Мия. Гравитация Vs Свобода

Глава 32. Просто Гвоздь

Зависаем в Армани. Клетчатый пол из зеленого мрамора и шелковая обивка стен уже стали родными.

Сесиль протягивает мне очередную модную шмотку из последней коллекции:

— Платье-футляр из эластичной натуральной шерсти отлично подчеркнут вашу тонкую талию…

Я киваю и, обходя металлический стол цвета платины, захожу в примерочную. Правда с небольшой опаской. Как-то я подустала от семьи Брая. Впрочем, они меня все больше убеждают остаться с Айслером.

Но...

Едва раздевшись, я натягиваю на себя платье, как по глазам вновь бьет вспышкой визуала.

На манеже все те же. И в том же антураже с красной луной.

— Ты меня не понял. Если ты от нее откажешься, в будущем она для тебя будет недоступна, — повторяет сестра.

Хмурюсь. Что значит «в будущем»? А о чем мы тогда говорим, если не о будущем?

— Прекрасно тебя понял с первого раза. — Прилетает равнодушное от Брая. — Не надо меня пугать. Пуганный.

Лица девушки не вижу. Но, судя по неуютному молчанию, она тоже недовольна братом.

— Так. Ладно. Меня давно не было. Выпала из жизни нашей сумасшедшей семейки. Когда ты с ней виделся?

— Несколько дней назад. И был удивлен, какого хрена на ней глифы.

Замираю. Значит, этот разговор произошел до аварии. Накатывает волна злости. Именно тогда этот гаденыш меня и заблокировал.

— Как сильно все запущено? — интересуется сестра.

— Они с Хардом уже встретились.

Киваю. К этому времени я уже упала спиной на Айса.

Девушка разворачивается к отцу, и я вновь пытаюсь рассмотреть ее точеный профиль.

— Зачем вообще эти символы с темной материей? Они все усложняют.

— Часть ее природы.

Вновь хмурюсь. Откуда им вообще известно обо мне, о моей тату, о моей жизни и о моей природе?! И почему это они говорят, что должно быть на моей спине, а чего не должно? Накатывает злость.

— Там двухсторонняя молния. Вам помочь? — слышится голос француженки, и я выныриваю в реальность.

— И так видно, что оно идеально сидит, — выхожу я, натягивая дежурную улыбку.

— Отлично, — кивает Сесиль и, все же помогая с молнией, добавляет: — Оформляем покупки и в Ferragamo.

Благо бутик рядом. Проходим мимо центрального входа отеля и ныряем под черную вывеску.

И теперь я сама тороплюсь в фиттинг-рум. Хочу поставить жирную точку в этом визуале и забыть о нем.

Пальцы сжимают мягкую юбку из натуральной наппы, но мне уже не до шоппинга. Я раздражена. Мне не нравится, что какие-то посторонние люди знают обо мне больше, чем я сама. И хочу в этом разобраться.

Раздеваюсь, надеваю тонкое шерстяное боди, следом натягиваю кожаную юбку. Но визуал не идет. Ну уж нет. Я должна докопаться до истины. Хмурюсь. Сосредотачиваюсь и, садясь на широкий пуф, вновь прошу помощи у Ктулху.

Проходит полминуты. Минута… И визуал все же возникает.

Правда, теперь на террасе только двое. Отец и дочь. Брая нет. Сидят у каменного камина, в котором пляшут языки газового пламени. Между ними столик с крепким алкоголем. Так как кресло девушки повернуто в полоборота к отцу, я по-прежнему вижу только ее профиль.

— Вмешайся. Дай ему еще время подумать. — Тихо говорит она и отпивает из хрустального стакана виски со льдом.

— Нет. Чревато.

Ну правильно. С Айслером лучше на конфликт не идти. Да и я не позволю вмешиваться. Один из этой семейки меня уже заблокировал. Хватит.

— Думаешь, у них с Хардом получится?

— Конечно. У них сильная связь. Как минимум ее заинтересуют Хардом.

Кто меня заинтересует?! Мне лишь снились сны. И сны эти были от Ктулху. Значит, они о нем знают? И, значит, Ктулху за Харда?

Девушка усмехается. Кивает.

— Ну да, чтобы у них был выбор.

У кого у них? Какой выбор? Что, чертов Ктулху, за тайны мадридского двора?

Брюнет кивает и поворачивает голову к дочери. Внезапно усмехается.

— Когда ваш с братом спор закончится?

— Еще три месяца. Но я порядком подустала.

Так. Опять про спор заговорили. Ну хоть теперь понятно, с кем это пари заключено.

Девушка поправляет волосы, и на ее запястье мерцает оригинальный браслет из платины в виде увесистого закрученного гвоздя.

— Подарок?

— Да.

— Грубовато для тебя.

Усмехается.

— Ты ничего не понимаешь в Картье. Это серия «Просто Гвоздь». Является символом дерзости и индивидуальности, — торжественно произносит девушка с ироничными нотками в голосе.

Отец никак не комментирует слова дочери. Видимо, остается при своем мнении. Смотрит на нее.

— Ты как? — серьезным тоном.

— Норм. Как твоя рука?

— Тоже норм. Помощь нужна?

— Нет. Сама разберусь.

— Ты всегда была смышленой девочкой.

Усмехается.

— Есть в кого.

Визуал обрывается, а я выныриваю в реальность. Вопросов стало ещё больше. О выборе по-прежнему речи не идет. Но все еще непонятно, зачем мне дали первоначальную картинку?

Слышу голоса француженки и менеджера, и на автомате поправляю узкую кожаную юбку-макси.

Выхожу из примерочной. Сесиль улыбается.

— Вам нравится?

Да мне, если честно, все равно сейчас. Все эти визуалы перебили настроение к шоппингу. Но я натягиваю улыбку и интенсивно киваю.

— Очень.

— Сюда отлично подойдет кашемировый свитер оверсайз от Диор. — Сияет Дюваль. — Только в талии немного ушьем. — Сжимает пальцами пояс.

— Мы еще в Диор?

— На обратном пути зайдем. Или вы хотите сейчас? Обед может потерпеть… Я только перенесу время… — Тянется к смарту.

— Нет. Как раз хочу сделать перерыв.

Не вру. Мне нужно переварить полученную информацию. Выбор, как таковой, не стоит — я не планирую его менять. Я с Айсом. Но хочу разобраться в услышанном и увиденном.

— Только давайте подберем для ресторана какой-нибудь летний аутфит. — Аккуратно добавляет Сесиль и протягивает ярко-красный шелковый шифон-миди с атласной драпировкой.

Киваю. Цвет подходящий. Никогда бы его не выбрала. Но сейчас самое то. Всегда, когда злюсь или зависаю от неразрешимых вопросов, мне хочется перевернуть всё с ног на голову. Помогает перезагрузиться.

Прямиком из Ferragamo направляемся к центральному входу в отель. Смотрю на свое отражение в припаркованном напротив Ламборгини, и хмурюсь. Несмотря на ярко-красное шифоновое платье и не менее яркие лаковые мюли на высокой танкетке, вид у меня загруженный. Злюсь в миксе. И на себя, и на эту странную семью, и даже на Ктулху с его непонятками.

Пока идем к лифту, отвлекаюсь от нервного вайба и рассматриваю фойе отеля. Belle Epoque продолжает обволакивать роскошью и лакшери уютом. Выходим из лифта и, пока следуем по длинному коридору, Сесиль расхваливает шеф-повара. Что подтверждает и ярко-красная табличка перед входом в Павильон с тиснеными белыми буквами MICHELIN и числами нынешнего года.

В зоне отдыха на ресепшене нас уже встречает метрдотель и, улыбаясь, проводит внутрь. Рассматриваю просторное пространство ресторана полукругом. За столиками по периметру и высоким обеденным столом, установленным по центру таким же полукругом, сидят посетители. В некоторых из них узнаю селебрити. А одна французская кинодива в летах и вовсе машет рукой Сесиль, как старой знакомой.

Выходим на террасу. Там все битком забито. Народу тьма. Пока идем к нашему столику, некоторые дамы и мужчины приветствуют Дюваль. Понимаю — ее клиенты. Правда, и я не обделена вниманием — ловлю взгляды. И заинтересованные мужские, и любопытные женские. Монте-Карло — маленький город. Думаю, обо мне уже знают. Ярко-красный шифон добавляет масла в огонь.

Усмехаюсь. Как сказала бы Радка, платье — просто огонь. Но я не обращаю внимание на интерес к моей персоне. Моя цель — перезагрузиться.

Усаживаемся под широким зонтом у белых перил. Вид на порт открывается просто потрясающий. Вижу наш Черный Ледник в отдалении и улыбаюсь. Становится как-то легче. И все вопросы отходят на второй план.

Однако, едва мне выдают кожаное меню и наливают в хрустальный бокал Evian, что-то отвлекает. Машинально поворачиваю голову. Через несколько столиков от нашего сидит пара. Светловолосый молодой человек и брюнетка. Я не вижу ее лица, но что-то в ней мне кажется знакомым. То ли то, как она поправляет волосы, то ли ее манера сидеть. Внезапно она откидывает руку на подлокотнике, и я вижу браслет. Массивный гвоздь из платины с бриллиантами.

«Серия «Просто гвоздь». Является символом дерзости и индивидуальности», — вспоминаю я ее слова, и зависаю. Интересно, это совпадение или сестра Брая?