно, что она случилась со мной при таких обстоятельствах.

Это путешествие по Сардинии — незабываемо.

Наконец-то показалась заветная табличка, приветствующая нас в Кальяри. Я выдохнула и расслаблено откинулась на сиденье. Всё было позади. Зейд сказал, что у него тут свои люди, и Арландо нас не достанет.

— Странно, нас останавливают карабинеры. Они вообще имеют право досматривать машины? — Вопрос Джоша, что сидел за рулём, напряг меня, заставил заелозить на месте и посмотреть вопросительно на Зейда. Тот смотрел вперёд, нахмурившись и сняв с себя маску беззаботного американца.

Микроавтобус остановился.

— Добрый день. Покажите, пожалуйста, документы и откройте двери в салон автобуса. — поприветствовал карабинер в форме. Джош послушно передал ему все документы и нажал кнопку, чтобы открыть дверь в салон. Внутрь тут же заскочил мужчина.

— Ну, привет. — Его голос я узнала тут же. Арлик. Мужчина был тоже в форме карабинера, он криво улыбался и смотрел прямо на Зейда. — Загляденье какое, настоящий турист, можно сфотографирую тебя на память? Кому расскажешь, не поверят же.

Он говорил на итальянском, никто кроме нас его не понимал, но все в автобусе чувствовали не ладное.

— Прошу всех выйти из салона. — пропел он, доставая пистолет и угрожающе направляя его на нас. У меня внутри всё сжалось, мы не успели, у самой последний точки попались. Хотелось реветь от обиды и отчаяния.

За минуту все выгрузились из автобуса и встали в одну линию. Арлику не были интересны туристы, они были не нужными свидетелями, которых он уберёт просто так.

— Друг, ты, конечно, профессионал, так бегать нужно уметь. Арландо сказал, что ты эксперт по побегам в Сардинии, сколько раз уже так выбирался? А? — Арлик наслаждался моментом, а вот Зейд хранил молчание. Я смотрела на него и ждала, хотела услышать новый план, понять, что у него всё под контролем. Зейд не мог сдаться так просто.

— Чего молчишь, дружище? Выглядишь как кусок дохлого говна. — Арлик заносит удар, хочет пистолетом ударить Карабинера по лицу, но Зейд перехватывает его руку, сжимает запястье, а потом бьёт лбом по носу. Раны, которые уже стали затягиваться на его лице, снова начали кровоточить, а нос Карабинера неестественно выворачивается в сторону. Уверена, что не в первый раз в его жизни. — Сука.

— Что происходит? Мы ничего не нарушали… Мы граждане…

— Заткнись! — начавшего возмущаться Джоша, второй наёмник ударяет под дых. Нас просто окружили люди Арлика. — Этих в расход?

— Всех их в расход. — распоряжается Арлик. — А бабу Сирийца забирайте, выебете её перед смертью. Хочу, чтобы ты Зейд знал, что твоя женушка стала обычной потасканной шлюхой, как и твоя мамочка. Я бы с удовольствием её обрюхатил и заставил родить мне, чтобы ты даже на том свете не нашёл покоя!

Арлик схватил меня за руку и потянул на себя, я же ухватилась отчаянно за Карабинера, желая лучше умереть с ним, чем стать орудием мести и игрушкой в руках мстителей.

— Тронешь её и не жилец! — цедит Зейд, обжигая ледяным пламенем в голосе.

— Да? Ну вот же, трогаю! — Арлик не договаривает, потому в его голове образуется дыра. Все начинают кричать и падают на пол. Я смотрю на Арлика и ничего не понимаю. До меня не сразу доходят, что его убили.

Зейд же хладнокровно усмехается, наклоняется к упавшему телу Арлика и достаёт сигареты из его кармана, беззаботно закуривает и выпрямляется. Мне бы его нервы.

Нам навстречу движется кортеж из машин, на крышах которых сидят снайперы, снимающие одним за одним разбегающихся наёмников.

— Вот и добрались, Малыш. — говорит уже на итальянском Зейд и обнимает меня. Я не чувствую радости, нет ощущения, что беды закончились. Смотрю на чёрные машины и понимаю, что моя жизнь теперь будет выглядеть так. Сплошные выстрелы, покушения и насилие. — Теперь всё позади.

Сомневаюсь. Боюсь, что всё только начинается.

Машины паркуются вокруг нас, из них выбегает просто десяток мужчин с оружием, они окружают, закрывают нас собой живым щитом. Последним выходит лысый мужчина с бородой в белой рубашке и чёрных брюках. Он неспеша идёт к нам.

— Выглядишь дерьмово, Сириец. Можешь сказать спасибо за то, что я захватил с собой врача. — Он говорил с Зейдом на равных, сначала я подумала, что он друг Карабинера, но по холоду в глазах мужчины, поняла, что ошибаюсь. — Что с этими делать?

— Дай денег и отпусти. — Распорядился Карабинер и повернулся к Джошу: спасибо за помощь, Вы очень выручили, а я не забываю доброту. Эти люди компенсируют Вам убытки и позаботятся, чтобы больше ничто не помешало вашему отдыху в Италии.

Зейд.

— Вам нужно поставить пластину, хрящ столько раз ломался, что нос может просто провалиться. — Предупреждает меня врач, накладывая последний шов. — И я не шучу, Зейд. Не шучу!

Выдыхаю дым, ничего не отвечая ему, я это уже раз пять слышал, но пока нос не отвалился. И в этот раз не отвалится. И в следующий.

Двери в палату открываются и в неё заходит пожилой мужчина, показывая жестом, чтобы врач оставил нас наедине. Для своих шестидесяти он выглядел очень хорошо. Возможно, дело было в молодой жене, недавно ей исполнилось двадцать. Молодое тело напитывало старика жизнью.

Паоло Карризи сел напротив меня, рассматривая заштопанное лицо и поджимая губы. Он всегда славился выдержкой и немногословием. Второй человек в Италии после Кардинала, не считая президента.

— Ты меня разочаровываешь, Зейд. — Хорошее начало, я бы удивился, если бы он сказал, что я его очаровываю своей красотой. А так всё очень ожидаемо. Карризи недоволен своим верным псом. — Рискуешь своей жизнью. Женился. Ты серьёзно?

Закрываю глаза и затягиваюсь ещё раз.

Я никогда не боялся Карризи и не считал его своим покровителем. Просто наши жизни пересеклись в нужной точке.

Много лет назад, когда мой биологический отец решил растворить меня в кислоте, мне удалось чудом убежать от него. Это произошло всё на той же чудесной Сардинии. Я сбежал из особняка, окровавленный и обессиленный, живой труп. У меня не было сил, только желание выжить и отомстить. Я полз километры, вгрызаясь зубами в землю и прося о помощи. Многие люди даже не остановились, чтобы помочь. Всех пугал странный мальчик в крови. Обычно люди не хотят ввязываться в сомнительные истории, стараются перейти дорогу и сделать вид, что ничего не видели.

Но нашлись те, кто помог мне. Среди них был и Эске, я многие годы платил ему за помощь, верно делая всё, чтобы его семья ни в чём не нуждалась. И вот как Эске отплатил мне. Пусть ублюдок, когда и спас мне жизнь, но я столько сделал для него, что его помозь окупилась в сто раз.

Тогда на Сардинии отдыхал Паоло Карризи, его нельзя было назвать мафиози, потому что официально никакого клана не существовало, но не официально его семья возглавляла долгие годы тайное сообщество, занимающееся нелегальным бизнесом и продвигающем свои интересы в политике. Карризи решал многое в Италии, он часто пил чай с Папой Римским, к нему президент приезжал за советом. Эдакий, тёмный кардинал.

Я попался одному из его людей на глаза и тот рассказал обо мне Карризи. Мужчина восхитился моей живучестью и предложил дружбу. Он помогает мне, а я ему. До этого момента его дружба меня устраивала.

Не дождавшись от меня ответа, мужчина продолжил:

— Ты вырос в очень упрямого и целеустремленного мужчину, Зейд. Ни разу не подвёл меня, и я всегда поощрял твою жестокость, заносчивость и властолюбие, но не забывайся, мальчик. Помни. Как я поднял тебя с земли, так и загоню обратно…

— К чему эта пламенная речь? Причём тут моя личная жизнь?

Старик очень боялся потерять верного и жестокого пса, что никогда не спит и всегда стоит на страже его интересов.

— Ты мне скажи. Стоило в твоей жизни появиться женщине, как у тебя возникли впервые проблемы за пятнадцать лет. Мне стоит беспокоиться? — Карризи сделал паузу, чтобы я мог вспомнить про нашу договорённость.

За всё в жизни стоит платить. Когда-то за свою жизнь я расплатился преданностью Карризи. Он оплатил моё лечение и помог поступить на работу, я крышевал его бизнес по сей день.

Старика устраивало моё одиночество, я никогда не хотел семью. Раньше наши интересы никогда не противоречили друг другу.

— И снова я не понимаю вопроса. — Выбрасываю окурок и смотрю ему прямо в глаза. Они совсем не изменились за эти годы, не потеряли своей убедительности. Как-то я слышал, что глаза Карризи скрывают мрак Италии, они впитали всю черноту страны. — Моя личная жизнь не касается бизнеса.

— Хороший ответ. — Кивнул Карризи, желая этим подчеркнуть, что пока моя семья не мешает мне работать, я могу делать, что хочу. — Бизнес твоего брата теперь перейдёт тебе, я помогу ускорить процесс приватизации. Ардандо я не трогал, думаю, ты сам захочешь закончить с дядюшкой. Он ждёт тебя в Кальяри.

— Спасибо. — На самом деле мне было глубоко похуй на жадного Арландо, что хотел больше денег и загнал себя в гроб ради них. Если бы кто-то случайно его пристрел по дороге сюда, я бы не расстроился.

— Нам сейчас будет на руку, что ты станешь официальным владельцем судоходного бизнеса. Тебе пора заканчивать с оперативной работой и переходить в политику.

Тогда на Сардинии Кариззи увидел во мне верного подчиненного, которому он протянет руку помощи, вытащит с того света, и он будет предан ему до конца своих дней. Спустя годы после того, как его единственный сын погиб, Старик увидел во мне сына, что продолжит его дело.

Еще полгода назад меня всё устраивало, но теперь, когда в мою жизнь вошла Ната, хотелось уйти от прошлого. Она просила меня покончить с чёрными делами, перестать губить чужие жизни. Чтобы она сказала, если бы знала, что нить между ней и этими чёрными делами очень хрупкая. Погубив бизнес, я погублю её.

— Я подумаю над твоим предложением. — Поправляю лейкопластырь на лице, фиксирующий разбитый нос. — Нужно оценить, как мой переход в политику повлияет на дела. Если изменения меня устроят, я готов попробовать.

Карризи кивнул, посмотрел в окно и постучал пальцами о тумбочку у подоконника.

— У тебя красивая жена. Правда, что она прибыла по нашему трафику из России? — Угроза. Карризи обычно не тратил своё внимание на мелочи. Своим вопросом он хотел показать, что знает всё о Нате и как она попала ко мне.

— Твоя тоже ничего. Правда, что ей зашивали пизду после Нового года? Говорят, ты переборщил с игрушками, когда играл с ней. — Карризи усмехнулся в ответ. Холодная улыбка не могла обмануть ни его ни меня. — Не нужно мне угрожать, Паоло. Ты верно подметил, я вырос и точно также прикрываю твой зад, как и ты мой. Так что ни лезь не в своё дело. Спасибо, что помог сегодня. Когда тебе понадобится моя помощь, я буду рядом. А сейчас, прошу меня извинить, мне нужно проверить жену.

Поднимаюсь на ноги и показываю старику, что разговор окончен, нравится ему это или нет. Я знал, что Карризи простит мне мою вольность, нельзя отрицать существование симпатии между нами.

Он также знал, что я не буду идти против него. Слишком опасно. Карризи мог отравить мне жить в любую минуту, раньше он мог забрать мою жизнь, теперь на кону стояла жизнь Наты.