Навсегда в твоем сердце

Глава 14

Айви думала, что теперь маркиз войдет в нее, и приготовилась к этому акту. Как бы она ни стремилась к кульминации, страх перед неизвестным ее не покидал.

Однако Саймон повел себя совершенно иначе. Он стал еще жарче целовать ее, постепенно опускаясь по ее телу вниз. Айви вздрогнула, когда он проложил поцелуями дорожку по одной ноге до самых кончиков пальцев, а потом перешел на другую ногу и начал двигаться от пальцев вверх, постепенно приближаясь к самому интимному местечку.

Совершенно неожиданно Айви почувствовала, что в нее проникло не его мужское естество, а язык. Донельзя смутившись, она хотела запротестовать, но не смогла, потому что смущение сменилось острым потрясающим наслаждением. Восхитительным экстазом.

Уже почти ничего не соображая, Айви почувствовала в себе его пальцы, которые активно двигались взад-вперед до тех пор, пока мышцы ее тела не расслабились. Внезапно Саймон сделал резкое движение, и тело Айви пронзила боль.

Наслаждение вернулось, когда он стал нежно гладить и ласкать ее. Его пальцы творили чудеса, а губы опять целовали грудь, горло, щеки…

— Айви! — Он повторял ее имя снова и снова, и горячее дыхание обжигало ее лицо.

Саймон опустился на нее всей тяжестью, и она почувствовала, как ее наполняет твердый пульсирующий фаллос. Она приняла его с готовностью, как приемлют любимого человека.

Границы между болью и наслаждением размылись. Откуда-то подступила горячая пульсирующая волна, которая поднималась все выше и выше и, наконец, накрыла Айви с головой.

Саймон старался быть как можно более нежным и деликатным, чтобы сделать их первую близость менее болезненной. Он изо всех сил старался сдерживаться, но когда его фаллос плотно сжали мускулы ее тела, все благие намерения утонули в наслаждении. Оказалось, что он так же не может утолить свой чувственный голод, тягу к своему изумительному ассистенту, как и остановиться на пути исследований чудес науки.

А это, это было одним из таких чудес — чудо соединения, слияния, общего пути к экстазу.

Разум оцепенел, чувства стали кинжально острыми. Айви двигалась под ним, подгоняя его вперед до тех пор, пока вся его страсть не образовала бешено вращающийся сгусток энергии, который жил собственной жизнью, не повинуясь доводам рассудка. В последний раз вонзившись в нее, Саймон выкрикнул ее имя и растворился в вихре эмоций.

В течение нескольких секунд после этого, а быть может, целую вечность нечто похожее на электрические заряды возбуждало все его члены. Фаллос, остававшийся внутри Айви, пульсировал, будто был готов снова прийти в движение. А Саймон чувствовал себя полностью удовлетворенным, насытившимся: тепло ее тела дарило ему радость и покой.

Он перекатился на спину, увлекая за собой Айви. Теперь она лежала сверху, и ее прерывистое дыхание шевелило волоски на его груди. А он медленно поглаживал ее спину.

—Айви…

— Ш-ш-ш. Не надо слов. — Она пристроила щеку в углубление между его грудными мышцами и вздохнула. — Пока не надо.

Саймону всего лишь хотелось знать, все ли с ней в порядке. Но то, как доверчиво она всем телом прильнула к нему, само по себе было ответом. По крайней мере в данный момент. Они оба, вероятно, на какое-то время задремали, потому что, открыв глаза, маркиз отметил, что солнце светит в комнату уже под совсем другим углом.

Он легонько потряс ее за плечо, надеясь, что она не спит. Блаженная истома, охватившая его после любовных объятий, постепенно развеялась, и ему захотелось поговорить.

— Айви!

— М-м-м.

Саймон резко дунул, и взъерошенные кудряшки Айви зашевелились.

— Что заставило тебя передумать? Я имею в виду, почему ты мне поверила?

Она сразу не ответила, и неожиданно маркиз понял, что ответ для него не так уж и важен. Какая разница, почему она ему поверила? Главное, что поверила!

А потом Айви подняла голову и весело улыбнулась:

— Я поверила, потому что это сказал мне ты, потому что я знала, что Саймон — не тот человек, который будет мне лгать, а лорд Харроу, ученый, не станет делать заявлений, не имея подтверждающих их доказательств.

Простота ответа и глубина ее доверия потрясли маркиза.

— Все так просто?

— Просто? Разве? Еще неделю назад и с кем-нибудь другим я пришла бы к совершенно противоположным выводам. Уверяю вас, сэр, доверие далось мне с трудом.

Рассмеявшись, Саймон повернулся на бок. Айви лежала лицом к нему, и он мог сколько угодно целовать ее желанные губы. Он снова ощутил эрекцию.

— Ты необычная женщина, — сообщил он между поцелуями, — и знаешь об этом, не правда ли?

Ее лицо стало серьезным.

— Но я все еще твой ассистент. Надеюсь, ничего не изменилось?

Маркиза охватили дурные предчувствия. Ему хотелось заверить ее, что ничего не изменилось и место в лаборатории принадлежит ей по праву, но, глядя на прелестное личико в форме сердечка с огромными темными глазами и пухлыми губками, он с болезненной ясностью понял, что изменилось абсолютно все.

Еще неделю назад она была никому не известным юнцом, одним из многих, и привлекла его внимание лишь тем, что смело подняла руку, невзирая на его строгий запрет. В работе юного «Неда» Саймон увидел страсть, которую искал в ассистенте. Зубы Галилея, он помнил, что такой же неподдельный и неограниченный энтузиазм сопровождал все, что делала Аурелия. И если вчера и даже сегодня утром воспоминания о жене причиняли ему сильную боль, сейчас он мог думать о ней без горечи — с одной только любовью.

Маркиз мимолетно удивился этому, но понял, что причина находится рядом с ним и с видимым напряжением ожидает его ответа.

— Что-то изменилось?

Он тяжело вздохнул:

— Конечно. Как могло ничего не измениться? Ты не Нед. Но ты и не наглая молодая девица, под ложным предлогом проникшая в мою лабораторию. Ты Айви.

Милая, несравненная Айви, сумевшая изгнать демонов его прошлого и вернувшая его обратно, когда он стоял на пороге смерти. Он потрогал завиток волос, упавший на ее щеку. Как объяснить ей, что после того, что между ними было, он не сможет подвергнуть ее риску? А его опыты, пусть даже проводимые с особой осторожностью, все равно остаются рискованными.

Он не сможет пережить, если с ней что-то случится.

Не в силах и не желая анализировать свои чувства к Айви, сожалея, что их нельзя сбросить так же быстро, как сбрасываешь одежду, он закрыл глаза. Чувства никуда не делись. Они уже стали частью его существа, хотя он был уверен, что никогда не испытает ничего подобного снова. Именно таких чувств он был намерен всеми силами избегать.

— Саймон…

Маркиз прижал палец к губам Айви.

— Не надо слов. Ты сама сказала. Хотя бы пока мы в объятиях друг друга. И, как опять же ты сказала, сегодня воскресенье. Я не должен был работать. Да и для споров день неподходящий.

Айви с неохотой ухмыльнулась:

— Ну ладно. Только на сегодня. Но завтра я намерена продолжить работу и, если потребуется, буду отстаивать это право.

— Насколько я понимаю, мужская одежда сделала тебя упрямой и дерзкой.

— Зато не безумной.

Маркиз рассмеялся.

— Ты имеешь в виду кого-то конкретного?

Нахмурившись, Айви отвернулась и прижалась к нему спиной. Но когда он обнял ее за талию и начал целовать плечи и затылок, она испуганно пискнула, и ее рука исчезла под одеялом.

— Тебе больно? Что случилось?

Он приподнялся на локте и проследил за ее взглядом, устремленным под одеяло. Ее бедра были покрыты бурыми точками. Несколько капель крови попали и на простыню.

Ее испуг был несравним с немедленно охватившим ее чувством вины. Он же знал, что она невинна, и все же не смог умерить свою похоть и был непозволительно груб.

Но что сделано, то сделано. Все равно уже ничего исправить нельзя. Или…

Маркизу впервые пришла в голову мысль о браке. Разве есть другой выход?

Почувствовав спокойствие, которого он не ощущал уже давно, Саймон поцеловал Айви в плечо.

— Ничего страшного, дорогая, все в порядке.

Он нежно привлек ее к себе и поцелуями заставил расслабиться.

Они лежали рядом, отдыхая, еще около получаса, до тех пор, пока Саймон не вспомнил, что они в доме не одни, а слуги любят сплетни ничуть не меньше, чем выходные.

— Оставайся здесь, — сказал он и выскользнул из постели. Быстро одевшись, он протянул Айви халат. — Надень пока это.

— Может, я оденусь полностью?

— Пока не надо. Я сейчас вернусь.

Поцеловав любимую, маркиз вышел и отправился на поиски миссис Уолш.

Его просьба вызвала бурное негодование экономки.

— Ванну? В середине дня? Слуге?

— Мистер Айверс — не слуга, миссис Уолш. Он мой ассистент и рисковал жизнью, чтобы спасти меня.

Физиономия женщины стала багровой.

— Мы все просто исполняли ваши приказы. Вы сами строго-настрого запретили нам входить в лабораторию без вызова.

— Да, конечно. Слава Богу, Нед не обращает внимания на подобные пустяки. Но я боюсь, что парня довольно сильно тряхнуло током, когда он помогал мне с оборудованием. Горячая вода поможет снять мышечные спазмы. К тому же он умудрился пораниться. Я только что застал его в постели. Он с ужасом рассматривал свои царапины. Необходимо будет заменить простыни.

— Я немедленно этим займусь, сэр.

— Да. И, миссис Уолш, этот дом за последние месяцы как-то уж очень сильно зарос грязью. Прикажите сделать генеральную уборку.

Судя по выражению лица миссис Уолш, она не сразу поверила своим ушам. Ведь именно настоятельные требования маркиза соблюдать полную тишину в доме около года назад практически остановили все хозяйственные работы. Тогда активность слуг в доме напоминала ему о женщине, которая когда-то ими командовала, но потом ушла… навсегда. Однако теперь Саймон понял, что позволить грязи покрыть стены и потолок и затмить прежний блеск хрустальных канделябров — далеко не лучший способ почтить память Аурелии.

Губы миссис Уолш скривились, что можно было счесть за восторженную улыбку.

— Все будет сделано, сэр!

Айви в застегнутом до самого подбородка халате стояла у наполненной горячей водой ванны и наблюдала, как команда лакеев под руководством камердинера Саймона Эллзуэрта покидает ее комнату. На пороге Эллзуэрт остановился и бросил на Айви вопросительный взгляд.

— Я справлюсь сам, благодарю вас, — сказала она и приподняла одну бровь, демонстрируя свое нетерпение.

Как только дверь закрылась, она подбежала к ней и повернула ключ в замке, как поступала всегда, прежде чем раздеться. Рисковать она не могла.

Сбросив халат, она опустилась в воду. Между ногами слегка саднило. Несмотря на определенный дискомфорт, она наслаждалась ароматной пеной и горячей водой. Опустив голову на край ванны, она закрыла глаза и предалась воспоминаниям о любовных объятиях.

Из блаженного полузабытья ее вывело прикосновение к плечу. Айви испуганно взвизгнула.

— Это всего лишь я, — сказал Саймон и наклонился, чтобы ее поцеловать.

Он опустил руку в воду, накрыл ладонью ее грудь и почувствовал, как ее испуганное сердечко трепещет в его руке.

— Ты испугал меня! — воскликнула Айви. — Как ты вошел? Я же заперла дверь!

Движения его руки мешали ей думать. Мысли путались. Усмехнувшись, маркиз полез другой рукой в карман и достал связку ключей.

— Привилегия хозяина дома.

Айви расслабилась.

— Спасибо за ванну.

— Всегда пожалуйста.

Его рука поползла вверх, замерла у подбородка и приподняла ее голову. Последовал восхитительно долгий поцелуй, воспламенивший кровь Айви.

— С тобой все в порядке? — поинтересовался маркиз.

— Я должна спросить то же самое у тебя. Ведь я не подозревала, сколько усилий требует от мужчины… то, чем мы занимались. Я бы никогда этого не допустила. Ты же всего несколько часов назад был на волоске от смерти.

— Не позволила? Это интересно. По-моему, ты забыла, кто здесь хозяин, а кто — ассистент!

Айви возмущенно открыла рот и тут же получила нежный поцелуй.

— Не надо слов, малышка. Все и так ясно. Я хозяин в Харроувуде и в лаборатории, но здесь… — его рука погладила покрытые мыльной пенной плечи и грудь Айви, — здесь вся власть принадлежит тебе. И я не буду настаивать на получении привилегий, кроме тех, которые ты мне дашь сама.

Айви наморщила лоб. Как-то все слишком запуталось. Женщина и ассистент оказались в состоянии войны друг с другом.

— Ты так и не ответил на мой вопрос: что-то изменилось?

Маркиз присел рядом с ванной на корточки.

— Это потому, что я не принял решения.

— Ты не можешь запретить мне…

— Я сделаю то, что считаю правильным и безопасным как для тебя, так и для любого другого ассистента.

Запаниковав, Айви выпалила:

— Не забывай, что я здесь еще и по поручению королевы!

Маркиз кивнул:

— Я помню. Но только мы оба знаем, что ни моя сестра, ни камень Виктории не спрятаны в моей лаборатории.

Айви хотела ответить резкостью, но поняла, что маркиз прав. Расследование зашло в тупик и не продвинется, пока не всплывет хотя бы какая-то информация о местонахождении леди Гвендолин.

— Вчера, равно как и во все предыдущие дни, ты не проявлял столь трогательной заботы обо мне.

— Это не так. Ты ко мне несправедлива. — Маркиз пододвинул к ванне стул и сел на него верхом. — Я никогда не собирался подвергать тебя опасности.

— Скажи, если на минуту забыть о миссии, возложенной на меня королевой, ты собирался использовать ассистента для помощи в опытах по электропортации?

— Я собирался использовать ассистента для производства расчетов и соответствующей регулировки моего оборудования. У меня и в мыслях не было рисковать тобой или кем-нибудь еще, привлекая к эксперименту.

— Послушай, Саймон, я же не прошу электропортировать меня. — Схватившись за край ванны, она встала на колени, так что теперь ее глаза были почти вровень с его глазами. — Я только требую, чтобы ты разрешил мне выполнять те функции, для которых я сюда приехала, — помогать тебе и королеве.

Его затуманившийся взгляд подсказал Айви, что она зря вылезла из ванны. Саймон не сводил глаз с ее сосков, покрасневших от любовных ласк и горячей воды. Она задрожала, а Саймон понимающе усмехнулся:

— Тебе холодно?

Он провел кончиками пальцев по ложбинке между ее грудями. Айви судорожно вздохнула. Маркиз широко улыбнулся.

— Нет, — сказал он, — пожалуй, тебе все-таки не холодно. Но сегодня ты полна требований, не правда ли?

Она накрыла его руку своей, прижав ее к груди. Ей захотелось, чтобы он почувствовал, как сильно бьется ее сердце.

— Я не желаю, чтобы ко мне относились так, как обычно относятся к женщинам — отодвигали в сторону и прятали ради их же собственного блага.

В тот же миг подразнивающий ее Саймон и предпочитающий командирский тон лорд Харроу исчезли. Остался неуверенный в себе мужчина, в глазах которого Айви видела страх. Потом исчез и он.

— Я подумаю об этом и сообщу свое решение завтра.

Айви едва справилась с искушением плеснуть в него водой.

— А до завтра?

На его лице появилась загадочная улыбка. Он встал, отодвинул стул и рывком поднял Айви на ноги.

— А до завтра нам придется найти другое занятие. Вылезай! Ты уже достаточно промочила это роскошное тело.

И он подхватил ее, мокрую и покрытую пеной, на руки.