Мой милый босс (СИ)

25. У Ани

— Все в порядке? — Аня, увидев, с каким лицом я зашла на кухню, отвлеклась от микроволновки, — Что-то случилось?

— А, нет. Все нормально.

Я дошла до обеденной зоны и плюхнулась на стул. Наверное, надо было что-то ответить папаше. Например, что у меня нет отца. Или что я не желаю его слушать. Но я по инерции буркнула «Здрасте», а потом, не найдя, что ответить, просто отбила вызов и поставила телефон в авиарежим.

— Тогда помидоры вымой, салат сделаем. Там еще руккола была, кажется.

— Кто б еще знал, как это выглядит, — недовольно ворча, и все еще не вполне осознавая происходящее, я поплелась к холодильнику, и зависла с открытой дверцей.

Общаться с отцом, так внезапно всплывшим спустя двадцать с лишним лет, желания не возникало даже после маминых уговоров. Она бы еще попросила его отчество взять. Вероника Гамлетовна, блеск!

Я отмерла лишь после того, как Аня, уставшая ждать, всучила мне контейнер с маленькими вытянутыми помидорками, пучок зелени, напоминающей листья одуванчика, и ненавязчиво подтолкнула к раковине.

Ужин прошел в напряженном молчании. Было неловко, что, в ответ на гостеприимство, я вела себя как бесчувственный чурбан, но ничего с этим сделать не получалось — все мысли занял этот незнакомый и непонятный человек, передавший мне свои гены, а теперь внезапно воспылавший отцовскими чувствами. Вот что ему от меня понадобилось? Аня тактично не вмешивалась в мой мыслительный процесс и, в конце-концов, решила оставить неблагодарную гостью одну, скрывшись за одной из закрытых дверей и забрав с собой пса, по-прежнему настороженно поглядывающего в мою сторону.

Не найдя другого занятия, я завалилась спать уже в восемь вечера. Не смотря на все волнения, сон унес меня почти сразу — крепкий, глубокий и насыщенный неясными образами, которые развеялись утром, оставив после себя лишь отголоски воспоминаний.

Памятуя собственную вчерашнюю бестактность, быстро привела себя в порядок, и метнулась на кухню — хотя бы завтрак приготовить, чтоб сгладить плохое впечатление. Минут через десять, когда некоторое подобие омлета уже было готово, а я, так и не услышав в квартире ни звука, кроме собственного сонного пыхтения и шкворчания сковороды, собиралась отправиться на поиски хозяйки, входная дверь хлопнула и послышался топот лап по паркету.

— Доброе утро, — Аня на секунду нарушила мое кухонное уединение и исчезла за дверями ванной.

Впрочем, вернулась она уже через десять минут — свежая, бодрая и до неприличия довольная жизнью. Инопланетянка, не иначе. Обычные люди в такую рань должны выглядеть примерно, как я — с мокрой челкой, которая спросонья стояла дыбом и иначе не желала поддаваться расческе, отпечатком на щеке, который оставила неудачно завернувшаяся наволочка, и с выражением вселенской скорби в глазах. Прекрасным утро начинает быть часов в девять, не раньше.

Блад, нагулявший аппетит, отправился поглощать свой корм в угол кухни, а его хозяйка решила отдать должное моей стряпне. Омлет осел, но выглядел вполне съедобным.

— Ничего рассказать не хочешь? — расправившись с завтраком, Аня приготовила кофе, и поставила чашку передо мной, усевшись прямо напротив и сканируя взглядом.

— А оно тебе надо? — я обхватила это изящное белоснежное чудо двумя руками, ощупывая пальцами каждый изгиб узора и наслаждаясь ощущениями от горячей керамики, согревающей ладони.

— Я не психолог, конечно. Но такими темпами ты ногти скоро до локтя обкусаешь, — она указала взглядом на пострадавший от зубов маникюр, — если тебе станет легче — я выслушаю.

Свои обстоятельства я постаралась изложить сухо и без эмоций. Из общаги — выжили, у подружки муж — козел, денег — нет, зато отец нарисовался — не сотрешь.

— Всю жизнь не нужна была, а тут вдруг вспомнил? — К концу рассказа я все-таки не смогла сдержать дрожи в голосе. — Да пошел он! Не собираюсь с ним разговаривать.

— Не думаешь, что это детская позиция? Убегать от проблем я имею ввиду, — Аня допила свой кофе и составляла грязные тарелки и чашки в посудомоечную машину.

Опять убегаю? Вот и цена вчерашнему волевому решению — сколько решимости изменить жизнь, а запала хватило только на стрижку. Которую, к тому же, теперь придется укладывать. Я досадливо пригладила пальцами челку, чтоб она не вздумала своевольничать, и решила взбодриться перед рабочим днем пролистыванием соцсетей.

Телефон порадовал двумя пропущенными. Я немного подумала и добавила номер папашки к уже имеющемуся контакту. Пусть будет. Как же предусмотрительно он звонил с другого номера. Боялся, что не отвечу? Или потому, что тот номер, который дала мама, таинственным образом оказался в черном списке? Что ж, возможно, это и правда по-детски. Я отключила блокировку номера — если хочет поговорить, я выслушаю.

Первой, кого мы встретили, добравшись до офиса, оказалась Лариса — бежала на всех парах, и только хмыкнула, завидев нас у стеклянной двери на этаж. А я ощутила досаду от того, как быстро закончился ее больничный — отношения с девчонками в отделе стали похожи на нормальные, и возвращаться к тому, что было до этого, страшно не хотелось. Аня упорхнула в приемную, а я, не без волнения, отправилась в свой отдел. Впрочем, опасения не оправдались, и тягостной атмосферы, пугавшей меня еще недавно, не наблюдалось.

— Тебя Аня привезла? — с порога в лоб встретила меня Лариса, уже восседающая за компьютером с самым деловым видом.

— Да, и что? — получилось чуть резче, чем я рассчитывала.

— Ничего, — она тряхнула головой и улыбнулась, — это только твое дело.

И все. Будто ничего не было — ни презрения во взгляде, ни показного пренебрежения. Будто все по-прежнему — так, как было в самом начале нашего знакомства: она — добрая и снисходительная наставница, я — открытая и наивная ученица. Лариса улыбалась, шутила, и в целом вела себя, как лучшая подружка. А я не могла забыть ее лицо — там, в конференц-зале. Тогда мне показалось, что это был испуг, или расстройство, а сейчас я уже не была ни в чем уверена.

После обеда в рабочем чате началось какое-то бурное обсуждение. Я, увлеченная работой, только недовольно фыркала на назойливые уведомления, и все пропустила бы, не заскочи к нам в кабинет Диана.

— Девочки, не отлыниваем, голосуем, до вечера надо определиться! — она, как обычно, была громкой и звонкой, аж уши закладывало. К тому же встала, практически нависая над моим монитором.

— А что там? Без меня никак? — я пыталась сфокусировать уставшие глаза на цифрах, но отчаялась и подняла взгляд.

— Есть предложение поддержать местную турфирму, а заодно коллектив сплотить. Экскурсия в пещеры, надо определиться, кто поедет и выбрать дату. Вся информация в чате! — Последние слова доносились уже из коридора — неугомонная кадровичка побежала осчастливливать остальные отделы.

Затея казалась мне не очень захватывающей, тем более, туристического снаряжения у меня не имелось. Но, пролистав обсуждение и результаты голосования, я обнаружила, что подавляющее большинство коллег отнеслись к экскурсии с энтузиазмом. Даже Денис отметился.

— Ну что, девчонки, поедем? — Саша, почесывая нос карандашом, оглядела кабинет и остановила свой взгляд на мне.

— Там столько всего надо — коврик, спальник, фонарик. Я совсем не турист, и не уверена, что мои кроссовки подойдут для того, чтоб лазать по горам, — мне очень хотелось согласиться, я перебирала в памяти свой гардероб, а фантазия уже услужливо подкидывала картинки с Денисом в образе скалолаза.

— Ой, какие там горы — дырка в земле, да и все. Главное потеплее одеться — там лед круглый год. Ну и чтоб подошва не скользкая. Фонарики налобные закупят на всех — Дианка у Соловьева выпросила. Поездку и питание тоже оплатят. От тебя только присутствие и штаны с начесом.

— А спальник я могу одолжить, — подала голос Настя, — у меня Витька рыбак, и у него этих спальников, как гуталину.