Глава 6

«БИОЗАЩИТА» ПРИБЫЛА С шиком: на двух черных внедорожниках и бронированном полуприцепе со стальными контейнерами вместо трейлера. Из внедорожников выскочили десять человек в костюмах биологической защиты и коренастый темноволосый мужчина в красной толстовке с капюшоном. На толстовке белыми буквами было написано «ВОЛШЕБНИК НА РАЙОНЕ». Тесен мир.

Волшебник на районе ткнул в меня пальцем.

— Ты! Занесла нечистая! Рассказывай.

— Привет, Лютер. Я думала, ты работаешь в полиции.

Он скорчил кислую мину.

— Слишком много политики, слишком мало магии. У них есть проблемы с моей профессиональной стратегией. Кроме того, их стоматология — отстой.

— Так тебя уволили?

— Я уволился.

— Когда я ушла из Ордена, ты сказал, что я запятнала себя.

— Это потому, что ты ушла в гневе из-за какой-то глупости, например, пытаясь спасти жизни людей. Я уволился, чтобы максимально увеличить свой заработок. Разве ты не знаешь, что быть героем — это проигрышная ставка? Зарплата дерьмовая, и люди ненавидят тебя за это. — Лютер посмотрел на Кэррана. — Кто этот образец мужского пола?

Кэрран протянул Лютеру руку.

— Леннарт.

Лютер схватил руку Кэррана и понюхал ее.

— Перевертыш, семейство кошачьих, возможно, лев, но не заурядный африканский Симба. От тебя исходит странный запах. — Он взглянул на меня. — Почему ты всегда тусуешься с какими-то фриками?

— Это ее особый талант, — сказал Кэрран. — Она привлекает нас, как мед пчел.

Лютер покачал головой и повернулся к трупу жука. Сотрудник, художник «Биозащиты», деловито пытался нарисовать его, в то время как остальная команда стояла вокруг него с кислотой и огнеметами.

— Расскажи мне об этой штуке.

Я рассказала историю миссис Освальд.

— Оно говорило? — спросил Лютер.

— Да. — Обычные явления не были разумными. Они не говорили, а если и говорили, то не с такой мощью. — В этом голосе было много магии. Ты мог бы почувствовать ее на своей коже.

— Мне это не нравится, — сказал Лютер.

Мне тоже это не нравилось.

— У кого-то зуб на кошек. Не знаю, на конкретных кошек миссис Освальд или на кошек вообще, но ненавистник кошек очень настойчив. Сначала он или она отправили клеща. После того, как Эдуардо убил его, Призыватель отправил грифона, и когда грифон оказался слишком мал, чтобы прорваться сквозь прутья, он или она, должно быть, вложили в него немного магии, чтобы сделать его больше. А потом он превратился в это. — Я кивнула на труп. — Я даже не знаю, что это, черт возьми, такое.

— У нас в штабе есть специалист по жукам. Я позвоню тебе, когда он разберется с ним. — Лютер задумчиво посмотрел на труп. — Метаморфоза кросс-филума беспокоит меня.

Меня тоже это беспокоило.

Художник помахал своим блокнотом.

— Готово.

— Ладно, приятели, — крикнул Лютер. — Упакуйте его, пометьте и закуйте в цепи.

Команда начала раскатывать пластик.

— Эй, Лютер, — сказала я. — Вы, ребята, не нанимали никаких новых упырей, не так ли?

Лютер повернулся ко мне, его глаза сфокусировались, как у акулы, почуявшей каплю крови в воде.

— Ты что-то знаешь. Рассказывай.

— Разведчики Стаи нашли много мертвых упырей на дороге на восток, — сказал Кэрран. — Мы завтракали с Царем Зверей, и он упомянул об этом.

Лютер задумался.

— Ну конечно, так и купился на это. О, подождите, у меня же есть мозги. Извините, совсем забыл. Упыри были найдены по частям. Кто-то разорвал их на части когтями и разрубил на куски мечом. И вот вы двое, у одного когти, а у другой меч.

— Мы не единственные люди в городе с мечами и когтями, — сказал Кэрран.

Лютер покосился на нас.

— Что вы двое задумали?

— Прямо сейчас, ничего, — сказала я.

— Я тебе не верю.

По улице к нам приближался Дерек. На нем была серая толстовка с капюшоном и пара старых джинсов, и он бежал той особенной волчьей походкой, которая выглядела неторопливой, но поглощала мили. Девятнадцатилетний, ростом чуть меньше шести футов, с темными волосами и мускулистым спортивным телом, Дерек кружил головы. Потом люди видели его лицо. Пару лет назад он пытался спасти девушку. Существа, которые владели ею, поймали его и вылили расплавленный металл ему на лицо. Он пришел в себя, но теперь его лицо выглядело по-другому. Черты его лица стали грубее, некогда красивое совершенство исчезло. Его глаза делали все еще хуже. Они были темными и жесткими, такие глаза принадлежали кому-то постарше, кому-то, кто прошел через мясорубку боли и страданий и вышел из нее поврежденным, но цельным. Он прислонился к нашему джипу и ссутулился.

— Хорошо, — сказала я. — У нас есть пропавший оборотень, и мы пытаемся его найти. Нам бы не помешала помощь.

Лютер поднял руку.

— Остановись прямо здесь. Оборотни — это дело Стаи. Пока они не обратятся к нам за помощью в письменной форме, я ничего не могу сделать. Я даже не хочу это слышать.

Какой сюрприз! Обними меня, пока мое сердце не разорвалось от чистого шока из-за такого сюрприза.

— Вау, так мило, что тебе небезразлично.

— Царь Зверей — козел, — сказал Лютер. — Я уже имел дело с его представителями, и позвольте мне сказать, что я не хочу его злить.

Мне очень хотелось посмотреть на лицо Кэррана, но мне пришлось бы повернуться, и это показалось бы странным.

— Лютер, расскажи мне о вурдалаках.

— Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть.

Серьёзно?

— Вообще-то это публичная информация. Я могу пойти в мэрию и провести там часа три, копаясь в информации о «Биозащите», или ты мог бы просто рассказать мне. Если мне придется потратить время впустую, я буду раздражена.

Лютер подался назад.

— Сердце мое, успокойся. Я полагаю, я должен быть в ужасе от этого?

— Нет, просто указываю на тот факт, что я не люблю делиться, когда раздражена. Ты хочешь знать, почему орда упырей пыталась проникнуть в город? Мы тоже хотим знать, почему это произошло. В конце концов, мы разберемся с этим, а затем сможем передать это тебе или твоим бывшим боссам в полиции.

Он вздохнул.

— Нет, мы не нанимали никаких новых упырей.

— Ты говорил с Митчеллом? — спросила я.

— Он не хочет говорить. — Лютер поморщился. — С ним что-то происходит.

— Он может поговорить со мной.

— И то правда. — Лютер снова вздохнул. — Вот что я тебе скажу: я позволю тебе увидеться с Митчеллом, но если он заговорит с тобой, ты скажешь мне, что он сказал. Я хочу знать, что с ним происходит.

— Договорились. — Я была бы идиоткой, если бы отказалась. — Сегодня вечером.

— Нет, завтра вечером. Мы покормили его прошлой ночью. Он отсыпается.

Митчеллу не нравилось снаружи. Большую часть времени он прятался в своей норе, и вытащить его оттуда после того, как он поест, было невозможно. Я уже пробовала раньше, но ничего не добилась. — Тогда давай завтра.

— Хорошо. Мы здесь закончили, вы свободны, идите, кыш, проваливайте. И детки, не делайте ничего такого, чего бы я не стал делать.

Я направилась к машинам.

— Подожди, — крикнул Лютер.

— Да?

Он подбежал ко мне.

— Город не кажется тебе другим?

— Другим, каким?

Он провел рукой по волосам.

— Что-то случилось в декабре. Что-то странное.

Двигаемся дальше, здесь нечего смотреть, ни один город не претендует на людей, живущих на его территории.

— Здесь все время происходят странные вещи.

— Нет, это было по-другому. Это было похоже на шторм. Магический шторм. Он прокатился по городу, и теперь все кажется по-другому. Ты же чувствуешь себя по-другому?

Солги, солги, солги.

— Нет.

Лютер изучал мое лицо пристальным взглядом.

— Я не сумасшедший.

Нет, ты не сумасшедший.

— Это выше моей компетенции.

— Это как зуд, который я не могу почесать.

— Может быть, тебе стоит обратиться к врачу по этому поводу, — сказал Кэрран.

Лютер ткнул в него пальцем.

— Ты мне не нравишься.

— Пока, Лютер. — Я ухмыльнулась.

Он ушел.

— Я разберусь с этим! Я не сумасшедший!

Если он когда-нибудь поймет, мне придется многое объяснять.


***

— НЕУЖЕЛИ ВСЕ СЧИТАЮТ, ЧТО я говнюк? — спросил Кэрран.

— Только люди, которые знают тебя или встречались с тобой.

Он смотрел на меня долгую секунду.

— Ты был ревностным защитником интересов Стаи, — сказала я. — Интересы Стаи часто расходятся с интересами людей. Я все еще люблю тебя. Дерек все еще думает, что ты — это все.

Дерек стоял на коленях у царапины на тротуаре и глубоко вдыхал.

— Три упыря. Один самец и две самки. Запаху около пятидесяти часов, плюс-минус час.

Пятьдесят часов — это как раз то время, когда Эдуардо в понедельник должен был приехать по вызову миссис Освальд из-за волчьего грифона.

— Интересное время, — сказала я.

— Они пришли сюда, и ушли той же дорогой, — сказал Дерек.

— Как долго они пробыли здесь? — спросил Кэрран.

— Несколько часов. — Дерек указал на узкое место между стеной дома и деревянным забором. — Они спрятались там, за мусорными баками.

Три упыря сидели и ждали, пока жильцы дома уйдут на работу. Не обращайте на нас внимания, мы просто прохлаждаемся здесь, за вашими мусорными баками, потирая свои большие острые когти, пока ваши восхитительные дети уходят в школу. И это не было жутко. Вовсе нет.

— Зачем? — размышляла я вслух. — Если они просто прятались, то есть места и получше.

— Мм-хм. — Лицо Кэррана сказало мне, что он думал о том же. — Плохое место, чтобы прятаться, но хорошее для засады.

Я оглянулась на дом миссис Освальд. Через пару домов улица заканчивалась тупиком, был только один способ приехать или уехать.

— Еще есть какие-нибудь запахи? — спросила я. — Какие-нибудь человеческие запахи? Они на кого-нибудь напали?

Дерек покачал головой.

Кэрран посмотрел на меня.

— Тебе это не кажется странным?

— Все, что связано с этим, кажется мне странным. Упыри-одиночки. Они живут рядом с кладбищами, прячутся в норах и путешествуют на рассвете или ночью. Они не собираются в группы и не разгуливают средь бела дня по жилому району. Если только владелец этого дома не серийный убийца, и он не закапывает своих жертв у себя на заднем дворе, у них нет причин находиться здесь.

— На заднем дворе нет тел, — сказал Дерек. — Я бы почувствовал запах разложения.

Проверка на чувство юмора провалилась.

— Дело в том, что крайне маловероятно, что эти две странные вещи, — я указала на мусорные баки одной рукой и на труп паука-скорпиона другой — не связаны. Я думаю, они ждали Эдуардо. — И я бы отдала год своей жизни, чтобы узнать зачем. — Упыри, которых мы убили в Лоуренсвилле, отвечали на чей-то зов. Они сказали, что кто-то их ждет. Они не встречаются с людьми за кофе или поздним завтраком. Я думаю, что какое-то существо использует их для своих собственных целей.

— Это объясняет их организацию и необычное поведение, — сказал Дерек.

— Ты можешь отследить их? — спросил Кэрран.

— Конечно. — Дерек улыбнулся.

— Давайте пойдем и спросим их, — сказал Кэрран.

— Я возьму машину, — сказала я. Я бы только замедлила их передвижение пешком.

Пятнадцать минут спустя я гналась за ними на джипе. Мне придется позже послать кого-нибудь за машиной Джордж.

Львы не были известны своими способностями к марафонским забегам, но Кэрран был львом-оборотнем, и по человеческим меркам он был превосходным бегуном. Они с Дереком мчались по улице со скоростью тридцать миль в час, что для них, вероятно, было освежающим темпом.

Упыри пришли из арабских сказок. Одно из самых ранних известных упоминаний о них было в «Тысяче и одной ночи». Ходили слухи, что волчьи грифоны были родом из Северной Африки и были знакомы берберам. Мусульмане завоевали Северную Африку примерно в седьмом веке до нашей эры, так что технически между грифоном и упырями существовала некая слабая географическая связь. И вот тут-то все это переставало иметь смысл. Упыри не подчинялись никаким высшим силам. Они не были нежитью, они сохраняли свободу воли, и все попытки контролировать их внешними силами обычно заканчивались плачевно. Это были трусливые одиночные падальщики или, по возможности, хищники, которые рыли глубокие норы, где прятались от людей и солнечного света. Я понятия не имела, как в это вписывается история с пауком-скорпионом или кошками.

Возможно, тот, кто стоял за существами, напавшими на миссис Освальд, был раздражен вмешательством Эдуардо и приказал упырям похитить или убить его? Но это означало бы, что этот кто бы то ни был, мог контролировать армию упырей. Или, может быть, знал кого-то, кто мог бы, и этот кто-то был у него в долгу. Если ты достаточно силен, чтобы контролировать упырей, зачем тебе вообще беспокоиться о каких-то кошках?

Я протяжно выдохнула. Все эти дикие домыслы были всего лишь… домыслами. Пока мы не нашли каких-то доказательств, все мои диковинные теории ничего не стоили.

Впереди Кэрран и Дерек свернули налево на Вэлли-Вью роуд. Я последовала за ними. Вдоль улицы выстроились небольшие жилые дома, укрытые деревьями и кустарником. Выглядело как относительно тихий район. Ни один район в Атланте после Сдвига не был полностью безопасным, но этот был одним из самых стабильных. И, насколько я знала, Эдуардо не имел ко всему этому никакого отношения, кроме случайной работы, полученной им в Гильдии.

Этот бардак становился все более и более запутанным. Бардак я не любила. Я вспомнила, как Джордж подставила себя под нож, чтобы защитить беременную Десандру. Мой разум услужливо вызвал воспоминание об Эдуардо, который был без сознания и весь в крови. Он пытался удержать монстра от нападения на Дулиттла и сестру Джима и чуть сам не погиб. Джордж и Эдуардо достаточно настрадались. Они заслужили свое счастье. Я хотела снова собрать их вместе и увидеть их счастливыми. Я хотела, чтобы они поженились и родили милых деток.

Где ты, черт возьми, Эдуардо? Во что ты ввязался?

Мы повернули налево на Эшфорд-данвуди роуд. Слева в поле зрения появились развалины магазина «Уолмарт». Кэрран и Дерек повернули к нему. Триста ярдов между мной и «Уолмартом» выглядели так, словно кто-то прошелся блендером: землю усеивали острые куски бетона, перемешанные вместе с искореженной арматурой и сломанными деревянными балками. Битое стекло, тусклое от грязи, блестело тут и там, ловя лучи солнца. Чудненько. Если бы я последовала за ними, то с таким же успехом могла бы просто выпрыгнуть и порезать шины прямо сейчас.

Дерек замедлил ход и описал небольшие круги среди обломков. Упыри, должно быть, задержались там.

Кэрран напрягся, все его тело сжалось, как тугая пружина, и запрыгнул на бетонный валун высотой шесть футов. Он легко приземлился и выпрямился, его взгляд был прикован к разваливающемуся остову супермаркета. Его широкие плечи и линия спины слегка изогнулись. Ветер трепал его одежду, открывая взгляду его крепкое тело, мускулы, готовые в одно мгновение бросить его на какую-то невидимую угрозу. Эта потенциальная сила была подобна магниту. Если бы я не знала его и проезжала мимо, я бы остановилась, чтобы взглянуть еще раз, пытаясь понять, кто этот страшно горячий ублюдок.

Я бы пошла с ним домой сегодня вечером. Иди ко мне.

Ладно. Со мной было что-то серьезно не так. Сначала я смотрела на него, как какая-то влюбленная идиотка. Во-вторых, я делала это, сидя посреди улицы с включенным мотором. Если бы по дороге пронесся другой автомобиль, я бы, видимо, испытала удовольствие и волнение от лобового столкновения. Я припарковалась к обочине. Это было следствием потери крови. Конечно. Вот и все.

Дерек развернулся на сто восемьдесят градусов и промчался мимо меня по дороге. Кэрран спрыгнул с валуна и догнал его. Ну вот, опять. Я отпустила тормоз. Мидоу-Лейн роуд… Слева от нас маячил разрушенный гараж, наполовину скрытый соснами. Кэрран и Дерек нырнули в них. Я припарковала джип и спустилась по склону вслед за ними.

Передо мной раскинулся паркинг. Я постояла немного, давая глазам привыкнуть к полумраку. Голые виноградные лозы, все еще не оправившиеся от зимы, покрывали правую и левую стороны паркинга, становясь все гуще к задней части, где обвалился потолок строения. Три машины, пригвожденные к месту сокрушительной тяжестью бетона, тихо ржавели в дальнем левом углу. Рядом с ними стоял Кэрран, а Дерек присел на корточки. Прямо перед ними бетонную стену расколола трещина. Отсюда она казался абсолютно черной, по меньшей мере, восьми футов в высоту и трех футов в ширину.

Ну, конечно. Почему это не должно быть ужасной темной ямой? Мне так хотелось, что хоть бы раз это была бы прогулочная дорожка по саду с розами под солнечным светом.

Я подбежала к ним. Дерек развернулся ко мне.

— Ведет туда.

Да ладно, не может быть.

— Ясно.

Дерек нырнул в образовавшуюся щель. Я посмотрела что там. Бетон заканчивался примерно через пять футов, переходя в туннель, вырытый в почве и уходящий под углом вниз. Холодный, сырой воздух окутал меня.

Нет.

Я почувствовала Кэррана позади себя и выпрямилась. Моя спина коснулась его груди. Я не хотела спускаться в эту дыру. Я бы сделала почти все, что угодно, кроме этого. Я совсем не хотела туда спускаться.

— Детка? — спросил Кэрран.

— Да?

Прямо сейчас Эдуардо может быть там, внизу, в ожидании помощи. Я шагнула в щель и начала двигаться. Мне просто нужно было ставить одну ногу перед другой и не думать о тысячах фунтов почвы и камней, которые похоронят меня заживо, если туннель рухнет.

— Ты в порядке? — тихо спросил он.

— Я в порядке. — Я едва могла видеть Дерека в темноте, двигавшегося впереди меня. Мое воображение нарисовало лавину рыхлой земли, падающую в туннель передо мной, погребающую меня, всасывающуюся в мои легкие… Я почувствовала вкус адреналина на языке. Туннели никогда не входили в список моих любимых мест, и сегодня мое тело было на пределе.

— Твой пульс участился.

Надо же мне было выбрать оборотня.

— Очевидно, темные узкие туннели, ведущие глубоко под землю, со мной не согласны.

Он обнял меня. Я остановилась. Мое сердце колотилось о ребра. Что, черт возьми, со мной не так?

Кэрран поцеловал мои волосы. Его голос был тихим, теплым шепотом мне на ухо.

— Это не Мишмар.

Воспоминания обрушились на меня каскадом, как ведро холодной воды, вылитое мне на голову. Быть запертым в туннеле, заполненном водой, цепляться за металлическую решетку, держать голову Гастека, чтобы тот не утонул, бежать по темным проходам, в то время как сотни нежити преследовали нас…

Сквозь них прорвался спокойный и ободряющий голос Кэррана.

— Мы не в ловушке. Это просто дыра в земле.

Я глубоко вдохнула, прижавшись к нему. Дыхание из глубины легких вызывало короткое замыкание тревоги, и поэтому я дышала медленно, стараясь, чтобы мои выдохи длились дольше, чем вдохи, пока я стояла в его объятиях.

Мой пульс замедлился. Странная неприятная паника все еще была со мной, но она отступила достаточно далеко, чтобы я могла держать ее под контролем. Я сжала его руку.

— Я в порядке.

Он отпустил меня, и я пошла вперед, пытаясь ускорить шаг.

Туннель сузился. Мои плечи коснулись земли. Чудненько. Тревога обрушилась на меня. Я сосредоточилась на своем дыхании, медленно и глубоко вдыхая.

Прошла минута. Другая.

Просто продолжай двигаться. Продолжай двигаться. Это закончится.

Это закончится.

Казалось, мы пробыли под землей целую вечность. Хотя прошло не более тридцати минут.

Это должно было закончиться…

Как далеко простирается этот чертов туннель?

Чья-то рука легла мне на поясницу и скользнула вниз.

— Ты только что схватил меня за задницу? — прошептала я.

— Что?

— Кэрран.

— Да? — Я слышала сдерживаемый смех в его голосе.

Невероятно. Я ускорилась.

— Мы выслеживаем упырей, а ты хватаешь меня за задницу.

— Я всегда стараюсь обращать внимание на важные вещи.

— Ну, конечно.

— Кроме того, если туннель рухнет, я не смогу сделать это снова.

— Ты все равно не сможешь сделать это снова. Я даже не могу больше видеть Дерека. Он, вероятно, услышал о том, как ты хватаешь меня за задницу, и решил дать нам немного пространства.

— А может, ты просто тормозишь.

Аргх.

— Ты к тому же должна стараться производить больше шума при ходьбе, — предположил Кэрран. — Может, упыри примут тебя за маленького подземного слона и убегут.

— Когда мы выберемся отсюда, я тебя пну.

— Ты попытаешься это сделать.

Туннель повернул. Слабый свет осветил Дерека почти в пятидесяти ярдах впереди меня. Он рванул на свет. Я ускорилась. Мгновение, и я ухватилась за край отверстия туннеля. Передо мной расстилалась большая открытая пещера, пол которой находился примерно в семи футах подо мной, освещенный дневным светом, проникающим через отверстие в потолке. Луч света падал на искореженный автомобиль, стоящий вертикально посреди пола, его капот превратился в месиво и напоминал раздавленную банку из-под кока-колы, задняя часть была поднята в воздух. Дерека нигде не было видно.

Искореженный черный автомобиль.

Неприятное чувство скрутило мой желудок. Я спрыгнула вниз. Удар о твердую землю больно отдался по ногам. Пещера перетекала в большой туннель с левой и правой стороны, слишком однородный, чтобы не быть рукотворным. Все просто-напросто становилось все лучше и лучше.

Кэрран, бесшумный, как призрак, приземлился рядом со мной. Это было несправедливо, что такой крупный мужчина мог двигаться так тихо.

— УМА, — сказала я ему.

Он нахмурился, глядя на меня.

— Управление Метрополитеном Атланты. Мы попали на красную ветку.

УМА возникло в 1970-х годах и превратилось в сеть автобусных линий и железных дорог, некоторые из которых были надземными, а некоторые — подземными. В период своего расцвета более четырехсот тысяч человек ежедневно катались на них, но магические волны все разрушили. Поезда первыми канули в Лету. Не то чтобы многие из них разбились, но магия породила кошмарных существ, которым нравилось прятаться в темных туннелях и хватать вкусные закуски, удобно собирающиеся для них на платформах. Люди отказались спускаться в подземку. Автобусы продержались некоторое время, но, в конце концов, город сдался. Теперь станции УМА стояли заброшенные, их туннели превратились в логова существ с острыми зубами.

— Насколько далеко он тянется? — спросил Кэрран.

— Без понятия. Ее продляли, когда произошел Сдвиг. Там, наверное, мили железных дорог под землей. — Выслеживать упырей по километрам туннелей было бы все равно, что охотиться на крысу в лабиринте с дюжиной выходов.

Мы двинулись вместе, тихо направляясь к машине. Куда, черт возьми, запропастился чудо-мальчик?

Внедорожник стоял прямо под ямой. Я подняла глаза. Она была достаточно большой, чтобы через нее мог проехать автомобиль.

— Это «Тахо»?

Кэрран схватил коробку передач и потянул. Металл застонал, когда задняя часть внедорожника накренилась в сторону Кэррана. Хорошо быть львом-оборотнем.

— Угу. «Тахо».

Страх окатил меня холодной липкой волной. Это должна была быть машина Эдуардо. Упыри убили его, оставили тело гнить и затолкали машину сюда, где ее никто не найдет.

Кэрран опустил внедорожник и позволил ему проехать последние два фута. Длинные порезы покрывали краску по бокам. Когти вурдалака. Тонированные стекла автомобиля треснули, но не выпали. Трещины были покрыты пылью. Я ничего не могла разглядеть. Я потянулась к двери со стороны водителя. В моей голове всплыл образ изуродованного трупа Эдуардо на водительском сиденье, пропитанный его собственной кровью.

Не будь мертвым… не будь мертвым…

Я потянула дверь, она со скрежетом распахнулась, открывая кабину.

Пусто.

О, фух. Фух!

Кэрран открыл другую дверь.

— Я чувствую его запах. Это его машина.

Интерьер «Тахо» выглядел так, словно он прошел через торнадо, сотканное из ножей.

— Пахнет мертвечиной?

— Нет. — Он вдохнул. — А вот упырями воняет.

— Нашими упырями? Теми, кого мы убили?

— Нет, другая группа. Эти старше.

Так что у нас была не одна группа взбесившихся упырей.

Дерек вышел из левого туннеля.

— След обрывается здесь.

— Что ты имеешь в виду, говоря «обрывается»? — спросила я.

— Я прошелся в обоих направлениях. — Дерек прислонился к грязной стене. — След ведет сюда, а затем просто обрывается. Ни в одном из туннелей нет свежего запаха упыря.

— Они же не могли улететь, — сказала я.

— Могут ли у них вырасти крылья? — спросил Кэрран.

— Я сомневаюсь в этом. — Только упырей с крыльями нам не хватало. — Если бы они могли отрастить крылья, они бы уже сделали это. Это отличная защитная адаптация, а они трусы.

— Их запах говорит о том, что они добрались сюда, а затем исчезли, — сказал Дерек.

Я потерла лицо.

— Это предполагает телепортацию.

— Д'Амбрей владеет телепортацией, — сказал Кэрран.

— Да, но Хью использует слова силы и особую воду, которую намутил Роланд. Та телепортация — эксклюзивный трюк моего отца. Кроме того, я бы знала, если бы Хью был в городе.

— Как? — спросил Дерек.

— Я бы почувствовала, как он пересекает границу Атланты.

Кэрран наклонился ко мне.

— Существует граница?

— Да.

— Ты планировала поделиться этим с классом? — Его голос был тихим.

— Да как-то было не к чему.

Он не выглядел счастливым. Когда попадаешь в впросак, меняй тему.

— Дело в том, что телепортация — это сложная вещь, которая требует хренову тонну магии.

— «Хренову тонну» — это технический термин? — спросил Дерек.

Умник.

— Да, — прорычала я. — Я исследовала место телепортации во время беспорядка у Смотрителя маяка. Это было сделано волхвами.

Волхвами были русские друиды, и в отличие от настоящих друидов, которые изо всех сил пытались преодолеть историческое клеймо человеческих жертвоприношений, волхвам было наплевать.

— Это были действительно могущественные языческие жрецы, но им пришлось принести в жертву человека, чтобы получить достаточно сока.

— К чему ты клонишь? — спросил Кэрран.

— Оглянись вокруг. Никаких признаков ритуала. Просто земля.

Мы втроем осмотрели пещеру.

— Я понятия не имею, с чем мы имеем дело, — сказала я. — Но мне это очень, очень не нравится.

— Нам нужна Джули, — сказал Кэрран.

Как только на сцене появилась магия, было быстро установлено, что выяснение природы магии на любом конкретном месте преступления имеет жизненно важное значение. Вот почему следователи использовали м-сканеры, неуклюжие тяжелые приспособления, которые вбирали магию и выдавали ее цветные распечатки: синюю для человека, фиолетовую для вампира, зеленую для оборотня и так далее. Джули была человеческим эквивалентом м-сканера, и она была гораздо более чувствительной, чем самая продвинутая модель.

Я вытащила ключи из кармана.

— Она уже должна быть дома.

Кэрран посмотрел на дыру в потолке пещеры. Она находилась на высоте добрых сорока футов. Дерек взял ключи, сунул их в карман джинсов и попятился, готовясь к разбегу. Кэрран сцепил руки вместе и присел, выставив их вперед, как ступеньку. Дерек так быстро бросился к нему, что стал размытым пятном. Его правая нога наступила на сложенные руки Кэррана, Кэрран выпрямился и подбросил Дерека как пружина. Чудо-мальчик взлетел словно пуля. На секунду я подумала, что он не долетит, а потом его рука зацепилась за сломанную металлическую трубу, торчащую из края дыры. Он подтянулся и исчез в дневном свете.

Загрузка...