Личное дело майора Власовой

23. Ангелина

Свет горит только в кухне, что весьма удивляет и напрягает меня. Я быстро осматриваю парковку, но не вижу машины Жени. Внутри меня разливается разочарование. Оно затапливает, подобно весеннему половодью, того и гляди – выйдет из берегов.

Лифт не работает, и мне приходится идти по лестнице. После травмы я здорово подрастеряла форму, ведь путь, который раньше преодолевала с лёгкостью, даже не запыхавшись, сейчас покоряется с трудом. После пятого этажа ноги начинают гудеть, в боку колет, появляется одышка. Видимо, пора записываться в зал, а то такими темпами скоро стану медлительной, словно черепаха!

Тихо вхожу в квартиру и раздеваюсь. Дохожу до кухни и вижу крайне занимательное зрелище: Женя и мама сидят вместе за столом и… лепят пельмени. Перед ними сотни или даже тысячи кружочков из теста и целый таз фарша.

– А чего это вы тут делаете? – протягиваю я.

– Ангелина, вернулась? Я тесто раскатала, решила тебе забить морозилку, чтобы было, что приготовить на скорую руку. А Женечка вернулся пораньше и любезно согласился мне помочь.

– Очень мило с его стороны, – прыскаю я. – И с твоей. Спасибо, мам.

“Не ожидала”, – хочется добавить мне, но я благоразумно затыкаюсь, прикусывая для верности язык.

– Не спасибо, а переодевайся и присоединяйся, – велит она. – Работы на всех хватит.

Женя наконец поднимает на меня взгляд и улыбается:

– Как всё прошло?

Я пожимаю плечами:

– Вверила Власова в любящие руки молодой супруги и сразу рванула к вам.

– Моя ж ты умница, – хвалит он. – Золотая девочка, Елена Владимировна, у вас! Моя любимая девочка!

Я пячусь задом в коридор.

– Скоро вернусь, – обещаю, прежде чем скрыться окончательно.

Власов никогда так открыто себя не вёл при моей матери. Вряд ли кому-то вообще пришло бы в голову проявлять нежность и показывать привязанность ко мне при этой женщине. Но Женя, он же – претендент на звание нового идеального зятя, кажется, в упор не замечает отношения “будущей тёщи” ко всему этому. Но по возвращении на кухню я обнаруживаю, что эти двое успели спеться за моей спиной. Сидят, вот, лепят на пару, мило переговариваясь о чём-то своём, и словно ничего никого не смущает!

Занимаю свободный стул и тихо вздыхаю. Где я, а где – пельмени! Уверена, у меня могут получиться только косые монстры, которые развалятся при малейшем намёке на варку.

Но тем не менее я придвигаю к себе кусочек теста, несколько минут наблюдаю, что с ним делают мама с Женей, и приступаю к выполнению поставленной задачи.

Утром Власов уже ждёт у подъезда. Я занимаю привычное место и даже не скрываю зевок.

– И чем это ты по ночам занимаешься, Ангелин? – шутливым тоном спрашивает Ярослав.

– Пельмени леплю, – ярко улыбаюсь ему.

Он громко смеётся, вызывая у меня вполне мотивированный приступ гнева.

– Вот что ты ржёшь, Власов? Мама у меня гостит, полночи с тестом возились!

Чувствую, как щёки вспыхивают румянцем. С пельменями мы возились долго, это правда. Втроём – учитывая мою криворукость – времени ушло порядком. Но вовсе не полночи, тут я слукавила. Мне было совсем не до сна, но пельмени тут вовсе не при делах.

– Так что ж ты мне не сказала, что тёща в гости пожаловала? Я бы поздороваться заглянул.

Представляю эту картину! Женя и Ярослав встречаются на моей кухне, а мама, словно рефери, решает, кто из них идеальнее!

Я усмехаюсь и говорю:

– Мама очень переживала за тебя, Ярослав. Так переживала, что примчалась ко мне. Думаю, она обрадуется, если ты пригласишь нас на ужин ксебедомой.

– Понял, – усмехается он. – Ангелин, мы друзья, помнишь? Не бойся ранить мои чувства, говори прямо.

– Мне будет не очень удобно, если ты придёшь без семьи ко мне, Ярик. – выпаливаю я. – У тебя есть Рита и дети, у меня новые отношения, и я не хочу, чтобы мать питала иллюзии на счёт нашего с тобой воссоединения.

– Тогда приходите к нам. Сегодня вечером. – предлагает Ярослав, не испытывая никакой неловкости, в отличие от меня. – И мужика своего бери. Пора нам уже как-то познакомиться, что ли.

– К такому я, пожалуй, пока не готова, – улыбаюсь в ответ. – Давай чуть позже, ладно? Сама ещё ни в чём не разобралась, чтобы ещё и в нашу большую шведскую семью приводить.

Ярослав смеётся над моей шуткой, и неловкость, которую я испытывала ещё совсем недавно, сходит на нет. Нелегко врать близкому, родному и знакомому досконально Власову, но выбирать не приходится.