Наследница мага смерти. Лорд Хаоса (СИ)

Глава 21. Заложники

Агнесса Эйнхери.

Ну же. Это так легко. Один точный удар, и ненавистный сигил превратиться в бьющееся в предсмертных конвульсиях тело. Будет много крови, алой, густой крови, брызжущей из белого беззащитного горла, но я ведь не боюсь крови. Мне приходилось убивать — и маг хаоса знает это, ведь когда-то я спасла сигилу жизнь, прикончив того, кто пришел за ним. А сейчас забираю свой подарок обратно. Было бы смешно, если бы не было так противно.

Мне никогда не приходилось убивать так — не в пылу боя, а осознанно, не спасая свою жизнь, а казня. Но ведь я имею право на месть, на защиту собственной свободы. В конце концов, сигил был слишком опасен, чтобы оставлять его в живых. Чего же я медлю? Едва ощутимое, скользящее касание лезвия по тонкой коже, и этот выродок будет мёртв. Так просто, так легко.

Это не было легко. Я обернулась, неосознанно ища поддержки у матери, но она не смотрела на меня, отвернувшись к окну. Не хочет видеть, как я убиваю её союзника? Такая спокойная, с миро сложенными на коленях ладонями… и пальцами, скрещенными так, что они образовывали собой знак, известный только членам Семьи арэнаи.

"Ловушка".

Ловушка? Я в замешательстве повернулась обратно, впившись глазами в лицо Орани. Не то, что я безоговорочно верила матери, но то, о чём она "говорила", как-то уж слишком сильно совпадало с моими ощущениями подставы. Да и излишне паскудное выражение лица Орани наводило на размышление. Я не ожидала, что он будет умолять о пощаде или дрожать от страха, но маг хаоса уж слишком ласково мне улыбался, как будто бы ожидая от меня не смерть, а приятный подарок на день рождения.

— Не боишься умереть, сигил? — спросила я его спокойно, поглаживая рукоять кинжала — Почему-то мне кажется, что ты больше всех нас получаешь от происходящего удовольствие.

— Жизнь — весьма долгая и скучная штука. Начинаешь радоваться любому отклонению от серых будней. В конце концов, собственная смерть — это весьма увлекательное действо. И меня радует, что я встречу её не один, а в хорошей компании.

— В компании? — я недоумённо склонила голову. — Не хочешь объяснить?

— Подойди ближе, милая, и помоги мне расстегнуть рубашку, — насмешливо сказал Орани, — а то я боюсь, что если попытаюсь сделать это сам, твой приятель сочтёт это поводом меня пристрелить.

Я помедлила, опасаясь прикасаться к непредсказуемому магу хаоса, и тот, поняв причину моей заминки, дразняще рассмеялся. Я ожгла его злым взглядом и предупредила:

— Держи руки за спиной и не дёргайся. Если это окажется еще одной твоей дурной шуткой, я сделаю твою смерть особенно неприятной.

Пальцы мои, непослушные, деревянные, расстегнули несколько перламутровых пуговиц на тёмно-коричневой рубашке мага, обнажая впалую безволосую грудь.

— Не стесняйся, девочка, я не собираюсь соблазнять тебя видом своего тела, — почти шепнул мне в ухо Орани, но я уже не обращала внимание на находившегося так близко сигила. Больше меня интересовал шрам, совсем свежий и яркий на столь бледной коже, который расположился прямо напротив сердца мага. Знак, впечатанный в плоть мага, был мне не знаком, но всё же вселял в меня смутное беспокойство. Я дотронулась до шрама кончиками пальцев, и тут же отдернула их, почувствовав колющее присутствие чуждой мне магии.

— Что это?

— "Eriodos corte".

Мне потребовалось некоторое время, чтобы перевести слова Древней речи.

— "Соединяющий сердца"?

Я нахмурилась. Название символа показалось мне смутно знакомым, но не более. Зато вот способ его нанесения — по живому телу, оставляя кровавые следы и долго незаживающие шрамы, напоминал мне о моих собственных попытках использовать магию крови.

— И чьи сердца он соединяет?

— Тебе бы следовало догадаться, — в голосе Орани чувствовалась улыбка. — Зора, драгоценная моя, продемонстрируй свою часть eriodos corte.

Зора послушно расстегнула глухое, под горло, платье, и я смогла лицезреть такой же, как на сигиле, шрам в виде незамкнутого круга с причудливо расходящимися внутри спиралями. Хотя нет, не такой же — спирали раскручивались в другую сторону, образуя замысловатый рисунок на коже.

— Что этот знак делает? — требовательно спросила я. Происходящее нравилось мне всё меньше.

— Позволяет мне держать ситуацию под контролем. — Ослепительности и лживости улыбки Асета Орани позавидовали бы самые опытные дипломаты. — Арэнаи очень неудобные для меня противники, ведь я привык к битве разумов, а боевые маги имеют дурную привычку решать все конфликты силовым путём — примитивно, грубо, и не всегда к месту. А еще вы весьма принципиальны, особенно когда это касается ваших родных. Всё отдать, пойти на любые жертвы ради своих, да? Мне никогда не понять, как можно следовать столь неудобными жизненными принципами, игнорируя здравый смысл и чувство самосохранения. Но у меня было достаточно времени, чтобы потренироваться на Эйнаре. Твой брат был хоть и не очень типичным, но всё же боевым магом. Кстати, как он? Еще жив?

Я дернулась, а ствол револьвера еще сильнее вдавился в затылок мага хаоса. Эрику, как и мне, пришлось не по нраву упоминание искалеченного магом хаоса Эйнара.

— Не твоё дело, сигил, — процедила я.

— Вот об этом я и говорю сейчас, — совершенно спокойно сказал Асет. — Ты слишком предсказуема, когда дело заходит о близких для вас людях. Удручающее зрелище — прирожденная убийца, столь сильно помешанная на кровных узах. Это так… уязвимо. А я просто не могу пройти мимо чей-либо слабости. Я подумал, что было бы не грех этим воспользоваться, раз у меня в руках оказалось лучшее оружие из всех возможных — жизнь и свобода твоей драгоценной матери. Впрочем, мне не хотелось опускаться до банального шантажа — я слишком уважаю вас обеих, мои дражайшие леди… Просто я сделал так, что моя смерть была бы тебе не выгодна, а жизнь имела бы особый вес и значение. Благодаря этому заклинанию, жизненная энергия Зоры завязана на мне: убей меня, и умрёт она. Сделай больно мне, и она сполна почувствует всю мою боль. Мне показалось, что это будет отличным сдерживающим фактором, и несколько умерит твой пыл. И тогда мы можем мирно сесть за стол переговоров и обсудить… столь пикантную ситуацию.

— Не вижу в ней ничего пикантного, — процедила я.

— Ну как же? Тебя разве не поражает столь удивительное сплетение наших судеб? Я давно знал Зору, но не мог и мечтать, чтобы когда-нибудь смогу столь много узнать о ней. Она, знаешь ли, очень скрытна — не говорила мне о себе ничего. Как же я был удивлен, узнав, что у моей возлюбленной есть взрослая дочь!

"Возлюбленной". Значит они не просто союзники — они любовники. Зора спала с этой падалью. До брака с моим отцом, а возможно и после. Всё то время, пока я не могла понять, почему моя мать бросила меня, она развлекалась с этим гнусным типом. Знала ли она о том, что Асет хотел сделать со мной? Поддерживала ли его, или и вовсе, была инициатором идеи превращения меня в ручного зверя?

— Нет-нет, Агния, — мать, по старой своей привычке, залезла в мой разум, забыв спросить разрешения у меня. — Я не знала. А узнав, ни секунды не раздумывала, что мне делать. Я всегда хотела лучшего для тебя.

— Не сомневаюсь. Но почему-то тебе никогда не приходило в голову спросит меня, что же я хочу сама. И сейчас ты вернулась, чтобы всё исправить. Нашла старого дружка — подговорила его… А он просто малость перестарался, усмиряя непокорную дочь. Пришлось вмешиваться самой, да?

Я говорила горячо, почти на надрыве, не обращая внимания на случайных зрителей. Хотя нет — не случайных. Они оба заинтересованы в результате нашей встречи не меньше чем я или Зора.

— Ты говоришь чушь, — резко ответила Зора. — Разве ты не видишь, что сейчас я еще большая невольница, чем ты? Чужая магия сковывает мою волю.

— Еще одна игра, — парировала я. — Разве есть на свете хоть что-то, что может сковать волю шаноэ?

Я развернулась, и прежде чем моё сомнение могло бы поколебать намерения, наотмашь ударила Орани. Я не использовала трансформацию — ведь так можно и случайно сломать сигилу шею. Но силы удара достаточно, чтобы он, нелепо дернувшись, упал на пол.

Сигил прижал ладони к лицу. Сквозь тонкие пальцы сочились струйки крови. Я повернулась к Зоре — она скорчилась за столом, но не издала ни звука, лишь смотрела на меня побелевшими от боли глазами.

— Что скажешь? — холодно спросила у Эрика. В его глазах — понимание и… жалость? Неважно, по крайней мере, сейчас. Это потом жгучие плети вины и стыда будут разрывать своими шипами моё сердце, а сейчас… Мне нельзя быть обычной напуганной и растерянной девчонкой. Не перед матерью, не перед Орани.

Эрик присел на корточки рядом с Зорой, пристально изучая её.

— Болевые ощущения шаноэ полностью соответствуют нанесенному хаоситу ущербу, если не сказать больше. Тут надо сделать поправку на разницу болевых порогов и общей чувствительности менталистов. При более сильной реакции может быть чрезмерная нагрузка на сердце, — предупредил Эрик. — Но следов травмы на ней нет.

— Значит, если я отрежу сигилу пальцы, а Зору, к примеру, погружу в глубокий сон, на ней это никак не скажется? Физически, я хочу сказать.

— Не глупи, — прохрипел Асет, вытирая кровь с губ, но не пытаясь встать. — Если я лишен магии, это не значит, что Зора тоже не может колдовать. Стоит мне приказать, и вы оба окажетесь пленниками чужого разума.

— Может быть. Но я не дикая крестьянка, которою можно запугать ведьминской ворожбой, и отлично понимаю преимущества и недостатки магии шаноэ. Моя мать может подчинить любого из нас в долю секунды, но на то, чтобы захватить два сознания, потребуется время. А так мы доберемся до неё быстрее, чем она до нас. Стоит мне или Эрику почувствовать на себе хотя бы подобие ментального подчинения, и Зоре придётся на некоторое время погрузиться в объятия забытья. Магия арэнаи годится не только для убийств, айрин Орани.

— Вы слышали, леди? — с наигранным сетованием в голосе обратился маг к молчащей Зоре. — современная молодёжь столь самоуверенна, что без зазрения совести угрожает почтенным взрослым магам. Разве вас не учили уважать старших, мои юные друзья?

— Нас много чему учили, — равнодушно пожимает плечами Эрик. — А еще нас учили отвечать ударом на удар и не поддаваться на чужие запугивания. А ведь вы нас запугиваете, айрин.

— И не безуспешно, раз я еще жив.

Асет с трудом поднялся, облокачиваясь спиной о стену.

— Дилемма с заложниками всегда решается очень сложно, и редко обходится без жертв. Но ты же всё-таки не хочешь, чтобы твоя мать умерла, Агнесса?

— Я размышляю над альтернативами. Не могу понять в этой ситуации одно. Заклинание действительно превосходно — ты смог сделать из одной из шаноэ свою марионетку, а это мало кому удавалось. Так почему же ты не использовал eriodos corte, чтобы заставить глупых арэнаи подчиниться тебе? Зачем нужны были эти цепи, антимагические браслеты, помощь одной из ведьм Пустошей?

— Может быть, я не искал лёгких путей, — хмыкнул маг хаоса.

— А я думаю, что с этим заклинанием что-то не то, — размышляла я вслух, отслеживая реакцию Асета.

— Изобьешь меня до потери пульса, чтобы узнать, как заклинание работает? Так ненавидишь свою мать, что готова причинять ей боль вновь и вновь… А я то думал, что это я перед тобой сильно провинился.

Слова Асета как стрелы, которые бьют всегда точно в цель.

— Ты прав, — с деланным спокойствием согласилась я. — Зора не говорила тебе, что она сбежала, когда мне было лишь пятнадцать? Я всё это время думала, что была ненавистна своей матери, раз она так легко оставила меня. Мне есть за что мстить. А насчёт тебя… Я кажется, осознала свою ошибку. Не стоило считать всё это лишь семейным делом, касающимся только меня и матери. Есть же еще один участник, кровно заинтересованный во встрече с тобой. Буквально алчущий увидеть тебя… Ну, ты его знаешь — вы же с ним старые приятели. Он тут, неподалёку — во дворце. Не подкинуть ли ему эту задачку с eriodos corte? Он же, как и ты, из старой школы магов. Уверена, что Хе… Анхельм, в отличие от меня, прекрасно знает, как снимать такие заклинания.

Во взгляде Орани впервые за вечер появилась неуверенность, и кажется, страх. О да, сигил, тебе есть чего бояться — Хель, в отличие от меня, отлично знает, как найти на тебя управу.

— Не боишься, что кто-то может случайно пострадать? К примеру, Зора? — Орани всё еще пытался сыграть эту карту: — Некромаги не очень-то любят ведьм ша…

— У тебя устаревшие данные — у нас договор с шаноэ, а Танара и некромаг являются его гарантом.

Я позволила себе наглую ухмылку, но затем стираю её, возвращаясь к мрачной сосредоточенности. Не стоит глумиться над всё еще опасным врагом. Да и в чём-то он прав — не место здесь моей матери.

— Эрик, — окликнула брата. — Будь добр, найди Анхельма и приведи его сюда. Скажи, что мы нашли мага хаоса, он поймёт, о ком идёт речь. И проводи мою мать на выход — чем дальше она будет от Орани, тем меньше вероятностей, что он может ей что-то приказать или использовать её против нас.

— Ты хочешь, чтобы я ушла? Отпустишь меня просто так? — недоверчиво спросила Зора.

— Да.

Она нахмурилась.

— Нам нужно поговорить. Обсудить всё это.

Равнодушно отворнулась.

— Я не хочу.

— Агния, не упрямься. Это важно.

— Уходи, пока я тебя отпускаю. В городе есть другие арэнаи, не столь лояльные мне, как Эрик. Если они узнают, что здесь есть одна из шаноэ, шпионившая когда-то в Тайрани, дела для тебя действительно могут закончиться плохо.

— Пожалуйста, одну минуту. Дай мне поговорить с тобой наедине…

Я не могла позволить себе роскоши остаться с матерью один на один, как и позволить ей пользоваться ментальной речью: и так приходится тратить половину магической энергии, чтобы держать вокруг своего разума ментальный щит. Я не способна помешать ей читать мои мысли, но таким образом хотя бы от атаки могла уберечься.

— Говори здесь, — оборвала я её. — От Эрика у меня нет секретов, а Орани считай что почти труп.

— Неприятно, когда хоронят заживо, — пробормотал сигил себе под нос, но едва ли кто сейчас обратил на него внимание.

— Ну так что?

Зора подходит ко мне, и нежно провела ладонью по моим волосам.

— Всё еще ребёнок, — с ласковым укором сказала она. — Спасибо тебе.

— За что? — мне хзотлось уткнуться лицом ей в плечо, как раньше, и лишь то, что мы не одни, останавливает меня.

— За то, что согласилась встретиться со мной, даже зная, что это ловушка. Что, несмотря на недоверие ко мне, отпускаешь на волю.

— Неужели кто-то подменил мою маму? — за иронией я скрыла свою растерянность. — А где же нотации? Где же попытки наставить на истинный путь? Разве ты не будешь говорить, как часто я промахивалась? Что связалась с плохими людьми, подставила себя под удар…

— Ну видишь, ты всё знаешь сама, — редким момент, когда всегда серьёзная Зора позволяет себе шутить. — Я… я не хотела тебе зла, никогда. За всеми моими поступками стояла лишь забота. Я считала, что поступаю лучшим для тебя образом.

Больно. Я отвела взгляд, пытаясь сконцентрироваться на дыхании. Лишь бы не расплакаться.

— Нам пора идти, время не ждёт — напомнил Эрик. Затем нахмурившись, уточнил: — Ты уверена, что готова оставаться один на один с магом хаоса?

— Со связанным и беспомощным магом хаоса. Не волнуйся, я справлюсь.