Карабинер (СИ)

Глава 45. Конфликт

— Пить. — говорю быстрее, чем открываю тяжёлые веки. У меня болит всё тело, ломит, язык прилип к нёбу. Рядом со мной стоит медсестра, она заботливо протягивает стакан воды. — Спасибо.

Не понимаю, что произошло и почему я тут?

Последнее помню, как я упала в переулке и познакомилась с испанками из центра поддержки женщин. Мы болтали, потом я выпила воду, которую мне предложили и всё… темнота.

— Где я?

— Вы в наркологическом центре имени доктора Доусона. — Сказала медсестра с улыбкой, а у меня волосы зашевелились на затылке. — Два дня назад Вас привезли в сильном опьянении, Вы переборщили с наркотиками и Вам стало плохо.

Я? С наркотиками.

— Простите, но я не употребляю.

— Конечно. — Она понимающе кивает, наверное, каждый тут так говорит. — Ваши вещи разложены в шкафу. Вы можете переодеться, как станет легче. Чуть позже доктор Доусон осмотрит Вас.

— Простите, я хочу поговорить с мужем. Я тут пробыла два дня и…

— Извините, но Вам сейчас запрещено иметь контакты с кем-либо, сначала нужно убедиться, что Вы готовы отказаться от Вашей зависимости. — Девушка сцепила руки и говорила слишком уж терпеливо, становилось противно. — Сеньор Хегазу распорядился, чтобы Вас лечили столько, сколько потребуется. Он оплатил все расходы. Также, он оставил для Вас документы.

Она указала на папку, лежащую на тумбе. Я тут же взяла её и заглянула внутрь.

Там лежали подписанные бумаги о разводе, мой паспорт с соответствующей отметкой и справка о прекращении в отношении меня уголовного дела. Я покрылась пятнами, меня затошнило.

Неужели это долгожданная свобода?

Зейд быстро оборвал все связи со мной. Просто обрубил. С глаз долой и из сердца вон.

— Спасибо. — Уверена, что она знала содержимое папки. Слишком уж хитро блестели глаза. — Передайте сеньору Хегазу, что я хотела бы поговорить с ним. Дозы у него просить не буду.

— Прощу прощения, но у меня нет его контактов и возможности связаться. Вы можете переговорить с доктором Доусоном.

Девушка ушла, а я так и осталась сидеть на кушетке, чувствуя себя разбитой, брошенной и никчёмной. К списку чёрных пятен на моей репутации добавился ещё и наркологический центр.

Доктор Доусон пришёл ко мне через час. Это был американец в возрасте, он быстро осмотрел меня, мужчина не улыбался и не выглядел неприветливым. От чего-то меня снова посетила мысль, что с женой Хегазу он был бы любезнее.

— Так-с. Ну, то, что у вас нет зависимости, это понятно. В следующий раз постарайтесь быть более внимательной к тому, с кем проводите время. — Заключил мужчина после осмотра. — Токсины мы вывели, анализы у Вас хорошие. Я готов Вас выписывать.

Только куда мне идти без денег? Этот вопрос я, конечно же, не стала озвучивать.

Я не стала ничего говорить мужчине, просто поблагодарила его. Гордость не позволила мне снова сказать про Зейда. Карабинер чётко давал понять, что его больше не интересует моя судьба.

Когда я оделась и собрала вещи, которые мне привезли в больницу, в палату вошёл Амирхан. При виде мужчины в животе радостно всё затрепетало, я воодушевилась и даже улыбнулась.

— Здравствуйте. — Поздоровался он со мной. Мужчина был всё также приветлив. — Вы готовы?

— Здравствуйте. Да. — Амирхан принял мою сумку. И я постаралась выдохнуть. Возможно мои выводы были слишком поспешными. — Тогда поехали.

Я немного растерялась.

— А куда?

— У сеньора Хегазу в районе Черветери строится загородный дом, он распорядился, чтобы Вас отвезли туда. Дом ещё не готов, но в нём можно жить. — Черветери — провинция Рима, недалеко от города, но всё же достаточно удалённое место. Сомневаюсь, что у Зейда с его графиком работы будет время ездить туда.

Я ничего не понимала, а у Амирхана расспрашивать было неловко.

— Извините, а могу я поговорить с Зейдом?

— Сеньор Хегазу свяжется сам. — Мужчина изменился в лице, по его выражению я поняла, что ему самому не ловко говорить на эту тему. Заметив слёзы в моих глазах, он сказал очень тихо: — Сеньора, после вашей выходки он очень зол, Вам стоит потерпеть и поговорить потом самой с ним.

Моей выходки?

Я шумно сглотнула.

Память молчала, и я не понимала, что произошло.

Загородный дом обещал быть прекрасным, но пока тут всё было в процессе постройки. Большая часть дома была не готова и в ней шли ремонтные работы.

— Вы будете жить в готовой части дома. Тут есть комната, санузел и выход в сад. Ну пока, тут просто беседка. В ближайшие дни привезут газон и деревья. — Амирхан показывал мне моё новое жилище. — Все ваши вещи уже в доме. Кухня не готова, поэтому еду и продукты Вам будут привозить и ресторана и с рынка.

— Я могу сама доходить, тем более здесь особо нечего делать.

— Сеньор Хегазу был против, чтобы Вы выходили за пределы дома.

Очередной звоночек. Я из последних сил держалась, чтобы не разреветься.

— А что я тогда буду тут делать? — Вопрос был не к Амирхану, но с губ слетел сам собой.

— Обсудите это с ним? — Мужчина отвернулся, стараясь не смотреть мне в глаза.

Чувствовалось, что он жалеет меня.

— Вы не знаете, когда он приедет?

— Он не уведомлял меня об этом.

Зейд посадил меня в своеобразную тюрьму, закрыл в ней и превратил заложницу. Амирхан сказал, что он злится на мою выходку, но я не помнила часть вечера и не знала на что именно так зол Карабинер.

На то, что я оказалась под наркотой? Как кстати это произошло?

На моё бесплодие? Или на то, что сбежала?

Вопросов было очень много, а ответов не было практически вообще. Оставалось ждать Карабинера и надеяться, что время размягчит его.

В доме было невыносимо скучно. Я ходила из угла в угол и ждала появления Зейда. Казалось, что ещё чуть-чуть и я начну делать зарубки на стене, пытаясь посчитать сколько времени я здесь. Было грустно. Одиноко.

Чем больше я была наедине с собой, тем сильнее загонялась на почве бесплодия и теряла себя.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​В один из вечеров я просто поняла, что Зейд приехал. Почувствовала его присутствие. Стало тяжело дышать и волнение заставило сердце биться чаще. Я встала с кровати и подошла к террасе, вышла на улицу и заметила свечение фар от его машины.

Сердце сжалось в раненый комок.

Неделя. Я сидела тут неделю в ожидании его милости.

Карабинер был в строгом костюме, я впервые видела его в белоснежной рубашке. Она оттеняла бронзовую кожу, делая его ещё более красивым.

Мужчина неторопливо обошёл недавно посаженные кусты и подошёл ко мне, оглядел с головы до ног. Выглядела я неопрятно в растянутой футболке и шортах до колена. Напоминала мальчишку. Волосы растрепались, кажется, я и не расчёсывала их неделю.

У меня кололо в груди, хотелось ласкового слова, любого движения с его стороны. Но Зейд был холоден.

Он направился молча в дом, вынуждая последовать за ним. Безмолвный приказ. Карабинер снял пиджак и галстук в спальне, расстегнул ворот рубашки. Я стояла за ним и ждала разговора, хотелось объяснений.

— Раздевайся. — вместо приветствия. Но я не двигаюсь, не буду раздеваться. Сначала хочу понять, почему он так жесток со мной. Я не виновата, что не могу родить ему ребёнка. — Соскучился по твоему рабочему аппарату.

— Зейд…

— Сеньор Хегазу.

— Сеньор Хегазу, я хотела поговорить… — Рывок, оказываюсь притянута к мужчине, Зейд прижимает мою голову к своему животу. Задирает футболку и снимает с меня рывком. Я так шокирована его грубостью, что даже не сопротивляюсь. Следом слетают шорты. Остаюсь голая перед ним. — Зейд…

Пощёчина. Лёгкая. Больше отрезвляющая и унизительная, чем ощутимая.

— Работай ртом по назначению. — Смотрю на него как на совершенно нового человека. Глаза заполняются солеными слезами. Карабинер давит на щеки, заставляя разомкнуть челюсти, открывает рот и высовывает пальцами язык. Таким отчуждённым со мной он не был даже в наш первый раз. — На колени.

В такой позиции трудно смотреть, опускаюсь, знаю, чего он хочет.

Карабинер расстёгивает штаны и бесцеремонно вставляет мне в рот член, скользя стволом по языку. Он быстро проникает на всю длину, упираясь головкой в горло. Очень грубо. Бездушно.

В комнате гробовая тишина, но мне кажется, что у меня разорвет перепонки от громкости биения моего сердца. Зейд вколачивается так быстро, что у меня немеет челюсть, слюни вместе со смазкой льются по подбородку, стекая на пол.

Я принимаю его на всю длину, не чувствуя себя больше его женой или любимой, просто сосудом. Во мне закипает ненависть. Карабинер карает меня? Он? За что? За то, то, итак, растоптало меня?

Он кончает, заставляя проглотить сперму. Проглатываю и вытираю сразу же лицо.

Меня знобит, но он, кажется, ничего не замечает.

Отползаю от Зейда, назад к кровати. Рядом с ней стоит журнальный столик с тарелкой из-под фруктов. Цепляюсь за неё, беру в руки. Моя попытка защитить себя смешит его.

— Так даже интереснее. — Заключает мужчина, возвышаясь надо мной и рывком поднимая на ноги. Я опускаю тарелку ему на голову, пытаясь остановить мужчину. Она крошится на мелкие осколки, но Зейд этого даже не замечает. Толкает меня на кровать, вжимая животом в матрас. — Не могу понять, почему раньше мы редко занимались анальным сексом…

Касается рукой тугого колечка попы, и я выгибаюсь, прокусываю губу.

Палец проникает в меня. Мы однажды уже делали это, но всё равно мне некомфортно одна мысль. Я сжимаюсь вокруг пальца, не хочу принимать в себя.

Чувствую головку у самого входа. Паника. Заставляю себя расслабиться, помню, что, если сопротивляться будет только больнее.

Слышу, как Зейд хмыкает, он чувствует как я перестала брыкаться и послушно принимаю его в себя. Проникает медленно, вжимая в матрас всё сильнее. Я тяжело дышу и погружаюсь в анабиоз. Когда мне кажется, что самое страшное позади и осталось подождать, когда всё закончится, Карабинер приказывает мне:

— Давай сама.

Не представляю, как можно двигаться самой. Но он хлёстко шлёпает по ягодице, и я пытаюсь сначала слезть с его члена, а потом сесть обратно. Получается очень плохо и без ритма.

Зейд щипает попу.

— Ужасно, блядь, можешь делать это резче?

Снова шлепок.

Пот градом льётся по моей спине.

— А ты попробуй сам! — огрызаюсь. — Подвигайся в такой позе!

— Прости, ты что-то сказала? Кажется, у кого-то прорезался голос. — Карабинер за волосы поднимает меня, я поражаюсь как моё тело не ломается в этой позе надвое. Под давлением члена живот выпирает.

Цепляюсь пальцами за его, пытаюсь ослабить хватку, но у меня не хватает сил. В этот момент Зейд начинает двигаться, раскачивая меня. Я напоминаю тушку на вертеле. Он выгибает моё тело как ему хочется, крутит по своему усмотрению, насаживает по самые яйца.

Несмотря на неудобную позу постепенно тело реагирует и разносит эндорфины, я начинаю расслабляться, чувствуя приближение оргазма.

Зейд кончает в меня, заполняя попку. Становится влажно и хлипко. Я сжимаюсь вокруг его члена, готовая кончить.

— Нет, девочка, ты не заслужила оргазм. Мне пришлось делать всё самому. В следующий раз, если захочешь кончить, работай сама. — Зейд резко выходит из меня, обламывая и оставляя разочарованной. Ужасно чувствовать свою зависимость от мужчины даже в таких мелочах.

— Я в душ и потом продолжим. — Он шлёпает меня по попе, оставляет на кровати и идёт в ванную комнату. Я провожаю его воспаленным взглядом, не понимая такой ненависти ко мне.

Сползаю с кровати и заставляю себя пойти за Карабинером.

— Зейд… — зову его настойчиво. У меня язык не поворачивается обращаться к нему сеньор.

— Для тебя я Сеньор Хегазу. — снова поправляет, напоминая моё место, раздеваясь полностью и забираясь под душ.

— Сеньор Хегазу. — повторяю сквозь зубы. — Вы развелись со мной, нас больше ничего не должно связывать. Почему я здесь? Отпустите меня и забудьте о моём существовании.

Зейд даже не оборачивается. Мне хочется, чтобы мои слова задели его, спина мужчины напрягается, но это может быть просто плодом моего воображения.

— Ты слишком много знаешь обо мне. Могу либо закапать, либо оставить как наложницу. Для трупа у тебя слишком красивое личико и тесная попка. — У меня тут же запульсировала попа, она всё ещё горела после секса.

— Зейд, ну отпусти меня, пожалуйста. Зачем ты меня мучаешь? — решаю изменить тон. Он всегда ценил правду. — Я не могу родить тебе ребёнка, не могу, понимаешь? И ничего не измениться, отпусти. Найди другую, что сделает тебя счастливым, что родит тебе сына или дочь и подарит семью. А меня! Оставь! В покое! Я своё уже отработала.

Карабинер выключает воду и берёт моё полотенце. Вытирается им и смотри так, что интуитивно делаю шаг назад. Он готов придушить меня. По глазам вижу.

— Ты не переживай, найти ту, что родит не проблема. — Его слова проходятся наждачкой по сердцу. Мёртвый, почти замогильный голос пугает меня. — Ты меня интересуешь только в плане рабочей дырки.

— За что? Что я сделала? — накопившиеся чувства хлынули наружу. — Моя вина в том, что у меня проблемы? Я не могу ничего сделать. Не могу исправить не исправное.

Зейд кривится. Вижу, что стала противна ему.

— Доусон говорил, что ты не помнишь, как обдолбалась. Видимо, не помнишь, как поддерживала кастрацию таких как я, просила тебя отправить в тюрьму, лишь бы не быть моей женой. — Открываю лишь рот, закрываю его рукой, не веря, что могла говорить такое даже не в здравом уме. — Да да, девочка, наркотик развязал тебе язык. Советую завязать его обратно в узел и пойти в комнату, встать раком и готовиться ко второму акту, если не хочешь, чтобы я исполнил твои желания.

— Зейд… — ловлю его мокрую руку, но Карабинет отталкивает, берет за шиворот как котенка.

— Последний раз повторяю, что для тебя я Сеньор Хегазу. Для твоего здоровья будет лучше, если ты заткнешься и не будешь меня бесить. Я очень старался быть хорошим мужем, не обижать жену и делал всё, чтобы обелить свою репутацию, стать министром без чёрных схем, но тебе было мало этого. Тебе противно быть моей женой и матерью моих детей, поэтому теперь наши отношения примут позу собаки, ты раком, я в тебе. Меньше слов, больше дела.

— Мне не было мало… — Мужчина берет пальцами мои губы и скручивает их, заставляя замолчать. — Я…

— Ты меня утомила. Я приехал трахаться, а не разговаривать. Заткнись уже!