Млечный Путь

Глава 23, в которой экран компьютера

Огромный, как плазменная панель телевизора у нас дома, может, даже еще больше. Собственно, это и была плазменная панель, тоже телевизионная, но она сообщалась с компьютером, чтобы муж Марты мог комфортно монтировать и смотреть продукцию своего канала, хотя, по ее словам, он предпочитал это делать за столом в своем кабинете на мониторе обычных размеров, а домашний кинотеатр-лаборатория тоже являлся одним из обязательных символов социального статуса и престижа. Им редко пользовались: телевизор как таковой у четы Рейно был не в почете, лишь Марта порой смотрела свои любимые вестерны. Их у нее имелась целая коллекция.

Марта усадила несколько успокоившуюся Аннет между нами, и мы все втроем смотрели на этот огромный экран. То, что он показывал нам, больше всего напоминало живое звездное небо: на темном, немного менявшем степень темноты фоне мерцали скопления светлых, будто светящихся пятен, образовывавших созвездия и галактики. Но больше всего завораживало самое активное из них, в нижней части. Этот «Млечный Путь» ритмично пульсировал, дышал, с равномерным стуком билось его сердце.

— Потрясающе! — наконец заговорила Марта и снова пустила ролик сначала. — Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное… э-э-э… Вивьен?

— Да… конечно… Даже если смотреть на ноутбуке, запись УЗИ впечатляет, а когда в таких масштабах… — Я не могла отвести взгляда от экрана. — Действительно потрясающе!..

Аннет вдруг вскочила с возгласом:

— Выключите! Немедленно выключите! Я его ненавижу!

— Хорошо-хорошо. — Марта проворно нажала кнопочку пульта. — Только, пожалуйста, успокойся!

— Как я могу успокоиться?! — Но она все-таки вернулась в свое кресло. — Если бы я не сделала это чертово УЗИ, я бы его никогда не видела! Я могла бы спокойно делать аборт!

— Аборт? — Лицо Марты резко побледнело и тут же пошло красными пятнами. — Как ты можешь даже произносить такое слово? Миллионы бездетных женщин мечтают о ребенке! Ты легко найдешь ему приемных родителей! Даже денег заработаешь, в конце концов!

— Денег? — Аннет с кривоватой улыбочкой посмотрела на меня, на Марту. — Объявление вывесить в Интернете? Объявить аукцион? Нет уж, я лучше убью собственного ребенка, чем торговать им, как щенком.

— Не торгуй, так отдай хорошим людям. Никто же не заставляет тебя торговать.

— Ага? Мучиться, рожать, а потом отдать неизвестно кому?

— Подождите! — Я словно вышла из оцепенения. — О чем вы говорите? Кажется, Аннет начинала с того, что ее ребенку нужен отец. Он есть. И, наверное, для начала идею аборта следовало бы обсудить с ним.

— С ним? — Она презрительно смерила меня взглядом. — С кем же из них двоих?

Я переплела пальцы и сжала руки. Сейчас экран был пуст, но перед моими глазами продолжал дышать «Млечный Путь», а в ушах — биться нерожденное сердце.

— Аннет, это не очень сложно вычислить. Одна из двух моих дочерей недавно вышла замуж, и я знаю точно, что такую картинку показывает УЗИ на сроке восемь-двенадцать недель. Как давно вы стали… э-э-э… спать с Даниелем?

— Не ваше дело!

— Не хотите говорить, я спрошу у него. — Я встала. — Марта, кажется, моя сумка в гардеробной? Схожу за мобильным.

— Ну что ты, — сказала Марта, — позвони с городского. — И показала на него рукой.

Аннет злобно зыркнула на меня и выдавила с поджатыми губами:

— Недели за две до вашего появления…

— Вот как? — Я вернулась в кресло и мотнула головой в сторону экрана. — Значит, ребенок точно не от него. Если, конечно, это вообще результаты вашего исследования, а не одолженные кем-то из ваших подруг. — Я повела бровью и добавила: — Для остроты момента.

— Да как вы!.. Вы!.. Вы!.. — Она хлопала расширившимися глазами и ловила воздух открытым ртом.

— Все-все, все хорошо… — Марта принялась наглаживать ее по спине. — Все хорошо. Мы вам верим, успокойтесь… Ну ты тоже… Вивьен! Как ты могла такое сказать, ты же видишь, в каком состоянии девочка?! Ей нельзя нервничать!

— Нервничать нельзя, а спать с дедом будущего ребенка можно? — Я вскочила и заходила по комнате, Аннет опять рыдала. — Месяц назад она не могла не знать, что беременна!

— Я… я… я тогда еще не знала…

— Но она действительно могла еще не знать, — вмешалась Марта. — Она же сама еще совсем дитя, совсем неопытная…

— Двенадцать недель! А месяц назад она не знала! Дитя неопытное!

— Всё! Все успокоились! — Марта затопала ногами. — Хватит! Пожалейте хотя бы ребенка! Чем он виноват? — Она схватила пульт, и на экране опять мерно запульсировал «Млечный Путь». — За что вы его так мучаете?

— Ладно, Марта. — Я вернулась в кресло и что есть силы вцепилась в подлокотники. — Ты права. Я не должна была давать волю своим эмоциям… Но в любом случае Аннет не имеет права одна решать судьбу будущего ребенка.

— Да, — сказала Марта, обнимая Аннет и заглядывая ей в лицо. — Не имеешь, девочка, такого права.

Та нервно скинула ее руку и ткнула пальцем в сторону экрана.

— Я же просила мне это не показывать! Неужели трудно?

Марта сработала пультом и посмотрела на меня. Я посильнее впилась в подлокотники и сказала:

— Я считаю, что Аннет должна поговорить со своей матерью, чтобы та поговорила с матерью этого парня. У меня самой в свое время была аналогичная ситуация, но вмешались обе наши матери и все уладили. Мы с мужем живем счастливо уже больше двадцати лет.

— Ха! Счастливо! — шмыгнув носом, выкрикнула Аннет. — Очень счастливо, если кто-то трахается с чужим мужем! И не торопится возвращаться домой, в Канаду!

— Ты так уверена, что я с ним трахаюсь?

— А для чего же еще вы встречаетесь с ним каждый день? — Она нагнулась к своей сумке, которая стояла возле кресла, вытащила пакет и веером вышвырнула из него на ковер фотографии. — Ну и? Кто счастлив в браке?

Я нагнулась и подняла с пола несколько штук. Перебрала их в руках и рассмеялась.

— На всех этих снимках с Даниелем его жена!

Аннет недоверчиво смерила меня с головы до ног.

— Два человека не могут быть похожи настолько!

— Что ж, видимо, могут. — Я с искренним интересом рассматривала фото. — Как же она постарела и совершенно не следит за собой… А вы хорошо фотографируете, Аннет. Вы не думали заняться этим профессионально?

— Вы нарочно так говорите! Чтобы сбить меня с толку!

— Ну что вы, Аннет, действительно очень хорошо, — поддержала меня Марта, которая тоже уже давно разглядывала фотографии. — Такие интересные, неожиданные ракурсы… Казалось бы, случайные, неудобные, но какая композиция! Особенно вот эта удачная, ты только посмотри, дорогая. — Марта протянула мне какой-то из снимков. — Просто на конкурс!

— Я выигрывала много фотоконкурсов…

— Да что вы? — заинтересовалась Марта. — Расскажите!

Аннет кокетливо повела плечами.

— Не сейчас… Скажите, вы тоже уверены, что это не она? — И показала на меня пальцем.

Марта потрясла снимком.

— Жена Даниеля гораздо полнее, чем Вивьен. Разве не видно? А стиль одежды, а прическа?

— Никогда в жизни нигде, кроме ванной, я не закалываю волосы пластиковыми заколками, — заверила я, — и уж тем более никогда не вышла бы на улицу с хвостом, перехваченным плюшевой резинкой! Да еще с пластиковыми стразами! Я просто не понимаю, что он в ней нашел?

— Я тоже этого не понимаю, — буркнула Аннет и с надеждой посмотрела на меня. — Значит, он все время встречался с ней, а не с вами?

— Конечно!

— Но вы же все это время были в Париже?

— Не только. Мой бизнес связан со многими городами Европы. Так сказать, большая европейская командировка. Я смогу вернуться в Канаду не раньше апреля. Еще много дел.

— Но ведь Даниель вам очень нравится, и вы ему. И тогда в кафе у меня было такое ощущение, что вы знакомы давно.

— Давно. Но уже тогда он был женихом Жюстин, и она была беременна. Поэтому я запретила себе вмешиваться в их жизнь и просто исчезла. Думала, навсегда… — Я развела руками. — Вот такая история.

— Вас с ней разлучили в детстве, потому что родители разошлись?

— Нет. На самом деле мы не близнецы, а двойники. Такая вот шутка природы. Я приехала в Париж как туристка, а Жюстин оказалась экскурсоводом. Нас очень забавляло наше сходство, даже Даниель не смог нас различить…

— У вас с ним все-таки было?!

— Ну да… Тогда, очень давно. Я не смогла сдержать своих чувств, я не сказала ему, что это я, а не она… Думала, потом повинюсь ей, все объясню. Но она не захотела понять. И мы опять стали чужими… Она его очень любила, он — ее. И для меня был шок, когда в том кафе после стольких лет я увидела его с лю… простите… с вами! В моей голове не укладывалось, что Даниель может быть неверен своей жене…

— Он мне тоже говорил, что я первая любовница в его жизни… — Аннет тихонько всхлипнула. — Наверное, он увидел вас, все понял, и ему стало стыдно…

Марта издала странный звук, но тут же закашлялась и сказала, что пойдет покурит на балконе, поскольку у нее в организме происходит явное никотиновое голодание.

— Конечно, — сказала я. — Подзаправься никотином, а я побуду с гостьей, чтобы она не скучала.

— Мне не скучно! Вы тоже покурите, только сначала покажите мне, пожалуйста, где здесь туалет…

— Пойдемте, покажу. — Я встала с кресла.

— Это, конечно, не мое дело, — по пути в ванную очень серьезно сказала Аннет, — но зачем вы курите? Наукой давно доказано, что это очень вредно. У нас в семье не курит никто.

— Когда вы встречались с Тьерри, вы ему об этом говорили?

— Да. Он при мне никогда не курил!.. Ой, а откуда вы знаете, что его зовут Тьерри?

— Ну я расспрашивала Марту о семье Жюстин и Даниеля.

— Вы любите его до сих пор?

Я распахнула дверь ванной.

— Пожалуй. Но это не важно… Идите! Потом я.

— Хотите, идите первой. Я подожду.

Но я все-таки пропустила ее вперед. Прошла на кухню. Хромированные стрелки-прутики на дверце шкафчика напоминали усы — без двадцати четыре. Самая тонкая деловито перескакивала на размер секунды. Я налила воды в чайник, поставила его на основание и нажала рычажок, засветившийся красным, чтобы он нагревался. Открыла кран, намочила губку и стала ликвидировать на плите следы убежавшего из турочек кофе. Сами же серебряные турочки поместила в раковину, чтобы потом их тоже привести в порядок.

— Извините, что так долго, — сказала Аннет, выйдя из ванной, и направилась ко мне. Волосы вокруг лица влажно блестели. — У мадам ван Бойк такая красивая квартира!

— Вообще-то она мадам Рейно, ван Бойк — ее девичья фамилия и литературный псевдоним.

— Ну да, я перепутала… У вас кофе сбежал? Я там так долго возилась? Давайте губку, я закончу, идите.

Я протянула ей губку.

Когда я вернулась, она сидела за столом и пила из стакана молоко. Открытый пакет стоял рядом. На щеках — дорожки слез.

— Ничего, что я залезла в холодильник? — Она потерла пальцами под глазами, жалобно улыбнулась. — Очень хотелось пить… Чайник закипел. Надо заварить чай? Или просто чтобы была кипяченая вода?.. — Всхлипнула и закрыла лицо руками.

Я обняла ее за плечи, как Марта.

— Все образуется. Не надо плакать, это вредно для малыша.

— Его все равно придется убить… Неужели вы не понимаете?..

— Не говори так!

— А как?! Если бы я только раньше знала…

— А когда ты узнала?

— Вчера.

— Вчера? — Я опустилась на соседний стул. — И все это время у тебя были месячные? И не тошнило?

— Нет. Не тошнило. А месячные… — Она всхлипывала и шмыгала носом. — Они у меня всегда как попало, я даже не обращаю внимания…

Я поискала вокруг глазами, вскочила, схватил рулон кухонных полотенец и протянула ей.

— Спасибо… — Она оторвала кусок от рулона, шумно высморкалась. — И мы же всегда пользовались презервативами!..

— Ну это еще не стопроцентная гарантия, они могут прекрасно рваться не хуже этой бумаги.

— Врач вчера тоже так сказал… Но тогда зачем их вообще продают, если никакого толку?..

— Ты все-таки что-то предполагала, если пошла к врачу?

— Говорю же, ничего я не предполагала! Я пошла за компанию, с подругой. Она предполагала, но боялась, и я пошла с ней, чтобы поддержать. И тоже сделала УЗИ…

— Не самая дешевая поддержка.

— В этой клинике все бесплатно! Она нашла по Интернету такую клинику, где бесплатно обследуют беременных, когда искала, где бы подешевле сделать аборт, если окажется, что залетела. Только оказалось, что залетела я, а не она…

— Аборты там тоже бесплатно делают?

— Там их не делают вообще! Эта клиника принадлежит лиге «Медицина против абортов»… Лучше бы я с ней не пошла, не видела бы этих кадров…

— Но УЗИ теперь делают обязательно в любой клинике.

— При чем здесь УЗИ? Там показывают кино про аборт. Как внутри женщины… живому ребеночку отрезают ручки, ножки, в общем… расчленяют на кусочки и… и… — Она задохнулась от рыданий.

— Это жестоко! — Из моих глаз тоже потекли слезы. — Показывать беременным такое! — Я прижала ее к себе и гладила ее спину, как Марта. Горячую, дрожащую спину, такую же хрупкую, как у моей дочки.

— Человек имеет право знать, как будет проходить хирургическая операция… — прошептала она. — Этот ролик вообще висит у них на сайте… Подруга не обратила внимания… Ее волновало только, чтобы бесплатная диагностика…

— Девочки, — в кухню вошла Марта, в ее голосе тоже были заметны слезы, — извините, что подслушала невольно. Не хотела вам мешать. Давайте чаю попьем, что ли, как англичане. Сейчас как раз пять часов. Файф-о-клок.