Кровавая правда

Глава 37

Следующим вечером Бун материализовался из квартиры Элании к отцовскому дому. И стоя на холоде, он посмотрел на окно кабинета, которое разбил садовым шлангом. Сквозь отверстие доносился разговор двух рабочих, саму дыру временно закрыли брезентом — ненадежный фильтр.

И не прекращая болтать, они весьма преуспели в работе. Разбитое стекло удалили, и уже заменяли на новое. К рассвету они все закончат.

С другой стороны, Марквист всегда был успешным распорядителем…

Весенний запах Элания объявил о ее появлении, она материализовалась следом за ним. Элания ведь брала его вену, поэтому могла отследить его местонахождение, незачем было давать ей его адрес.

Элания с круглыми глазами посмотрела на огромный особняк. А потом, отступив на пару шагов назад, посмотрела вверх, высоко вверх на утонченный и элегантный экстерьер.

На ее лице читался полнейший шок.

— Когда ты сказал, что живешь в большом доме… я даже представить не могла.

Бун покачал головой и подошел к массивной двери.

— Это всего лишь крыша с четырьмя стенами.

Заходя внутрь, он придержал дубовую панель, дожидаясь Эланию. Когда она подошла к нему, то тщательно сбила снег с подошвы ботинок, а потом, когда пересекла порог, застыла на месте.

Ее взгляд метался по фойе, от лестницы с резной балюстрадой до гостиной, где он проводил Церемонию, и открытой двери в отцовский кабинет.

— Это — не я, — услышал он себя. — Я — не мой лом.

Элания посмотрела на него, но заговорила не сразу.

— Но ты здесь вырос. Это мир, в котором ты живешь.

— Что ж, уже не живу. — Бун пожал плечами. — Пошли, возьмем тачку и начнем поиски, убравшись подальше отсюда…

— Где твоя комната?

— Наверху. Но она не стоит внимания.

— Ну… ладно.

Когда он протянул ей руку, Элания подошла к нему, и Бун повел ее через заднюю часть дома. Проходя мимо комнаты для полировки, она сбилась с шага, увидев ряды серебряных подносов и доджена в униформе, которая натирала их розовой пастой, возвращая серебру серый оттенок.

— О, хозяин? — Доджен уронила губку и низко поклонился Буну. — Это честь для меня…

— Все нормально, не беспокойся, ничего страшного… — Бун остановил себя, жалея, что не может выпрямить доджена. — Я хочу представить свою…

— Подругу, — сказала Элания, протягивая руку. — Я — его подруга.

Доджен уставилась на протянутую ладонь с выражением полнейшего шока на лице. Потом она озадаченно посмотрела на Буна.

— Мой господин?

Бун шагнул вперед и аккуратно опустил руку Элании.

— Сюзетт, ты прекрасно справляешься. Спасибо тебе за работу. Нам пора.

Когда он повел Эланию к кладовке, она потянула его за рукав

— Что я сделала не так? Не понимаю.

Бун помедлил в помещении, где на столах выставили горы фарфоровых блюд. Окинув посуду взглядом, он задумался, а не собирается ли Марквист устроить вечеринку, с учетом подносов, которые чистили в соседней комнате.

Удачи с этим, подумал Бун, фокусируясь на Элании.

— Ты уже встречала додженов ранее? Не считая Фритца? — Спросил он. — И не сочти за неуважение.

— Ээ… нет. Я прежде никогда не была в подобном доме.

— Хорошо. Доджены — очень старомодные товарищи, их единственная цель в жизни — забота о семье. Они считают себя ниже нас по уровню, и когда ты протянула ей руку, она не знала, как реагировать на это. Я с этим никогда не соглашался, но они выбрали такой путь, и оспаривать это — значит не уважать их традиции.

— О. Я не знала.

— Все нормально. Забудь. — Бун мрачно улыбнулся. — К тому же в моей новой жизни об этом беспокоиться не придется.

Заводя Эланию в кухню, он решил, что объяснил все вовремя, учитывая всех додженов, что занимались приготовлениями к Первой Трапезе. Оценив масштабы готовки, Бун понял, что стол накроют не намного персон. Но это ненадолго, банкеты еще впереди.

— Где хозяин этого дома? — спросил он у Томэта, стоявшего возле плиты.

Шеф-повар поклонился.

— Мой хозяин стоит передо мной.

Бун едва не закатил глаза, но сдержал себя. — Я имею в виду Марквиста.

— Он наверху, занимается с тренером, затем его ждет массажист. Насколько мне известно, также он ожидает швею, а после — сапожника.

— Приводит себя в порядок. Похоже, отцовская одежда не так уж хорошо сидит на нем, а полировка туфель больше не его дело.

— Это омерзительно.

Бун пропустил фразу мимо ушей.

— Я возьму свою машину… о, это Элания. Моя подруга.

Когда Томэт поклонился женщине, она скрестил руки, пряча ладони подмышками и сказала:

— Рада знакомству.

— Это честь для меня. — Доджен выпрямился. — Госпожа, если вам что-то понадобиться, дайте мне знать.

— Спасибо.

Элания перевела взгляд на Буна, и он поднял большой палец вверх.

— Томэт, мы вернемся через пару часов. Я заберу кое-какие вещи.

— Да, мой господин.

Буну хотелось предупредить Томэта, чтобы тот не обращался к нему таким образом в присутствии Марквиста, но это показалось ему само собой разумеющимся. Или же шеф-повару просто было плевать.

Может, выйдет интересный спарринг, подумал Бун. Бывший дворецкий против действующего шеф-повара.

При прочих равных условиях — которых по сути не было — он бы поставил на Томэта.

Выходя в гараж, Бун включил потолочные лампы, висевшие над полудюжиной автомобилей. Элания охнула при их виде, и Бун напомнил себе, что ему тоже положено восхищаться этой роскошью. Но он был слишком приучен к этому.

— Моя — «Бентли», — сказал он, указывая вдоль ряда.

— Какая именно?

— Золотая. Четвертая по счету, с полным приводом.

«Континенталь GT Speed»[54], которым он владел и за руль которого сел, проверяя, чтобы ключи лежали на месте в центральной консоли. Он осознал, что мог продать его за неплохую сумму. Она стоила больше сотни тысяч, и этого бы хватило на покупку небольшого дома на окраине города.

Разумеется, в своих фантазиях Элания переезжает к нему, и они вдвоем проводят восемнадцать месяцев в ожидании ребенка, в подобии супружеского счастья, о котором он только читал в книгах.

Мечты, мечты. Приятней реальности.

Элания села рядом с ним и закрыла дверь.

— Вау.

Когда она пробежала пальцами по панелям из ясеня, Бун подумал о том, почему сам никогда не обращал внимания на эту красоту. Дерево действительно хорошее, он должен был это заметить.

Он же купил машину лишь потому, что нуждался в колесах, а его кузен знал парня на Манхэттене, который за сутки мог доставить ему нужную тачку.

Цвет не имел значения. Интерьер тоже. Он был равнодушен к этой машине… когда в действительности это был очень красивый, дорогой автомобиль.

Богатым свойственно не замечать окружающую их роскошь, не так ли?

Нажав на пульт, открывая гаражную дверь, Бун развернулся и выехал на снег.

— С чего начнем поиски?

Элания смотрела в окно на особняк, пока он делал разворот в три приема во внутреннем дворике, а потом выезжал на дорогу.

— Это всего лишь дом, — пробормотал Бун. — Я не осуждаю тебя за то, как ты смотришь на него. Просто мне не нравится, что это место воплощает.

— Не хочу выглядеть… в экзальтации, так, кажется, говорят. Просто я видела такие дома только в фильмах. Он ведь даже больше места, где жили родители Джека Райана.

— Кого?

— «Шестнадцать свечей». Фильм. В этого героя влюбляется героиня.

— Надо как-нибудь посмотреть этот фильм вместе.

— Да, при случае, — пробормотала Элания, подавшись вперед и не сводя глаз с дома.

Выехав на дорогу, Бун повез их в сторону небольшого скопления люксовых салонов, в которые наверняка ездили богатые дамочки, живущие на его улице, на маникюр, за подарками, на встречи с дизайнерами и парикмахерами.

— Можешь вспомнить, как выглядел район, в котором располагается этот дом? — спросил он. Элания, казалось, встряхнулась, сосредотачиваясь, и откинулась на спинку сиденья.

— Жалею, что не обратила на это внимание. Но я смутно помню, что мы проезжали синагогу. Ты знаешь, где это?

— Ты имеешь в виду по направлению к муниципальной библиотеке? В Шеффилде?

— Да, именно.

— Я знаю, где это, — сказал Бун, моргая поворотником.

***

Час спустя Элания выглянула в свое окно, отрываясь от изучения улиц, домов и районов, сопоставления с воспоминаниями восьмимесячной давности. Вместо этого она посмотрела на снег, посыпавшийся с неба.

— Буря, — сказала она.

Когда включились стеклоочистители «Бентли», Бун выругался.

— Это пурга, о которой предупреждали?

— Кто предупреждал?

— Не знаю.

Он казался уставшим, но не собирался сдаваться. Элания не знала, как долго сможет еще кружить по окрестностям. Было важно найти этот дом, но они просто наматывали круги, повинуясь ее желаниям, тратя топливо впустую… И учитывая подступавшую бурю?

Боже, если бы только ее мозг лучше работал.

«Бентли» остановилась у обочины, и Бун подался вперед, всматриваясь в указатель улицы. Манчестерское авеню? Ни о чем не говорит?

Элания оглянулась по сторонам, не узнавая этот район.

— Нет. И эти дома… я помню только белый дом с кустами. Высокими кустами перед домом, из-за них почти ничего не было видно. Не знаю. Думаю, мы тратим время впустую.

— Не впустую. Давай продолжим.

Спустя пятнадцать минут стеклоочистители ускорились, а снег пошел интенсивнее.

— Думаю, нужно возвращаться, — сказала она. — Буря усиливается.

— Да. Можно продолжить завтра вечером.

Бун развернул автомобиль, и когда шины мощного «Бентли» поймали сцепление с дорогой, Элания порадовались полному приводу.

— Спасибо за это.

— Всегда рад помочь.

Слова были сказаны непринужденно, но она почему-то вспомнила додженов, тот дом… мир, в котором он вырос.

— Ты действительно хочешь отказаться от всего? — спросила она. — От денег, особняка…

— Последние сутки я много думал об этом, и могу сказать, положа руку на сердце, что да, я готов. Я все равно там не был счастлив. Как ты и говорила, ты не знала другого и довольна тем, что имеешь? Что ж, я был на другой стороне и по большей части мне ненавистно это время, поэтому сейчас я чувствую себя легче и свободнее.

— Я сожалею о твоей мамэн. В твоей жизни было столько смертей…

— Не больше, чем у других…

Когда на весь салон раздался телефонный звонок, Элания резко дернулась вперед.

— Что за…

— Прости, это «Блютуз». — Он нахмурился. — Я отвечу, не возражаешь?

— Да, конечно.

Бун ответил на звонок и сказал в воздух:

— Рошель, привет!

В салоне раздался голос:

— Бун?

— Привет! — сказал он, остановившись перед стоп-линией, а потом снова нажал на газ: — Я хотел перезвонить тебе прошлой ночью. Просто… немного забегался в суматохе. Ты как?

— Ты в машине? Тебя плохо слышно.

— Наверное, из-за бури. Да, я в машине. — Он нахмурился. — Все нормально?

Элания поерзала на сидении. Значит, на этой женщине он едва не женился. Она захотела разорвать уговор, который он был намерен выполнить. Она вроде как любила другого.

Невозможно отрицать, что Элания специально прислушивалась к этому голосу. Но, да ладно, ревность не имела смысла, учитывая все, что Бун рассказывал об этой женщине и их отношениях.

— …прийти к тебе? — говорила Рошель. — п-поговорить с тобой.

— Хочешь прийти ко мне? Да, конечно, только…

— К тебе… мой…

— Домой?

— Да, — послышался судорожный ответ. — Сейчас?

Бун посмотрел на приборную панель.

— Я в получасе езды. Увидимся через тридцать минут?

— Минут?

— Тридцать, — сказал он громко. — Через тридцать минут.

— Да… тридцать.

Завершив разговор, он посмотрел на Эланию.

— Не возражаешь, если вернемся ко мне? Я в любом случае хотел забить машину одеждой и книгами.

— Да, конечно, — она неосознанно положила руку на живот. — Я бы хотела познакомиться с Рошель.

— Она понравится тебе. Рошель — достойная женщина.

Элания заставила себя улыбнуться, а потом снова посмотрела на снежинки, кружившие в свете фар.

Учитывая все, что происходит, у нее не было ни сил, ни самообладания, чтобы пережить встречу с его не случившейся шеллан. Но она докажет, что ей хватит духа выстоять.

Она же постоянно твердила о независимости.

Слова не должны расходиться с делом.

— И, слушай, — сказал Бун. — Хочу, чтобы ты знала. Мне не придется ночевать у тебя после этих четырнадцать дней. Я решил, что заберу кое-какие вещи сейчас. Марквист не выставит меня вон, после того, как Роф проехался по нему. Но невозможно предугадать, что будет дальше, и лучше мне начать миграцию раньше срока.

Элания представила, как он переезжает к ней, перевозит свою мужскую одежду, ставит массивные ботинки на дверной коврик, как в раковине после Первой Трапезы стоят две чашки вместо одной.

— Я буду рада, если ты останешься.