Мне его подарили! Дом-портал

Глава 7

Нас выставили рядом друг с другом, бок о бок. Между горой корзин и зелеными саженцами садовых растений. Эльф на фоне веток крыжовника смотрится просто прекрасно! Мне торговец велел встать поближе к огромной корзине, чтобы всем было ясно — понадобится, так я ее подниму, воздвигну на свои плечи и так с ней и побреду туда, куда скажет новый хозяин. Соседний торговец даже обещал сделать моему покупателю скидку, если тому понадобится корзина. Вместе с эльфом точно так же обещали продать пару чахленьких веточек ивы или малины. Я толком не понял, но что-то шипастое. Вот уж не думал, что когда-нибудь окажусь на этом рынке хотя бы в качестве покупателя. А уж как товар!

В любом случае самое главное — чтобы меня сегодня купили и желательно поскорей. Стоять на жаре надоело, хотелось сесть и просто попить воды. Пусть бы моим покупателем оказался шустрый парень, к примеру, аристократ. Мы бы точно смогли договориться. Он дал бы мне отправить почтовую птицу, накормил бы как следует, купил хоть какие ботинки, штаны и рубашку. А я бы уже завтра отплатил ему сторицей, как только пришла бы весточка от отца.

Тридцать серебряников — сумма совсем не большая, много кто может позволить себе приобрести такого раба, как я. Даже обедневший аристократ или богатый горожанин. Я скрестил руки за спиной, постарался придать лицу спокойное выражение. Постепенно рынок наполнился людьми. Они ходили мимо прилавков, выбирали себе вещи, тратили медяки, изредка серебряные монеты, с любопытством поглядывали на живой товар. Большей частью тут были женщины, лишь изредка в эту часть рынка заглядывали мужчины. По их тканым жилетам, грубым сапогам, чересчур тонким рубашкам сразу было видно, к какому сословию они принадлежат. В лучшем случае горожане, а скорее — жители окрестных сел. Да, из моих знакомых здесь точно никого не встретишь, можно не опасаться.

— Хоть бы тебя кто купил. Будет жаль так просто выкинуть свои деньги. Да и тебя, дурака, тоже жаль. Так испоганить свою жизнь! Оно тебе надо было, повстанец? За что хоть боролся?

— Не вашего ума дело!

— С хозяином своим так говорить будешь. Быстро из тебя всю дурь выбьет.

Я с трудом заставил себя промолчать.

Ближе к полудню людей стало больше. Я старался выглядеть впечатляюще. Стоял ровно, прямо, хоть мышцы уже и подзатекли. Эльф так и вовсе не менял выражения своего лица — мечтательной, скромной полуулыбки. Его взгляд опустился к земле, а длинные ресницы чуть трепетали. Мне вдруг представилось, что все это — лишь маска, за которой скрывается совершенно другая суть. Не могло быть у Ларма несмышленого помощника. Эльф явно старается выглядеть таким, каким его хотят видеть возможные покупатели.

Внезапно я подлетел. Кто-то подкрался со спины и со всей силы хлопнул меня чуть ниже пояса. Мое лицо мгновенно залило краской, будто у юнца, а рука потянулась к силе. Я попытался сплести заклинание из тех, что мне были доступны. Ошейник завибрировал, поглощая излишек магии, по горлу прошлось легкое покалывание, какое бывает от грубой шерсти. На миг я остолбенел, с ужасом вспомнив, кто я и где нахожусь. Товар, выставленный посреди рынка! Да ещё и с дурацкой корзиной рядом. Обидчик меж тем хмыкнул, обошёл меня по дуге, с нахальной улыбочкой заглянул в лицо, будто приценился.

— Мне продавец нужен в лавку готового дамского платья. Не пойму, этот пойдёт или нет?

— Этот подойдет только для тяжелой работы, — откликнулся мой продавец.

— А что так? Краснеет уж очень ярко, мои покупательницы любят стесняшек, да и фигурка хорошая, личико тоже. Красивый мальчик.

— Дурно воспитан и слишком горяч. Замучаетесь.

— Может, перевоспитаю? — покупатель потеребил хлыст, который держал в руке. Должно быть, верхом приехал, вот и явился на рынок со стеком в руке.

— Повстанец, таких не перевоспитаешь. Камни таскать, копать, мешки носить — вот и все, на что он способен. Потому и продается по цене тощего осла. Пользы примерно столько же.

— С кем ты меня сравнил? — вскипел я. Но торговец этого даже не заметил. Будто бы я и вправду бессловестная тварь, а не человек. И не имею никакого воспитания. Да любой в этой стране был бы счастлив иметь меня хотя бы гувернером своего сына, не то что продавцом в жалкой лавке готового платья!

— Приглядитесь лучше к эльфу. Хорошо воспитан, покорен, красив, рабскую школу окончил.

— Нет, для меня слишком дорого. Два, не то три золотых! И то, если сторгуемся.

— Пять и безо всякого торга. Хороший товар. Такой везде пригодится. А этот, — торговец кивнул на меня, — отброс.

— Тем более. За пять золотых я двоих найду подходящих.

— Ну, как знаете, как знаете, — вздохнул торговец.

Покупатель ушел, я переступил с ноги на ногу. Солнце палило все жарче, раскаленный камень, которым здесь вымощено все, стал обжигать. Вот уж не думал, когда прогуливался по городу в обуви, что обычная мостовая может стать пыткой. Наоборот, радовался тому, что на туфлях не остается грязи, батистовым платочком пыль смахивал перед тем, как куда-то войти. Дурак!

Лавочник, который продавал растения, вынул откуда-то миску с водой, принялся ею брызгать на зеленые черенки. Против воли я облизнул пересохшие губы. Пить хотелось просто невыносимо, а ещё отойти в тень, просто присесть на землю. Я сразу одёрнул себя, не достойно аристократа мечтать о таком. Всегда нужно оставаться собой, помнить, кем я рождён и какая мне предназначена роль в этой жизни. Уж точно не работа на каменоломнях.

Проходящая мимо нас дама скользнула пальцами по моему животу будто бы невзначай, а потом и вовсе остановилась. Я опять покраснел и на сей раз точно не от смущения.

— Сколько стоят эти двое, господин?

— Тридцать серебряных монет человек и пять золотых за эльфа. Учите, я не торгуюсь.

— Не так уж и дорого. Я передам мужу, он искал раба нам на ферму. Думаю, человек подойдёт.

— Присмотритесь. Парень крепкий, сильный, хорошо выращен. До недавнего времени был свободным, ел досыта, вел праздную жизнь.

— Чудесно. А что с характером?

— Грубоват, госпожа. Но все исправимо.

— Да, я тоже так думаю. Я посмотрю его? Как следует, чтоб уж точно не ошибиться. И чтобы было, о чем рассказать мужу.

— Посмотрите, конечно. Товар всегда следует хорошо разглядеть.

Женщина встала ко мне вплотную, заглянула в лицо. Я немного напрягся. Чего от нее ожидать? Да и готов ли я сам оказаться на ферме в далекой провинции? Оттуда выбраться в ратушу будет не просто, с фермером я вряд ли о чем-нибудь договорюсь. С другой стороны, если женщина меня купит — это наверняка спасет мою жизнь. Но и до вечера еще достаточно времени. Вполне вероятно, что меня может купить кто-то еще, с кем договориться будет куда как проще и о письме, и обо всем остальном.

— Раздевайся, — прозвучало хлеще, чем удар плётки. Я отшатнулся. Женщина потянулась рукой к застежке моих штанов, ремень сняли еще давно, там, в темнице.

— Убери руку! — крикнул я и сбросил со своей одежды ее мясистые, наглые пальцы. Ошейник будто бы только этого и ждал, ожил, прошелся колючими ударами по горлу.

— Что ты себе позволяешь? — женщина нахально ущипнула меня за грудь, а потом ухватила за волосы. Как и достала только? Я замер, понимая, что будет, если за первым ударом от ошейника последует и второй. Тогда до вечера я точно не продержусь, упаду в пыль и скорчусь от боли. Лучше уж оскорбить. Я даже руки сцепил за спиной, лишь бы только не сорваться и не оттолкнуть от себя эту женщину.

— Всего лишь стряхнул с себя грязь.

— Я буду делать с тобой все, что пожелаю. Уяснил? Сейчас тебя купит мой муж, и вечером я лично научу тебя хорошим манерам.

— Я скорей сдохну, нежели покорюсь.

И тут со спины к даме подошел весьма крепкий мужчина, похоже, ее супруг. А ведь она так и не выпустила своих ногтей из моих волос, вынуждая нагнуть голову будто в мнимом поклоне. Да разве это хоть что-то изменит? Каким я родился на свет, таким и останусь.

— Что тут творится? Что себе этот раб позволяет? — голос мужчины громыхнул по рынку. Я в ответ только улыбнулся и хмыкнул.

— Ваша жена поинтересовалась что у меня под штанами.

— Да что ты себе позволяешь? — удар пришелся точно мне в челюсть, я повалился на землю. Не ожидал, что ударят. Да и руки совершенно напрасно скрестил за спиной.

— Не портите мой товар! — странно, но торговец и вправду за меня заступился. Встал между мной и этими двумя. Эльф тут же бухнулся на колени, с размаху на голые камни и нисколько не сморщился. Вновь мне показалось, что парень скорее играет роль, чем боится.

Мужчина стиснул кулак.

— Накажи его, — прошипел он сквозь стиснутые зубы.

— Разумеется, господин, всенепременно.

Я кое-как поднялся с земли, потер щеку. Скула явно опухнет, черт, как же по-дурацки все вышло. Чувствую себя, как дурак. Или как битый персик. Видел бы меня сейчас отец! Торговец толкнул меня в спину, благо рукой. Странно, я как будто бы начал привыкать к тем ударам, которые сыплются на меня со всех сторон, будто и вправду стал настоящим рабом. Каково же тогда бедному эльфу, если он с самого малолетства привык подчиняться чужой воле.

Джейкоб Ларм, его прежний хозяин, в делах был жесток. Не один год мы следили за ним, по крупицам собирали, чем дышит старик. Странно, что об эльфе никто толком не вспомнил. Казалось, будто бы у старика всегда есть несколько слуг в его доме. Или рабов? Отец бы ни за что не упустил возможность выкупить личного помощника старого генерала. Жив ли отец? Жив, точно жив. Другое меня волнует куда больше — здоров или нет? И почему письма идут из нашей столицы за подписью дяди? Последнее я видел на столе суда еще только день назад и подпись, и оттиск магии — кружевной лепесток — я узнал с первого взгляда.

Торговец увел и меня, и эльфа куда-то в глубь рынка, за разномастные ряды продавцов. Здесь, среди гнилых овощей, на кособоком ящике в ряд были выложены спелые абрикосы, подмятые с одной стороны точно так же, как я.

— Плетью отходите или, как он, кулаками? — хмыкнул я.

Хотя, честно говоря, мне было почти все равно. Мысли занял отец, его положение. Почему я сразу не обратил внимания на дядину подпись? Ведь над ней красовался потускневший символ короны. Баронской ли? Или же символ...

— Бить не буду. Ешьте, специально просил для вас оставить. Воды лишней нет, так хоть персики.

— Благодарю вас, — эльф нагнулся к земле, выбрал себе пару плодов, по его белоснежным пальцам тут же потек сладкий нектар.

— И ты тоже, нечего кривить морду. Вполне целые фрукты достались.

Я задумался, с одной стороны, живот режет от голода. С другой? Есть вот так, чуть не с пола, пачкая руки? А выдержу ли до вечера, если даже капли воды не достанется? Лорэль решил вопрос за меня. Протянул чистой рукой пару фруктов.

— Благодарю.

Как же сладок нектар, как приятно наполнить им рот, облизнуть украдкой опухшие, сухие губы. За следующими абрикосами я потянулся сам. Само собой, получилось, что своеобразный обед мы с эльфом разделили поровну. Тот еще и яблоко с земли поднял, отломил подгнившую половинку, а остальное с жадностью съел. Мне и вправду стало остро жаль парня. Казалось бы, обречен я, а не он. Если эльфа не продадут сегодня, есть еще завтрашний день. Он не преступник, Лорэля можно продавать сколь угодно долго.

— Руки как следует вытрите, вон, хоть о траву, — сказал торговец, глядя на нас.

Мы вернулись обратно в ряды. Почти сразу к торговцу подошли двое мужчин. Один — чуть потолще, в добротном жилете, на ремне штанов висит несколько дорогих артефактов. Делец? Или маг? Если дар и есть, то он очень слабый. Возможно, бастард или рожден от неравного брака точно так же, как я сам.

С таким человеком легко будет вести разговор, скорее всего, о чем-нибудь обязательно договоримся. По крайней мере ему точно будет не жаль потратить деньги на почтовую птицу ради возможности получить барыш. Я сам отдам ему деньги, как только обрету свободу. Если отец сюда не сможет приехать, то пошлёт свое доверенное лицо, и мы точно все уладим. Тридцать серебряников — моя цена — легко превратятся в тридцать золотых. А это уже очень хорошая сумма. Только б не узнал этот мужчина сразу обо всех подробностях моего происхождения.

Я шире распрямил плечи, взгляд же опускать не спешил, только веки чуть прикрыл для виду. И руки скрестил за спиной, похоже, этот жест видимой покорности скоро войдет у меня в привычку.

— Господа чего-то желают? — сладким голосом спросил у покупателей мой торговец.

— Господин здесь только один — я, — с ходу заявил толстяк, — а это мой помощник. Прикажи эльфу как следует показать себя, пускай разденется для начала.

Торговец только кивнул, Лорэль тут же принялся скидывать с себя вещи. И делал это парень поистине грациозно, будто бы не просто раздевался, а норовил показать себя.

— Повернись, — приказал покупатель. Лорэль сделал стремительное движение, отчего волосы парня разлетелись волной, переливаясь и играя на солнце, будто бы соперничали своим цветом с золотом. Да только я вдруг заметил белый шрам, идущий через всю спину парня. И похоже, не я один его заметил.

— Что это у тебя?

— Хозяин наказал за неповиновение магической плетью, господин.

Тут мои брови взлетели вверх. Лорэль может быть непокорен?

— Выходит, было за что. Есть еще шрамы? Покажи свои пальцы, — парень грациозно протянул вперед две руки, кончики тонких пальцев немного дрожали. Это уже не сыграешь так просто. Неужели и вправду боится?

— Больше у меня на теле отметин нет, ни единой, господин.

— Вот и славно. Спину твою можно прикрыть, а подносы подавать ты как раз сгодишься. Умеешь накрывать на стол господам?

— Умею, господин, — эльф чуть улыбнулся. Будто бы он и вправду был рад прислуживать за столом.

— У меня ресторан «Золотая птица», — протянул толстяк задумчиво, — Сколько за него?

— Десять золотых. Не желаете посмотреть и второго раба? Он стоит гораздо дешевле.

Толстяк перевел взгляд на меня, я попытался чуть улыбнуться.

— Звероватое выражение лица, — по-своему истолковал мою улыбку покупатель, — Да еще и человек. Отброс с эшафота? Угадал?

— В самую точку, господин, — сморщился торговец. Странно, что он вообще стал предлагать меня ресторатору. Сам же говорил, будто я гожусь только для тяжёлой работы, — Зато всего тридцать серебряников прошу. Небольшая цена.

Мужчина хмыкнул еще раз, встал в аккурат передо мной. Я изо всех сил постарался замереть и прикусить свой чертов язык. Бесполезно, горячую кровь ничем не потушишь. Всего одного щипка за грудь оказалось достаточно, чтоб я подлетел, будто девица из благородного дома. Еще и побагровел, а руки сами собой сжались в кулаки.

— Поганый характер. Ну-ка, подними глаза. Нет, не годится. Мое заведение часто навещают богатые дамы. Порой и из прислуги кого требуют в номера пригласить. Эльф-то ладно, ему только в зале работать — подносы разносить. А этого куда? Белье стелить наверняка не умеет. Умеешь толком справляться с уборкой? — чужая магия проникла в мой ошейник, отдавая команду говорить чистую правду.

— Не умею, господин. Никогда в жизни не пробовал.

— Ну и зачем мне такой нужен? Нет, от раба, как от любой твари, должна быть хоть какая-то польза. Этот и вырос, наверное, где-то в селе, ничего в своей жизни не видел.

Мужчина вытряхнул на ладонь ровно десять блестящих кружочков чарованного золота и протянул их торговцу.

— Честная сделка, — кивнул тот и тут же выудил свиток из-под рубахи. Я и предположить не мог, что свои купчие он хранит там, в прямом смысле на своей груди. Мою, стало быть, тоже. Или как называется посреднический договор между судом, точней палачом, и торгашом?

— Честная сделка, — подтвердил ресторатор.

Я запомнил, где мне потом искать эльфа. Хоть бы только удалось выбраться с этого рынка! Минуя амбар и химеру. Черт! Чего стоило секунду потерпеть, постоять спокойно?

Часы потянулись в томительном ожидании, ленивые, полные низкого, раскаленного солнца. Торговец тоже устал, несколько раз он покупал мне ледяную воду у мальчишки, который разносил ее по рядам. Ругался, бранил меня на чем свет стоит, но покупал на свои медяки. Жалел? Хотел, чтоб я хоть напоследок напился? А может, удачная сделка, которую он провернул, продавая эльфа, привела торговца в доброе чувство. Странно, но я даже имени его не знаю. А ведь он снял меня с эшафота, договорился с палачом. Тогда холодный привкус смерти на губах не ощущался так остро. Я был слишком уверен, в том, что ошибка скоро раскроется. До последней секунды не сомневался в том, что я прав. Может, дядин вензелек на письме сыграл со мной злую шутку? Казалось, что письмо пришло, да просто его не успели раскрыть. Глупость, конечно.

Много раз мимо меня проходили покупатели, щупали, трогали, приказывали повернуться. Больше я не смел ни слова лишнего сказать, только вздрагивал кожей от неожиданных прикосновений, будто горячая лошадь. Лошадь, которую уже оседлали. Неужели я покорился? Нет, конечно. Просто... заключил сделку с самим собой. Мне нужно покинуть этот район, нужно узнать, что случилось с отцом, выбелить свое имя, вернуть титул и статус. Только бы отец был жив и не узнал обо всем слишком поздно, когда меня... Нет, о таком даже думать нельзя. Меня купят! Я выберусь. Все обязательно сложится.

Я поднял взгляд в синее небо, подернутое тонким маревом пыли. Казалось, она здесь везде. Совсем другой облик имеет непарадная сторона столицы как его там… Эртеля. Здесь нет тени, нет садов, только камни под ногами да пыль. А торговец все же хороший человек. Вон, даже дощечку принес, мне под ноги подложил, чтоб я не слишком сильно жег свои ступни.

Когда я опустил глаза, заметил, что справа показался подол дамкой юбки. Судя по дорогой ткани платья, лишённой узора — горожанка, но вряд ли богатая дама. Может, у нее в кармане завалялась горсточка серебра? Нет, глупо на это надеяться. Вряд ли простая женщина имеет при себе такую сумму. И все же я постарался принять красивую позу, чтобы четче проступили контуры мышц под моей кожей. Уже не такой белой, как прежде, а золоченой загаром, почти потемневшей.

Лишь мельком я взглянул на симпатичное лицо в обрамлении простой прически. Чепца нет, выходит, она не замужем. Быть может, вдова? Женщина улыбалась и в то же время казалась встревоженной. Странное сочетание. Ее светлая, лишенная всякого загара кожа, словно у аристократки, выглядела странно. И притом она подставляла солнцу лицо, будто намеренно ловила его лучи, не опасаясь загара.