Котенок Шмыг, авария и полный мандарин!

Глава 25

Лада

— Тебе нравится? — негромко спрашивает Марат, когда я вслед за ним выхожу из машины.

Мы остановились у небольшого посёлка на заснеженном холме. Случайное место, выбранное наугад в навигаторе.

Зима здесь не такая, как в городе, она настоящая, чистая, сказочная, словно с открытки. Она искрится и кружится, она звонким детским смехом поднимается над кронами. И рябины здесь кажутся хрустальными: ветви, ягоды — всё сверкает, переливается инеем.

Я прикрываю глаза и чувствую, как кожу щекочет лёгкий мороз. Снежинки целуют прохладой щёки и губы, суматоха влечёт туда, где шумная ребятня наперегонки скатывается на санках, оставляя позади блестящие ледяные дорожки.

— Очень нравится! — широко улыбаюсь и тяну Марата к снежной крепости, куда прибывают счастливые обладатели санок.

Следы полозьев огибают белоснежные башни и безопасным маршрутом уползают обратно на холм.

— Пошли. — Теперь уже Марат меня тянет к компании подростков, на ходу вытаскивая из кармана бумажник. — Пацаны, транспорт в аренду сдаёте?

Желающих сразу становится больше, чем необходимых нам посадочных мест. Каждый нахваливает свои сани, уверяя, что именно они самые быстрые, устойчивые и «реально топовые».

— Эти — как ракета, серьёзно! — уверенно заявляет парень в яркой шапке с помпоном, хлопая по спинке облезлых, но явно любимых санок.

— Да брось, у меня сани с настоящими советскими полозьями! — вмешивается другой, демонстративно проводя рукой по металлическим дугам. — Будешь лететь, как в детстве, дядя! На реактивной тяге.

Марат усмехается и, явно наслаждаясь торгом, задаёт каверзные вопросы:

— А управляемость? А устойчивость? А если крутой поворот?

Ребята азартно толкаются, обещая такие «крэйзи» впечатления, что я уже начинаю сомневаться — готова ли подобным эмоциональным встряскам.

— Ладно, беру вот эти, — наконец решает Марат, указывая на крепкие сани с меховой подстилкой.

— Отличный выбор, дядь, не подведут! Грузоподъёмность триста кило, можно вдвоём садиться, — радостно восклицает довольный владелец и тут же выдёргивает у Марата деньги, пока тот не передумал.

Я одновременно боюсь и предвкушаю, что нас ждёт.

— Давай, я сяду спереди. Обещаю, никакого экстрима! — Азартно блестит глазами мой сумасшедший Орк.

— Это ты так говоришь, пока мы ещё на холме. — С сомнением смотрю на то, как он усаживается и похлопывает по сиденью позади себя.

— Не дрейфь, мы с Антоном не с таких склонов спускались, жертв не было. И вообще, женщина, ты доверяешь мне?

— Нет, — фыркаю, но всё же сажусь сзади и крепко обхватываю его за талию.

— Отличный настрой! Поехали!

Не давая мне времени передумать, он отталкивается ногами.

Мы срываемся с места, скорость нарастает, ветер бьёт в лицо, шапка то и дело норовит сползти со лба. Я одной рукой её поправляю, второй мёртвой хваткой держусь за Марата и визжу как полоумная, когда под нами оказывается особенно скользкий участок.

— Класс! — ору я, но уже со смехом.

Он поворачивается, чтобы крикнуть в ответ:

— Потому что за рулём асс!

И, естественно, теряет управление.

Мы кубарем скатываемся с санок в глубокий, похожий на взбитую вату сугроб. Снег забивается в рукава и за воротник, но я смеюсь, вытирая лицо.

— Вот это ты, конечно, профи!

— Ну, обещание я сдержал — мы живы! — ухмыляется Марат, помогая мне выбраться из рыхлого плена.

— Ага, ещё и насквозь мокрые. Я же говорила, что это плохая идея.

— Лада, плохие идеи — лучшие.

— Тогда прокатимся ещё раз? — Быстро целую его в кончик носа. — Только на этот раз я спереди.

— Не вопрос.

Мы возвращаемся на холм. Не такой уж он высокий, даже не запыхались! И если честно, распробовать как следует поездку мне не удалось.

Я осматриваюсь по сторонам и замечаю ещё один спуск — длинный, крутой, уходящий через край посёлка в неведомую даль. Ветер прокатывается по нему, взметая снежную пыль, а следов — всего ничего. Настоящий экстрим!

— А в ту сторону, почему почти никто не спускается? — с любопытством спрашиваю у местных ребят.

— Так подниматься долго. Один раз спустишься, пока вернёшься уже домой пора.

— Зато там такой вираж... ух! — добавляет хозяин «ракеты», делая выразительный жест руками, будто несётся в пропасть.

Прошлая поездка показалась мне слишком короткой, и что-то внутри подталкивает продлить удовольствие. Один раз живём! Чего я вечно как страус?

— Лада… — Марат смотрит на меня со смесью восхищения и лёгкого ужаса. — Ты серьёзно?

— Конечно! — лукаво улыбаюсь и с кавказским апломбом бросаю: — Садись, красавчик, прокачу с ветерком!

Он только качает головой, но в глазах уже загорается та самая чертовщинка, что сводит меня с ума.

— Такие хорошенькие таксисты меня ещё не клеили, — ухмыляется он, усаживаясь на сани.

Я устраиваюсь спереди, крепче хватаюсь за верёвки и, задержав дыхание, смотрю вниз. От такой высоты можно испытать катарсис, не трогаясь с места!

Спуск начинается где-то на уровне второго этажа жилого дома и петляет за горизонт. Он в двух местах пересекает рябиновую рощу, проходит через два двора, продолжается на футбольном поле и уходит вдаль.

— Готов? — спрашиваю своего пассажира.

— До Дубая подбросишь? — шутит он, цепляясь щетиной за мою шапку.

— Лишь бы райские врата не протаранили! — улыбаюсь возбуждённо и-и-и... отталкиваюсь!

Сани, как по маслу, срываются вниз.

— Держись крепче! — на скорости пар изо рта густой как из предбанника, а сани всё разгоняются и разгоняются!

Рябинник приближается с космической скоростью. Всё как я обещала — с ветерком. На реактивной тяге. Ещё через секунду становится ясно, что я переоценила свои водительские навыки. На первом же повороте сани слетают с протореного пути к встрече с кустами.

Случайной веткой с меня срывает шапку, распущенные волосы подхватывает ветер. Причёска мгновенно застывает паклей.

— Шеф! СВОРАЧИВАЙ ОБРАТНО! — звучит сквозь треск кустарника и щебет перепуганных птиц.

— НЕ МОГУ!

Не знаю, в какой момент я отпустила верёвку, но теперь управляю «такси» одной силой мысли, руководствуясь лишь рефлексами и несколько льстивыми представлениями о своих способностях к телекинезу.

Прорвавшись сквозь заснеженные кусты, мы с фанфарами пролетаем мимо плетёной ограды в чей-то двор.

Замешкавшаяся у кормушки гусыня едва не разлетается в перья. Но везучая, отделается лёгким косоглазием.

Момент встречи саней с сараем фиксируется треском досок. Вдалеке отрывисто начинают лаять собаки.

Родня потерпевшей, собравшись в плотную стаю, обсуждает что-то и не сводит с нас глаз, явно замыслив недоброе.

— Марат, а ты знал, что у гусей есть зубы? — Озадаченно моргаю, стряхивая иней с ресниц.

— Нет, — бормочет он, по одному разжимая с моих боков одеревеневшие пальцы. — Но зато я знаю, что ещё немного и мы нашли бы дорогу назад по жёлтому следу.

— Да блин, кроме шуток! — Сердито хлопаю его по колену.

И в этот момент один из Гусыниных многочисленных братьев пригибает серую шею к земле.

Его взгляд содержит осуждение и обещание продемонстрировать сразу несколько смертоносных боевых техник. А потом серая тушка резко качается вперёд. От пронзительного гогота закладывает уши.

Тут-то и начинается то, что в простонародье называют ЖОПА.

— Фак! — только и выпаливает Марат, закрывая меня от разъярённых, хлопающих как вертолётные лопасти крыльев.

— Бежим?

— Бежим.

Мы срываемся с места. Гуси — за нами.

— А сани? — Я бросаю взгляд через плечо.

На манеже те же, хлопают крыльями так, что снег подлетает вверх белыми клочьями. Только теперь у смерча из зубов и перьев появился лидер. Расстояние от моих ног до клюва — жалкие сантиметры!

— Хрен с ними. Беги, я их задержу! — командует Марат, подталкивая меня в спину.

— Лево или право?!

— Вперёд!

— Ты серьёзно? — кричу запыхавшись. — Впереди, вообще-то, забор!

— Если есть идеи лучше — выкладывай на бегу!

Гневные выкрики птиц не дают времени на раздумья. Я неуклюже пытаюсь вскарабкаться вверх, пока Марат непринуждённым движением не закидывает меня на другую сторону, лицом в сугроб.

— Ауч, — выплёвываю снег, подскакивая на четвереньки.

Щипок за ляжку и паническое: «гуси!» придаёт мне ускорения.

Пробуксовав полметра, оборачиваюсь на тихий смех Марата.

— Обхохочешься! — Закатываю глаза, поняв, что меня бессовестно разыграли.

— Ну что, ещё заезд? — спрашивает он, грузно заваливаясь на меня.

Наше дыхание смешивается в одно облако пара, так близко друг к другу находятся губы.

— Только если к бабушке. Поможешь забрать чемоданы?