Красивый. Наглый. Бессердечный - 2

Глава 18.

Сделать что-то назло кому-то — это, прежде всего, себе причинить боль

Арина

- Кир, не надо! – кричу ему.

Сама не знаю, зачем выскочила следом. У него лицо такое, будто убьёт кого-то. И сейчас смотрит на меня так, что мне страшно.

Весь в красных пятнах, взгляд мутный.

Теперь, когда он совсем рядом, до меня доносится сладковатый запах перегара, смешанный с парфюмом.

Он же пьян!

- Чего тебе надо? – Рычит хрипло, дрожащей рукой потирает лоб. На костяшках - кровь, на шее пульсирует вена.

- Ничего. Мне ничего от вас не надо. - стараюсь, чтобы мой голос звучал искренне. - Забирай всё, я не хочу иметь отношения к вашей семье.

- А чего пришла тогда? – Ноздри Кира раздуваются, и мне страшно. Я не знаю, как вести себя с пьяными.

- Я не знаю, зачем. – Отвечаю честно. – Попросили, я и пришла.

- Мамашка твоя попросила, да? – Уголок рта Кира ехидно ползёт вверх. Это выглядит гадко, ему не идёт, мне хочется отвернуться. – Она сказала тебе – иди, не сломаешься, может что и перепадёт? Она да?

Он наклоняется ко мне, и выдыхает алкогольные пары, от которых слезятся глаза.

Я понимаю, что спорить с нетрезвым мужиком на грани умопомешательства – себе дороже. Но, когда валят с больно головы на здоровую – не могу стерпеть. Обвинять мою мать в этом кошмаре – несправедливо!

- Не смей! – Прищуриваюсь. - При чём здесь моя мать?

Смотрит на меня тяжёлым и тёмным взглядом. Светло-карие глаза сейчас почти чёрные, как глубокое озеро по края залитое отчаянием.

- Она же специально залетела, хотела денег срубить.

Отступаю на шаг, но от удивления не могу найти нужных слов. Не ожидала от него такого! Я-то думала, он страдает, а он ищет крайних. Как удобно!

- Ты... Как ты можешь!

- Почему бы и нет? – Встряхивает раненой рукой и двигается ко мне. – Твоя мать могла сказать тебе всё, но она промолчала!

- Ты тоже мог сказать, но не сделал этого! – выкрикиваю злобно.

- Как ты себе это представляешь? Позвонить и сказать – привет, кстати, мы родственники? Мой папаша двадцать пять лет назад обрюхатил твою жадную до его денежек маман?

- Да, хотя бы так! Это было бы честнее, чем скрываться за выключенными телефонами и юбкой своей невесты.

Меня трясёт от ярости. Я понимаю, что зря спорю с ним. Самым разумным сейчас будет вернуться в комнату, что-то подписать. Нужно оформить отказ от наследства.

С трудом заставляю себя развернуться, чтобы спокойно и достойно войти обратно в дверь. Я докажу Киру, что он ошибается. Мне никуда не упали эти грязные деньги, я сама всё заработаю.

- Пошла, да? Правильно! Вот и семейке Ромашиных кое-что перепало. Звони мамуле, обрадуй её. Выберетесь из грязи. Наконец-то.

Планка опускается. Гнев захватывает меня целиком, превращая все чувства и эмоции в вихрь ярости и негодования. За что он так со мной?

Поворачиваюсь резко, волосы, взметнувшись, ложатся на плечи. Гневно наставляю на него палец.

- Не смей, Рейгис! Я больше не та стеснительная дурочка, над которой ты издевался в Универе. И не робкая официантка, которой можно запудрить мозги. Я сама без вашей гнилой семейки управляю своей жизнью. И мне ничего от вас не надо! Подавись деньгами своего мерзкгого папаши, я не возьму от него ни копейки.

Кир задрав голову вверх, выдаёт циничный хохоток, продемонстрировав отличные зубы.

- Не возьмешь, а прибежала! Кому ты рассказываешь, Ромашина! Или как мне теперь тебя называть? Арина Рейгис? Сестрёнка?

Кровь бросается в голову. За секунду предолеваю расстояние до него и хлестко луплю по щеке. Голова Кира дёргается, он бледнеет и закусывает губу.

- Всё повторяется, правда, Ромашка? – Вновь ухмыляется.

Пытаюсь отступить, но он обхватывает меня за запястье раненой рукой. Почему-то я думаю, что сделаю ему больно, если буду дёргаться и замираю.

– Я помню, когда ты ударила меня также. Давно, шесть лет назад. Я тоже был слегка пьян, а на улице шёл снег. А ещё ты тогда танцевала...

Тяжело дышать, перед глазами всё расплывается из-за пелены слёз.

- Только есть одна большая разница, Арина. – Кир садится на подоконник и дергает меня к себе. Я так близко, что чувствую его тепло. – Я сейчас не столько пьян, сколько устал. Как же меня всё задолбало!

Со страхом смотрю на кровавые следы на его костяшках.

- Кир, ты же ранен...

- Похрен, - на выдохе кривится, зажимает рот свободной ладонью и выдерживает пару секунд. – Мне на всё похрен, Арина. Можно я тебя обниму, как сестру?

Он наконец-то отпускает мою ладонь, и я замираю, как военнопленный, с поднятыми вверх руками. А Кир облапывает меня, и тяжело вздыхает на моей груди.

- Ты – моя сестра, надо же! – Сипло хрипит.

Боюсь шелохнуться. Что это с ним? Совсем свихнулся?

- Как хорошо, что у нас не было ничего. Я бы застрелился. – Вздыхает.

Не выдерживаю и отталкиваю его. Он спиной падает на стекло, но успевает удержать равновесие.

- Как же ваша семья достала меня! Ты, твой тупой папаша! Вы оба! Ты сидишь сейчас, пускаешь пьяные сопли и жалеешь себя.

- Я жалею тебя...

- Меня не с чего жалеть!

- План твоей мамаши сработал, тебе обвалилось наследство, и ты собираешься от него отказаться, чтобы показать мне, какая ты красивая благородная, угадал?

- Ваша семья – высшая степень идиотизма. Даже после смерти папаша продолжает тебя воспитывать, оставил тебе дело, на котором надо пахать. Ты понимаешь, он тебе не доверяет. Нисколечко!

- Зато тебе перепало всё, я смотрю. Будто это замолит его грешки.

- Я не возьму!

- И останешься нищей убогой дурой?

- Что?

Вторая рука взлетает в воздух, и он перехватывает её на лету.

- Всё повторяется, Арина. История ходит по кругу, ты не находишь? – слегка приподнимает тёмную бровь. – Только обрастает новыми трагичными деталями.

- Ты ошибаешься! – Поднимаю подбородок и смотрю ему в глаза. - Я не собираюсь в этот раз страдать и биться за правду, восстанавливать справедливость и прочее. В прошлый раз я за это огребла. От тебя, – Щурюсь. – Я не повторю своей ошибки. Я заберу деньги.

- Чтобы мне не достались? – он ржёт в голос.

- В том числе. Тебе не доверял собственный отец.

Не обращая на него внимания, иду обратно. Я вступлю в это наследство. Сейчас я готова взорвать весь мир, лишь бы ему досадить!

- И теперь не доверяет сестра... – летит мне в след. – Вообще плевать я хотел!

Я захожу обратно в комнату. Думаю, Волков слышал наш разговор. Потому что показывает мне на моё место.

- Садитесь, Арина. Надеюсь, вы правильно поняли условия завещания?

Я киваю. Меня трясёт, а на запястье кровавые следы от руки Кира.