Лабиринты любви

Глава 20

– Понимаете, она была испанкой, настоящей красавицей – вы ведь видели ее портрет в гостиной, – но очень молоденькой и из хорошей семьи, иначе вряд ли герцог женился бы на ней. Герцогиня жила в этих покоях, когда герцог уезжал куда-нибудь, а его частенько не бывало дома. Я сама была молода в то время и служила горничной, одной из тех, кто убирал ее комнаты. Иногда от скуки она заговаривала со мной.

Лицо Серафины на мгновение смягчилось, но уголки рта тут же сурово опустились.

– Герцогиня не выносила одиночества. В первый же год замужества она забеременела и родила сына, во исполнение своего долга. Но ребенка отдали нянькам, муж вечно разъезжал по делам, и у герцогини оказалось слишком много свободного времени. Она проводила на террасе дни и ночи, отсылая горничных и запирая дверь, чтобы никто не помешал. Она тоже любила звезды и ночные запахи.

Серафина откашлялась и многозначительно замолчала. И Сара вдруг поняла. Ну конечно! Молодая одинокая герцогиня завела любовника, пока мужа не было поблизости, и проводила с ним исполненные чувственной неги ночи. Эта страстная женщина жаждала любви и, к несчастью, совершила непоправимую ошибку, бедняжка.

– Бедняжка! – вызывающе повторила вслух Сара. – Подумать, сколько времени она провела здесь одна и как ей было страшно! Дрожать в ожидании сигнала от возлюбленного! Совсем как в итальянской опере!

Старуха как-то странно поморщилась; пальцы судорожно стиснули четки.

– Значит, вы все поняли, синьорина. Да, она ждала птичьего свиста – это означало, что он уже здесь. Она спускалась по лестнице, которая теперь замурована, или он поднимался к ней. Но однажды их застали. Сначала слуги. А потом…

Саре почему-то расхотелось слушать дальше, узнать неизбежно печальный конец прекрасной романтической любви.

– Но кто был этот любовник? – поспешно перебила она. – Вероятно, сам герцог тоже не был святым? Имел любовниц по всему свету, а от нее требовал лишь исполнять супружеские обязанности и рожать детей! По его мнению, она должна была безропотно ждать, постоянно беременная и покорная, пока он носится вдали от дома! Простите, синьора, возможно, вы не согласны со мной, но… но ведь все это происходило лет тридцать – сорок назад. Тогда о разводах и не слыхивали…

– На Сардинии развод до сих пор невозможен. Даже сейчас скандал был бы невероятный, но в те дни… Конечно, американцам не понять этого, синьорина. Достаточно неприятно уже и то, что замужняя женщина оказалась неверна супругу, но когда эта изменница – герцогиня, а ее избранник простой крестьянин с гор, ее бывший конюх к тому же… представляете себе последствия?

Судорожно сглотнув, Сара хрипло пробормотала:

– Она умерла, верно? Герцог убил ее, обставив убийство, как несчастный случай… и это сошло ему с рук, потому что он мужчина и все смотрели сквозь пальцы на его побочных детей, вроде Анджело, не правда ли? Но ей… ей ничего не простили…

Спохватившись, что проговорилась, девушка была готова откусить собственный язык, но, к счастью, шокированная такими откровениями, Серафина успела немного прийти в себя и лишь тяжело вздохнула при упоминании об Анджело.

– Ох уж этот Анджело! Следовало бы догадаться, что он найдет способ увидеть вас! Но вы не должны говорить такие вещи о покойном герцоге, синьорина! Богу одному известно, что он пережил, вернувшись домой и обнаружив, что герцогиня сбежала в горы со слугой! И к тому же весь остров уже знал об этом!

– Она сбежала с любовником?

– Да, – сухо кивнула экономка. – Но и это еще не самое страшное. Хуже всего было то, что там, в маленькой горной хижине, служившей убежищем всех бандитов в округе, она родила ребенка. Дитя своего любовника, которое по закону носило благородное имя ее мужа!

«Да это похлеще любой оперы!» – думала Сара, зачарованно слушая. Может, Дилайт не знает всего и история все-таки имела счастливый конец?

– А что случилось с малышом? – продолжала расспрашивать Сара. – И с ней, прелестной юной герцогиней, все бросившей ради любви?

– Несчастная женщина заболела и умерла, она не привыкла к холоду и лишениям, – резко произнесла Серафина. – Что же до мальчика… да ведь вы с ним знакомы, иначе вряд ли знали бы его имя.

– Анджело? Хотите сказать, Анджело – ее дитя, а не его? – изумилась Сара и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. – А герцог? Я думала, он…

– Когда эта глупышка бросила герцога, он больше не желал ничего о ней слышать. И был прав! Никто не осудил его за ее смерть, а ей, слабой, неразумной дурочке, следовало бы проявить немного больше гордости и не посылать за мужем, умоляя его привезти доктора и позволить вернуться вместе с ребенком. Ах, это скверная история, о которой лучше бы забыть!

Серафина права, не мешало бы и ей навеки похоронить услышанное на дне души, приказала себе Сара после ухода экономки. Пользуясь тем, что ее «сказочное чудовище» уехало и оставило ее в покое, Сара долго сидела в мраморной ванне, наслаждаясь благоухающей водой, ласкавшей тело. Бедная, покинутая женщина, погибшая из-за людского равнодушия… И как различны судьбы сыновей герцогини, первой герцогини ди Кавальери!

Зато они «позаботились» о бедняге Анджело, спровадив его в Нью-Йорк. Главное – с глаз долой! Замять неприятный скандальчик, решив, что со временем все забудется! А может, понадеялись, что Анджело сгинет в каменных джунглях Нью-Йорка? Но он всем натянул нос! И молодец! Что же до Марко – вероятно, он старается идти по стопам папаши. С детства приучен ненавидеть родную мать и презирать всех женщин… кроме одной.

– Ах, синьорина, какой это был озлобленный, непослушный мальчик! – вспоминала Серафина. – Но с появлением в доме второй герцогини, матери синьора Карло, все изменилось к лучшему. Герцогиня Маргарита родом из северной Италии, так что ее сын такой же светлый, как она сама. И она стала настоящей матерью нынешнему герцогу, он боготворит ее, как Пресвятую Деву, и пойдет на все ради нее.

Ну прямо по Фрейду!

При мысли о герцоге на Сару нахлынула новая волна гнева. Девушка стала энергично растираться полотенцем, пытаясь немного успокоиться. Уж от нее он жалости не дождется! Несчастный ребенок превратился в жестокого дикаря, достойного лишь ее презрения! Так чертовски надменен, так неколебимо уверен в праве помыкать людьми, дергать их за ниточки, словно марионеток, по трупам пойдет, только бы своего добиться. Но с ней эти штуки не пройдут!

Девушка пожала плечами. Ничего, игра еще не закончена, и так как Сара знает о нем все, а он о ней ничего, преимущество явно на ее стороне!

Преисполнившись злорадной самоуверенности, Сара спустилась вниз, твердо решив идти до конца. И поскольку она успела немало времени провести перед зеркалом, не без оснований считала, что совсем неплохо выглядит. Самообладания хватило даже на то, чтобы, не вспылив, прочесть принесенную недавно экономкой короткую, довольно грубую записку, где Марко уведомлял ее (не просил и тем более не предлагал) о небольшой вечеринке, которую им предстояло посетить вдвоем сегодня вечером. Сам он вернулся из таинственной поездки, занявшей «несколько часов», и собирается взять Дилайт на Коста Смеральда немного повеселиться.

Сара недоуменно подняла брови, гадая, какую очередную гадость он ей готовит.

– Прекрасно. Рад, что ты не опоздала, – приветствовал ее Марко, нетерпеливо поглядывая на часы. – Вертолет уже перезаправили.

Впервые с того момента, когда, встретив ее у подножия лестницы, Марко небрежно, чисто европейским жестом поднес ее руку к губам, Сара заметила, что он пристально разглядывает ее.

Она долго примеряла платье за платьем и еще дольше накладывала косметику, пытаясь припомнить подробные наставления, изложенные в книге, которую обнаружила в квартире Дилайт. Теперь же, встретившись с критическим взглядом Марко, Сара, цепляясь за вновь обретенную уверенность, сделала медленный кокетливый пируэт и улыбнулась с таким трудом заученной дразнящей улыбкой.

– Ну как, ничего? Сойду? Годится такое платье для дискотеки?

Шедевр Халстона, представляющий собой несколько слоев огненно-красного шифона, обнажал одно плечо и почти все левое бедро. Сара прихватила его из гардероба Дилайт и надела сегодня, решив, что настало время настоящего дебюта и все трофеи достанутся сестре, если она выиграет, конечно.

– Платье превосходно отражает твою сущность, – раздался скрипучий, словно предназначенный для того, чтобы бередить и без того натянутые нервы, голос. – Надеюсь, у тебя есть к нему шаль или накидка?

Едва вертолет набрал высоту, в воздухе заметно похолодало, и Сара втайне радовалась, что Марко заставил ее прихватить огромную испанскую шаль с длинной бахромой. Оба молчали, она – потому что побаивалась летать вертолетами, а он… Да какое ей, собственно, дело до его настроения? Пусть только не забывает держаться подальше!

Стараясь не смотреть на своего мучителя, Сара уставилась в темноту, где были рассыпаны тусклые блестки света, вероятно, лившегося из окон крестьянских хижин или лачуг, скорее напоминающих груды камней и выстроенных едва ли не первыми обитателями Сардинии. Там и сейчас иногда селились бродяги, не имевшие другого прибежища. Но к чему гордому аристократу знать о жуткой нищете, существующей бок о бок с его роскошным палаццо, поместьями и банковскими счетами? Воспитанный неумолимым отцом, отказавшимся выслушать последние отчаянные мольбы девочки-жены о медицинской помощи, которая могла бы спасти ей жизнь, Марко не унаследовал ни капли мягкости и человечности от несчастной матери! Обожествлял свою добродетельную мачеху и нетерпимо относился к другим женщинам. Наверное, его душа так же бесплодна и жестока, как пустыня, из которой вышли его предки, чтобы завоевать полмира.

– Тебя, кажется, пугают зубчатые отроги, над которыми мы пролетаем? Боишься, что они пожрут тебя? – язвительно поинтересовался Марко.

Но на этот раз Сара не собиралась препираться с ним. Намеренно пристально глядя в какую-то воображаемую точку, она пожала плечиком.

– К чему заранее пугаться? Ведь в случае чего вас ждет та же участь? Кроме того, я уверена, что ваш пилот столь же сведущ, как остальная прислуга.

По какой-то причине ее вежливый, без малейшего оттенка иронии ответ взбесил Марко. «Но сегодня, – решил он, стискивая зубы, – надо постараться проявить нечеловеческое хладнокровие и держать себя в узде. Недолго ждать, пока она покажет, кто есть на самом деле, – распущенная, доступная дешевка, готовая лечь под любого. Правда, теперь она задалась целью сорвать главный приз – Карло и его огромное состояние. Возможно, именно поэтому она так долго отказывает ему – ведь Карло наверняка проболтался о наследстве».

Марко поборол искушение высказать все, что думает о ней. Но сегодня вечером эта шлюшка в огненном платье от дорогого кутюрье, несомненно, подаренном очередным богатым любовником, свалится со своего шаткого пьедестала! Он все устроил заранее, и блестящая мысль стоила бессонной ночи, во время которой Марко не сомкнул глаз, пока она нежилась в постели и дрыхла сном праведницы!

«Но уж сегодня, – цинично думал он, – ей, вероятно, совсем не придется спать!» Он позаботится о том, чтобы у нее не нашлось ни минуты свободной!

Марко невольно улыбнулся, но эта уродливая гримаса не имела ничего общего с искренним весельем. Он и так слишком много времени потратил на эту дрянь, и вот-вот все откроется.

Лицо герцога на мгновение напомнило маску дьявола, которым пугают детей, и Сара, случайно взглянув на него, оцепенела. Как жаль, что у нее нет четок Серафины, можно было бы по крайней мере успеть прочитать молитвы, перебирая бусины. Но пусть хоть лопнет от злости, Сара не поддастся ни на уговоры, ни на угрозы! Посмотрим, кто кого!