Проклятие Бессмертных: Король в Чёрном

Глава 10

Нина

Вёдро тоски.

Вот и всё, чем можно было описать этот день. Целое десятилитровое вёдро депрессии, и я барахталась в нём, как муха в дёгте.

Я устроилась на широком подоконнике одного из высоких арочных окон в своей комнате. Отсюда открывался вид на сады внизу, и я могла видеть лабиринт из живых изгородей целиком. Фонтан посередине переливался в свете нескольких лун, парящих в небе. Часы показывали, если им можно было верить, два часа дня. Забавно, что в Нижнемирье использовали ту же систему измерения времени, что и на Земле, но раз все здесь когда-то были людьми, это имело какой-то смысл.

Я просидела здесь несколько часов. Весь проклятый день, если быть точной. У окон были внутренние деревянные ставни, складывающиеся в специальные ниши, и когда я откидывала голову назад, опираясь на них, они постукивали друг о друга с тихим щелчком.

Мой разум не переставал прокручивать события прошлой ночи. Снова и снова, переосмысливая каждую секунду, каждое слово, каждое решение. С каждым разом я надеялась вспомнить что-то новое, что помогло бы мне в моих терзаниях, но тщетно.

Было здорово увидеть Гришу. Он стал... кем-то из оборотней. Судя по его маске, он занимал довольно высокое положение в рядах местных. Наконец-то он нашёл место, где люди увидели в нём ценность. Это было так далеко от жизни интернет-зависимого любителя корейских дорам и охранника начального уровня. Как бы странно это ни было для меня, я была рада за него. Честно говоря, я была счастлива, что он наконец нашёл место, где ему было комфортно, даже если это означало быть оборотнем.

После шестого или седьмого часа сидения я решила, что мне нужен свежий воздух. Нужно было выбраться отсюда. Даже если это был только лабиринт внизу — меня не волновало. Я накинула чёрное пальто длиной до бедра, которое нашла в шкафу, и отправилась бродить по поместью. Я начинала по-настоящему ориентироваться здесь, и вскоре я вышла на прохладный воздух. Ощущение было восхитительным, и я облегчённо вздохнула, направляясь вниз, к лабиринту.

Может быть, бесцельное блуждание по кругу поможет мне прояснить мысли.

Это напомнило мне парки Барнаула, с тщательно ухоженными растениями, всё скрупулёзно расставлено, словно предназначено для обзора с высоты птичьего полёта. Забавно, что так важно было, как выглядят сады сверху — выше, чем когда-либо увидит их обычный посетитель, — и всё же по извилистым дорожкам я могла понять, что это было произведение искусства. Петляющие и асимметричные, как и всё остальное в этом мире, но с определённой целью.

Три луны светились над головой — синяя, белая и зелёная. Они окрашивали всё вокруг в бирюзовый оттенок, который был красив, хоть и жутковат. Растениям здесь явно требовался только лунный свет, чтобы жить и процветать. Я никогда не видела ничего подобного этим растениям, и, как и всё в Нижнемирье, они выглядели откровенно опасными.

Смотри, но не трогай.

Статуи стояли словно кладбищенские ангелы, разбросанные в темноте, ловя отражения лун над головой, как одинокие стражи, застывшие в позах одновременно стоических и ужасающих. Я дошла до колоссального фонтана, который видела прошлой ночью на балу, где тусовался Дом Лун. Для меня было по-настоящему увлекательным узнать, что все знаменитые мифы о монстрах родились из этого места. Вампиры, колдуны, оборотни, ведьмы — кто знает, что ещё? Я задумалась, какие ещё великие чудовища были вдохновлены созданиями Нижнемирья. Драконы? Морские чудища?

Колдуны. Мои мысли кружили вокруг Самира, как монетка, падающая в водосток. Я поморщилась от воспоминания о том, что произошло между нами. Самир воспользовался мной — настолько безобидно, насколько это было возможно для такого человека, но он всё же это сделал, — и я потеряла самообладание. А потом я узнала, как выглядит настоящая ярость.

О боже. Бедная Агна.

Я бродила по лабиринту уже час, может быть, дольше. Мне было всё равно. Не то чтобы у меня было что-то получше. Чёрта с два я теперь забреду в библиотеку Самира. После вчерашней стычки не было никакой возможности понять, на какой ноге мы теперь стоим.

Ещё через полчаса раздумий о собственных несчастьях я услышала, как что-то зашуршало позади меня. Обернувшись, я ничего не увидела. Это был первый раз с тех пор, как я вышла сюда, когда я внезапно почувствовала себя в опасности. Словно по команде, раздалось рычание у меня за спиной. Развернувшись во второй раз, я увидела тот же результат — ничего.

Пора возвращаться внутрь.

Я быстро направилась за угол, откуда пришла, и моргнула. Там ничего не было. Только ниша со статуей, нависающей надо мной. Нет. Нет, я определённо пришла этим путём. Я знала это!

Ещё одно рычание из темноты, и у меня не было времени спорить с невозможностью того, что мой выход оказался заблокирован. Я развернулась и пошла в другом направлении от демонического грохота, быстро шагая. Я не побегу. Что бы там ни было, это могло только раззадорить его. Направо, налево, ещё раз направо — и я оказалась ровно там, где была десять минут назад.

Я моргнула. Статуя передо мной была безошибочной. Это был мужчина с копьём, пронзившим его грудь, и он цеплялся за него одновременно в агонии и экстазе. Полумаска лежала у его колен. Я уже видела эту статую раньше.

Рычание рядом вырвало меня из раздумий, и на этот раз я побежала. Налево, направо, прямо, налево, прямо, ещё раз направо, и...

Та же самая статуя.

Это невозможно! Но я была в мире монстров. Мифов и магии. Я застряла в лабиринте из живой изгороди, который всё больше напоминал мне что-то из дворца Красной Королевы из «Алисы в Стране чудес». Я пришла к выводу, что, может быть — только может быть — то, что я заблудилась, было не моей виной.

Сам лабиринт мог быть виноват. Он двигался. Он был живым. И он вёл себя как мудак.

На этот раз, когда я услышала рычание существа, я обернулась и увидела его. Оно закрывало собой один конец лабиринта. Оно выглядело как чернила, выплеснутые на мир, чёрные щупальца извивались и тянулись ко мне. Его тень двигалась не синхронно с телом, словно это были два отдельных монстра. Она ползла по земле, будто источник света, отбрасывающий тень, менялся.

Я закричала и побежала, сорвалась с места на полной скорости, спасая свою жизнь. Эта штука собиралась сделать что-то ужасное, и мне не нужно было знать, что. На этот раз я пошла направо, прямо, налево, прямо... и наткнулась на ту же статую.

Всхлипнув от безнадёжности, я просто продолжила бежать. Теперь существо наступало мне на пятки, преследуя меня по лабиринту. Каждый раз, когда я пыталась повернуть в ту или иную сторону, кошмарное создание оказывалось там, преграждая путь. У него было слишком много конечностей. Его тень тянулась всё ближе ко мне, жуткая и ужасающая.

В неудачный момент я наступила на его тень, пытаясь убежать от него. Я закричала, когда она обвилась вокруг моей лодыжки и сбила меня с ног, болезненно затащив на землю. Я боролась и сопротивлялась, пока она начала тащить меня по булыжной мостовой к своей теневой массе. Даже не выглядело так, будто оно могло меня схватить — просто я оказалась в его тени.

Я лягалась и боролась, и сумела освободиться от щупальца, которое поймало меня. Вскочив на ноги, я снова побежала, спасаясь бегством так быстро и упорно, как только могла.

И какой от этого был толк.

Я оказалась в тупике.

Изгородь внезапно оборвалась передо мной. Моё сердце упало в желудок, и я издала жалобный стон страха.

— Бу.

Я закричала от голоса, зависшего близко у моего уха. Я обернулась и даже не поняла, что сделала, пока не ударила человека позади меня коленом прямо в живот. Фигура вся в чёрном издала удивлённый и болезненный звук, когда моя реакция бегства превратилась в реакцию борьбы, пусть и на мгновение. Загнанная в угол и в ужасе, я пробежала мимо фигуры, даже не остановившись, чтобы подумать о том, что произошло. Паника поглотила меня.

Резкий смех раздался у меня за спиной, когда я нашла ближайший угол и повернула.

Лестница.

Я не ожидала лестницы.

Моя нога сошла с верхней ступеньки, и только когда земля стремительно приблизилась к моему лицу, мне пришло в голову, что что-то не так. Ещё раз я закричала.

Что-то ударило меня сзади, когда я летела к земле. Мир превратился в размытый беспорядок, когда я наконец приземлилась. Но не на камень. То, на что я упала, было чуть мягче.

И оно застонало от боли.

Моя щека прижалась к тёплой ткани. Не к холодному камню. Не к призрачному теневому монстру. Моя голова всё ещё кружилась, сердце колотилось в ушах, когда ужас догнал меня, и я вспомнила о звере, который охотился на меня. Я забилась в панике, и только тогда поняла, что руки обвились вокруг меня, сжимаясь крепче, пока я боролась.

Кто-то усмехался, с болью и одновременно с весельем. Подняв наконец взгляд, я увидела, где нахожусь, — растянувшись лицом вниз на груди Самира. Он лежал на спине на земле, а я — на нём. Его металлическая маска была слегка приподнята, чтобы смотреть на меня.

Я сбежала на полной скорости с половины лестничного пролёта, и он поймал меня. Стон боли был от него, от того, что он принял удар вместо меня.

— Что-то...

— Я знаю, — снова усмехнулся Самир.

— Но...

— Думаешь, я позволил бы кому-то ещё охотиться на тебя? Я же говорил, что не люблю делиться. Хотя... — Самир положил голову обратно на камни и хмыкнул. — Я полагаю, что одновременно и выиграл, и проиграл эту маленькую игру.

— Это был ты? — Я оперлась на локти на его груди и попыталась скатиться с него. Вместо этого он схватил мои запястья обеими руками и потянул мои руки над его головой, что сняло вес с моих локтей, и я плюхнулась обратно на его грудь. — Отпусти меня.

— Через мгновение, — Самир согнул колени, и я широко раскрыла глаза от того, что почувствовала под собой, лёжа на его груди с ногами между его ног. — Мне это нравится.

Да. Внезапно стало очень ясно, что ему это нравилось.

— А мне нет! — пискнула я и почувствовала, как моё лицо вспыхнуло, словно он поджёг его. — Отпусти меня, Самир!

С разочарованным вздохом он освободил мои руки.

— Я обещал, что ты всегда можешь отказать мне. Что ж, хорошо.

Я вскочила с него и встала.

Самир полежал ещё мгновение, словно оплакивая моё отсутствие, а затем тоже поднялся на ноги и отряхнулся, поправляя одежду.

— Я бы попросил благодарности за то, что спас тебя от того, чтобы вылить содержимое своего черепа по всему моему садовому лабиринту, но ты, вероятно, указала бы, что, если бы я не преследовал тебя, ты бы не оказалась в таком затруднительном положении, полагаю.

Я стиснула зубы. Да, именно так. Это сильно выбивало весь пыл из моего спора, когда он озвучивал обе его половины за меня.

— Почему ты преследовал меня?

Самир поправлял запонки.

— Ты была слишком соблазнительной, бродя по моему лабиринту, погружённая в абсолютное страдание. Я не мог упустить такую чудесную игру. И о, как ты была прекрасна. Такая потрясающая. Такая напуганная...

— Что бы ты сделал, если бы поймал меня? — Я боялась узнать ответ, но чувствовала себя обязанной спросить.

— Всё, что пожелало бы твоё сердце, — промурлыкал Самир, его голос стал хриплым и тягучим, словно воск.

Я повернулась, чтобы уйти от него, мой желудок сжался в узел, и я чувствовала себя слишком растерянной, чтобы с этим разбираться. Когда я обогнула угол, Самир снова стоял прямо передо мной. Я вздрогнула, испугавшись, и, зарычав от злости, не смогла сдержаться. Я ударила его кулаком в грудь, потеряв самообладание.

— Хватит так делать!

Когда я замахнулась, чтобы ударить его во второй раз, его рука поймала моё запястье и притянула меня к нему. Прежде чем я смогла что-то сказать или сделать, я снова оказалась в его объятиях.

— Что это? Это не твоя типичная реакция. Ты сердишься на меня. Почему? — Самир казался искренне озадаченным.

— Ты не знаешь? — Я толкнула его в грудь, пытаясь оттолкнуться, но на этот раз он не собирался меня отпускать и держал меня крепко.

— Это из-за твоей подруги Агны. Из-за нашего танца прошлой ночью, — он вздохнул. — Я надеялся, что мы уладили это.

Я не знала, откуда взялась моя вспышка. Может быть, я просто достигла предела. Я отстранилась и влепила Самиру пощёчину прямо по металлической маске. Мне было гораздо больнее, чем ему, я была уверена. Моя рука горела, когда он качнул головой в сторону от удара. Я вырвалась из его хватки и отступила на два шага от него. Теперь я была мертвецом; я знала это.

Что ж, если я собиралась умереть, то хотя бы стоило сделать это по-настоящему.

— Уладили это?

— Уладили что именно? — Я почувствовала, как слёзы защипали мои глаза. — Какую часть? То, что я здесь против своей воли в этом проклятом мире? Что ты играешь со мной ради собственного извращённого удовольствия? Или что ты пытал мою подругу? Какую часть мы уладили? Напомни мне!

Я была на пределе. Преследование по его лабиринту определённо не помогло делу.

Самир стоял молча, наблюдая за мной. Он не двигался, пока я изливала свои чувства. Когда я закончила, он позволил тишине повиснуть в воздухе на долгий, напряжённый момент, прежде чем заговорить.

— Твоя подруга Агна была беглянкой. Пленницей, совершившей преступление. Ты можешь не соглашаться с тем, каким может быть наш мир, но это было моим правом назначить ей наказание, какое я считал нужным. Она оставалась бы под моей опекой ещё несколько недель, прежде чем её освободили бы жить своей жизнью. Владыка Каел покончил бы с её жизнью вместо этого. Ты бы предпочла такой приговор?

— Ты пытал её!

— Это были либо пытки, либо вечная смерть. По крайней мере, страдания, которые она перенесла, служили цели. Она сыграла важную роль в моих экспериментах. Что бы ты выбрала для неё? Несколько недель агонии или пустоту? Скажи мне.

Его голос был ровным и низким. Не расстроенным, не страстным. Как будто он пытался успокоить паникующего оленя.

— Я не знаю, — честно ответила я и вытерла слёзы, которые защипали мои глаза.

— Тогда ответь мне вот на что. Ты бы предпочла быть пленницей Владыки Каела или моей? В худшем случае ты была бы мертва. В лучшем — он требовал бы твоего тела по своей прихоти. Что бы ты предпочла? Это или быть подверженной моим — надо признать — ребяческим играм? — Самир сделал небольшой шаг ко мне. — Я бы не причинил тебе вреда...

Я застыла, когда Самир сделал ещё один шаг вперёд и потянулся к моей руке. Я не знала, что делать, кроме как позволить ему взять её. И точно так же, как после моего кошмара, он приложил мою ладонь к своей шее. Я снова почувствовала его сердцебиение, стучащее под моим прикосновением. Он накрыл мою руку своей ладонью, удерживая её там. Я внезапно поняла, почему он делал это. Это была попытка очеловечить себя. Заставить меня осознать, что он больше, чем просто демон в маске.

— Что касается твоего заточения в этом мире, да, этого я не могу отрицать. Если бы я мог вернуть тебя на Землю, поверь мне, я бы это сделал. Но это вне моей власти. Я держу тебя здесь, чтобы уберечь тебя. Уберечь от тех, кто причинил бы тебе вред.

— Ты только что охотился на меня, — слабо напомнила я, когда он подошёл ближе. Тепло его кожи под моей рукой вызывало во мне что-то очень странное, с чем я не знала, что делать. Я изо всех сил старалась это игнорировать, но с течением времени это становилось всё труднее.

— Да, и я упивался этим. Если бы я поймал тебя, и, если бы ты хоть немного сдалась мне... я бы овладел тобой. Я бы взял тебя как свою. Я бы показал тебе блаженство, какого ты никогда не знала, — тёмно промурлыкал Самир. Мои щёки снова вспыхнули, когда он положил свою когтистую перчатку мне на бедро. — Но ты отказала мне. Как и имеешь право. Как и была моя клятва. Но знай, я бы снова охотился на тебя в этом лабиринте в одно мгновение. Ради радости от этого. В надежде, что ты можешь передумать.

Всё было слишком запутанным. Это было слишком. Самир был одновременно сострадательным и чудовищем, охотящимся на меня в тени и утешающим меня на свету. Джентльмен и зверь, просящий разрешения сделать со мной ужасные вещи. В один и тот же момент я боялась его, ненавидела за то, что он сделал с Агной, и всё же я понимала логику его рассуждений. Я бы выбрала несколько недель пыток вместо вечной смерти для своей подруги.

Хуже всего была угроза того, что он хотел со мной сделать, отчего мои щёки горели. Моя рука всё ещё была на его шее, и это ощущение разжигало моё воображение. Заставляло меня задуматься о том, что произошло бы, если бы он поймал меня. Я закрыла глаза и опустила голову, отводя взгляд от него, не в силах смотреть на его металлическую маску.

— Ты передумываешь? — дразняще спросил Самир.

Это вырвало меня из терзаний, и я гневно взглянула на него. Возможно, в этом и был его замысел, потому что он рассмеялся и отпустил меня.

— Пойдём, дорогая. Позволь мне показать тебе выход.

Он протянул мне свою человеческую руку.

С сердцем, застрявшим в горле, я вложила свою руку в его.