Моя Фиалковая Зависимость

Муки злого сердца

Утро проходило необычайно уныло для Градоса, как и сам завтрак. Странная тоска, сплетаясь с сильнейшими сожалениями, не давали уснуть ночью, а днём и вовсе раздражали навязчивым, беспрерывным потоком эмоций. Это очень злило фейца. Вот и сейчас глаза короля смотрели на пустующий стул слева весьма пристально, а пальцы нервно мяли салфетку из нежнейшего льхира: элитной ткани Королевства Мидер.

Чистокровный смотрел туда, где обычно сидела Миллиора. Раньше эта девушка не пленила его внимание и мысли так сильно. Он лишь думал о враге и наследнице престола, когда смотрел на неё, хоть и отмечал для себя, что девушка довольно привлекательна.

Всё изменилось после их первой ночи близости. Градос это понимал, как и понимал, что страсть к этой девушке возросла вместе с её сопротивлениями. Никогда он не был настолько жесток с наложницами. И никогда не испытывал подобного ни к кому из них. Даже излился в кратчайшие сроки, словно юнец, как только овладел ей. Тёплые, мягкие губы, тонкие косточки ключиц, нежная кожа с поволокой жемчужного блеска, небольшая, но аппетитная грудь. Всё это никак не выходило из головы Градоса, вызывая очередную волну возбуждения. А мысль о том как она горяча и приятна внутри, словно сделали его зависимым от этого ощущения. Раньше Градос думал, что все юные красавицы приятны в равной степени и овладевал ими неспешно, наслаждаясь, но не падая в пучину к чувствам. Теперь же его мысли изменились…

— Ты мог бы её пригласить позавтракать, а не проедать взглядом бедный стул в котором и дыре не грех образоваться за недели зрительных сражений, — сказала мать-королева, запивая правдивые слова терпковатым вином.

Алистия давно заметила перемены в своём сыне. Она знала что его гнетут муки совести. Весь замок слышал трепыхания беззащитной девушки, лишённой магии и свободы выбора. Сама Алистия после зверств сына стала справляться у лиар о благополучии Миллиоры. Ей тоже стало тошно. В ночь, когда Альхандра вошла в покои Градоса, не осталось равнодушных к её крикам. Но никто, включая саму ловчую, не смел мешать сбыться планам короля. Девушка должна забеременеть, это знала и она сама. Только так можно спасти её сына. Род Сактинов обязан продолжаться и нести на себе власть королевского амулета. Родившееся же от союза Альхандр и Сактинов дитя, вовсе может изменить ход истории Мидера.

— Девушка зря сопротивлялась. Я думала она проявит мудрость, — сказала Алистия, замечая как сын отнял взгляд от стула, но отвечать не стал. А ведь когда-то они были так близки… Градос мог поведать матери обо всех невзгодах, таящихся на душе. Всё добро и доверие из него вытравил родной отец ежегодным и обязательным циклом пыток в глубинах тюрем под дворцом. Старшие её сыновья тоже подвергались им, но отчего-то именно Градосу «повезло» больше их, испытывая на себе наибольшее внимание правителя Мидера и отца в одном лице. Позже она уже знала почему, но это не стало бальзамом для истерзанной души.

— Не смей об этом упоминать! — резко встал Градос со своего места. — Я приказываю!

Король бросил льхировую салфетку на стол и покинул трапезную. Он не понимал что эта девчонка с ним сотворила лишь за одну не весьма удачную ночь, почему никак не выходит из головы и снится в самых развратных сновидениях. Даже череда наложниц не снимала этого напряжения в нём. Даже человеческая девка, которую он так любил изводить магией внушения и приказал доставить из мира людей, стала бесполезна!

Быстро миновав и коридоры замка, король достиг своих покоев, но почему-то вновь упёрся взглядом в дверь, которая вела в её комнаты. В груди Градоса разлились противоречивые эмоции — гнев и трепет. Сердце тут же закололо, а королевский амулет вспыхнул ярким жёлтым свечением. Мужчина тут же вспомнил о том, что его миссия — разрушить цикл наследования власти. Только после этого он станет свободен.

Мысль о плане который мечтал осуществить его отец, но не успел, заставила немного улыбнуться. Воительница, охранявшая его драгоценную Альхандру взглянула удивлённо, наблюдая за странным поведением своего повелителя, но быстро отвела сиреневые глаза и распрямилась словно струна, по-прежнему ответственно неся службу.

— Как твои дела, Кэрол? Мы давно не говорили. Смотрю, ты решила вернуться на службу во дворец с границ, где сейчас весьма опасно?

Воительница не мешкала с ответом, словно от этого зависела её жизнь. Теперь случайная незнакомка, которую он когда-то спас от нападения зверей Древнего Леса выглядела не как юная, слабая девушка, а как настоящий воин, не знающий страха и сомнений пред ликом борьбы с врагом.

— Да, решила временно пожить в столице, но планирую вернуться к границам, отдохнув немного от кровопролития.

— Я в курсе, что монстров становится всё больше и ценю твою преданность Королевству, Кэр. Береги мою будущую супругу.

На эти слова воительница лишь быстро и коротко качнула головой

В момент же, когда жестокий король собирался уходить, двери перед ним резко отворились. На пороге стояла Хэйра с ликующей улыбкой на лице, которая быстро сползла, когда лиара увидела правителя у самого входа в комнату. Помощницы Миллиоры, которых он назначил сам лиарами, стали кланяться, взгляд же самого короля задержался на миниатюрной фигуре его пленницы, которая стояла в гардеробной у зеркала, уложив одну руку на низ живота и рассматривала в нём себя с хмурым выражением лица.

— Ваше Величество, — обратилась к нему Хэйра, спугнув, тем самым, трепетный момент. Альхандра тут же испуганно обернулась и даже попятилась, словно желала скрыться от его взгляда в глубинах просторной дальней комнаты. От этого почему-то стало очень неприятно, но он знал, что сам виной такому поведению девушки. — Ливия оповестила, что вы приказали позвать её сразу к Миллиоре, когда возникнут первые подозрения, но я шла к вам. Уверена, именно король должен узнать первым о необходимости проверить госпожу.

— Первые подозрения? О чём вы? — Градос и сам поморщился от своей глупости, когда спустя лишь мгновение понял, что к чему. Затем шагнул в комнату Альхандры и посмотрел на сжавшуюся под его взглядом девушку внимательнее. Миллиора так и замерла, прижав одну руку к животу. Испуганная и растерянная, она смотрела на него со страхом. Градос желал подойти, проверить сам её на наличие долгожданной беременности. Ему не терпелось. Хотелось обрадоваться прекрасной новости и увидеть радость в фиалковых глазах, которые он больше не мог выгнать из своего разума, как ни старался. Затем быстро вспомнил, что девушка пленница. Осмотрел украшение на её шее с красивым поводком, который всегда она теперь крепила к поясу красивого платья, чтобы не мешал, понял, что не имеет права трогать Миллиору.

Он отказался снимать ошейник рабыни с неё, когда Ливия уговаривала это сделать, ведь пообещал себе не поддаваться чарам Альхандры. Быть жестоким и с ней. Но именно в этот момент ему захотелось подойти к девушке, обнять её и освободить от оков. Смотреть и видеть в её глазах дичайший страх, стало невыносимо.

Не совладав с эмоциями, Градос вновь шагнул к Миллиоре, но та опять отступила назад, упираясь в ряд сверкающих платьев плечами. Между ними было немалое расстояние, но фейка не желала его сокращать ни на дюйм.

— Позовите Ливию, она поможет узнать наверняка и проверит дитя, если оно там есть, — распорядился холодно король, а сам лишь думал о том, как унять саднящую боль в районе груди, которая только больше разгоралась, вторя магии королевского амулета.

Вместе с тем, и сильнейшая надежда наполнила Градоса, радость стала пробираться в истоки души. Он понял, что не просто желает ребёнка от юной Альхандры. Он возжелал его именно от этой женщины. Он стал желать взаимности от неё.