Мия. Гравитация Vs Свобода

Глава 25. Boléro

Зал заполняет музыка. Равель с его непревзойденным гипнотическим Boléro. Словно медленно разгорающееся пламя. В такт ритму, в темноте появляются огромные неоновые фигуры очертаний драгоценных камней в огранке. Паря над землей, вплывают в зал одна за другой, окружают наши столы яркими загорающимися пятнами. Красного рубина, синего сапфира, зеленого изумруда, фиолетового аметиста. Присматриваюсь. Официанты с блюдами. На головах зафиксирована специальные конструкции, которые и дают такой офигительный эффект парящих драгоценностей.

Будто на счет раз-два ставят перед каждым из нас позолоченные блюда под клошем. Синхронно. Все вместе приподнимают колпаки. В неоновой подсветке плохо видно, но секундное движение руки и передо мной вспыхивает огонь. Присматриваюсь. На золотом блюде горит яркий драгоценный камень.

Понимаю, что ужин посвящен ювелирной выставке, но его возвели в ранг искусства, и рука не поднимается прикоснуться к горящему «камню» вилкой.

Слышатся аплодисменты, и официанты, которые своей слаженной работой больше похожи на коллектив кордебалета, так же синхронно уходят под гипноз Равеля.

Едва огонь на золотых блюдах гаснет, зал заливает неярким неоновым светом, и я понимаю это, как знак, что можно приступать к еде.

— Как вам? — интересуется сын банкира.

— Рушить эту красоту будет кощунством, — не вру. И не скрываю свое восхищение.

— Это молекулярная кухня.

Слышала о ней много и даже знаю пару ресторанов в Германии, но никогда так близко ее не наблюдала, особенно в такой подаче.

— Тебе понравится. — Констатирует Айс.

— Не сомневаюсь.

Пробую. Карамелизированный перец, наполненный гранатовым гелем. Алхимия вкуса, сочетание несочетаемых текстур и ароматов.

На фоне моих впечатлений остальные гости выглядят спокойнее.

Понятное дело, что все эти изыски для богачей, которым уже нечем себя за дикое бабло удивить, и обычному человеку это не по карману, да и ни к чему. Но шоу мне нравится. Люди могут себе его позволить. Это красиво. Эстетично. Как произведение искусства. Задевает душу. И я не буду кривить носом, в образе «бедная, и горжусь этим». Единственное, что меня цепляет — я сама лично ничего не добилась, а въехала в этот рай денег и возможностей за счет Айслера. Привыкать, как к коксу, к миру роскоши не собираюсь, но пока она есть — наслаждаюсь.

От мыслей отвлекает Айс. Тянется к смарту в пиджаке. Получил сообщение на беззвучном. Читает, и мне будто кажется, что он немного удивлен. Коротко отвечает и кладет смарт на место.

— Все в порядке? — тихо спрашиваю я.

— Да, — отвечает он, и я не ловлю тревоги или обеспокоенности.

Шоу тем временем повторяется. Вновь гаснет свет. Вновь Болеро. Только теперь официанты несут на головах дымные стеклянные конусы. Заполняя зал радужным туманом.

Вновь перед нами ставят блюда. А-ля платиновые. Но при такой роскоши дворца не удивлюсь, если настоящие.

На блюдах вместо клоша стеклянные конусы, под которыми густится дым. Официанты, будто фокусники, синхронно приподнимают прозрачные колпаки, и тарелки наполняются туманом, под которым виднеется еще одно произведение искусства. Едой назвать увиденное нельзя. Мясо в прозрачном пузыре в обрамлении «драгоценных камней».

— Что мы едим сейчас? — тихо спрашиваю я у Айса.

— Телятину.

Касаюсь вилкой сферы и она тут же лопается, заполняя все вокруг ароматом нежной телятины и трюфеля.

— Нравится? — тихое от Айслера.

— Да. Изысканно. — Не вру.

Вкусно. Необычно. Неординарно. И стоит попробовать.

Однако даже в неярком неоне я ловлю две вещи. Во-первых, обеспокоенность принца, который иногда в темноте забывает надеть светскую маску. Будто его тяготит этот вечер и он ждет, чтобы он побыстрее закончился. Во-вторых, я по-прежнему чувствую спиной чей-то взгляд. Странный. Наблюдающий.

И это напрягает.

Шоу тем временем продолжается. Теперь в зал под музыку Болеро вплывают светящиеся жемчужины.

Перед нами ставят блюда. Едва открывается клош, взгляду предстают яркие белоснежные сферы в раковине, мерцающие ксеноном изнутри. Тоже имитируют жемчуг.

На этот раз это десерт. В полупрозрачной оболочке спрятан грушевый мусс, вокруг которого разбросаны капли рубиновой икры из малины, словно рассыпанные бусы.

Откровенно наслаждаюсь и шоу, и музыкой, и ужином в полумраке. Декор — отдельная тема. Каждое блюдо будто сошло с полотна сюрреалиста Дали. Единственный недостаток — смена блюд идет сравнительно быстро. Молекулярная кухня — это высокая кухня, произведение искусства, а следовательно порции крошечные. Блюда дегустируют, гурманствуют. В сочетании с изысканным шампанским.

Пока смакую мусс с ароматом цветов апельсинов, тающий на губах, продолжаю ловить состояние принца. Он все чаще наклоняется к Айсу и они о чем-то тихо перешептываются.

— А теперь, дамы и господа, — раздается голос из динамиком. — Да начнется шоу!

Вновь звучит музыка. И вновь Болеро. С его гипнотическим ритмом. Оркестр знает свое дело, и под нарастающее наваждение Равеля начинают выходит девушки-модели в драгоценностях. Лавируют стройным ритмом между двумя узкими столами. Значит, я не ошиблась, когда подумала, что проходы больше напоминают дорожки подиума.

Надо отдать должное световым эффектам — украшения на моделях выглядят сногсшибательно в блеске софитов. Подчеркивая роскошь и добавляя шика шедеврам, вплетая гипноз Болеро в огранку камней.

— Вам что-нибудь нравится? — тихое от Жака, сына банкира.

— Сложно выбрать. Здесь все украшения очень интересные. — Уклончиво. Мои предпочтения будут выглядеть, как намек Айслеру что-то купить.

— Кстати, несколько ювелиров сегодняшнего показа сидят за столом Габриэллы. После шоу познакомитесь. — Улыбается Стефан.

— С большим удовольствием, — отвечаю я, но вновь чувствую взгляд и оборачиваюсь. Якобы следуя глазами за понравившейся моделью. Никого.

Динамика Болеро нарастает — уже звучит медь, струны, ударные и под финал, когда девушки выстраиваются по периметру зала, музыка взрывается тутти, а вместе с ней и световое шоу в едином порыве, в едином экстазе ослепляет вспышкой все пространство. Показ заканчивается, зал утопает в аплодисментах и у нас перерыв перед началом аукциона. Зал заполняет свет и шум, заглушая магию Болеро и блеск драгоценностей. Гости встают, общаются. Вновь изучают ювелирку, с целью купить, но теперь она на моделях, которые выстроились по периметру зала.

Пока Айслер беседует со Стефаном и банкиром, я рассматриваю девушек. Драгоценности на них смотрятся ожившими. Хороший маркетинговый ход. И все-таки кольца зацепили больше всего. Пытаюсь их найти среди других живых экспонатов, но нигде не вижу. Видимо, уже купили. Ловлю нотку грусти. Есть в них Идея. Замысел. Тем и отличаются.

В сопровождении семьи Бернар выхожу на террасу подышать вечерним воздухом.

Вивьен уже нацелилась на ожерелье от Картье, Салли присматривается к Жару, Этьен объясняет мне правила игры в рулетку. Я улыбаюсь, киваю, но их почти не слушаю, наслаждаясь панорамным видом вечернего Монако. И вновь чувствую взгляд. Собственно, я его и не прекращала чувствовать.

Внезапно краем глаза вижу знакомую статную фигуру и настораживаюсь. Померещилось, что ли?

Присматриваюсь. Да нет. Не померещилось. По залу идет Мальдонадо-старший. Уверенной жесткой походкой матадора. Причем целенаправленно к Айсу.

Хмурюсь. Сжимаю бокал с шампанским. Я не только удивлена, но и напрягаюсь. Очень напрягаюсь. Первая мысль, что с Давидом что-то случилось. Если его отец приехал в Монако. Однозначно к Айслеру. Не на ювелирную же выставку полюбоваться. Когда его семью так бомбит. Может быть, Мальдонадо прислал сообщение о своем приезде, которое и удивило Айса. Следом приходит вторая мысль — подойти к ним. Но я резко себя останавливаю. Понаблюдаю со стороны за реакциями и потом решу, что делать. Возможно, его взгляд я и чувствовала.

Здороваются. Непонятно, знает ли Мальдонадо Стефана или нет. Но наблюдаю светские улыбки, рукопожатия. Они отходят с Айсом. О чем-то тихо говорят. Однозначно о Давиде и проблемах. О чем еще? Зачем он здесь? Их лиц я не вижу. И это напрягает. Правда долго они не беседуют. Уже через пять минут прощаются, жмут руки, похоже без негатива, и Каэтано идет на выход.

Внезапно поворачивает голову в сторону террасы. Смотрит на меня. Целенаправлено. Даже не выискивая глазами. Будто знал, где я стою. Скорее всего, и знал. Прежде чем войти, изучал обстановку. Слегка склоняет голову, здороваясь. И продолжает идти к выходу.

Не знаю, что меня сподвигло, но я отрываюсь от рулетки и иду вслед за ним. Плевать, что подумает Айслер. Для всех остальных я просто выхожу в «Touzet». Уже на выходе из залов, рядом с охраной, где стоят игровые столы казино, окликиваю Мальдонадо.

Он будто чувствовал, что я иду за ним. Все-таки матадор по сути. Инстинкты на полную. Поворачивается. Подходит ко мне. Отмечаю его сходство с сыном даже в походке.

— Здравствуйте, сеньорита Бесова.

Отмечаю его официальный тон, но взгляд, вроде бы, спокоен.

— Я надеюсь, ваш сын в порядке?

— Послезавтра Давид улетает в Шанхай с дипломатической миссией.

Выдыхаю. Будто с меня свалился груз. Ушла гора ответственности. Улыбаюсь.

— Я рада, что проблема разрешилась.

На секунду Мальдонадо зависает, будто думает, говорить или нет, и все же отвечает.

— Я благодарен Харду, что он помог нашей семье в трудный период. Когда все от нас отвернулись. Очень помог. И благодарен тебе, Мия, что ты не только отошла в сторону, как я просил. Но и своим поступком подтолкнула моего сына в нужном направлении. К принятию верного решения.

— Давид не знает, что вы здесь?

— Нет. И прошу...

— Это разговор останется между нами.

— Прощайте, сеньорита Бесова.

Сказав это, он склоняет голову в знак благодарности и быстро направляется к выходу из казино.

Смотрю ему вслед, а в уме крутятся его слова. «Своим поступком», видимо это то, что я ушла к Айслеру, и слух об этом достиг Испании, когда я появилась с ним на Сардинии. “Хард помог нашей семье в трудный период. Когда все от нас отвернулись”. Это тоже радует. Улыбаюсь. Возвращаюсь в зал. Смотрю на Айслера. Он разговаривает со Стефаном и банкиром с сыном.

Бросает на меня взгляд. Он знал, что я пошла разговаривать с Каэтано. Если начнет наезжать, буду защищаться. Даже не скрываю, что тревожилась о Даво. Это была моя ответственность. Но Айс спокоен. На лице ироничная улыбка. Будто говорит «теперь нет повода оставаться со мной». В какой-то степени он прав. Одна из причин, почему я пришла к Айсу — мое неверное решение быть с Даво. Но за несколько дней, проведенных на Леднике, я начала трансформацию в суперионную ведьму и пока мне нравится эта ипостась. Как и нравится, что Хард помог семье Мальдонадо. Каэтано не тот человек, кто примчался бы в Монако, если бы не было повода. И не тот человек, кто не отличит реальной помощи от наигранной. И, как человек чести, приехал лично поблагодарить за поддержку.

Улыбаюсь Айсу в ответ. «Есть повод». Он избавил меня от груза ответственности. Не хотел, чтобы я была с ним из-за Давида.

Пока иду, ловлю себя на мысли, что смотрю на Айса немного другими глазами. Чувствую, как в груди разливается тепло по отношению к нему. Бесова, да ты запала на него. Нелайтово.

— Мия, мы вас потеряли, — улыбается сын банкира.

— Рассматривала казино. Здесь есть чем полюбоваться. — Уклончиво.

Внезапно в зале вновь начинает мигать свет, говоря о скором начале аукциона, вся компания направляется к столам, но Айслер со Стефаном задерживаются. На автомате задерживаюсь и я.

Стефан бросает на Айса серьезный взгляд, уже без светской маски, и уходит в сторону выхода. А я смотрю на своего спутника. Он ведет меня в сторону прозрачного бара.

— Устала? — тихим голосом.

— Нет. Мне очень интересно. Нам пора? — бросаю взгляд на столы, которые уже заполняют гости.

— Я должен отлучиться.

— Я хочу остаться. Мне нравится здесь.

— Если ты устанешь или я задержусь, Виго отвезет тебя на яхту.

— Хорошо, — киваю я, но прежде, чем он отходит, ловлю его предплечье. — Спасибо за Мальдонадо.

Приподнимаюсь и целую его в щетинистую щеку. Он колется и пахнет парфюмом.

— Суперионная Ведьма желает тебе успеха. Буду ждать ночи. — Шепчую, едва прикасаясь губами к уху.

Его рука на моей спине тяжелеет, отдавая током в позвоночнике. За спокойным фасадом что-то происходит, как в недрах ледяного гиганта. Но Айс, будучи занятым, лишь бросает «развлекайся, Колибри», и идет к Стефану, который уже ждет его на выходе. Смотрю Харду вслед, но вновь оборачиваюсь. Хмурюсь. Мне казалось, этот взгляд был от Мальдонадо. Но нет. Я по-прежнему его чувствую.