Месть. Никогда не прощу

Глава 13

Глава 13

Альбина

Казалось бы, обычный вечер, мы привычно ужинаем на кухне за столом.

Я, Марк, Рома. Все как положено, все как должно быть.

Свет от люстры мягко падает на стол, застеленный белой скатертью, но даже его теплые оттенки не могут скрасить леденящую душу атмосферу. Тарелки уже почти пусты, мы едим молча, словно боимся нарушить хрупкое перемирие.

Рома сидит, сгорбившись, вдавливая вилку в картофельное пюре, будто надеясь, что оно его поглотит и избавит от необходимости быть здесь. Его глаза опущены. Он ест быстро, торопливо, как будто каждая лишняя минута за этим столом пытка для него.

Марк, напротив, спокоен. Он медленно пережевывает салат, его пальцы уверенно держат вилку, будто в его мире нет никаких бурь, никаких предательств, только этот ужин и его собственное безразличие. Его телефон лежит рядом с тарелкой, и я вижу, как экран изредка загорается. Наверное, Ира пишет.

Я сжимаю нож с такой силой, что пальцы немеют.

В итоге Рома встает первым, его стул скрипит по полу.

- Я пойду, - бормочет сын, даже не поднимая глаз, и его голос звучит так тихо, что я едва различаю слова. Его пальцы нервно теребят край тарелки, оставляя на белоснежном фарфоре жирные отпечатки. - Мне еще физику делать.

- Хорошо, - отвечаю ему, но внутри что-то сжимается, будто кто-то сжал сердце невидимой рукой.

Он убегает. Убегает, потому что боится разозлить отца, боится, что его снова назовут тупым, неудачником, слабаком, теми словами, которые Марк бросает так легко, будто они ничего не значат, хотя каждый раз оставляют сыну новые шрамы.

Муж даже не смотрит на него. Просто кивает, отхлебывает воды и продолжает есть, будто сын для него пустое место, незначительная деталь, которая мешает лишь тогда, когда требует внимания. Его вилка звенит о тарелку, и этот звук кажется мне оглушительным в тишине кухни.

Я слышу, как Рома поднимается по лестнице, как его шаги становятся все тише, будто он старается ступать как можно легче, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Дверь его комнаты тихо закрывается, и этот тихий щелчок замка, кажется мне громче любого крика.

Ну что же, теперь мы одни, и сейчас будет первый шаг.

Дестабилизация.

Нервы.

Страх.

- Представляешь, - начинаю, откладывая нож на край тарелки, и металл с глухим стуком ударяется о фарфор. Мои пальцы слегка дрожат, но я сжимаю их в кулаки, чтобы скрыть дрожь. - Я сегодня встречалась с Ульяной, и она сказала, что у нашей однокурсницы Светки муж ей изменяет, - и плевать, что нет никакой Светки, но, чтобы не сорвать Ульке месть, и мой не выдал дружку его залет, пришлось придумать.

Марк замирает на секунду. Его вилка застывает в воздухе, кусок салата так и не доходит до рта. Я вижу, как его пальцы слегка сжимают ручку прибора, как его взгляд на мгновение становится остекленевшим, будто перед ним внезапно появилось что-то невидимое, но очень опасное.

Правильно, проводи ассоциации с собой, сволочь.

- Ты представляешь? - продолжаю, делая глаза чуть шире, будто искренне поражена, хотя внутри меня переворачивается все от ненависти и отчаяния. - Он ей изменяет! Ну как так можно, Марк? Я не понимаю, что у мужиков в голове, почему они предают своих жен? Светка же классная, веселая, следит за собой. Чего ему не хватало?

После этих вопросов он давится салатом. В яблочко! Да, дорогой, это мои вопросы тебе, какого черта ты полез, кобель плешивый на чужую сучку. Его лицо краснеет, глаза слезятся, и он резко наклоняется вперед, хватая салфетку, чтобы прикрыть кашель.

- Что случилось? Чего ты так закашлялся? - тут же вскакиваю, стучу ему по спине, подаю стакан воды.

Я делаю все как заботливая жена должна делать. Мои движения четкие, отработанные, будто я играю роль в спектакле, который повторяла сотни раз.

- Все хорошо, - хрипит он, отпивая воду, но его голос звучит неестественно, будто кто-то сдавил ему горло, а именно я, своими неудобными вопросами.

Капли воды стекают по его подбородку, оставляя мокрые следы на безупречно отглаженной рубашке. - Просто не в то горло пошло. Его глаза бегают по кухне, останавливаясь на всем, кроме меня: на холодильнике, на часах, на собственных руках, лишь бы не встретиться с моим взглядом и не выдать себя.

- А, ну хорошо. Тогда я продолжу, - как бы успокаиваюсь, раз с ним все хорошо. - Ну вот, правда, - сажусь обратно, подпираю подбородок рукой и смотрю на него, не моргая.

Поза расслабленная, но внутри все напряжено до предела, будто я готова в любой момент сорваться с места и куда-то бежать.

- Ответь мне, пожалуйста, Марк, что могло его с подвигнуть ей изменить? Ну объясни ты мне этот бред. У них ведь все так хорошо было, - голос звучит мягко, почти наивно, но каждое слово, как нож, который я медленно поворачиваю в ране.

Он откладывает вилку, смотрит на меня. В глазах мелькает что-то новое. Напряжение? Раздражение? Страх. Его пальцы медленно сжимаются в кулаки, но тут же разжимаются, будто он боится выдать себя лишним движением.

На столе снова вибрирует его телефон очередным сообщением, но он даже не смотрит в ту сторону, слишком занят попытками сохранить самообладание.

- А я откуда должен знать?

- Ты же тоже мужик, - улыбаюсь, но хочется выцарапать глаза. Губы растягиваются в привычной улыбке, но в груди все сжимается от ярости. - Должен ответить по идее.

На кухне становится тихо. Даже холодильник перестает гудеть, будто затаив дыхание вместе с нами.

- Я не могу отвечать за всех, - его голос твердый, но в нем слышится что-то, что раньше я не замечала. Нервозность. Вина. Он проводит рукой по лицу, и я вижу, как дрожат его пальцы. - И то, что муж изменяет... Ну, значит, он козел и дурак, и сам не уважает свой выбор.

«Ну да, ну да»

Думаю, глядя на него.

«Ты свой выбор очень сильно уважаешь. И как еще наглости и совести хватает так лицемерно лгать мне в глаза?»

Мои ногти впиваются в ладони, но боль кажется приятной, ведь она единственное, что удерживает меня от того, чтобы вцепиться ему в горло прямо сейчас.

- Да и, Альбин, тебе лучше воздержаться от советов в подобных вопросах, - добавляет он, отодвигая тарелку, и его движение резкое, почти грубое.

Фарфор со звоном скользит по стеклянной поверхности стола.

- Это почему? Мы с ней давно знакомы, - удивляюсь искренне, даже играть не приходится.

- Потому что чужие семьи потемки, и неизвестно, что и как там происходит, - его взгляд наконец встречается с моим, и в нем я читаю предупреждения "закрой рот", "не лезь не в свое дело", "знай свое место".

Я отмахиваюсь от этого, будто тема и правда закрыта, встаю, подхожу к нему. Мои шаги бесшумны. В ушах звенит, а в груди пустота, будто кто-то выжег там все чувства, оставив только решимость.

- Хорошо, не буду, - говорю тихо, обнимаю его со спины за талию, прижимаюсь щекой к его спине, чтобы он не видел моего лица, не увидел ту ненависть, что горит в моих глазах.

Его спина теплая, знакомый запах его кожи проникает в нос, и меня чуть не тошнит от этого привычного, родного аромата, который теперь кажется чужим.

- И как хорошо, что ты у меня не такой. Я бы не выдержала предательства. Прибила бы, наверное, обоих, прямо на месте, и стала бы вдовой.

Его тело напрягается под моими руками, мышцы становятся жесткими, как камень. Он не отвечает, не поворачивается, будто боится, что, если посмотрит на меня сейчас, я увижу в его глазах правду. Его дыхание стало чуть чаще, и я чувствую, как под моими ладонями учащенно бьется его сердце. Или это мое собственное?

- Я никогда тебя не предам. Кроме тебя мне никто не нужен, - от этих слов с силой сжимаю пальцы и закрываю глаза. – Успокойся, тебе нечего бояться.

В голове всплывает картина: их семейный портрет, который я видела в доме Иры, их счастливые лица, его рука на ее плече, их будущее, которое он строит за моей спиной.

Ври пока можешь, милый, ври, закапывай себя в этой лжи.

Завтра я начинаю свою месть.

Завтра я начну рушить твой карточный домик, но не махом, а по ярусу, наслаждаясь волнами твоей агонии.

И обещаю, тебе это не понравится, Марк.

Дорогие мои, Альбина воплощает свой план, будут ли у него последствия и с чем потом придется разбираться Дорохову пока непонятно, но вот он, тот момент, когда жертва пустила кровь, и акула ее учуяла. Но это не все, сегодня хочу предложить вашему вниманию историю Ульяны , которая резче своей подруги и с шилом в одном месте)

Месть. Не стоило мне лгать

- Ого, по какому поводу цветы? – удивленно спрашиваю у мужа с букетом роз.

- А нужен повод, чтобы порадовать любимую жену? – коротко целуя, спрашивает муж.

- Ну да, для этого повод не нужен. Просто подумала, что изменил, и теперь заглаживаешь вину, как в том дешевом кино, - муж замирает, нервно сглатывает. В его глазах паника.

- С чего такие мысли?

- Не знаю, ты просто давно ты мне их не дарил без повода.

- Понял, исправлюсь.

Сегодня мой мир перевернулся с ног на голову. Я узнала, что у мужа есть другая. Его первая школьная любовь. Она родила ему сына, а скоро подарит и второго.

Он хочет уйти, обманув меня и забрав все деньги и имущество. Но нет, так дело не пойдет.

Я тебе отомщу. Я вам обоим отомщу.

Новинка про Улю ТУТ