Личное дело майора Власовой

Брезгливо морщась, я помогаю пижону раздеться. Не могу не отметить великолепное телосложение, все восемь идеально вылепленных кубиков пресса, широкие плечи, впечатляющие бицепсы, которые отчётливо видны даже в расслабленном состоянии. Хорош, словно греческий бог, зараза!

– Есть какое-то зеркало, Ангелочек? – спрашивает Юджин.

– Тебе зачем? – с подозрением спрашиваю у него.

– Посмотрю, насколько всё хреново.

– О, нет! – я закатываю глаза. – Давай лучше я.

– Без обид, детка, но я не уверен, что ты разбираешься в таких болячках! – он смеётся, хватаясь за бок, и я испытываю прилив раздражения. Самодовольством так и блещет! Придурок!

– Тебе повезло, милый, – говорю ему гнусавым голосом, надувая губы, как у безумной мультяшной утки. – Считай, что я – твоя горячая медсестричка…

– А мне уже нравится эта игра! – с придыханием говорит мужчина, и я хихикаю, обильно смачивая перекисью бинт. Сейчас я собью с него спесь!

С силой вжимаю в рану бинт, и мачо взвывает от боли.

– Ну, тише, тише, – ласково успокаиваю его. – Ты же не маленький, чтобы плакать над какой-то вавкой!

– Ты специально, да? – с обидой протягивает пижон.

Я усмехаюсь:

– Нет, даже не знаю, с чего ты так решил!

– Всё ты понимаешь! – он закатывает глаза. – Могла бы быть и понежнее с будущим мужем.

– Понежнее? – мурлычу я, лёгкими движениями смывая кровь с кожи вокруг ранения. – Вот так?

– Да, так – самое оно.

– Ты же понимаешь, что вечно так не будет? – с улыбкой заглядываю ему в лицо. – Тебе будет больно, или мы можем прямо сейчас поехать в больницу…

– Нет. Я же сказал: никакой больницы, Ангелочек! Считай, что я хотел проверить, всегда ли ты такая колючая, и проверил. Не всегда. А теперь делай, что надо. Покончим с этим скорее.

Он закрывает глаза и стискивает зубы, готовясь к моим нехитрым манипуляциям. Я не испытываю никаких эмоций при виде крови и мяса. Всё это я уже видела неоднократно. Монотонно выполняю уже знакомые действия: промыть от излишков крови и соринок места входа и выхода пули, стянуть края ран несколькими аккуратными стежками, обработать вокруг зелёнкой, покрыть толстым слоем антисептической мази, наложить плотную стерильную повязку.

– Вот и всё, – говорю мужчине, поднимаясь.

– Да ты и вправду мастерица! – восхищённо присвистывает он. – Если ты сейчас мне ещё и пожрать что-нибудь сообразишь, я точно на тебе женюсь. Хоть завтра.

– Я смотрю, ты уже не собираешься умирать? – хмыкаю я.

– Так я и не собирался, Ангелочек! Это ты всё торопишься остаться вдовой, а зря. Я – живучий засранец.

Он довольно посмеивается, и я испытываю жгучее желание прибить его прямо на власовской кровати, но вместе этого лишь говорю:

– То, что ты засранец, я сразу поняла.

– Детка, ну зачем так грубо? Дай мне шанс, и вот увидишь, я тебе ещё понравлюсь.

– Шанс?! – смеюсь я. Хотя… стоит попробовать. – Ладно, так и быть, один шанс я всё-таки тебе дам. Объясни мне, пожалуйста, какого чёрта произошло в том клубе?

– Ты же видела, – округляет он глаза. – Нагрянули маски-шоу…

– После того, какначалось, – напоминаю я, и он настороженно смотрит на меня. – Что? Сам сказал. Вот и объясни мне, что именноначалосьи что вообще произошло в том клубе. И кто ты такой, кстати?

– О, наконец-то, семимильными шагами дошли до такого важного момента! Буквально исторического! Запомни его хорошенько, Ангелочек, ведь однажды нам надо будет рассказать о нём нашим внукам!

– Шут гороховый, – вздыхаю я.

– Вовсе нет. Я – Юджин. А тебя как зовут, моя прекрасная спасительница?

На мгновение я задумываюсь: сказать правду или солгать? И он, словно чувствуя это, доверительно добавляет:

– Ладно, Ангелочек, понимаю твоё недоверие. Как ты, должно быть, догадываешься, Юджин – это моё прозвище, для чужих. Но так как ты – моя будущая жена, я представлюсь тебе своим настоящим именем. Хотя всё довольно прозаично. Меня зовут Женя.

Я закусываю губу, размышляя. Могу ли я ему верить? Он же преступник, о чём я вообще думаю? Мне нужно просто узнать у него интересующую меня информацию, всё. Но, как водится в этом мире, за информацию приходится платить информацией. В моём случае можно лишь понадеяться, что за правдивую информацию я получу в ответ крупицы правды от него.

– Меня зовут Ангелина, – говорю ему и тут же жалею, завидев как в тёмных глазах пляшут весёлые черти.