Наследница мага смерти. Лорд Хаоса (СИ)

Глава 36. Мастер крови

Шогток, Джаред Хаккен.

Когда принесли поднос с едой, девушка уже спала, трогательно свернувшись клубочком.

Джаред уселся рядом, провёл пальцем по тонкой переносице, плавной линии губ, погладил по бледной щеке, но Агнесса спала слишком крепко, чтобы это почувствовать. Пальцы дошли до уха, и там замерли. На них осталась кровь, совсем свежая. Джаред чуть наклонил голову Агнессы, как если бы она была безвольной куклой, и тонкая струйка крови, вырвавшаяся на волю, запачкала лицо и простыни.

Через десять минут у входа в комнату уже стоял целитель, и мялся, боясь ступить на магическую ловушку.

— Она уже деактивирована, заходи.

Алисканец послушался и удивлённо воскликнул:

— Агнесса Эйнхери! Здесь! Она… она спит?

— Я тоже так думал, но это не слишком похоже на сон.

— Что вы сделали, айрин?

Целитель уже ставит свою сумку на стол, но инструменты пока не спешит доставать.

— К ней был присоединён ментальный артефакт, — мрачно сказал Джаред. — Но обычно он не приводит к столь сильным судорогам и… крови быть не должно. Скажи, что пошло не так, Гиваргис?

Алисканец уже осторожно осматривал девушку, особо внимательно изучая свежую ранку у основания головы.

— Ну, я не разбираюсь в действиях ментальных артефактов, тем более некромагических, и организм арэнаи — это большая тайна. На них даже целительская магия действует иначе, искажаясь. Я заметил это ещё в Алискане. Так что вполне возможно искажение произошло и тут. И вы правы, она не спит. Пульс слишком медленный даже для состояния сна, а кожные покровы чрезмерно бледны. Говорили, были судороги? Речь после этого была ясна?

— Да, но немного заторможена. Я списал это на усталость.

— Возможно повреждение функций мозга. Можно ли извлечь артефакт?

— Чтобы не повредить ей ещё больше? Нет, это может сделать только Велор Рейвен. Эйсор зачаровывал именно он.

— Я могу остановить внутреннее кровотечение, но и только. Но и это не гарантирует, что оно не возобновиться вновь. Организм отторгает чужеродное тело. Судя по всему, это происходит из-за высокой адаптивности и изменчивости организма. То, что работает обычно на боевых магов, сейчас приносит ей вред. А если арэнаи попробует использовать боевую трансформацию, пусть даже ненамеренно, то боюсь, это и вовсе убьёт её. Советую надеть на неё оковы, которые препятствуют трансформации.

— Да, у нас есть несколько, — задумчиво кивнул Хаккен. — Когда она очнётся?

— День, может быть два — энергетический баланс совсем на нуле, а тут ещё внешнее вторжение. Если больше, то будет основание для беспокойства и возможно, серьёзного целительского вмешательства.

— Тогда ты отправишься в Гарм с нами.

Гиваргис растерянно захлопал рыжеватыми ресницами:

— Но… нет, я не хочу! У вас же есть свой маг жизни!

— Боюсь, наши гармские целители разбираются в физиологии боевых магов не так хорошо, как ты.

— Но я лишь однажды лечил боевого мага! Да и уровень то у меня совсем слабенький. Айрин Хаккен, ну вы же меня знаете, я самый беспомощный, слабый, глупый маг жизни из существующих…

— Я всё сказал.

На следующее утро до Джареда Хаккена донесли, что войска Майстера приближаются к городу. Но некромаг не собирался вступать в бой.

В небо над Тайрани поднялись два дирижабля, унося с собой, помимо гармцев, несчастного алисканского целителя и так и не очнувшуюся тайранку. А через несколько часов в город вошли тайранские войска, но почти тотчас покинули его в спешке. В городе началась чума, вызванная, не иначе чёрным гармским колдовством.

Агнесса Эйнхери.

Пахло специфически и немного знакомо. Металлом и техномагией. Под щекой ощущалась дрожь, сильная даже сквозь тонкий матрас. Гулко гудел мотор.

Мы летим? Открыла глаза. Кабина дирижабля, точнее, один из его отсеков, отделённый от других металлической перегородкой. К ней прислонился и дремал мужчина, которого я узнала не сразу. Тощие ноги и руки с торчащими локтями, длинный нос, копна спутанных волос на голове. Гиваргис. Произнесла это вслух. Маг сонно потер глаза, а затем вскочил.

— Айри Эйнхери!

— Давай без официоза. Я сейчас не в том положении, — поморщилась я.

Голова безумно болела, а в теле… Я бросила взгляд на руки и чертыхнулась. Опять эти оковы! А ведь Хаккен говорил, что в них нет необходимости.

— Это для вашей пользы, — проследив за моим взглядом, сказал целитель. — У вас возникли некоторые проблемы с этой штукой, что к вам прицепили.

Я пробежала пальцами по позвонкам шеи, и наткнулась на небольшое уплотнение. Чуть надавила и зажмурилась от сильного спазма боли. Слёзы помимо моей воли выступилина глазах. Гиваргис тут же оказался рядом.

— Не трогай!

Под чуткими прикосновениями боль почти утихла. Целитель даль мне немного сладковатого на вкус отвара, и тело хоть немного, но расслабилось. Я легла обратно на матрас, подтянув ноги к себе и обвив их руками.

— Куда мы летим? — бодро спросила у алисканца, чтобы отвлечься.

— В Гарм. Точнее, мы должны быть уже над ним. Уже видны очертания гор.

В этот раз я ругалась гораздо дольше, грязнее и изощрённее, и замолкала, лишь когда услышала смешок. У входа стоял незнакомый мне некромаг. Для гармца он казался достаточно невысоким и плотным, но лицо характерно вытянуто, а черты лица резки. Он молод, возможно, чуть старше меня, и жёлтые глаза рассматривали меня с доброжелательным любопытством. Это странно, от гармца я ожидала бы скорее отвращения и ненависти.

— Ты ещё кто такой? — пряча за грубостью смущение, спросила я, не пытаясь даже из вежливости сесть.

— Лиазар Астенари. Моё почтение. — И без всякого перехода: — а ты ведь правнучка Консула Рейвена?

— Одного из них. А что, об этом уже на столбах пишут? — язвительно спросила. Не думала, что Велор, или кто-либо из его окружения будет об этом распространяться.

— Просто я вижу в вас родство с Рейвенами. Я Мастер крови, и умею видеть такие вещи.

— Первый раз слышу о Мастерах крови. Это что-то из некромагии?

Лиазар покачал головой.

— Чаще всего этот дар появляется у целителей, так что некромаг, умеющий читать по крови — это аномалия. Точно такая же, как и арэнаи с жёлтыми глазами.

Криво улыбнулась.

— Значит, мы похожи?

— О, мы вполне можем быть похожи, и не только в этом. Я ведь твой родственник.

Я нахмурилась, недоверчиво разглядывая молодого мужчину:

— Ты потомок Рейвенов? Я думала, у Консулов нет детей, помимо дочери Велора.

— Нет, я не принадлежу этой линии. Но мой дед был младшим братом жены Велора. Так что я фактически являюсь твоим кровным дядей, пусть и степень нашего родства не слишком высока.

Ну просто… счастье неописуемое. Еще один подозрительных тип в родственичках. А нормальных мне выдадут? Лиазар усмехнулся.

— У тебя ведь, как и любого арэнаи, есть клан за спиной, а значит, куча родственников?

— Ага, около семидесяти — как кровных, так и тех, кто связан узами семьи. И это только Эйнхери. Со стороны матери гораздо меньше, но вы явно берёте качеством, а не количеством.

Потому что каждый встреченный мной родственник Зоры оказывается безумнее другого — Танара, степной хан, Велор, а теперь этот… Я видела не так уж много гармцев, но что-то общее в них уловила — они все были претенциозно надменны и высокомерны. Этот же и вовсе не знал, что такое вежливость и дистанция. Сейчас вот стоит напротив меня, рассматривает своими жёлтыми глазищами, аж даже рот приоткрыл от любопытства.

Лиазар непринуждённо уселся рядом прямо на металлический пол.

— Мы все немного безумные, это правда. У меня есть своя теория на этот счет.

Он бросил взгляд на Гиваргиса, съёжившегося у стены, и движением руки указал ему на выход. Тот ни слова не говоря, оставил нас двоих.

Приподняла брови, побуждая Лиазара продолжать.

— Видишь ли, наши предки — и арэнаи, и гармцы, долго жили в изоляции, почти не имея контактов с другими народами арэнаи. Этому способствовало как и географическое расположение Северных островов, так и местные традиции и верования. Более того, даже живя на одной, достаточно небольшой территории, народы арэнаи и нигоред почти никогда не смешивались.

— А нигоред это кто? — в замешательстве спросила.

Лиазар смотрит на меня укоризненным взглядом:

— Предки гармцев. Мы же не называли себя некромагами.

— Ага, — киваю я, изображая, что всё поняла.

— Так вот, союзы между нигоред и арэнаи были крайне редки, род Рейвенов пожалуй один из немногих, в ком течёт кровь арэнаи. Я, если честно, не знаю, почему подобных браков было так мало. Как Мастер крови я вижу, что потомство двух народов может быть вполне жизнеспособно, и даже более того, весьма талантливо и сильно. Видимо, тоже какие-то религиозные предрассудки, ну или обычные межклановые дрязги. Кто-то на кого-то не так посмотрел или не то сказал, и всё, вражда навек. Люди мелочны, а маги так ещё и злопамятны.

Так и представляю себе некромага древности, надменно цедившего одному из метаморфов что-нибудь вроде "шелудивый пёс", и того, расписывающего некрофильские пристрастия своего противника. Вот оно веселье то было, наверное, жить столь разным существам на нескольких микроскопических островах почти нос к носу. Видимо, Лиазар понял ход моих мыслей, так как нахально улыбнулся.

— Тот же брак родителей Велора Рейвена был последней попыткой примирения двух народов, не особенно удачной. Итог противостояния ты знаешь. Части нигоред пришлось мигрировать в Салдор, а затем и вторая волна последовала за ними, переселившись в Гарм. Успев, впрочем, подгадить своим извечным соперникам — арэнаи, создав для них невыносимые условия проживания на островах.

— Так значит, извечный холод, сковавший Северные острова, дело рук некромагов?

Лиазар пожимает плечами.

— Ну, поломали они там что-то. Как говориться, ни себе, ни людям.

Знаю, что они там поломали. Источник. Умельцы хреновы. Техномаги, чтоб их.

— Но не в этом дело, — нетерпеливо продолжил гармец. — Что произошло дальше. Салдорские некромаги и арэнаи, обосновавшиеся в срединных землях Ойкумены, достаточно быстро ассимилировались, смешавшись с местными народами. Что, с одной стороны, упрочило их положение на занятых ими территориях, с другой стороны, сильно разбавило дар. Боевых магов рождалось больше, стали появляться и лэры, маги первого поколения, вот только силы арэнаи в сумме стали слабее, они даже утратили часть своих способностей. К полной трансформации, к примеру.

Ну да, утратили. Печально кивнула, честными глазами смотря на некромага. Вы из меня даже пытками не вытащите то, что я знаю о метаморфах, уж будьте уверены.

— Гармцы поступили, на первый взгляд, умнее, избегая браков с теми, кто не был одним из них, продолжил мой "дядюшка". — А так как потомков северян и так изначально было немного, это, в итоге, привело к сильному кровосмешению, и, закономерно, к вырождению. То есть магически мы стали даже сильнее, чем наши предки, но гораздо малочисленнее. Участились случаи магического безумия, особенно среди женщин. Опять же, очень большая смертность в младенчестве, выкидышей, а то и вовсе бесплодных браков. Рейвены уже несколько сотен лет назад поняли, что если так пойдёт и дальше, то скоро от нас ничего не останется. Нужна была новая кровь. Но коренное население не слишком для этого подходило.

— Почему это? — фыркаю я. — Страшненькие?

— Если бы дело только во внешности было, — пожал плечами некромаг. — Им же шаноэ полностью мозги выжгли. Большинство смертных в Гарме — просто недочеловеки, которые не всегда даже говорить умеют. Мы не дошли до такой степени отчаяния, чтобы иметь дело с этим скотом.

Меня передёрнуло от отвращения. Лицемерные ублюдки эти некромаги. Практически довели местное население до животного состояния, и теперь вместо того, чтобы пытаться исправить ситуацию, откидывают их в сторону, как мусор. А теорию про вырождение магов, я кажется, не так давно слышала. От Изенгрима Бергеля. Вот бы он обрадовался, найдя единомышленника в Гарме.

— Тогда было принято решение искать ресурс на стороне. Начали с Алискана. Здоровая, крепкая нация, молодая и развивающаяся. Мы начали свои исследования, но достаточно быстро разочаровались. Мой предшественник, Мастер крови Норей, после нескольких десятилетий исследований понял, что хотя витальность алисканцев высока, магический потенциал народа чрезмерно низок. Магов почти не рождается, да и те, которые есть, очень слабы. То же самое и у степняков.

— Подожди, но почему вы не начали с салдорцев? Они, как и вы, маги смерти.

— Гораздо слабее, чем мы, — поправил меня гармец. — Не скажу, что полное ничтожество, но… мы решили оставить их на крайний случай. Да и они к нам не пышут любовью. А развязывать некромагические войны нам не хотелось — после них мало что остаётся… неиспорченным.

— И тогда вы решили сунуться к тайранцам? — недоверчиво спросила я.

Даже села, игнорируя головокружение, чтобы ничего не пропустить.

— Ну да, мои исследования показали, что арэнаи идеально подходят для того, чтобы разбавить кровь некромагов и даже усилить наши способности, — простодушно сказал Лиазар. — Взять хотя бы Велора. Он сильнейший некромаг из ныне живущих на земле, хотя его мать была из арэнаи. Или даже благодаря этому.

Ну, допустим, сильнейший некромаг у нас Хель Пустынник, но не суть дело. Интересовало другое:

— Ну а если потомство будет не некромагами, а боевыми магами?

— Шаноэ же смогли решить этот вопрос. У них всегда рождаются одни девочки. Я полагаю, устроить так, чтобы дар гармцев доминировал над способностями арэнаи, будет вполне возможно. Может быть, мы сможем добиться даже того, чтобы совместить эти две магии.

И тут я не выдержала, и рассмеялась. Уловив недоумённый взгляд некромага, я расхохоталась ещё сильнее.

— А мы-то с Грегом думали, хи-хи, что вас интересуют наши земли и ресурсы…

— И для этого тоже, но у нас ведь есть ещё и Алискан, — неловко улыбаясь, пытаясь понять, что смешного здесь нахожу я, сказал Лиазар.

— Ну да, ну да. А ещё алисканцы… — я снова захихикала, вытирая проступившие слёзы. Смех не звучал как здоровый. — А ещё они как сваты выступают — дескать, мы к вам с солью и хлебом. А война, это значит, как способ сделать предложение заартачившейся невесте? Ой, не могу. Значит, вы решили завоевать Тайрани, а потом заставить несчастные кланы арэнаи поучаствовать в восстановлении вашей рождаемости? Вы, ребят, реально спятившие. Вы это знаете?

— Ну, изначально ведь речь не шла о войне, хотя Первый Консул и продавливал силовое решение. Просто всё вышло из-под контроля из-за истории с Элоизой Майстер, поэтому мы и решили, что было бы неплохо доказать упрямым тайранским магам, что сила на нашей стороне.

Я вновь всхлипнула от смеха, скрывая за весельем назревавшую истерику.

— О, вы недооценили упрямство боевых магов! Мы костьми ляжем, но не пойдём на союз с некромагами. Хотя подождите — вы ведь нам даже не союз предлагали, а участь племенного скота!

Тут мне внезапно в голову пришла мысль, которая подействовала на меня как ушат холодной воды.

— Э-э-э, Лиазар, — облизав внезапно пересохшие губы, сказала я. — Вы же не собираетесь подключать меня к вашему, безусловно, гениальному эксперименту по возрождению гармских некромагов? Так как я, если честно, не очень подхожу. У меня порченная кровь шаноэ, а ещё степняки в роду были. Я вам всю чистоту эксперимента испорчу.

Мне не хотелось выходить замуж за Изенгрима Бергеля, но от мысли, что меня могут выдать замуж за одного из некромагов, меня пугала.

— Это пустяки, с твоим-то первым уровнем силы. А вообще мысль хорошая. У тебя хоть и необычная внешность, совершенно не гармская, — задумчиво потёр подбородок Лиазар, — но я знаю несколько своих приятелей, которым бы ты пришлась по вкусу. Такая миниатюрная и фигуристая. Редкий цвет волос, и носик у тебя симпатичный. Я даже думаю, что тебе дадут возможность выбрать из нескольких претендентов. Да и Велор будет рад, всё же продолжение древней династии Рейвенов. Родишь несколько, двоих или троих мальчиков с нужным даром, а там мы тебя и отпустим. Мы же не изверги какие.

Я сидела в совершенной прострации, лишь хлопая глазами подобно механической кукле.

— Не обращай внимания на Лиазара. Он так шутит.

Джаред появился как раз вовремя, не дав мне сдохнуть на месте от отчаяния. Я почти спокойно относилась к мысли о том, что меня могут пытать или убить, но на попытки вмешательства в мою личную жизнь я в последнее время реагировала несколько неадекватно.

— Да, конечно шучу, — тут же сказал Лиазар, вскакивая, и манерно кланяясь Хаккену, бочком пробираясь к выходу. — На самом деле тебя собираются принести в жертву в одном древнем и кровавом ритуале.

— Лиазар! — отдёрнул его Хаккен.

— А, ну тогда нормально, — бледно улыбнулась я. — Ритуалы мне нравятся.

Молодой некромаг мне подмигнул и был таков.

— У тебя новый напарник? Хорошенький. — спросила я Джареда. — Но как же Адиель? Не сошлись характерами?

— А с этим разве можно сойтись? — устало выдохнул некромаг. — Но он хороший специалист. Наше молодое всё. А Зикрахен остался в Гарме, консулы отчего то решили, что нам не стоит работать вместе.

— Оба консула? — подняла брови я, но Джаред проигнорировал мой вопрос.

Он прислонился к стене, там же, где стоял. Как-будто опасаясь приближаться.

— Как ты?

— Ты знаешь, меня ведь уже похищали. А также пытали. Несколько раз хотели убить. И даже под весьма неприятные заклинания я попадала. Но я никогда не чувствовала себя так… как будто со мной всё это пытались проделать одновременно. И меня чертовски бесят эти браслеты на руках. Плохие ассоциации, знаешь ли.

— Если ты их снимешь, у тебя снова может пойти кровь. Твой организм плохо принимает эйсор.

— Я смогу договориться со своим организмом, если буду иметь доступ к трансформации. Тем более что они уже и сейчас не слишком на меня действуют.

Я сдвинула край одного из браслета, продемонстрировав впечатавшиеся в кожу запястий руны. Когда-то я расцарапала их ножом, и из-за попавшего на ранки антимагического серебра они так и не зажили окончательно, оставив шрамы. Колдовать мне это не мешало, зато попытки лишить меня способности к трансформации удавались лишь частично — руны работали даже так.

Джаред, после некоторого раздумья, кивнул.

— Ну что ж, если ты хочешь.

Впрочем, я недооценила действия браслетов. Как только Джаред разомкнул их, как головная боль усилилась, а основание шеи как будто обожгло клеймом. Я закусила губу, и тут же почувствовала вкус крови.

— Так не пойдёт, — сказал Джаред тревожно.

— Дай мне минутку.

Тело моё пыталась исторгнуть или поглотить ментального паразита, но тот явно обосновался слишком хорошо, чтобы уходить. Я положила трясущиеся пальцы на шею, описывая круги вокруг небольшого бугорка на шее и направляя течение энергетических потоков в обход эйсору. Как-будто пыталась убедить своё тело, что здесь ничего нет. И оно, наконец, неохотно поверило, что затаившаяся во мне дрянь — не чужак, представляющий опасность для его целостности, и не рана, которую надо залечить. Боль постепенно уходила, хотя скорее всего она вернётся, как только я попытаюсь использовать полную трансформацию. Вытерла лицо платком, протянутым некромагом, и лишь тогда аметила, что у меня пошла кровь носом.

— Ты как? Позвать Гиваргиса?

— Лучше, — кивнула Джареду. — Теперь почти ничего не болит, только сильная слабость.

Он как-то криво улыбнулся:

— Ну ты же ничего не ела очень давно. Жаль, я в спешке не догадался взять нормальной еды. Так что придётся обойтись армейским пайком.

Пока он разворачивал свёрток со скудной, хотя на вид и достаточно питательной снедью, я еле удерживала себя от того, чтобы подобно голодному птенцу не начать вопить "дай, дай, дай!". Но вот силы воли на то, чтобы есть аккуратно, как соответствовало леди, у меня уже не было. Кусок вяленого мяса, коржики овсяного хлеба, немного кособокое яблоко и сухие хлопья с каким-то рыбным вкусом исчезли, казалось, тотчас, как некромаг их выложил передо мной. Последними я умяла плитку горького шоколада и горсть сухофруктов, и довольно облизнула пальцы. Я могла бы съесть и ещё, но кажется, это было всё, чем обладал гармец.

— А у нас в полевых условиях шоколадом не кормят, — заявила я, слизывая с шуршащей упаковки сладкие крошки.

— У нас тоже не кормят, — вздохнул грустно некромаг, и мне стало понятно, какого именно сладкоежку я объела. — Вижу, ты больше не злишься на меня?

— Конечно, не злюсь, — равнодушно сказала я. — Полагаю, что эта дрянь в моей шее просто глушит сильные эмоции. Я себя и живой-то не совсем чувствую. Как-будто нахожусь во сне — всё так зыбко и неустойчиво, особенно мои мысли и чувства. Впрочем, это то и неудивительно — они ведь теперь не совсем мои.

— Это с непривычки, — заверил Джаред. — Потом эффект нереальности сгладиться.

Я прижалась щекой к горячему металлу и закрыла глаза. Лёгкое прикосновение к моему плечу.

— Агнесса?

— Знаешь, что меня удивляет? — спросила я. — Почему ты ещё жив. Ты ведь натравил на меня эту штуку, эйсор. Госпожа Смерть давно должна была прийти по твою душу.

— Я лишь активировал артефакт, всё остальное эйсор сделал сам. Условия Клятвы были вполне конкретны, и всего в нём предусмотреть было нельзя, — мягко объяснил Джаред. — Хотя то, какова была твоя реакция на артефакт, несколько испугало меня. Я не думал, что тебе будет так плохо.

— И что потом? — устало спросила я. — Ты просто передашь меня в целости и сохранности Рейвену, а уж то, что он сделает со мной, не твоё дело? Ты-то ведь меня и пальцем не тронул. А вот Консул никакими клятвами не связан, а в его родственную привязанность я как-то не верю.

— Вот тут ты ошибаешься. Может, между вами и нет никаких клятв, но ты его потомок, и это ограничивает его гораздо больше, чем ты думаешь. Не у одних арэнаи сильна связь кровных уз. Убийство родича для нас — это табу, иначе бы брат Велора, — тут Хаккен понизил голос, — был бы давно мёртв. Так что за свою жизнь ты можешь не волноваться. Как и о том, что с тобой будут обращаться неподобающе.