My Maddie

Глава четвертая

Пламя

Я схватил Мэдди за руку, когда грузовик остановился на парковке клуба. Изнутри доносилась музыка. Грузовик Хаша и Ковбоя остановился рядом с нами. Сия выскочила и помахала Мэдди. Мэдди помахала в ответ свободной рукой. Я не отпускал ту, которую держал. Хаш и Ковбой последовали за Сией внутрь. Дверь за ними закрылась. Тени моих братьев двинулись внутрь. Я уставился на двери. Я не хотел туда заходить. Я не хотел быть здесь. Я хотел остаться в хижине с Мэдди и, черт возьми, не двигаться.

«Пламя?» Я повернулся к Мэдди. Она улыбнулась мне, но это было не так, как обычно. Теперь все ее улыбки были другими. Я с трудом мог прочитать новый шрифт. Я не знал, что они означают. Я поерзал на своем месте, когда мои вены начали болеть на руках. Я не мог этого вынести. Я не мог, черт возьми, выдержать. «Нам не нужно оставаться долго. Просто чтобы отпраздновать Азраила и Талиту». Мэдди снова сжала мою руку. Но боль в моих венах усилилась, ее прикосновение больше не делало ее лучше. Мэдди прижалась своим лбом к моему. Я попытался отстраниться, но ее свободная рука поднялась к моей щеке и остановила меня. Я слушал, как дышит Мэдди. Когда она спала каждую ночь, я слушал, как она дышит. Удостоверился, что ее грудь поднимается и опускается. Удостоверился, что ее сердце все еще бьется в груди. Я мало спал. Всякий раз, когда я это делал, я видел ее мертвой. Видел глаза Мэдди закрытыми, а ребенка внутри нее тоже мертвым. Я никогда больше не хотел, чтобы ее глаза были закрыты. Мне нужно было, чтобы они были открыты и смотрели на меня, чтобы я знал, что с ней все в порядке. Она сказала, что с ней ничего не случится. Но я знал, что так и будет. Пламя что-то с ней сделает. Зло внутри меня уничтожит ее. Как и всех остальных.

«Дети — это хорошо, детка», — прошептала она. «Радостно праздновать их появление на свет. Они — живое воплощение любви, родителей, которые создали их из такой яростной любви». Мэдди отстранилась. Ее глаза блестели. Мой живот сжался. Когда они блестели, это обычно означало, что она грустит.

«Ты грустный», — сказал я. Мэдди опустила голову. Это потому, что ты будешь плохим папой, и она это знает. Я зажмурился, услышав голос папы в своей голове. И ты будешь стариком... удачи тебе с этим... Следующим раздался голос Эша. Он думал, что я собираюсь причинить ему боль в лесу. Думал, что я оставлю ему больше шрамов на животе. Мэдди было грустно, потому что она знала, что я в конечном итоге причиню боль ей и нашему ребенку, так же, как Эш думал, что я в конечном итоге причиню боль и ему.

Рука Мэдди вернулась на мою щеку. Она подняла мою голову. «Я не грустная, как ты думаешь», — прошептала она. Я не знал, почему она могла бы быть грустной, если бы не думала, что я ее подвожу. «Пламя», — продолжила она. «Мне грустно, что ты считаешь, что не достоин быть отцом». Мэдди провела пальцем по моему лицу. Мне нравились ее прикосновения. Я всегда хотел, чтобы она коснулась меня. Но ее слова не имели для меня смысла. «Мне грустно, что ты считаешь, что можешь причинить нам боль». Рука Мэдди оставила мое лицо и опустилась на живот. Мое сердце забилось быстрее. Внутри нее был наш ребенок. Я не хотел причинять боль ребенку.

Мэдди схватила мою руку и попыталась положить ее себе на живот. Я отдернул руку. «Нет!» Мои легкие сжались. Мое сердце забилось слишком быстро. Я не мог прикоснуться к ее животу. Я никогда не мог прикоснуться к ребенку.

«Пламя…» — прошептала Мэдди. «Мне тоже страшно». Я метнула на нее взгляд, и ее голос прозвучал странно. Надтреснутым. «Ты не одинока в этом. Но с тобой рядом со мной я сильна. С тех пор, как я встретила тебя, я нашла в себе силу, в которую никогда не верила». Я закрыла глаза. Она сделала меня сильнее. Я не могла жить без нее.

«Прикоснись ко мне, Пламя. Не отстраняйся». Мэдди наклонилась. «Поцелуй меня. Мне нужно, чтобы ты меня поцеловал». Я хотел. Мой взгляд метнулся к ее животу, но Мэдди снова наклонилась, пока она не стала всем, что я мог видеть. Ее зеленые глаза были огромными. Она была такой чертовски красивой. Пламя в моей крови было слишком горячим, слишком чертовски сильным, но я стиснул зубы и оттолкнул боль. Я поцеловал Мэдди в губы. Я зарычал, когда демоны внутри меня сказали мне отстраниться. Но она была моей . Я не мог ее потерять. И я хотел поцеловать ее. Ее поцелуи сделали все лучше.

«Пойдем», — сказала Мэдди, отстраняясь, чтобы выпустить мою руку. «Давай войдем внутрь». Я выскочил из грузовика и поспешил к пассажирской двери. Мэдди улыбнулась своей обычной улыбкой, когда я открыл ее дверь и вытащил ее из грузовика. Мне чертовски понравилась эта улыбка. Эта улыбка заставила меня дышать.

Когда мы вошли в клуб, дети были повсюду. Дверь за нами закрылась. Мы были в ловушке. Мэдди начала тянуть нас вперед к своим сестрам, когда ребенок начал кричать. Это было как нож в мой чертов череп. Ребенок снова закричал. Я закрыла глаза, и звук эхом разнесся вокруг моей головы. Я была в темноте. Земля была подо мной, вокруг меня. И он был рядом со мной, красный и кричащий... он хотел, чтобы я подняла его, но я не могла поднять его. Я только что убила маму своим прикосновением. Я не хотела причинять ему боль... но он продолжал кричать, продолжал плакать... Я не знала, что делать. Он был всем, что у меня было. Мой младший брат...

«Здесь ты в безопасности». Голос Мэдди прорезал темноту. Когда я открыл глаза, она была передо мной. «Азраил не ранен, он просто младенец, который плачет, зовя маму, потому что он голоден». Я посмотрел на Лайлу, которая уходила с Азраилом. «Он в безопасности. Видишь? Все младенцы здесь в безопасности и счастливы. Никто не причиняет им вреда». Я кивнул, но чувствовал, что вылезаю из своей кожи — мои вены, кровь и кости — все это пыталось выползти из моего тела, чтобы убраться к чертям. Мне было жарко. Мне было чертовски жарко, и я не мог стоять на месте. «Давай сядем».

Я схватил Мэдди за руку и сел за стол. Я потянул ее к себе на колени, когда она попыталась сесть на сиденье рядом со мной. Я держал ее близко, очень близко. Я держал руки подальше от ее живота. Она сказала, что я не причиню ей вреда, но я знал, что лучше. Я должен был защитить ее. Мэдди наклонилась, положив голову мне на плечо, когда я изо всех сил пытался усидеть на месте. Я вдохнул ее запах. Я зарылся рукой в ее волосы и позволил ей успокоить меня. Мэдди начала говорить с Мэй. Когда она говорила, звук вибрировал от ее спины к моей груди. Когда она смеялась, мои чертовы легкие перестали быть такими чертовски сжатыми и впустили воздух. Я должен был держать ее здесь. Если она останется со мной, я не причиню вреда ни одному из младенцев своим пламенем.

Викинг и АК поставили стулья вокруг стола рядом с нами. Радж, Хаш, Ковбой, Таннер, Танк, Булл и Стикс подошли следом. Бо тоже был там. Он был новым кандидатом. Его записали на прошлой неделе вместе с Самсоном и Соломоном. Они не были кандидатами, как Эш или Зейн. Стикс дал Бо, Соломону и Самсону больше обязанностей. Им разрешили посещать церковь. Им не нужно было делать всякую грязную работу.

Бо сел рядом с Таннером. Таннер что-то сказал ему, и Бо ухмыльнулся. Я наблюдал за ними. Они были братьями. Самсон и Соломон сели рядом. Они тоже были братьями, близнецами. Самсон что-то сказал, я не расслышал, что именно, и Соломон рассмеялся. Братья. Бо и Таннер. Соломон и Самсон. Они были братьями. Разве так должны быть братья?

Я никогда не смеялся с Эшем. Он не смеялся со мной. Выглядел как тот, кого мы оба знали, брат... Ты собираешься ударить меня, Джосайя? Я услышал голос Эша в своей голове. Он сказал, что я как мой папа. Я не думал, что я как мой папа. Но он думал, что я такой. Я не хотел быть таким. Папа причинил боль моей маме. Он причинил боль мне, Эшу и Исайе.

Мэдди повернула голову, чтобы посмотреть на меня. Ее брови были опущены. Это означало, что она волновалась. Она прижала свой рот к моему уху. «С тобой все в порядке, детка. Я люблю тебя». Я люблю тебя... Я прижала ее к себе крепче. Я замерла, когда внезапно задумалась, есть ли у моего папы в крови тоже пламя. Если он всегда был зол, почему он причинял всем боль.

Соломон и Самсон снова рассмеялись, Самсон держался за руку Соломона. Я смотрел на них и понял, что знаю все о том, как быть братом. Как они так смеются? Я никогда не понимал чьих-либо шуток, едва мог понять, когда они шутят . Я не смеялся. Это никогда не казалось правильным, когда я пытался. Мой смех был натянутым, и я всегда смеялся не по тому поводу или не в то время, и люди пялились. Я не был братом Эшу, как Бо и Таннер, или Соломон и Самсон друг другу. Я, блядь, не знал, как быть. Эшу было хреново иметь меня братом. Исайя... Я убил Исайю. Но я был бы ему дерьмовым братом, если бы он был жив.

«Иисусе!» — закричал Вайк и покачал головой. «Мы что, старые как черт? Вот так нам теперь в баре веселиться? Детишки и чашки чая, как будто мы гребаная королева Англии. Где пизда и виски?»

Кай подошел к Вике сзади, держа на руках одного из своих детей, и ударил его по голове. «Вике, закрой свой уродливый рот, или я засуну тебе в задницу свой ботинок тринадцатого размера».

Вике улыбнулся, поиграв бровями. «Это обещание, Вип?»

«Тебе нужно завести себе женщину, Вике», — предложил АК. «Ты один из самых старых братьев в ордене. Средний возраст, да?» АК ухмыльнулся.

У Вике отвисла челюсть. «Я старею как чертово хорошее вино, брат». Он задрал рубашку, чтобы показать свой мускулистый живот. «Ты когда-нибудь видел старика с таким телом?»

Вике замолчал и уставился на что-то в другом конце комнаты. Я наблюдал, как Кай держит своего ребенка. Я попытался представить, как он держит своего ребенка таким образом. Я даже не мог представить это в своей голове. Моя кровь хлынула из ушей. Я никогда не смогу держать их таким образом.

«Слышал, поздравления в порядке вещей», — сказал Кай. Он смотрел на меня. Мои легкие застыли. Мэдди замерла у меня на коленях. Она схватила меня за руку и повернулась лицом к моим братьям.

«Спасибо», — ответила она Ки. Она поцеловала мою руку и снова прижалась ко мне, проводя пальцем по тыльной стороне моей ладони. Она делала это, когда пыталась помочь мне успокоиться. Мне это нравилось. Обычно это всегда срабатывало.

Викинг поерзал на своем месте. «Кто-нибудь еще замечал, какая чертовски горячая мамаша Райдера?» Я посмотрел на Рут, сидевшую с Беллой и Райдером. «Она никогда не заходит в бар, так что я ее не часто видел. Но, черт возьми! Я обожаю сучек постарше. Сестра, черт возьми, Рут выглядит такой горячей. Кто знал, что под этими длинными платьями, которые носили все культовые сучки, скрывается это плотное тело?»

«Не думаю, что она намного старше тебя», — сказал Танк. «Может быть, на год или два. Черт, она может быть даже моложе тебя. Она родила Райдера и его близнеца, когда ей было двенадцать или тринадцать или около того, не так ли? Вы практически одного возраста».

« Правда? » — задумался Вике и громко свистнул. Он улыбнулся, и его брови затанцевали. «Райдер!» Райдер поднял голову и увидел Викинга через столы. «Иди сюда, черт возьми!» Райдер встал и медленно пошел.

«Что?» Он провел рукой по своей бритой голове.

«Твоя мама», — спросила Вике. «Сколько ей лет? Она с кем-нибудь встречается?»

«Почему?» — спросил Райдер. Его глаза сузились.

Викинг пожал плечами. «Пытливые умы хотят знать».

Райдер некоторое время молчал, затем наклонился и предупредил: «Держись подальше от моей мамы, Вике. Я серьезно. Она слишком много пережила, чтобы иметь дело с твоим дерьмом».

Викинг ухмыльнулся. «Не будь таким, Док. Разве ты не хочешь нового папочку? Того, кто будет чинить твою грудь и читать тебе сказки на ночь?» Вике хлопнул себя по коленям. «Да ладно, сынок. Мы с твоей мамой просто хотим сделать тебя счастливым, вот и все».

«Я серьезно. Держись подальше». Райдер ушел.

Вайк прикусил губу и прижал руку к паху. «У меня внезапно встал ебучий член из-за сестры Рути. Забыл, что она такая молоденькая». Он склонил голову набок. «Боже! У нас была идеальная десятка, живущая среди нас, и анаконда только сейчас это заметила». Вайкинг посмотрел на свою пах, похлопывая рукой по члену. «Ты бездельничаешь, приятель. Тебе положено искать потенциальную киску, как она».

«Блядь, придурок», — сказал Кай и покачал головой. «Какого хрена его вообще пустили в клуб?»

«Я бы ее трахнул», — согласился Радж, кивнув.

«Не уверен, что это убедительная поддержка», — сказал Хаш и отпил пива.

«Это говорит парень, который каждую ночь дважды трахает младшую сестру вице-президента, а затем заканчивает, разбрызгивая белые ленты на груди своего парня», — сказал Вайк, затем указал на Ковбоя, который ухмылялся ему. «Упс. Забыл, что мы должны притворяться, что вы все не трахаетесь друг с другом. Хотя не знаю почему. У всех свои извращения. У тебя только пизда и члены». Вайк протянул кулак Каю. «Любители равных возможностей. Так, вице-президент? Мы все знаем, что Палачи должны продолжать двигаться в ногу со временем!»

«Тебе повезло, что я держу свою дочь, Вике, иначе, клянусь Аидом, я бы с тебя кожу заживо содрал. Прямо сейчас. Не обращая внимания на то, кто, черт возьми, смотрит».

Викинг рассмеялся, покачал головой и поднялся на ноги, чтобы взять виски и что-то похожее на бокал вина у Зейна в баре. Он пересек комнату и сел рядом с Райдером. «Для вас, миледи», — предложил он Рут. Рут взяла у него вино. Ее глаза были прищурены, а брови опущены. Я не знал, была ли она счастлива, но когда люди хмурились, это обычно означало, что они не были счастливы.

«Райдер убьет его», — сказал Танк. Дочь Кая внезапно заплакала, и мое тело тут же напряглось, черт возьми. Плач пронзил мой мозг, как пуля, как пытка. Он отразился эхом от стен гребаного бара. Мои руки начали трястись. Я закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями. Но темнота увела меня в подвал. Рука Мэдди сжалась в моей. Я держался, пытаясь отогнать воспоминания...

«Быстро!» Звук голоса Эша заставил меня резко открыть глаза и сесть вперед. Я обнял Мэдди за грудь, удерживая ее близко. «Всем вам нужно идти в амбар. Черт возьми, сейчас же!»

Стикс был на ногах, жестикулируя. «Что?» — АК озвучил слова президента, пока Кай передавал своего ребенка Белле.

«Там огонь. Чертов огонь и сука… мертвая сука, повешенная. Ты должен это увидеть». Эш начал качать головой. Я начал быстро дышать. Огонь. Там был огонь.

Кай подошел к Презу, зачитывая его инструкции вслух. «Мэй, отведи женщин в заднюю комнату и запрись там». Мэй встала на ноги, неся Харона, и повела сук в заднюю комнату. Я держался за Мэдди. Она никуда не собиралась идти без меня.

«Пламя?» — сказала Мэдди и встала .

«Пламя, ты, блядь, идёшь с нами», — приказал Кай. Я не собирался отпускать Мэдди, блядь. «Пламя! Отведи Мэдди в чёртову заднюю комнату! Ты нужна!»

«Со мной все будет в порядке», — сказала Мэдди. «Ты должен идти».

«Райдер, ты их защищаешь. Зейн, ты тоже за ними следи. Патрулируй и принеси несколько гребаных пушек из арсенала». Руки Стикса двигались так быстро, что я едва мог их прочитать.

«Пошли!» — крикнул Кай. Мэдди двинулась в заднюю комнату, Райдер и Зейн последовали за ней. Мне хотелось бежать за ней, черт возьми, удерживая ее рядом с собой. Я мог бы лучше защитить ее, если бы она была рядом со мной. С ней ничего не случилось бы, если бы я ее защищал.

«Пламя, она в безопасности. Давайте покончим с этим». АК ждал меня у дверей с Вике. Мы выбежали из клуба. Я запрыгнул в грузовик и последовал за мотоциклами к сараю. Я увидел, как пламя поднимается высоко сквозь деревья. Оранжевое пламя. Моя кровь бежала быстрее, чем ближе мы подходили к пламени. Огонь, черт возьми, звал меня, дьявол звал демона в моей душе. Я схватил руль.

«Нет», — сказал я чертовому дьяволу внутри меня. «Убирайся на хер!» Я выскочил из грузовика и побежал по тропинке к сараю. Я остановился рядом с Вике и АК. Остальные мои братья уже были там.

«Что. За. Блядь?» — сказал Вике. Пламя рассекло грязь широким кругом, ползая по земле, как змея. Круг вонял горелым бензином. Затем, в центре круга, была женщина, привязанная вверх ногами к деревянному кресту. Мертвая, голая женщина с рассеченным туловищем, все ее органы были удалены изнутри. А ее рот... ее рот был зашит толстыми черными стежками.

«Ну. Такое не каждый день увидишь», — сказал Кай и подошел ближе. «Что это за чертов знак?» Он посмотрел на Таннера и Бо. «Какое-то дерьмо Ку-клукс-клана?»

Таннер покачал головой. «Это не Ку-клукс-клан».

«Это пентаграмма», — сказал Самсон. Соломон стоял рядом с ним, кивая и скрестив руки на груди.

«Знак дьявола», — добавил Соломон.

Мое дыхание участилось, когда я уставился на горящий символ. Он также пах бензином. Огонь шипел, а пламя взмывало выше. Дьявол... змеи... пламя... это был чертов дьявол. Мой папа предупреждал меня об этом. Огонь. Зло приближалось. Я знал, что оно приближается. Смерть, боль и чертово пламя.

Кай наклонился к огню. «Вот ее сердце». Кай указал на центр символа. Сердце сучки сидело посередине, кровь капала на небольшой участок травы, нетронутый огнем. Бо прибыл с ведрами песка. Он бросил песок в огонь, потушив его. В ту секунду, когда он погас, я почувствовал, что делаю глубокий вдох. Но мои руки начали чесаться, мои ноги начали мерить шагами. Я все еще чувствовал его рядом. Чувствовал гребаного дьявола рядом. Перевернув руку, я вонзил ногти в свою плоть, пока не почувствовал, как ноготь прорвался к моей вене. Я зашипел, когда кровь начала стекать по моей коже, перекатываясь по моей ладони. Я сжал руку в кулак и вздохнул, когда мой член стал твердым.

Стикс приблизился к сучке, привязанной к перевернутому кресту. Она была привязана. Так же, как меня связал пастор Хьюз и укусил змеи. Моя кожа дернулась, когда я вспомнил, как они скользили по моей коже. Как они ползали по всему моему телу, впиваясь зубами в мою плоть — дьявол признал меня своим.

Стикс поднял руки. «Самсон, Соломон, Бо. Возьмите периметр. Проверьте, нет ли следов ублюдков, которые это оставили». Все трое вскочили на свои мотоциклы и тронулись. Стикс встал и скрестил руки на груди. Кай щёлкнул подбородком в сторону Эша. «Когда ты это видел?»

«Прямо перед тем, как я пришел к вам. Я шел по лесу и увидел пламя». Эш повернул голову ко мне. Я не знал, почему он на меня смотрит. Мы не разговаривали с той ночи в лесу.

«Ты никогда не видел, кто это оставил?» — спросил Кай. Эш покачал головой.

«Головы козлов. Кровь, мать твою. А теперь это?» Танк наклонился к кресту, к висящей сучке с дырой на животе. «Сердце в пентаграмме. Ее зашитый рот, мать твою. Какого хрена?» Танк провел рукой по шраму на голени. «Поклонники дьявола, мать твою? Вот с кем мы, мать твою, теперь имеем дело?» Мой пульс забился быстрее. Поклонники дьявола. В моей крови были демоны.

«Или ублюдки, притворяющиеся таковыми», — сказал АК. «Не думаю, что в этих краях много настоящих дьяволопоклонников».

Стикс начал подписывать. «Выруби ее нахуй и сожги тело. Не будем терпеть это дерьмо на нашей земле. Нам нужно патрулировать. Нам нужно найти придурков, которые притащили это к нам ». Стикс ухмыльнулся. «И нам нужно преподать им чертов урок».

«Гнев гребаного Палача Мьюта, дамы и господа!» Вике начал хлопать. Я не мог оторвать глаз от суки, висящей на кресте. От ее глаз, широко открытых в смерти. От ее рта, вынужденно закрытого. От черных линий вокруг нее, где пламя уничтожило траву. Я вонзил ногти в свою руку, снова и снова. Они пришли за ней тоже со змеями? Они ее тоже укусили?

АК и Танк начали рубить суку. Ее тело рухнуло на землю. Ее глаза смотрели на меня. Смерть. Гребаная смерть смотрела прямо на меня. Огонь в моей крови начал расти, становясь все горячее и горячее, нуждаясь в освобождении.

Когда я посмотрел на суку на земле, все, что я мог видеть, была моя мама. Моя мама, вся в крови, рядом с ней нож. Затем вместо нее я увидел Мэдди... Я низко зарычал, когда увидел Мэдди, смотрящую на меня с земли. За исключением того, что ее живот не был разрезан, он был круглым с ребенком. Но она была мертва. Ее тело было неподвижным и белым. Черт возьми, мертвым. Ребенок тоже. Черт...

«Пламя!» — раздался в моем сознании голос Булла, и я резко поднял голову.

Братья пришли в движение, когда АК крикнул: «Клуб!» За деревьями я увидел, как огонь катится к небу, а дым поднимается в воздух.

«Нет!» — закричал я и побежал к своему грузовику. Мой чертов пульс ускорился, когда я нырнул на водительское сиденье. Я выехал на грунтовую дорогу, задние колеса скользили по траве. «Мэдди!» — заорал я в кабину грузовика, следуя за байками моих братьев к клубному дому. Чем ближе мы подъезжали, тем больше я видел пламени. «Мэдди! МЭДДИ!» Они были повсюду. Чертово пламя. Пламя поднималось все выше и выше, пожирая деревянные части клубного дома. Выпрыгнув из грузовика, я выбежал вперед. «МЭДДИ!» — услышал я кашель. Суки мчались к лесной полосе, Райдер и Зейн шли впереди. Я обыскал их всех. Наблюдал, как АК, Стикс, Кай, Танк и Булл находят своих сук. Сия выбежала из здания, Хаш и Ковбой побежали вперед, чтобы поймать ее. Таннер был с Литой около своего грузовика. Там были все дети — младенцы, Грейс, Саффи...

«Мэдди!» Я повернула голову к Мэй. Она тоже оглядывалась.

«Мэдди! Где Мэдди?» — в панике сказала она. «Мэдди?» — закричала Мэй, широко раскрыв глаза. «Мэдди! МЭДДИ!»

Я не мог дышать. Я не мог, блядь, дышать! Нет. Нет. НЕТ! «МЭДДИ!» — заревел я. «МЭДДИ!»

«Блядь!» — прошипел Райдер.

Я не стал ждать, черт возьми. Я вбежал в здание. Когда дверь открылась, огонь и жар обрушились на меня, ручка обожгла мне руку. Мне было все равно. Мэдди. Мне нужно было достать Мэдди. Я услышал голоса, выкрикивающие мое имя позади меня. Она не могла умереть. Она не могла, черт возьми, умереть! Огонь был повсюду. Я побежал по коридору в сторону задней комнаты. Ее там не было. Ее, черт возьми, там не было! Я не чувствовал пламени на своей коже. Оно уже было в моей крови. «МЭДДИ!» — закричал я, кашляя, когда дым проник в мои легкие. «МЭДДИ!» — я побежал вперед. Было так много пламени.

«Пламя!» — услышал я голос рядом с собой. Но мне нужно было пройти через огонь. Мэдди была где-то здесь. Она не могла умереть. Я ударил себя кулаком по голове, когда попытался, черт возьми, думать. «ПЛАМЯ!» Рука легла на мою руку и потянула меня за собой. Эш. Это был Эш. «Не там внизу!» — сказал он, прикрывая рукой рот от дыма.

Он потащил меня за руку. Я сбросил его. Мне нужно было найти Мэдди. Мне нужна была Мэдди! «Там!» — крикнул Эш. Он указал на дальнюю часть коридора.

Мое сердце забилось, когда я увидел тело на полу. «МЭДДИ!» Я побежал. Я бежал так быстро, как только мог, сквозь пламя и дым. Я упал на колени. Мэдди была на полу. Она была на гребаном полу!

«Нам нужно вытащить ее, Пламя! Двигайся!» — крикнул Эш. Я поднял Мэдди на руки. Она ничего не весила. Я попытался посмотреть на ее лицо. Пламя обожгло мне глаза. Ее лицо было испачкано полосками черного дыма. Но я видел, что ее глаза закрыты.

«Нет!» — прохрипел я и почувствовал, как мое чертово сердце начало трескаться. Я побежал. Я побежал, когда крыша начала рушиться вокруг нас. Эш побежал впереди меня, ударив плечом о выходную дверь, которая была закрыта перед нами. Она распахнулась, и он выбежал. Я последовал за ним, как раз в тот момент, когда позади нас раздался гигантский грохот. Люди побежали вокруг нас. «Возвращайся нахер! ВЕРНИСЬ НАХЕР!» — закричал я, падая на колени и опуская Мэдди на землю. Мое горло сжалось, но громкий крик вырвался из моего горла, когда она не двинулась с места. «Мэдди», — прошептал я и нежно откинул ее волосы с головы. Мои руки не переставали трястись. «Мэдди!» — сказал я и сел на пятки. «Просыпайся. Мэдди, просыпайся». Я наклонился над ней. Я положил руку ей на подбородок и повернул ее голову ко мне. «Открой глаза. Пожалуйста… Мэдди… открой глаза…» Но она этого не сделала. Что-то начало происходить внутри меня. Пламя, что было в моей крови, начало вырываться из стенок моих вен. Когда я смотрел на Мэдди на земле, мне было все равно. Мне было все равно, что я чувствовал, как пламя прорывается сквозь мою плоть и кости, бежит под мою кожу и берет под контроль.

Я поднял Мэдди на руки и покачал ее. «Мэдди…» Она не шла. Ее кожа была бледной под черным дымом на лице, и она не просыпалась. Капля воды упала ей на щеку, проложив дорожку сквозь дымовые пятна. Еще одна упала. Я поднял глаза, чтобы посмотреть, откуда она. Я почувствовал воду на своей щеке. Я. Это было от меня. Моя грудь болела так сильно, что я не мог дышать. Когда я смотрел на Мэдди, я думал, что умираю. Боль в моем сердце была такой сильной, что я не мог пошевелиться.

«Пламя». АК упал рядом со мной. Я услышал сирены на заднем плане, но я не мог отпустить Мэдди. Я убил ее. Пламя... Я замер. Я посмотрел на пламя позади меня, на огонь. Пламя убило ее. Они пришли за ней. Пришли за ребенком. Она была мертва. Они оба были мертвы. «Пусть Райдер посмотрит на нее». АК обращался ко мне.

Я напрягся, обнажив свои гребаные зубы, когда Райдер упал на колени по другую сторону от Мэдди. «УЙДИ НАХУЙ!» — приказал я, прижимая ее ближе. «Я убью тебя. Коснись ее, и я убью тебя».

«Она дышит, Пламя», — медленно произнес Райдер. Я замер.

Я покачал головой. «Она мертва. Пламя убило ее. Она мертва. Они оба мертвы. Как мама и Исайя. Их обоих больше нет». Боль, пронзившая меня, заставила меня согнуться и задыхаться.

«Пламя. Она дышит. Она жива. Дай-ка я на нее посмотрю». Сирены стали громче. Я увидел синие огни, приближающиеся по дороге к клубу. «Ей нужно в больницу. Ей нужна немедленная помощь».

«Пламя. Пусть посмотрит. Он может ей помочь», — сказал АК. Я подавился криком, вырвавшимся из моего горла. Когда я поднял глаза, все смотрели на меня.

«Пожалуйста, Флейм», — умоляла Мэй. Мэй и Белла подошли и встали рядом с Мэдди. Они обе плакали. «Пожалуйста, дай ему посмотреть на нее», — сказала Мэй. Я посмотрел на Мэдди сверху вниз. Я не хотел ее отпускать. Я не мог ее отпустить, черт возьми.

Райдер подошел ближе. «Я просто проверю ее пульс». Я сжал челюсти, когда он положил пальцы ей на шею. Его глаза опустились, когда он сосредоточился. «Он слабый, но он есть». Она наклонилась и прислушалась к ее дыханию. «Ей нужна больница. Сейчас же». Райдер вскочил, когда скорая помощь и пожарная машина въехали на территорию. Я уставился на Мэдди, прижимая ее к груди. Я не хотел прикасаться к ней, чтобы не сделать хуже. Но я не мог ее отпустить. Я никогда не мог ее отпустить. Она была моей. Моя Мэдди. Она не могла умереть. Она не могла, черт возьми, умереть.

«Брат», — сказал АК. «Нам нужно отнести ее в машину скорой помощи». Я видел, как приближаются парамедики. Я сжался крепче. Пламя вспыхнуло в моей крови, и я зарычал на каждого, кто пытался приблизиться.

«Я убью их. Я убью их нахрен», — пригрозил я. «Если они тронут ее, я вырву им позвоночники». Я трясся от ярости, глядя на приближающихся фельдшеров. Я знал, какие они. Они привязали меня к кровати. Я не хотел, чтобы Мэдди была привязана к кровати.

«Пламя. Ради всего святого. Ей нужно в больницу», — сказал Кай. «Тебе придется ее отпустить».

«Я не позволю им забрать ее. Она не может, черт возьми, уйти!» — прошипел я, цепляясь за Мэдди. Я заметил, как АК кивнул кому-то позади меня. Я пошел посмотреть, кто это был, когда кто-то схватил меня сзади за горло, перекрыв мне дыхание.

«Отвали от него!» — прорезался голос Эша в моих ушах. Я схватил Мэдди, но начал видеть черные точки, чувствовал, как слабеют руки.

«Мне так жаль, брат», — сказал АК и забрал Мэдди из моих рук.

«НЕТ!» — попыталась я закричать, борясь с рукой, сжимавшей мое горло.

«Ей нужна помощь, брат. Я отведу тебя прямо к ней. Ты будешь с ней. Но ты должен позволить им помочь». Пламя в моей крови было таким горячим, что это был гребаный ад. Я боролся и боролся с рукой на моей шее, пока смотрел, как Мэдди кладут в заднюю часть машины скорой помощи. Белла и Мэй вошли вместе с ней. Двери закрылись, и я кричал. Я кричал и кричал, пока темные пятна не начали затуманивать мое зрение. Я почувствовал, как что-то укололо мою руку. «МЭДДИ!» — закричал я, но мой голос постепенно оборвался. «МЭДДИ! МЭДДИ! МЭДДИ…» Затем тьма поглотила меня.

*****

Я почувствовал их прежде, чем открыл глаза. Они были горячее и обжигающе, чем когда-либо прежде. Я вонзил ногти в кожу, шипя, когда часть пламени вырывалась наружу. Но этого было недостаточно. Я не мог этого вынести. Мои вены схлопнулись. Огонь был повсюду в моем теле.

В голове был туман. Но я знал, что мне нужно что-то вспомнить. В груди была такая глубокая трещина, что я не мог, черт возьми, дышать. Удар в живот, который сказал мне, что что-то не так. Я ударил кулаком по голове, пытаясь заставить себя думать. Я замер, когда вспомнил пламя. Я почувствовал ожоги на коже... мое сердце билось слишком быстро... Мэдди... МЭДДИ...

Я сел, мне нужно было найти ее, черт возьми. Я осмотрелся. Мои глаза все еще щипало от дыма. Мой пульс был слишком частым, моя горячая кровь бежала по моему телу, сжигая каждый орган внутри меня. Огонь. Был огонь... и Мэдди... Мэдди была...

Я взревел, вспоминая, как она безвольно лежала у меня на руках. Ее глаза были закрыты, ее тело не двигалось. Она не дышала. Она не смотрела на меня. Она не улыбалась мне и не держала мою руку. Она была мертва. Моя Мэдди... она была мертва. Кто-то забрал ее у меня. Кто-то, черт возьми, коснулся меня. Мои глаза затуманились, когда я подумал о Мэдди. Агония скрутила меня внутри. Мэдди была мертва. Ее больше нет... Моя Мэдди больше нет.

«Пламя». Я услышал, как кто-то зовет меня по имени. Но я не мог сидеть спокойно. Я не мог сосредоточиться. Мэдди была мертва. Мэдди... Мэдди... Мэдди больше не было... «Пламя! Брат. Сосредоточься». Я сморгнул воду с глаз. Мое тело онемело. Я не чувствовал ни черта. Я посмотрел на свои руки. Они были красными и покрытыми волдырями. И они были пустыми. Мэдди больше не было в них.

Она ушла. Моя Мэдди... она ушла, бросила меня... Я убил и ее... зло в моих венах убило и ее. Я подавился чем-то, что забило мне горло. Ребенок... Я убил нашего ребенка. Мэдди так его любила.

Я чувствовал, как мое тело отключается. Я чувствовал, как мои мышцы слабеют, а кости начинают болеть. «Пламя. Держи себя в руках. Мне нужно поговорить с тобой». Но голос не дошел до моего мозга. Вместо этого я позволил своему телу тоже начать умирать. Я бы не стал жить без Мэдди. Она получит рай. Я попаду в ад. Мне было все равно, мне было все равно, даже если я буду гореть вечно…

«Пламя. Она жива». Я покачался взад и вперед, представив ее бледное лицо в своей голове, ее глаза, которые были закрыты, когда я держал ее. Ее руки упали по бокам, когда я попытался ее разбудить. «Блядь!» — сказал голос. Потом кто-то коснулся меня. «Вике! Не…»

В ту минуту, когда я почувствовал руку на своем плече, в моих кишках вспыхнуло пламя, и я повернулся и схватил того, кто это был, за горло. Никто, черт возьми, не мог меня коснуться. Я убил всех, кто когда-либо пытался. Я был злом. Создан дьяволом. Демоны бежали в моей крови. Меня, черт возьми, нельзя было коснуться!

«Пламя! Отпусти его. Сосредоточься, блядь, и отпусти его, блядь!» Рука вырвала мою из горла, которое я держал. АК и Викинг сидели на водительском и пассажирском сиденьях грузовика. Я был в задней части кабины. Я тяжело дышал, пытаясь успокоиться, но пламя держало меня в плену. Гнев. Все, чем я был в тот момент, это гнев. Мэдди ушла, и мне было просто наплевать. Потом я вспомнил, как они забрали ее у меня. О руке, обхватившей мое горло и оттащившей меня от нее.

Они ее увезли. Они ее увезли, мать вашу!

«Прости, брат, — сказал голос, пока я боролся за то, чтобы не потерять сознание. — Я не хочу трогать тебя, но им нужно, черт возьми, помочь ей. Мы должны позволить им спасти ее и твоего ребенка».

Ярость, которая хлынула по моим венам, заставила меня прыгнуть вперед и снова обхватить руками горло Викинга. «Ты, черт возьми, отнял ее у меня. Ты коснулся меня и позволил им, черт возьми, забрать ее». Викинг не сопротивлялся. Он, черт возьми, не сопротивлялся. Я хотел, чтобы он сопротивлялся. Я сжал руки крепче вокруг его горла и сжал. Его глаза покраснели, но он, черт возьми, не сопротивлялся. Он позволил им забрать у меня Мэдди. Он позволил им забрать ее.

«Пламя! Отпусти его!» АК остановил грузовик. Он приблизил свое лицо к моему.

«Она мертва!» — заревел я. «Он коснулся меня, и они забрали ее у меня. Они забрали ее. Ей не разрешили уйти от меня. Ей не разрешили умереть, черт возьми!»

«Она не умерла», — сказал АК. «Она не умерла». Он лгал. Я знал, что он лжет. Я видел ее мертвой у себя на руках. Они оба были мертвы. «Они в больнице». Я продолжал сжимать горло Вике. «Мы в больнице, брат. Мы привели тебя к ней. К ним обоим». Мои руки ослабли от шока на шее Викинга. Он задыхался, но не оттолкнул меня. Он не коснулся меня. Его руки были подняты по обе стороны от его головы.

«Ты лжешь», — прошипел я, бросив взгляд на АК. Я не хотел верить, что Мэдди жива, если ее не было. Но он бы не сделал этого со мной. Не АК.

«Я никогда не лгал тебе, брат. Я никогда не лгал бы тебе о Мэддсе. Ты же знаешь». Он наклонился вперед. Мои руки снова пытались сжать шею Викинга. Пламя в моей крови взывало к чьей-то смерти. Чтобы я убил своего брата. Он забрал мою Мэдди. Они взывали ко мне, чтобы я убил его в наказание. «Я обещаю тебе, Флейм. Она, черт возьми, жива. И она в той больнице на кровати ждет тебя».

Мое сердце забилось быстрее. Быстрее и быстрее от слов, которые говорил АК. Пламя подсказало мне, что он лжет. Но в своей голове я увидел, как открылись глаза Мэдди. Я увидел ее улыбку, и из моего рта вырвался сдавленный звук. Мои руки соскользнули с шеи Викинга. Я уставился на АК. «Она жива. Брат. Клянусь тебе, она жива».

Я боролся с желанием убивать. Мне нужно было чувствовать боль. Моя кровь пела от чьей-то боли. Мне нужно было успокоить пламя. Мэдди успокоила пламя, но ее здесь не было. Она была в больнице. Она была далеко от меня.

Я увидел нож на сиденье АК рядом с Викингом. Украв его, я быстро провел кончиком по своей руке. Через несколько секунд пламя вырвалось наружу, и я смог дышать. Я мог, черт возьми, дышать . Я чувствовал, как моя кровь течет по моей руке и падает на мои бедра. Мое тело остыло, не намного, но достаточно, чтобы посмотреть на Вика и АК. «Ты не лжешь?» — спросил я сквозь стиснутые зубы. Я посмотрел на лезвие в своей руке. Оно было приятным. Я так давно не резал свою кожу. Мне это нравилось. Мне это было нужно. Я, черт возьми, жаждал этого.

«Брат, я обещаю. Она там, наверху», — сказал АК, указывая на больницу. «Она ждет тебя».

«Я коснулся тебя, брат. Я задушил тебя, чтобы ее можно было спасти. Райдеру пришлось дать тебе успокоительное». Викинг выпрямился на сиденье. Я уставился на кровь, окрашивающую мою кожу. Она была красной. Как обычная кровь. Но я знал, что внутри таится пламя. «У меня не было другого выбора. Она тебе, черт возьми, нужна. Я должен был позволить им спасти ее, и я бы сделал это снова, если бы пришлось».

Я дышал через нос, пытаясь, черт возьми, удержаться от того, чтобы не перерезать ему горло. Это было бы так легко. Один удар по его коже. «Мне нужно увидеть ее. Мне нужно, черт возьми, увидеть ее». Не причиняй ему вреда. Не причиняй ему вреда , сказал я себе. Он твой лучший друг. Я изучал свою окровавленную кожу. Она была почернела от дыма. Дыма от пламени в клубе. Я зашипел, когда вспомнил Мэдди на полу в клубе, пламя вокруг нее. Мне нужно было увидеть ее. Все было бы лучше, если бы я увидел ее. Если бы она улыбнулась.

«Слушай», — сказал АК. Мои ноги не хотели держаться на месте. Мне нужно было попасть в эту чертову больницу, нужно было выбраться из грузовика и добраться до моей жены. «Ее сестры с ней. Она не одна. Им всем тоже пришлось приехать сюда, чтобы провериться на отравление дымом. Фиби тоже внутри, ждет меня. Только Мэддс пострадала настолько сильно, что ей нужно остаться». Это был я. Это происходило. Я, наконец, убивал и ее. Я знал, что рано или поздно это произойдет. Папа и пастор Хьюз говорили мне, что я причиню боль всем. Мэдди… ребенку… моей маме… Исайе… «Она стабильна». — сказал АК, но я едва мог слышать его из-за голоса моего папы. Ты прирожденный грешник, мальчик. Ты проклянешь всех, кого любишь . «Пламя!» Я поднял голову, чтобы послушать АК. «Ребенок жив. Твой ребенок в порядке. Они следят за ними обоими». Мои руки скользнули в мои волосы. Я сдержала рев. Ребенок не умер. Мэдди не умерла. «Мэдди еще не проснулась. Они держат ее под седацией, пока лечат».

«Мне нужно ее увидеть».

Викинг потер горло. Оно было красным и отмечено моими руками. Я сжег его. Вот что могло сделать пламя. Я опустил глаза на свои руки. Они тоже причинят боль Мэдди. Они заклеймят ее моим злом, отметят ее бледную кожу.

Голос Викинга был грубым, когда он говорил. «Тебе нужно сохранять спокойствие, когда мы войдем. Мы не можем откупиться от всех этих ублюдков. Если ты станешь ядерным, тебя вышвырнут или арестуют». Мои мышцы напряглись. «Они будут давать ей лекарства. Осматривать ее. Это будут люди, которые будут ее трогать».

«Никто ее не тронет», — прорычал я, мне просто нужно было убраться нахрен из грузовика и увидеть ее. Мне нужно было отвезти ее домой. Отвезти ее обратно в нашу хижину, где ни один ублюдок не мог причинить ей вреда. Где я тоже не мог причинить ей вреда. Где я мог бы защитить ее и ребенка. Обеспечить их безопасность. Им не нужно было находиться в этом месте.

«Пламя. Им придется. Мэдди нужно, чтобы ты сейчас держала себя в руках. Ладно? Ты хочешь остаться с ней? Ты заткнешься и не будешь реагировать, когда врачи будут помогать ей и твоему ребенку жить».

«Ты хочешь, чтобы она жила?» — сказал АК. «Тогда пусть помогут».

«Она не может умереть», — прохрипел я. Часть гнева вытекла из моего тела при мысли о смерти Мэдди. Кровь капала с моих рук, сдерживая часть пламени.

«Тогда не реагируй». Его взгляд упал на мою руку. «Пошли. Большинство братьев уже на полу, где она. Тебе станет лучше, когда ты ее увидишь».

Я схватил нож в руку и открыл дверь. На улице было светло. Я стоял на тротуаре и схватился за дверь, когда у меня закружилась голова. «Мы заставили Райдера дать тебе успокоительное, помнишь?» — сказал Викинг. «Нам нужно было привести Мэддса сюда и устроиться, прежде чем ты проснешься. Когда ты потерял сознание от того, что я душил тебя, Райдер убедился, что ты не пострадал от огня, прежде чем держать тебя под водой». Моя челюсть сжалась. Они держали меня от нее. Они, блядь, держали меня от нее всю ночь.

Мои руки сжались в кулаки. Я почувствовал, как пламя начало заливать мои вены. Взяв нож, я прислонился к грузовику и провел им по руке. В ту минуту, когда лезвие рассекло плоть, я почувствовал себя лучше. Я почувствовал, как мое тело нагрелось, а мой член начал твердеть. Я ударил рукой по своему члену, чтобы вернуть его обратно.

«Вот», — сказал АК. Он протянул мне полотенце. «Закрой порезы. Останови кровь. Воткни нож в порез, чтобы охрана не подумала, что ты пришел в больницу, чтобы кого-то зарубить». Я убрал нож. Сдернув полотенце с его руки, я прижал его к своей руке и пошел через улицу. Мои чертовы ноги ослабли. Вике шел рядом со мной с одной стороны, АК с другой. Я не обращал внимания ни на кого на нашем пути. Если кто-то нас остановит, я оторву их чертовы головы с плеч. АК повел нас к лестнице, и мы поднимались и, черт возьми, поднимались, пока, наконец, не оказались на этаже, на котором была Мэдди. Самсон и Соломон были у входа. Все мое тело затряслось сильнее, когда яркий свет больницы ударил мне в глаза. Шумы, чертовы гудки и сигналы тревоги были теми же, что я слышал, когда они держали меня привязанным к кровати, удерживая пламя в моей крови.

Мэдди. Мне нужно было добраться до Мэдди.

Мы повернули за угол, и мои братья сидели на стульях снаружи комнаты. Танк встал. «Ты в порядке, брат?»

«Где она?»

«Там», — сказал Кай. Я уставился на дверь и почувствовал, как мое сердце колотится о грудную клетку. Я потянулся к своей ране и схватил рукоятку ножа, который АК заставил меня спрятать. Мне нужно было использовать его. Мне нужно было освободить пламя. Мэдди... Мэдди была по ту сторону двери. Моя Мэдди. Наш ребенок. И они были ранены.

«Пламя. Ты можешь войти, брат», — сказал Викинг. Я не мог пошевелиться. Все, что я видел в своей голове, была мертвая Мэдди у меня на руках. Она, черт возьми, мертва, исчезла, пламя наконец-то забрало ее. Я не заслужил ее. Я был злым. Я был проклят. Мэдди была хорошей. Я собирался убить ее своим злом. Я моргнул, мое зрение прояснилось, когда Викинг шагнул вперед и открыл дверь передо мной. Мое сердце, черт возьми, остановилось. Мои ноги подогнулись, и я, черт возьми, упал на пол, мои колени разбились о твердые плитки. Я мог видеть ее. Мэдди, мою жену. Она была в кровати, из ее рук торчали провода, маленькая трубка тянулась под ее носом.

«Мэдди…» — прошептал я, но мои чертовы ноги не двигались, чтобы я мог встать. Кто-то шевельнулся в моем поле зрения. Сестры Мэдди. Мэй. Белла. Лайла. Фиби.

Мэй наклонилась. «Она ждала тебя, Флейм. Она еще не проснулась, но я знаю, что это правда. Она станет сильнее, когда ты здесь».

«Вставай, брат», — сказал АК рядом со мной.

«Она нуждается в тебе, Флейм», — сказал Вике с другой стороны от меня. Я не сводил глаз с Мэдди на кровати. Я поднялся на ноги и пошел вперед. Запах больницы заставил меня бежать, черт возьми. Но я продолжал двигаться. Я шел, пока не подошел к ее кровати.

«Мэдди…» — прошептал я. Но она так и не открыла глаза. Кто-то пошевелился на другом конце комнаты. Эш. Эш вставал со стула в углу. И ты будешь стариком… Я услышал его голос в своей голове. Он знал. Он, блядь, знал, что я причиню ей боль, причиню боль им обоим. Что я облажаюсь как папа, как и наш. Он был прав.

«Они сказали, что с ней все будет в порядке», — сказал Эш. Я уставился на Мэдди. Она не двигалась. На ее лице были порезы. Ее кожа была бледнее обычного. Ее длинные черные волосы разметались по подушке, ее руки безвольно висели по бокам. Я хотел взять ее за руку. Но ее руки были покрыты бинтами. «Я оставался с ней», — сказал Эш. Он стоял с другой стороны кровати. «Я оставался с ней, пока ты не пришел». Он засунул руки в карманы, опустив голову. «Они сказали, что ребенок...» Эш прочистил горло. «Они сказали, что все хорошо. Что вам всем повезло. Все еще в порядке. Как и Мэддс». Я перевел взгляд на живот Мэдди. Он становился больше. Под простыней виднелся живот.

Ребенок был жив... Мэдди была жива.

Я знал, что это ненадолго. Я убью их как-нибудь. Я всегда так делал.

«Эш?» — раздался голос АК из дверного проема. «Почему бы тебе не дать Флейму немного времени с Мэддсом наедине?» Эш обошел кровать и остановился рядом со мной. Я напрягся, ожидая, что он скажет мне, что я облажался, что я был злым и собираюсь навредить Мэдди и ребенку своим пламенем. Но он ничего не сказал. Вместо этого он вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась. Я слышал собственное дыхание. Писк машин причинял боль моей голове. Я зажмурился, затем посмотрел на Мэдди. Я замер, когда ее рука шевельнулась.

«Мэдди?» — прохрипел я. Моя грудь сжалась, а щеки начали покрываться влагой. «Мэдди?» — повторил я. Но она не открыла глаза. Я протянул ей руку, но остановился, прежде чем коснуться ее. Я отдернул руку и упал на колени. Мой лоб уперся в край матраса. Я почувствовал, как мое горло начало сжиматься, как будто кто-то душил меня. «Мэдди…» — сказал я, пытаясь, черт возьми, заговорить. «Просыпайся… тебе нужно проснуться». Я поднял глаза, но она не проснулась. Я хотел почувствовать ее пальцы вокруг своих. Я хотел услышать, как она поет «Этот маленький мой свет». Я положил свою руку рядом с ее рукой, но они так и не соприкоснулись. Я не мог позволить им соприкоснуться.

«Мне жаль», — сказал я. Влага с моих щек была соленой, когда они коснулись моего рта. «Это моя вина». Я уставился на свою руку рядом с рукой Мэдди. Ее рука была такой мягкой. У нее были действительно мягкие руки. Я вспомнил, как она впервые прикоснулась ко мне. Когда ее мизинец коснулся моего.

Я ожидал, что причиню ей боль с тех пор, ожидая, что зло прорвется сквозь спокойствие, которое она принесла. Ожидая, что демоны вернутся и возьмут под контроль меня. Она сказала мне, что я никогда не причиню ей вреда, но я знал, что сделаю это. В конце концов, я всегда любил. Мне не разрешалось любить. Любого, кого я любил, я уничтожал. Я уничтожал ее и нашего ребенка. Время пришло. «Ты была неправа, Мэдди», — сказал я и посмотрел на наши руки рядом друг с другом. Мне нужно было прикоснуться к ней. Еще один раз. «Пламя причиняет тебе боль». Я сглотнул, пытаясь остановить невидимые когти, которые душили меня. Они так и не отпустили. Меня наказывали, наказывали за то, что я причинил боль Мэдди и ребенку. «Я не могу прикоснуться к тебе, Мэдди». В конце концов я отдернул руку и впился ногтями в руку. Кровь струилась по моим рукам. Это был яд. Яд, как у змей в церкви моего папы. Когда они тоже распознали во мне зло. «Мне нужно спасти тебя и ребенка. Пламя... Я не убью тебя. Ты мне нужен. Ты не можешь умереть».

Я поднялся на стул возле кровати и посмотрел на нее. Она была так прекрасна. Но я больше никогда не прикоснусь к ней. Она тоже не могла прикоснуться ко мне. Я не хотел видеть, как она умирает. Вытащив нож, я почувствовал грех, пламя, поднимающееся все выше внутри меня. Чувствовал, как оно овладевает мной. Глядя на Мэдди, я вонзил нож в свои руки, выпуская пламя. Но я чувствовал, как они берут под контроль, чувствовал, как возвращается тьма. Они становились сильнее, чем когда-либо прежде. Растут в силе. Но несмотря ни на что, я не позволю им забрать Мэдди и ребенка.

Я бы умер первым.