Мия. Гравитация Vs Свобода

Глава 11. Conversation

Собравшиеся переводят внимание на Палому. Вернее, на нас с ней. Не знаю, для всех ли, но, судя по любопытному выражению лиц, многие в курсе того, что «Марго» состояла в связи с Айслером.

Перевожу взгляд на Айслера. Лицо непроницаемое, но чувствую недовольство. Справедливо. Судя по тому, что рассказывали бывшие офисные коллеги, он расстался с Паломой. Расставил все точки над «i». Хотя, возможно, это было не первое и не единственное их расставание. Поэтому она и питала надежды на очередное воссоединение на жаркой Сардинии.

— А вас как зовут? — вопросом на вопрос. Делаю вид, что вижу ее впервые.

— Палома Дюфор.

Сказать, что ее фамилия известна в узких кругах? Не хочу. Чем меньше она проинформирована о круге моих знаний, тем лучше. Пусть лучше она меня недооценивает. Как Фран.

— Ваше имя не менее интересное. Метафорическое и выразительное. — Дружелюбно. Намекаю, что не стоит поддаваться на мою же провокацию.

По крайней мере, я бы точно не поддалась.

Перевожу взгляд на Фран, стоящую с другой стороны от Паломы. Она выглядит… Испуганно. Понимает, что, во-первых, недооценила меня, во-вторых — своими неверными выводами и поощрениями а-ля «да ты ее заткнешь одной левой» накрутила подругу на эмоции до демарша и подставила тем самым себя и их с мужем бизнес.

— Наш персонал совершенно не умеет работать. Мы собрались здесь по случаю юбилея. К тому же, нужно выпить за знакомство. Какое вино или шампанское вы предпочитаете?

Вздыхаю. Тонко вывела меня на винную тему, но все же поддалась на мою провокацию. Сейчас попытается меня опустить. Уверена, практически вся публика этого круга имеет свои энотеки и разбираются в винных тонкостях.

— Какое здесь предлагают? — завожу ее в ловушку.

— Франция, Италия, Испания, США, — уклончиво.

Иронично улыбаюсь. Разговор о винах напоминает «МиМ». «Чашу вина? Белое, красное? Вино какой страны вы предпочитаете в это время дня?»

— Какой богатый выбор, — улыбаюсь я. — Апелласьон Пьемонта и Тосканы манит виноградниками неббиоло и санджовезе, но терруары Бургундии и Бордо дают не менее изысканные вина. Независимо от миллезима, — продолжаю отвечать я, а Фран тем временем подходит к молодому мужчине, стоящему по другую сторону от Паломы. На секунду зависаю. Его лицо мне кажется знакомым. Она что-то ему шепчет и они вдвоем исчезают. Интересно, с какой целью?

— Как приятно встретить человека, разбирающегося в винах, — улыбается Палома в ответ. Держит лицо.

Я что, зря изучала итальянские вина, когда работала в ресторане Римини?

— Откровенно скажу, многие из них не пробовала, — пожимаю плечами, но вижу, что Бисконти, тот который аристократ с супермоделью, оценил мой ответ. Видимо держит виноградник в какой-нибудь Тоскане или Пьемонте.

У меня есть еще что сказать, и я перевожу взгляд на Айса.

Спокоен. Наблюдает за диалогом, но чувствую его разочарование экс-подругой. Своей игрой с Фран я устроила провокацию, а Палома на нее повелась. Не смогла сдержать эмоции. Зря, я считаю. И не только я.

«Я продолжаю» — показываю взглядом, и он меня читает.

«Веселись, Колибри» — невозмутимо. Как и я его.

— Я не сомелье, не кавист и не дегустатор, — продолжаю веселиться. — Но предпочту Приорат. Аппелласьон там уникальный. Как и «L'Ermita», которую мне посчастливилось попробовать.

Подвожу финальную черту. Даю понять, что я в теме винодельческого бизнеса Айса.

Но, судя по тому, как Палома сжимает бокал, последней фразой я завела ее не по-детски. Внезапно понимаю — у нее были планы на совместный винодельческий бизнес с Айсом. Это укрепило бы их связь, и она собиралась внести некое бизнес-предложение сегодня на вечеринке.

Ее глаза темнеют, но у нее хватает самообладания прекратить этот разговор. Скорее всего из-за Айса.

Внезапно со стороны сцены, где все это время играл небольшой оркестр, доносится голос молодого мужчины — популярного британского шоумена. Судя по всему, хоста этой небольшой закрытой пати. Неподалеку стоит Фран и будто торопит его.

— Дамы и господа, — на английском, — разрешите представить великолепного и уникального пианиста Питера Венса.

Теперь понятны действия Фран — хотела переключить внимание, чтобы сгладить свои ошибки.

На сцену выходит молодой человек, которого увела Фран, и теперь я понимаю, откуда мне знакомо его лицо. Знаменитый пианист-виртуоз, композитор и саунд-дизайнер, прославившийся своим уникальным стилем игры, рекордной скоростью нажатия клавиш и невероятными каверами на хиты и классику.

— А это реально великолепно, — улыбаюсь я и подхватываю аплодисменты.

— Вы его знаете? — вновь от супруги Арведи.

— Вы шутите? Начал играть на фортепиано в возрасте 3 лет, а первую композицию сочинил в семь. Современный Моцарт. Мне так и не удалось попасть на его концерт в Берлине.

— Почему?

— Не успела купить билеты на галерку. А остальное дорого, — не стесняясь.

Но мой ответ даму не смутил.

— Вы играете на фортепьяно?

— Бабушка учила. Но я уже 6 лет не прикасалась к фоно.

Смотрит на Айслера. И, будто получив от него разрешение, произносит:

— Я вас познакомлю в перерыве.

— Спасибо. — Не скрываю радости.

Питер садится за инструмент и, едва касаясь клавиш, включает волшебство, а Арведи приглашает жену на небольшой танцпол, как и Флавио Франческу.

Внезапно Айс отстраняет руку и достает смарт, мерцающий в виброрежиме. Отвечает на звонок, направляясь из зала, чтобы не вклиниваться в игру пианиста, но на ходу смотрит на одного из официантов, и тот бежит ко мне.

— Вам приорат белый или красный? — интересуется он.

И как Айслера понимают официанты? Ведь ничего даже не сказал. Только посмотрел.

— Белый. — Он легче. Красный насыщеннее и крепче.

Ровно через минуту в моей руке уже грется дорогой хрусталь с охлажденным вином, и я наслаждаюсь красивой музыкой.

Правда, недолго. Улавливаю глубокий аромат Estēe Louder и поворачиваюсь. Ко мне направляется Палома. Не удивлена. Я была уверена, что она еще вернется. Чтобы закрыть гештальт. Слишком сильно я ее задела. Особенно темой вина.

— Откуда вы, Мия? — непринужденно улыбается. Но слишком крепко держит бокал с красным вином. Чувствую, что сейчас пойдет на второй круг. Улыбаюсь, готовая продолжить игру.

— Я космополит, — Уклончиво. — Жила во многих странах Европы.

— Чем вы занимаетесь?

Решила устроить мне допрос? Не получится, дорогая. Я не стесняюсь своей жизни, но не планирую быть ведомой в этой партии. Пора переводить разговор в нужный мне вектор.

— Работаю и учусь, — отвечаю я, но только чтобы взять инициативу. — А вы чем занимаетесь?

Молчит. Понимает, что я перехватила разговор.

— Я знаю, кто вы. — В лоб. Резко меняя тему. — Вы работали в Royal Holidays на ресепшене.

А вот и заявление, которое она не решилась сказать при всех. Побоялась Айслера. Иронично улыбаюсь. Я, конечно, могла бы припомнить ее фееричное падение у лифта, но не буду.

— Я работала не только в отеле. — Пожимаю плечами. — К сожалению, у меня нет семьи, которая мне бы передала по наследству раскрученный бизнес. — Даю понять, что с самого начала знала, кто она.

— Думаю, вскоре вы сделаете головокружительную карьеру.

Пошла в наступление. Намекает на статус содержанки. Улыбаюсь. Уверена, если бы я сказала правду о том, что не спала с Айслером, ее бы повергло это в шок. Но я не намерена оправдываться. Я в режиме Бесовой и развлекаюсь.

— Не поверите, но для того, чтобы привлечь внимание, не обязательно оголяться.

— Как бы то ни было, но вы оголяетесь. Не здесь, так в спальне. И получаете за это приличные бонусы. Как, например, подобный наряд runway.

Жалко мне ее. Понимаю, задела своим появлением, испортила ее планы. Любит она Айслера. Сильно любит. Поэтому ее и кроет не по-детски. Но любовь — это не индульгенция и не смягчающее обстоятельство.

Мажу взглядом по ее глубокому декольте.

— Не судите по себе, дорогая Палома. — намекаю на ее откровенный наряд. В отличие от моего закрытого.

— Самодостаточные женщины одеваются откровенно прежде всего, чтобы нравиться себе. И заявить миру о своей красоте.

Улыбаюсь. Зря она заговорила о самодостаточности.

— Как я понимаю, эффектный наряд от Valentino, купленный на кровно заработанные, и глубокое декольте было направлено на то, чтобы Герр Айслер принял предложение о совместном винодельческом бизнесе, — парирую я и судя по ее окаменевшим пальцам, сжимающим бокал с Марго, попала в цель своим предположением. — Безусловно, это не связано с финансовыми бонусами. Скорее с личными. Но заявить о красоте и понравиться вы хотите не себе, а Харду.

Пауза. Пытается понять, откуда я узнала о ее планах.

Внезапно чувствую, как за спиной повеяло прохладой. Оборачиваюсь. К нам приближается Айслер. Смотрит на Палому. Недоволен. Мне кажется или он слышал как минимум последнюю часть нашего милого дружелюбного конверсейшена.