Милашка

Глава 9 ГРЕЙС

Прошлую ночь я снова провела без сна, часами глядя в потолок и размышляя о неожиданно возникших сложностях на работе. Мало того что меня по-прежнему доставало начальство, так еще и статьи запаздывали. Одна из них уже давно должна была быть готова, но до сих пор я ее в глаза не видела, и теперь надо было придумать более-менее вразумительную отговорку для Одри. Я много раз прокручивала в голове неизбежный завтрашний разговор, но так ничего толком и не придумала. С того момента, когда ее назначили шеф-редактором, дела в редакции шли все хуже и хуже. А незадолго до того, как я познакомилась с Клейтоном, ее отношение ко мне стало просто невыносимым. Кончилось тем, что я целыми днями стала думать о том, что она скажет мне в следующий раз и как лучше парировать ее выпады. Разве можно нормально работать в такой обстановке? Я с трудом сдерживалась, когда она подкрадывалась ко мне и ехидно спрашивала: «Ну как там наша статья?» Причем это говорилось таким тоном, словно я была главной виновницей задержки. Я терялась и не могла ничего ответить, хотя за несколько минут до этого уже продумывала возможные варианты. Мне иногда казалось, что проще самой написать, чем ответить ей, что статья в принципе готова и скоро появится в редакции. В конце концов я решила, что лучше вообще ничего не отвечать — пусть думает что хочет. Все равно, что бы я ни сделала, она будет недовольна.

К счастью, я давно положила себе за правило не сражаться с ветряными мельницами и не бороться с начальством. Себе дороже, как говорится. Вместо этого я избрала тактику круговой обороны и обходных путей защиты собственных интересов. Ведь как ни крути, все равно приходилось искать выход из положения. И в этом смысле я достигла определенных успехов, выработав целый комплекс весьма эффективных, хотя и не заметных на первый взгляд мер. Так, например, я всегда согласно кивала головой во время монологов начальницы, поддакивала ей, а вместо возражений старалась задавать побольше вопросов, на которые она либо не могла ответить, либо не хотела этого делать. Кроме того, я предпочитала не ввязываться в дискуссии по поводу производственных вопросов, а просто превращала все в шутку. Помимо всего прочего, мне здорово помогали лингвистические уловки, позволяющие снять с себя ответственность, а то и вовсе переложить ее на начальство. Именно поэтому в моей повседневной речи стали часто встречаться ранее редко употреблявшиеся обороты, такие как «мне кажется», «я полагаю», «по моему мнению», «а не лучше было бы», «почему бы не попробовать», «а вам не кажется», «не уверена, но стоит подумать», «может быть, вы и правы». Короче говоря, теперь любая беседа со мной украшена самого разного рода паллиативами, оговорками, экивоками, ссылками и прочими изысками из арсенала родного языка. А в тех случаях, когда подобная тактика не давала желаемых результатов, я просто ограничивалась дежурной фразой «все нормально» либо «нет проблем» и продолжала как ни в чем не бывало заниматься своими делами.

Вскоре я смогла пожать первые плоды этой тактики После начала очередного разговора моя начальница быстро теряла терпение, нервно подергивалась и не находила ничего лучшего, как просто оставить меня в покое. Кстати, ничего нового я не придумала, так как впервые изобрела подобный подход еще в раннем детстве, когда часто препиралась с отцом. Смешно сказать, но мои детские годы прошли примерно в такой же обстановке, в которой я сейчас оказалась на работе. Тогда мне тоже приходилось каждый день доказывать отцу, что со мной все в порядке, что я всем довольна и готова выполнить любое его указание, коих было бесконечное множество. Прекрасно помню, как страдала от его привязчивости, а еще больше — от неспособности защитить себя.

Самое странное в моих отношениях с начальницей, наверное, в том, что мне никогда не приходила в голову мысль просто взять и убить ее. Все мои проблемы враз решились бы, но эта мысль упорно не находила себе дорогу в моем сознании. Не понимаю, почему я с такой легкостью отделалась от Клейтона и Пита и при этом ничего не могла поделать с этой стервой. Правда, я никогда не планировала заранее очередное убийство. Это происходило спонтанно, как бы само собой и в тот самый момент, когда внутреннее чутье подсказывало мне наиболее благоприятное время. Другими словами, я никогда не хотела никого убивать, но делала это исключительно по велению сердца и под воздействием внезапно возникшего желания раз и навсегда решить терзавшую мою душу проблему. Таким образом, мир мыслей и мир моих действий никогда практически не пересекались и не обуславливали друг друга. Это были разные миры, и я не могла пребывать в том и другом одновременно.

Что же касается мотивов и возможностей, могу признаться откровенно: первых было всегда предостаточно, а последних мне, как правило, не хватало. Трудно представить себе ситуацию, когда человек готов убить другого только из-за каких-то дрязг на работе… Если бы такое происходило каждый день, то через некоторое время в стране не осталось бы ни единой живой души. Именно поэтому каждый взрослый человек так или иначе, рано или поздно находит вполне приемлемый компромисс и не прибегает к крайним средствам самозащиты. Боже мой, если бы только я могла найти в себе силы справиться с этой проблемой и спокойно относиться к своему шеф-редактору, а не истязать себя каждодневными унижениями, укорами и беспомощностью!