Моя Фиалковая Зависимость

Монстр в отражении

Пламя:

— Ты не можешь вот так сидеть в кресле целыми днями и попросту пялиться в окно, Эрбос! — грозно пророкотал своим низким голосом Йен.

На самом деле я знал, что друг волнуется за меня, но не смог его утешить. Боль была слишком велика, а гнусное ожидание того, что Миллиору освободит Кэрол, изводило всякий покой в сердце.

В руках держал приглашение. Личное. Сургучная печать с узором королевского лотоса ещё была нетронута на письме, но я точно представлял его содержание, не читая, слишком хорошо знал автора и его нещадные приёмы. Градос доставил подобное приглашение на королевскую свадьбу всей семье Виморт, приглашая родителей и брата Миллиоры на церемонию и последующее празднество, но именно для меня он распорядился доставить отдельное послание, точно зная, что не покинул Асгалард без любимой. Его план распознал сразу. Чистокровный оставил меня в живых, чтобы отомстить по-настоящему. Он понимал, что смерть не станет таким ужасным испытанием, как жизнь, объятая сплошным мучением. Он знал мою слабость, и эта слабость была в его руках. Король не мог отказать себе в удовольствии и не пригласить на их свадьбу с Миллиорой, не полюбоваться моей болью. И он знал, что я не смогу не явиться. Поддамся искушению увидеть её хоть раз.

Скованные путами его матери и, по сути, совершенно бессильные перед ним, королём, что был защищён не только могущественным Королевским амулетом, но и множеством гвардейцев, Эрион, Вэйса, Алантир и я, не представляли никакой угрозы для правителя дивного народа. А поэтому, я решительно разломил печать, не особо обращая внимания на притихшего Йена, принялся читать:

'Здравстуй, мой бывший добрый друг, а отныне злейший враг! Надеюсь, я не разочаруюсь в тебе, и ты явишься ко мне на свадьбу и коронацию. Уверен, это пойдёт тебе на пользу, поскольку ты, возможно, заметив, как рада моя невеста оказаться в надёжных руках, перестанешь о ней грезить.

Кстати, не удержусь от новости. Миллиора была столь прекрасна и покладиста, что вскоре порадует королевскую династию Сактинов пополнением!'

Тут уже мои губы растянулись в злобной усмешке, ведь подлец даже не подозревал чьего на самом деле ребёнка носит Милли, однако даже этот факт не унял ярости, которая возникла при прочтении остальной части письма:

'Теперь я понимаю почему ты тык полюбил её. Альхандра просто невероятно чувственна, а кровь её похожа на самый крепкий опиум из мира людей…

Жду тебя в замке Аластриса к триста пятому дню от ночи Великого Аллуира на величайший в истории Мидера праздник. Дни в мире фейри исчисляются немного иначе, но уверен, Вэйса и Алантир с их дерзким сыном не дадут ошибиться, ведь наверняка ожидают встречи с дочерью не меньше твоего.

Градос Сактин.'

Король не знал, что у нас с братом было много знаний о мире фейри, как и знание древнего языка фейцев. Историю о том, как Эраген над нами измывался за плохую учёбу не рассказывал. Градос не любил умных, он любил повинующихся. И я создал для него такой образ когда-то, скрывая основные козыри, припасённые в рукаве.

— Градос пригласил меня на свою свадьбу, — отчитался другу, который уже заметил моё состояние, как и письмо в руках с королевской печатью.

— Он может казнить тебя прямо там.

Я тяжело вздохнул.

— Может, но не станет. Это слишком лёгкая расплата за предательство. Он будет измываться, а если не выдержу и брошусь на него, то снова накажет.

— Ты же не собираешься…?

Наставления бывшего помощника прервал громкий вой Варга, донёсшийся издалека, но тронувший стёкла в высоком сводчатом окне, заставляя их немного задрожать. Мы оба мгновенно подошли к нему ближе и замерли, заметив мчащегося со стороны столицы белого волка.

— Она наверняка принесёт скверную новость, — прорычал Йен, понимая, как и я, что Кэрол не стала бы так рисковать и являться в дом Вимортов перед самой коронацией Миллиоры. Она спешила сообщить нечто очень важное.

Сердце сделало сальто в груди и опало на дно живота, когда предположил худшее, ведь король пил уже кровь моей любимой Альхандры и не факт, что смог остановиться в какой-то очередной раз. Мысли разъедали уже изнутри, когда рванул в коридор и побежал по лестнице вниз. Когда мы с Йеном достигли обширного холла особняка, в нём уже были все остальные, нервно ожидая незваную гостью с явно скверными новостями.

— Что-то случилось. Я чувствую, — перебирая украшения на шее, тихо проговорила Вэйса. Заранее открывая парадную дверь.

Кэрол уже влетела на каменную площадку у дома и быстро спешилась. На воительнице блестели золотистыми отблесками доспехи, а за плечами виднелся эфес длинного меча. Воительница отправилась к нам, как только караул сменился.

— Она жива? — сразу спросил, хотя сердце уже замерло на полуударе.

— Жива, — ответила фейка, но лицо её от этого не обрело большей мягкости.

Казалось, все сейчас выдохнули с облегчением, но когда Кэрол вошла в дом, а мы заперли дверь, то Эрион задал уже другой вопрос:

— Что случилось? Ты напугала нас, Кэр.

Воительница предусмотрительно осмотрелась в поиске свидетелей разговора.

— Мы отказались на время от помощи слуг, как ты и велела, — огласил Алантир, успокаивая девушку, — а теперь расскажи, что с Миллиорой.

Словно по щелчку, Кэрол прорвало, она стала быстро вываливать на нас новости, облегчая наше нетерпение и одновременно погружая в настоящий мрак ужасов:

— Градос пил Миллиору прямо из плоти и почти её погубил. Не знаю, как, но он лишь чудом остановился. Дал ей Призрачный эликсир. — Вэйса схватилась за шею и стала растирать кожу на ней от ужаса. Буквально все побледнели, а мои руки сжались в кулаки. Лишь желание выслушать фейку заставило услышать голос рассудка и не поддаться ярости. — Это не всё. Теперь король обладает непомерной силой и сразу после обретения гораздо более обширного особенного дара, использовал внушение на Милли. Он заставил её забыть тебя, Эрбос, и всё, что связано с твоим существованием. Кроме того, я практически уверена, что, действуя весьма неопрятно, она могла забыть не только тебя, ведь с тех пор, как очнулась после вмешательства, она ни разу не подала мне скрытый знак, чтобы я вошла и мы могли оговорить побег из замка. Сама я с ней об этом не посмела заговорить первая. Ведь это может плохо завершиться. Он внушил ей, что она счастлива и ожидает свадьбы. Вчера она ходила выбирать платье для церемонии и вернулась в отличном настроении. Это лишь подтвердило мои догадки. Милли не помнит ни тебя, ни своих чувств к тебе, ни, тем более, того, что с ней сделал Градос. Мне жаль, но если она так и не проявит инициативу говорить о побеге…

— Её ждёт смерть после рождения ребёнка, как и самого ребёнка, — со скорбью завершил Авалард, держа жену за руку.

— Или же он оставит её в живых, пока не получит от Альхандры своё дитя, — добавил Эрион, осознавая какая участь ждёт его сестру.

Я сжал переносицу пальцами, не веря, что все наши старания и хитрости в один момент осыпались прахом. Но ещё кое-что оставалось странным.

— Ты говорила Градос пил кровь Милли, но как же он не учуял в ней мой аромат. Аромат моей полукровной дочери?

— Всё ещё хуже. Ливия, она знает всё. И она зачем-то покрывает наши тайны. Именно она нашла Градоса и Миллиору без сознания в королевских покоях после случившегося. А когда я вошла, то вся кровь в комнате была покрыта сильнейшими чарами. Кроме того, она знает, что именно я вам помогаю во всём и решила сохранить это в тайне.

— Ливия покрывает нас? Нет! Кто угодно, но только не она! Она не может, ей это совсем не выгодно, — громко пророкотал Алантир. — А уж если Ливии, это невыгодно, то, поверьте, она непременно и сразу обнажит правду и расскажет всё Градосу. Я знаю её не первый год и уверен, эта фейка готова на всё, чтобы спасти свою жизнь и не побрезгует абсолютно ничем, чтобы уберечь себя, а значит и Градоса от падения.

Что-то кольнуло в груди, когда Алантир так нелестно отзывался об этой девушке, хоть та и грозилась меня убить ещё в темницах. Я посмотрел на Аваларда и тот тоже поник, прислушиваясь к схожим чувствам, наши взгляды скрестились, и мы осознали, поняли без слов друг друга. Она. Наша. Сестра. Одновременно с этим зародилась надежда.

— Ливия знает кем я ей прихожусь? — Алантир лишь качнул головой, подтверждая догадку. — Может ли быть такое, что она поняла, что под сердцем Миллиора носит её племянника и решила помочь?

— Нет, — решительно ответил Алантир. — Вы попросту не знаете кто она и какова её суть. Она знала всю жизнь, что вы существуете и это её никак не волновало, поскольку давало повод лишь больше ненавидеть отца. Боюсь, тебе с Авалардом неприятно будет слышать это, но Эраген обременил сестру Проктуса раньше, чем окончательно покинул мир людей. Ливия родилась раньше, чем врата были разрушены окончательно и изменял вашей матери блуждая не только между мирами, но и между женщинами.

Факт того, что Эраген был предателем никак не удивил нас с братом, но узнавать больше о сестре, которая, как и мы ненавидела отца, было интересно.

— Дети скверны ведь тоже входят в аргум, так? — оживился Авалард. — А она уже полна тьмы и это значит, что ей должно быть больше двадцати. Теперь понятно почему она так боится своей магии. Она очень напугана. Есть шанс, что она попросту пытается выжить, но внутри хранит свои надежды и боль. Только так можно объяснить её поступок. И она до чёртиков хорошо умеет притворяться хладнокровной. Как Эрбос.

Авалард многозначительно посмотрел на меня. И мы оба знали, что значит этот взгляд. Мы безмолвно пообещали друг другу выяснить правду, не бросать девушку в беде, когда настанет момент открытого столкновения или бегства.

Алантир словно впал в ступор, не веря своим ушам. Он явно не мог принять, что дитя скверны способно на добродетель, но и отрицать помощи не мог, она была очевидна.

— Я мало общалась с Ливией, но точно могу сказать, что решение её было быстрым. Она замела следы до появления слуг, точно осознавая зачем и что делает. Думаю, она могла раньше узнать от кого беременна Миллиора и сохранила это в тайне ещё тогда.

— Кэрол, ты же понимаешь, что мы обязаны попробовать вернуть память Миллиоры, чтобы вытащить её?

— Не уверена, что выйдет, Эрбос, чары внушения простого фейца возможно разрушить сильными эмоциями, но чары фейца, который пил кровь Альхандры… — Она покачала головой от безысходности.

— Я получил приглашение на свадьбу. Поверь, если сможешь организовать нашу с Миллиорой встречу, то уверен, у меня выйдет.

— Это очень рискованно. В замке уже полно охраны и гостей, а в день свадьбы будет ещё больше.

— Но ведь наверняка есть места, которые закрыты для посещений? — буквально взмолился Эрион. — Должны быть.

Глаза воительницы, потускневшие от печали, вдруг вспыхнули.

— Есть такое место, но желательно, чтобы Градос думал, что ты вовсе не явился в замок. Он не должен держать свою королеву подле себя весь вечер и приставить к ней бесчисленное количество гвардейцев, опасаясь за то, что вы можете пообщаться, не говоря про личную встречу.

Мотылёк:

Все дни до свадьбы проходили в суматохе и подготовке: разучивание танцев, которые мне были не так хорошо знакомы, но более просты в исполнении; подготовка к церемонии бракосочетания и коронации; примерка и подгонка наряда, который было решено сделать ещё более грандиозным, добавляя пышности и подбирая украшения в тон. Всё это отнимало весь день, а вечером я мчалась вместе с лиарами в очередной раз проверить бабочек-Альхандр. Они всё ещё спали, но судя по тому, что их куколки стали чуть больше и начали светиться постоянно, а не только от прикосновения с чем-либо, вылупления их ждать оставалось недолго, это буквально чувствовала.

Как и всегда, после шла к своим помощницам, провожая стоящую в оранжерее высокую статую Юльрал и далее в саду другие красивые изваяния, оплетённые светящимися цветами. Завершала прогулку приятно уставшая и буквально сразу ложилась спать с большим удовольствием, ведь во снах меня ждал он. Было стыдно и странно желать увидеть во сне приятный образ мужчины, который явно не был моим женихом, но то чувство, что дарил его голос, лаская душу, или красота его глаз, заставляли желать этих снов каждую ночь. И каждую ночь это желание исполнялось: один и тот же человек, который вызывал восторг и панику снился регулярно, хоть лица его никак не могла распознать.

Эти сны всегда были прекрасны, словно напоминая о прошлом, которого не существовало, а пробуждение с постоянством встречало мрачностью реалий. Когда же настал день свадьбы, утром меня разбудило что-то раньше, чем смогла досмотреть потрясающий сон. Поцелуи и касания в нём вдруг проникли в реальность, заставляя ощутить поцелуй на губах. Приоткрыв глаза, я увидела не ночного визитёра снов, а Градоса, который уже смелее обнимал меня, жадно блуждая руками по телу сквозь одеяло. Король явно уже желал большего, ведь вскоре тонкое одеяло слетело с меня и Градос буквально за мгновение оказался рядом, страстно прижимаясь и показывая, насколько сильно желает продолжить, начатое так невинно. Запах сладкого миндаля, словно яд, быстро стал раздражать обоняние, пощипывая в носу. Ум понимал — это нормально, он твой жених и сегодня станет мужем, но сердце и даже тело противились его касаниям. Когда же Мужчина стал задирать выше подол длинной сорочки, то паника возобладала. Я резко остановила короля, останавливая и череду его поцелуев, что разжигали желание, но одновременно были будто отвратительны. «Может это беременность так влияет на меня?» — неожиданно закрался вопрос.

— Что не так, моя Милли? — спросил Градос, поглаживая мою обнажённую ногу и постепенно двигаясь выше, накрыл ладонью низ живота. — Мы можем получать удовольствие от близости и пока ты беременна. Не бойся, мы ей не навредим. Просто понял, что не хочу ожидать первой брачной ночи. Мы уже были вместе и в этом нет никакого смысла.

Не понимая зачем, я ухватилась за слова Градоса, как за спасительную соломинку в бурной реке.

— Мне было нехорошо вечером, и я не хотела бы рисковать ребёнком. Давай не будем пока делить постель, Градос. Хочу быть уверена, что всё будет хорошо.

В этих словах была и правда. Иногда, ложась спать, ощущала, как под пупком, чуть ниже ноет от небольшой боли. И хоть в эти моменты предпочитала недомогание списать на то, что ребёнок растёт, и это нормально, но именно сейчас слова прозвучали правдиво для того, чтобы избежать соития с будущим мужем.

— Хорошо, конечно, — улыбнулся феец, немного оголяя удлинённые клыки, от чего по телу прокатилась волна весьма неприятного чувства. — Мы обязательно повторим, когда ты будешь в здравии. А сейчас тебе нужно начать готовиться. Сегодня очень важный день.

Градос встал с кровати, и я заметила, что он лишь в ночном костюме, состоящем их халата и пижамы под ним из тонкого светлого шёлка. Сам король выглядел несколько уставшим.

— Ты выглядишь немного бледным, Градос. Отдохни перед праздником.

В этот же момент, словно подтверждая догадки, король сильно закашлялся, хватаясь за грудь. Я тут же подскочила к нему, хотя и не понимала, как могу помочь.

— Что с тобой? Градос, что-то не так, я вижу! Фейцы не болеют, что с тобой?

На губах короля, как и на ладони, которой он прикрывал рот обозначилась алая кровь и я охнула от ужаса, заметив это. Сам же феец словно и не обратил внимания на яркое проявление серьёзной болезни. Он явно уже не раз сталкивался с таким случаем.

— Ничего особенного. Тело привыкает к власти Королевского амулета. Так бывает. — Поморщился он от боли вновь.

Я подозревала, что амулет тут ни при чём, и что жених пытается нечто скрыть от меня, хотела задать вопросы, но он не дал шанса им прозвучать.

— Это тебя не касается, Миллиора. Просто будь готова к вечернему торжеству. Моя мать всегда знала, когда промолчать, чтобы не разгневать супруга, и ты, знай своё место.

Градос быстро вышел, звучно захлопнув дверь, а я бросилась в ванную комнату, ощущая сильнейшее разочарование и гнев. Ощущения, непонятные и противоречащие друг другу переполняли. Чувств к Градосу не было, только ум не принимал доводов сердца, противореча всему естеству. Вскоре стало тяжело дышать и мысли о короле вовсе мгновенно сгинули… за спёртостью в груди последовала дрожь в руках и отчаяние. Меня давно уже не посещали приступы. О них успела позабыть вовсе, но теперь, ощущала, как с каждым тяжёлым вдохом, тело наполняется свинцовой тяжестью. Однако сейчас меня почему-то стала наполнять ярость, затмевая страх. Она и вынудила ударить по овальному большому зеркалу, которое отражало меня в полный рост. Удар был слабым, и я точно знала, что не мог повредить даже хрупкую поверхность, но она словно изнутри разбилась, принимая мой гнев и кровь из порезанной ладони. Маленькие трещины разбитой серебристой глади тут же окрасились алым, словно жаждали давно впитать магическую жидкость. Воспоминания о том, как после очередного моего припадка, мачеха, находила снова и снова испорченные красивые ручные зеркала, вопя на весь дом, объяли душу ужасом… Бриджит всегда не брезговала обвинить падчерицу во всех грехах, особенно перед мужем, который так любил дочь. Но теперь я чётко осознала, что именно это обвинение было правдивым. Смутные воспоминания о том, как я прятала силы в мире людей и как однажды разбила даже, не прикасаясь большое зеркало в ванне, поддавшись подобному состоянию, вовсе выбили почву из-под ног, заставляя сесть на пол.

Пока серебристые ровные узоры продолжали впитывать кровь, исцеляя свои трещины, а рука, ещё недавно порезанная, словно по волшебству излечилась, поняла, что приступ мой прекратился, энергия, бурлящая под кожей и ранее сдавливающая лёгкие — нашла применение. Прямо на моих глазах большое зеркало напротив обрело вид жидкой колышущейся ртути.

— Этого не может быть. Я схожу с ума?

Мотнув головой пару раз, при этом крепко зажмурив глаза, попыталась избавиться от видения, но открыв их вновь, поняла, что это вовсе не плод истерзанного ума, а самый настоящий особенный дар, о котором никто не знал, включая и меня саму. Всё ещё не веря глазам, я осторожно коснулась прохладной серебристой поверхности кончиками пальцев, и она задрожала. Не понимая, как дальше себя вести, поддалась порыву и просто просунула руку глубже, надеясь отыскать проход. Внутри было жарко, а влажный ветер неприятно обдувал ладонь. Сердце сжалось в груди от предчувствия, что не стоит проходить через эти врата в иной мир, всем естеством ощущала, что он какой-то не такой, и резко вытащила руку, не пытаясь даже заглянуть по ту сторону полностью. Хотелось их поскорее запечатать необычные врата обратно и с каждым мгновением это желание только возрастало.

Не испытывая удачу на прочность, сконцентрировалась на жизненном источнике сил, который и обеспечивал особенный дар силой, но зеркало лишь по краям стало покрываться узорами, словно стекло в морозный день. Я уже решила, что скоро получится закрыть портал, но в это же мгновение изнутри приглушённо донёсся холодящий ужасом крик монстра и следом вырвалась огромная страшная лапа с множеством древесных пальцев и когтями на них.

Мой громкий крик, разрезал воздух ровно в тот момент, когда и зеркало, словно оберегая создателя портала, мгновенно обрело твёрдость и прежнюю гладкость без единого видимого повреждения. Свидетельством произошедшего и ужасным проявлением моих сил стало лишь одно — отрубленная рука монстра, истекающая зелёной разъедающей кровью на полу. Не успела я ещё оправиться от увиденного, как в дверь постучали лиары.

— С вами всё хорошо, госпожа? Мы кажется слышали крики, — донеслись обеспокоенные слова Хэйры.

Я быстро поднялась, подбежала к ванне и включила воду.

— Всё хорошо. Вам показалось. Решила принять ванну сама, принесите пока всё необходимое для подготовки к свадьбе. Скоро выйду, — ответила, как можно спокойнее, а сама уже размышляла как избавиться от лапы Бильвизи.

Да, это был именно Бильвизи, их устрашающие древесные конечности невозможно было спутать, как и то путешествие к Призрачной реке, которое навсегда останется для меня худшим воспоминанием. При попытке вспомнить больше об этом походе вместе с родными, голова вдруг пошла кругом и заболела, я точно знала, что должна помнить больше, но никак не могла воскресить эти воспоминания. Так же я осознала, что Градос не просто так лишил меня основных чар, опутывая путами ловчей. На это точно была веская причина. Я поняла, что не могу доверять королю и своему жениху в одном лице, он что-то скрывал. То, что я собиралась спросить у родителей и брата, когда встречу их на свадебном балу сегодня вечером. Но сейчас мне стоило переживать не об этом, а как избавиться от свидетельств того, что каким-то образом именно я являюсь проводником в мир монстров. Монстров, которые уже ни один век являются основной проблемой мира фейри и с которыми идёт беспрерывная война.