(Не)жестокая нежность (СИ)

2.3

Вернулся домой поздно…

Помимо встречи с Полиной возникли неотложные дела — чему, отчасти, я обрадовался. Это помогло отвлечься, быстро переключиться и забыть ненадолго о проблеме, решение которой не могу найти. Но, главное, на фоне занятости, моя ложь не такая уже и ложь, ведь когда уходил, сослался на работу. Хотя, что скрывать: вина гложет меня, разъедает мерзким ядом, выворачивая душу наизнанку…

От бесконечного вранья паршиво и тошно, а стоит взглянуть в доверчивые любящие глаза Тины — противно от самого себя становится… Она не заслужила подобного отношения. Имеет право знать.

«Но как?!! Как?!! Как сказать правду, которая может разрушить всё?!!» — в тысячный раз спрашиваю, а в ответ звучит лишь угнетающая немая тишина. Зато последствия представить не сложно… и продолжаю тянуть время, делая только хуже…

Захожу в спальню. Взгляд сразу падает на жену. Моя нежная девочка завернулась в одеяло с головой. Я знаю, что без меня она плохо спит и всегда мёрзнет, даже летом.

А с недавних пор её мучает один и тот же кошмар. Тина рассказала в подробностях свой сон. В нём нет какого-то смысла, но каждый раз это выматывает жену эмоционально и физически настолько сильно, что она кричит от боли, пока не проснётся.

В такие минуты вина острее напоминает о себе… Уверен, это всё из-за меня…

Возможно, на подсознательном уровне Тина что-то чувствует, и внутренние переживания плавно перетекают в ночные кошмары, принося мучения.

А я вижу её страдания и продолжаю молчать.

Ощущаю себя редкостной сволочью, раз так поступаю с любимой женщиной. Ведь давал клятву: любить, заботиться, беречь… Хотя именно это останавливает от признаний — не хочу причинять ещё больше боли, которая неизменно возникнет, стоит узнать правду. И пусть вся эта история случилась до Тины, и не изменял никогда, но тот факт, что обманываю, усугубляет ситуацию.

«И нет мне прощения…» — ужасно осознавать, к чему это приведёт.

Я разделся. Лёг рядом с ней, желая спрятать в своих объятиях, ощутить тепло, вдохнуть аромат… Но не успел даже прикоснуться, жена резко перевернулась на спину, что-то пробормотала неразборчиво и начала метаться во сне:

— Спаси… спаси… — Тина хрипит, мотая головой в разные стороны и сминая простыни под собой.

«Чёрт… началось…».

— Тина! — сажусь сверху на её ноги, фиксируя их, чтоб не выгибалась. Потом трясу за плечи и хлопаю по щекам, пытаясь разбудить. — Давай уже, просыпайся!

Она открыла глаза и уставилась непонимающе. Дышит прерывисто, а по лицу текут слёзы.

— Опять? — спрашиваю, хотя и без уточнений ясно: приснился тот самый кошмар, где жена бродит по кладбищу и ищет ребёнка, который зовёт её и просит спасти. Именно это сновидение отнимает у моей девочки силы, наполняя болью и отчаянием.

— Обними… — тянет руки ко мне в поисках защиты.

Прижимаю крепко к своей груди.

Очень быстро Тина расслабилась и уснула вновь.

«Надо устроить для неё сюрприз…» — перебираю густые волосы жены, думая о завтрашних планах, чтобы освободить заранее время и побыть вдвоём.

И не заметно для себя погрузился в сон.

У нас есть специальное место для встреч. Когда в семье растёт трое детей, то возможность уединиться дома бывает не всегда, даже ночью могут возникнуть непредвиденные ситуации. Поэтому для приятных целей мы приобрели небольшую квартиру.

Туда и собираюсь пригласить жену своим излюбленным способом: покупаю сексуальное бельё, упаковываю, обязательно перевязываю ярко-красной лентой, словно вызов, и отправляю с курьером. И самое главное записка, в которой подписываюсь исключительно Славой. Игра такая. Как только Тина получает подарок, это означает: я на месте и жду. Конечно, предварительно интересуюсь, чем будет занята…

Но сейчас, стоило подняться на нужный этаж, не обнаружил ключи.

— Вот засада… — вздохнул и ещё раз проверил все карманы.

Хотел создать романтичную обстановку — дорожка из горящих свечей, ведущая в спальню, эротичная музыка, ароматная ванна… да придётся отказаться…

И ждать…

Тина приехала через полчаса.

Я притаился, спрятавшись за углом. И наблюдал, как она роется в сумочке. Потом пытается попасть в замочную скважину, но ключи выпадают из рук.

«Теперь мой выход».

— Волнуешься? — подкрадываюсь сзади, рассчитывая на эффектное появление.

Она испуганно вздрогнула. А стоило ей обернуться, сжимаю в тугих объятиях и жадно напористо целую, вызывая у неё сдавленные стоны от того, насколько крепко держу.

Я безумно соскучился, как будто мы не виделись долгое время. Испытываю болезненную маниакальную потребность в Тине. В голове пульсирует одна-единственная мысль: «Быстрее! Быстрее! Быстрее!». И эмоции зашкаливают.

Разрываю поцелуй. Поднимаю ключи с пола. Нетерпеливо открываю дверь. Заходим в квартиру и, закинув жену на плечо, несу в комнату, где падаем на кровать.

Никаких прелюдий. Обоих трясёт от дикого желания. Поэтому торопливо избавляемся от одежды. Бельё Тина не трогает. Это моя территория. И она знает: только мне решать, что с ним делать. Могу порвать, могу оставить…

Сейчас хочу взять мою девочку, не обнажая полностью.

Кусаю возбуждённые сосочки через ткань. Тина дрожит от каждого прикосновения, выгибается навстречу ласке и стонет с придыханием. А у меня крышу сносит. Отодвигаю край трусиков и врываюсь в жаждущую наслаждений плоть мощными ритмичными толчками…

Становимся одним целым.

Первая волна удовольствия накрыла быстро… Мы кончили одновременно: бурно, феерично, восхитительно… И желая продлить блаженство, нежно целую пухлые губы жены и не спешу покидать её разгорячённое тело.

И так некстати вина снова толкнула в бок, напоминая, какое я ничтожество — причиняю боль любимой женщине, хотя ещё ничего не рассказал.

Даже в моменты близости не могу совсем отключиться и не думать о возникшей проблеме. За это в полной мере ощущаю себя предателем, ведь между нами негласно стоит Полина и её ребёнок, о судьбе которых предпочёл бы не знать вовсе.

Но прошлое методично вмешивается, пытаясь изменить ход реальности… И что с этим делать? Пока не знаю… Мне кажется, как бы я ни поступил, итог будет одним: моя жизнь разрушится.

— Что с тобой? — от Тины ничего не скроешь, всё чувствует, любые изменения в настроении.

И зная о впечатлительной ранимой натуре моей девочки, не тороплюсь признаться — собственными руками издеваюсь над ней и подвергаю опасности наше счастье.

— Сладкая… Люблю тебя, — ложусь рядом. — Прости, что не держу обещаний и торчу на работе, — тоже устал от сложившейся ситуации, но как долго это будет продолжаться — понятия не имею. Работы, действительно, много, хотя необходимости контролировать всё лично нет. Сам нагружаю себя специально.

— Ты прощён, — она устраивается на моей груди. — Сколько у нас времени будет?

— Час точно в распоряжении есть… Вечером деловая встреча с поставщиками натуральных продуктов. Ты же знаешь: ресторанно-гостиничный бизнес требует особенного подхода, а у меня целая концепция — атмосфера семейного уюта, домашняя кухня, возможность отдыхать с детьми любого возраста, комплекс соответствующих развлечений… — сейчас говорю правду. Скоро открытие первого отеля. Нужно многое успеть сделать, чтоб не сбиться с планов.

— И с чего тебе захотелось податься туда? Твоя сеть спортклубов имеет огромный успех, можно сказать — монополист на рынке этих услуг, плюс молочный завод процветает.

— Заскучал. Хочу изведать новые направления, попробовать себя… — хоть здесь не приходится врать. — Обеспечить будущее нашим детям. И вообще, опять говорим о работе. У нас свидание, не забыла? Я с тобой ещё не закончил.

Переворачиваю жену на спину, и, ухватив за запястья, фиксирую её руки над головой.

— Нет, не забыла… И рада, что смог выбраться. Ещё бы о детях помнил, — прозвучали справедливые обоснованные претензии. А вина душит всё сильнее.

— Тина… — я согласен с ней. — В субботу или воскресенье точно вывезу вас развлекаться.

— Даже не спрашиваю: обещаешь ли? Я не жалуюсь, но разорваться не в состоянии, только бабушки спасают, что бы без них делала — не представляю.

— Исправлюсь. Поменяю график. Не злись… — жадно впиваюсь с её губы.

И наше свидание продолжается. Сейчас есть только мы.