(не) Родная дочурка для мэра (СИ)

Глава 21

Наташа

Первое время я не знаю, что и сказать. Меня словно парализовало, однако злость, вспыхнувшая в одночасье, приводит меня в себя.

— Да что ты? Передумал он! — цежу со всем презрением. — А как же беременная любовница? Или у тебя с ней не заладилось, вот ты и вспомнил о нас⁈ Так вот как вспомнил, так и забудь!

— Каюсь, каюсь, Натуль, — ноет Стёпа практически, чем еще больше раздражает. — Я же думал, она беременна от меня.

— Что? — вырывается из меня чрезвычайно вспыльчиво. — Беременна от тебя? Стёп, ты хоть слышишь себя? Или ты забыл о своем бесплодии⁈

— Так я думал, что вылечил его!

— Его нельзя вылечить!

— Машка утверждала об обратном. Она рассказала о чудодейственном препарате, который борется с последствиями свинки. Она даже познакомила меня с мужчиной, который прошел курс лечения, и благодаря нему у него появилось двое детей. Короче, я поверил ей и купил через нее этот чертов препарат, ну Машка потом и забеременела. Вот только… мне пришлось заложить квартиру и часть бизнеса, просто препарат был очень дорогой.

Чем дальше в лес, тем больше дров…

Так вот значит, куда уходили все деньги? На любовницу и препараты… А я как лошадь горбатилась на него, что-то предпринимала, чтобы вылезти из долговой ямы… И всё ради чего?

— Что ж, надеюсь, это того стоило… — у меня уже волосы шевелятся от ужаса, тем не менее я стараюсь сохранять спокойствие.

Меня его проблемы больше не заботят. Я должна думать только о себе и о Катюше.

— Да если бы! — отплевывается Стёпка злобно. — Я случайно узнал, что не было никого препарата! А принимал я обычную фолиевую кислоту! Машка просто хотела развести меня на бабки и отжать у меня квартиру с бизнесом! Но ничего! Я вышвырнул ее, пусть катится на все четыре стороны…

— Как же мне это знакомо, — вырывается с иронией, а Стёпка продолжает:

— Ну бес попутал, ну! Прости! Я всё сделаю! Я сегодня же обращусь к юристу! Он поможет мне признать сделку недействительной! Я всё верну! Обещаю, Натуль! Только прости меня, а⁈

Ну и ну…

Бумеранг в деле, что называется.

Впрочем, я догадывалась, что рано или поздно Стёпка поплатится за всё, но не думала, что это произойдет уже так скоро.

А сейчас я понимаю, что это может создать мне дополнительные проблемы. Стёпка бывает крайне настойчив в достижении определенных целей. А цель у него сейчас одна — сделать всё возможное, но не дать мне развода.

Да пропади всё пропадом!

— Ты мне врал! Изменял долгие месяцы! А сейчас хочешь, чтобы я простила тебя? А не о многом ли ты просишь?

— Да у меня было-то с ней всего раз! — выпаливает он, а потом осекается. — Ну ладно, два раза! Но мне даже не понравилось! Я поддерживал с ней связь только ради ребенка, я же надеялся, что он правда мой! Натуль, ну, прости меня, пожалуйста. Давай не будем рушить семью…

Богдан

Приняв душ, я одеваюсь и решаю найти Наташу, чтобы увидеть ее, ну и напомнить ей о грядущей поездке к моим родным, узнать, не передумала ли она.

Я уже предвкушаю завтрашний вечер. И это еще мало сказано. Еще вчера перед сном я начал испытывать легкое волнение, ведь знакомить девушку с родителями мне предстоит впервые.

Звучит дико, особенно если учесть, что я уже далеко не юнец, но прежде я действительно не приводил в родительский дом ни одну девушку. О моих пассиях не знал никто из родителей. Не видел я в этом смысла. Это были всего лишь мимолетные увлечения, у которых изначально не подразумевалось никакого развития.

А с Наташенькой всё по-другому. Я мечтаю о развитии нашего общения, вот только Ната придерживается иного мнения. Она держит меня на расстоянии.

Но знала бы она, как порой сложно мне дается сдерживать себя. Рядом с ней меня всего ломает от желания прикоснуться к ней, обнять ее и оставить поцелуй на ее нежной щеке.

Нацепив радостную улыбку на лицо, я иду на звуки ее голоса, который звучит в моей голове подобно симфонии. Сперва не разбираю ничего из того, что она говорит, но потом останавливаюсь, не доходя до угла, и внимательно вслушиваюсь в ее слова:

— Нет, Стёпа! Ни о каком прощении и речи быть не может! Не нужно делать из меня дуру! Ты врал мне, изменял! А потом вышвырнул нас с Катей на улицу! И после этого ты еще смеешь просить меня не рушить нашу семью? Так ты же сам ее и разрушил, собственными руками! Нет у тебя больше никакой семьи! Либо ты сейчас же по-хорошему подписываешь заявление на развод, либо увидимся в суде!

С каждой последующей фразой, произнесенной Наташей, я становлюсь на шаг ближе к точке кипения. От закипающей в крови ярости глаза наливаются кровью, кулаки непроизвольно сжимаются, а зубы я едва не стираю в порошок.

— Нет! Ничего это уже не изменит! Почему? Да потому что… потому что я встретила кое-кого! Мужчину, да! — отчаянно она произносит, и вся кипящая внутри меня ярость в одночасье остывает.

Притаившись за углом, я не чувствую под собой ног от внутреннего ликования, затопившего меня. Я торжествую. Зажав кулак между зубами, стараюсь не выдать себя и не прокричать восторженное «Да!»

Это же она обо мне говорила, так ведь? Я тот мужчина, которого она встретила… О котором она пожелала рассказать своему пока еще законному мужу…

Кажется, я стал еще на шаг ближе к тому, чтобы завоевать сердце Наташи…

С трудом стираю идиотскую улыбку с лица и решительно выхожу из-за угла. Наташа сразу же замечает меня, и прежде уверенная в себе женщина мгновенно приходит в растерянность.

— Всё, Стёпка, мне пора, — сбивчиво она произносит в трубку.

Я успеваю перехватить ее телефон прежде, чем она сбрасывает вызов.

— Богдан, что ты делаешь? — упрямится, пытаясь выхватить из моих рук смартфон.

— Нат, дай мне минутку, я хочу переговорить с твоим мужем, — объясняю ей, зажимая рукой микрофон. В ее глазах сомнение, но она неуверенно кивает мне, после чего я подношу телефон к уху, желая поставить этого ублюдка на место: — Я правильно понимаю, что непутевый муженек нагулялся и наконец вспомнил о существовании жены и ребенка?

— Чего, нахрен? — борзо доносится с того конца провода. — Так! А ну, быстро дай мне Наташку! Сейчас же, я еще с ней недоговорил!

— Наташу я тебе не отдам, — чеканю я, закладывая в эти слова глубокий смысл, — а говорить с ней отныне ты будешь только через меня! Надеюсь, ты всё уяснил?

Тот фыркает в трубку.

— Слышь, а ты ничего не попутал? Я, вообще-то, ее законный муж! А вот ты кем ей будешь?

Будущим! Будущим мужем!

Переглядываюсь с Наташей, а она головой мотает и складывает ладони вместе, словно безвольно умоляя меня о чем-то.

Стоп. Не нужно бросаться опрометчивыми фразами. Главное сейчас — не усложнить ситуацию.

— Будем считать, что я ее адвокат! — отвечаю официальным тоном, Наташа на сей раз кивает, как бы намекая, что ответ ее устраивает в полной мере.

А вот Степана напротив, такой ответ сбивает с толку.

— Адвокат? Наташа наняла… адвоката? Как это? — протягивает озадаченно, а потом как заголосит, словно его петух в задницу клюнул: — Прошу, дайте мне поговорить с моей женой! Уверен, мы сможем с ней прийти к миру и без помощи адвоката!

— Ошибаешься, разговор ничего не изменит, — отрезаю я. — Ты потерял все свои привилегии ровно в тот момент, когда позволил себе отвернуться от своей семьи! Вопросы еще есть?

— Но я же хочу всё исправить! Клянусь, я всё осознал! Я не дам ей развода! Передайте ей, что я сегодня же найду ее и верну домой!

Только через мой труп!

— Если ты действительно всё осознал, ты подпишешь заявление на развод и больше никогда не появишься ни в жизни Наташи, ни в жизни Кати.

— Но…. — его голос сходит на нет, он практически сдается. Кажется, еще немного, и он смирится со своим положением. — Но Катька… Катьку я же смогу навещать? Смогу забирать к себе на выходные?

— Это уже решать Наташе! Но я бы на нее месте ни на шаг не подпустил тебя к дочери!

Пауза, во время которой Степан пыхтит в трубку.

— Ладно, так и быть, я всё подпишу… хоть сейчас… — наконец он произносит вяло, отчего Ната вдруг начинает плакать, зарываясь лицом в своих ладонях.

Что это? Неужели она не желает разводиться с ним?

Вот это уже не есть хорошо. Для Наташи я хочу только лучшего, однако ее муж — совсем не тот человек, который сможет осчастливить ее и дать ей уверенность в завтрашнем дне. Такое ему не под силу, чего нельзя сказать обо мне. Довольно смелое заявление, но сделать Наташу счастливейшей женщиной — моя самая вожделенная цель. И мне по силам ее достигнуть.

— Я подпишу всё, но у меня есть небольшая просьба — Наташка не станет лишать меня дочери! — Этому ублюдку еще хватает наглости диктовать свои условия. — Понимаю, Катька мне не родная по крови. Но я же с самого рождения воспитывал ее, как свою. Я хочу и дальше принимать участие в ее жизни! У меня же никогда не будет своих детей, я бесплоден, а Катька мне как родная!

Внезапно у меня перехватывает дыхание. Бросает в холодный пот.

Как это не родная? Как это бесплоден?

Смотрю на Наташу, а та губы кусает и взгляд свой мокрый от слез нарочно отводит.

— Мы с Натальей рассмотрим твою просьбу, но для начала ты должен подписать заявление, если не хочешь себе проблем! — говорю я с нажимом, сбрасываю вызов и отдаю телефон Наташе, замечая, как подрагивает собственная рука.

Меня и в самом деле нехило так колбасит. Но ощущения, надо сказать, двойственные. Словно получил солидное наследство от умершей бабушки — и тяжко на душе, и в то же время приятно.

— Выходит, Степан неродной отец Кати? — на всякий случай уточняю я, пристально глядя на Наташу, как прокурор на обвиняемого.

— Так уж вышло, — разводит она руками, стыдливо опуская влажные глаза в пол.

Вот те раз!