Котенок Шмыг, авария и полный мандарин!

Глава 23

Марат

— Зоя Михална, я вас не узнаю… — Прищуриваюсь, гадая, чем вызвана её доброжелательность.

— Да? Это всё новый палантин. Лавандовый цвет молодит, — прикидывается она валенком.

— Носите почаще… свой палантин.

— У тебя очень красивая квартира, — без какого-либо перехода меняет она тему. — Пыльно правда, не хватает женской руки

— Я учту. — Киваю, надеясь, что тема закрыта.

В целом я понимаю намёк, но чугунная голова не располагает к задушевным беседам.

— Поторопись, — многозначительно бросает Гюнтер, остановившись между мной и долгожданным звуком захлопывающейся за её спиной двери. — Ты вообще в курсе, что пылевые клещи могут откладывать до тысячи яиц в день? Прямо у тебя на подушке. И пока ты не женишься, так и будешь втягивать их носом.

Фу, боже мой. Меня сейчас вывернет.

Я смотрю на неё, пытаясь понять, это что сейчас было? Сватовство или очередной акт садизма?

— Спасибо за ценную информацию, — шепчу сдавленно.

— Не за что, — восторженно рдеет Михална и с подозрительной застенчивостью протягивает мне пластиковую карту. — Тут такая ситуация неловкая вышла...

— Что случилось? Неужели, денег не хватило? — недоверчиво усмехаюсь. Она там что, помимо платья внучке, яхту прикупила?

Бабуля со вздохом раскаянья опускает голову.

— Да нет, потратила немного… Не знаю, что на меня нашло! Прямо какое-то помутнение. Пенсия маленькая, а корзина в интернет-магазине бездонная. Но я постепенно всё-всё верну!

Врёт, конечно, лиса старая. Но как складно!

— Зоя Михална, как вам не стыдно? — Кашляю в кулак, пряча улыбку. — Вы б меня ещё прямым текстом крохобором назвали. Оставьте карту себе. Я буду пополнять её время от времени.

Она тут же вскидывается:

— Ты это мне брось. Ишь, что удумал! Я тебе не какая-нибудь приживалка.

Но тонкая, довольная ухмылка выдаёт всё. Моим ответом остались довольны.

— Ладно, пусть будет ни тебе, ни мне, — продолжает она милостиво, оставляя карту у зеркала. — Потраченное, так и быть, не верну. Пусть твоя мужская гордость не страдает.

Бляха, надумаю брать кредит — возьму её с собой в банк! Такой талант без дела пропадает.

Дверь за Гюнтером тихо захлопывается, а я таращусь на стену, размышляя о том, что хрен теперь здесь усну.

Надо вызвать экзорциста. Тьфу ты, клининг!

Следующим вечером я жду Ладу у неприметного здания на окраине города. Уже достаточно поздно. Госучреждения закрыты на праздники, да и волонтёры в такие дни ещё доедают салаты. И конечно же, добрая душа вызвалась восполнить собой нехватку кадров.

А я теперь ломай голову, как не испортить романтику феромонами кошек.

Ресторан, ужин на яхте и прочие лакшери радости отметаю сразу, как только Лада выходит из здания. Человек с таким взглядом мечтает не о развлечениях, а о том, чтобы вытянуть ноги. Или протянуть.

— Ты как, труженица?

— Я нормально.

Угу, нормально так упахалась. Краше в гроб кладут.

— Поехали? — Открываю для неё переднюю дверь внедорожника.

Возражений не следует. И мне даже на руку, что сил спорить у неё, по всей видимости, нет.

— Лада, переезжай ко мне.

— Ты что? Я не могу, — смеётся она скованно, покрываясь равномерно-свекольным румянцем.

— Серьёзно?

— Марат, вот зря ты сейчас иронизируешь. Ты вообще представляешь, сколько у меня причин этого не делать? Мне из дома ближе до работы. Опять же, бабушка. Как она будет без меня?

Я думаю, что прекрасно, такая оригиналка не пропадёт. Но слушаю, не перебивая, а Лада всё продолжает и продолжает искать отговорки.

А мне кажется, дело в другом.

Спустя полчаса монолога я, наконец, не выдерживаю.

— Ты мне зубы не заговаривай. Скажи честно, что ты не хочешь отношений.

— Всё не так.

— Почему тогда морозишься?

— Я просто не уверена, что ты не передумаешь, — с неохотой сознаётся Лада и запечатывает мне рот указательным пальцем. — Я знаю, что ты сейчас скажешь. Мужик сказал — мужик сделал. Только вы, мужики, часто сегодня одно говорите, а завтра другое.

Зато вы, женщины, «радуете» постоянством.

— Ты только там себе не надумывай, — добавляет торопливо. — Я тебя не отвергаю. Всего лишь, скажем так, не хочу форсировать.

— Кстати, у меня дома завёлся пылевой клещ, — заявляю, с трудом сохраняя серьёзное лицо.

Лада хмурится, сбитая с толку резкой сменой темы.

— С чего ты взял?

— Долгая история. Но инфа из надёжного источника. Теперь я боюсь там оставаться один. Клещ — достойный предлог зайти ко мне чай?

Она фыркает, отворачиваясь к окну, лишь бы я не смог разглядеть вновь выступивший на её щеках румянец.

— Ну, раз так, поехали.

— Отлично. Выходи, приехали, — улыбаюсь, довольный тем, что выбрал правильный маршрут.

Во всех, мать его, смыслах.

Осталось собраться и показать на деле, что она теряет, отказываясь делить со мной крышу.

Мы заходим в квартиру, и Лада сразу же спешит погладить пушистого дармоеда.

Хоть костюм кота напяливай, ей-богу! Но её плечи расслабляются, лицо становится умиротворённым, и я мысленно радуюсь, что промолчал. Не надо ей знать про порыв моего эгоизма. Этот вечер для неё. А мне... как повезёт.

Хотя, конечно, хочется, чтоб повезло.

Она выпрямляется и окидывает взглядом прихожую.

— Ну, вроде клещей не видно.

— Они хитрые, где-то затаились, — отвечаю сдержанно, помогая ей снять пальто. — Чувствуй себя как дома. Я поставлю чайник.

По пути на кухню заглядываю в ванную. Включаю воду, добавляю ароматную пену, приглушаю свет. Пусть это не так эффектно, как ночная прогулка на яхте, но тоже не лишено своей прелести.

— Лада! — зову я. — Можешь подойти?

Она заглядывает в ванную, слегка удивлённая.

— Ого, ты шустрый. Решил приличия вообще не соблюдать?

Можно подумать, я только об одном и думаю! Нет, думаю, разумеется, но не прямо сейчас.

— Ты выглядишь уставшей. После тяжёлого дня полезно немного расслабиться.

Лада смотрит на меня, потом на пену, потом снова на меня.

— Ты говоришь как моя бабушка.

— Михална на меня хорошо влияет. Или плохо? — уточняю на всякий случай, не разобрав по интонациям.

— Так сразу и не понять, — говорит она с лёгкой улыбкой.

Дверь в ванную закрывается перед моим носом, а я возвращаюсь в гостиную и заказываю лёгкий ужин. Ждать недолго — проходит максимум четверть часа, и у меня всё готово: еда красиво сервирована, чай заварен, кот отруган за спёртую втихаря креветку и отправлен на лоджию, думать над своим поведением.

Лада выходит из ванной, завернувшись в моё большое полотенце. Волосы чуть влажные, лицо довольное, но...

— Извини, я не голодна, — говорит она виновато.

Я замираю.

— Совсем?

— Сил не осталось даже на чай.

Романтический вечер на глазах накрывается медным тазом в горошек. Но я не сдаюсь.

— Тогда, может быть, массаж?

Лада приподнимает бровь, но в её глазах мелькает интерес.

— Ты определённо знаешь, чем соблазнить женщину.

Она смеётся, немного натянуто. Я улыбаюсь, показывая, что тоже отличаю шутку от явного намёка. Хотя на самом деле ни черта не понял. Это значит мне уже можно раздеваться или пока рано?

Лада ложится на кровать, и я аккуратно начинаю массировать плечи. Конечно, пальцами всячески намекаю, что на большее не покушаюсь. Но если вдруг дама захочет — так тому и быть.

— У тебя руки волшебные, — бормочет она.

— Не только руки.

Намерено оставляю некоторый простор для фантазии. Женское любопытство не даст ей долго сопротивляться природе. Мужчина, женщина, кровать — итог очевиден.

Но через десять минут самозабвенных стараний я замечаю, что дыхание Лады стало подозрительно ровным, а плечи окончательно расслабились.

Перестарался, короче.

— Спокойной ночи, — шепчу, накрывая её пледом.

Сажусь рядом на пол, прислонившись к дивану. Просто смотрю на неё. Уставшую, красивую, настоящую. И понимаю, что, даже если всё пошло не так, как я планировал, мне чертовски повезло.

То, как она улыбается во сне — эта щемящая нежность, сжавшая моё сердце, того стоит.