(Не)учебный роман

11

Долго и пронзительно смотрела на кривую ухмылку Тима. Телефон он вернул, сразу же завершив вызов. Закатить скандал — было вершиной безумия, а включить полный игнор — признать полную капитуляцию. На раздумья оставалось несколько секунд, не более. Тимур смекалистый и сразу заподозрил неладное, когда я отозвалась на трель мобильника и отскочила от него, как ошпаренная. Поэтому он последовал за мной, поэтому и целовал, пока я говорила по телефону. Видимо, желал убедиться в правильном исходе дела.

Его глаза сверкнули, будто два догорающих уголька. Потянулся рукой, схватил чуть ниже плеча, прямо за бицепс. Я даже словом не обмолвилась, ощутив на коже тиски.

— Лесь, я ведь ему все ребра сломаю, если он посмеет сунуться к тебе, — на лице Тима значился волчий оскал и от сказанных слов по моей спине прошелся холодок.

— Ну ты чего, малыш? — сгреб моё тело в охапку, прижал к груди, я только носом хлюпать успевала, как он гладил волосы и покрывал поцелуями макушку.

— Откуда ты?

Палец коснулся губ и я замолчала. Пыталась равномерно дышать, но дыхание сбилось и казалось, что вот-вот перестанет биться сердце.

— У меня свои методы, помнишь? Я всё знаю, Леся, — крепкие руки подхватили моё тело и уже по традиции отнесли в кухню.

Усадил на барный стул. Вышел из комнаты ненадолго, а затем вернулся с мужской футболкой чёрного цвета.

— Твоя одежда мокрая, накинь это, дрожишь сильно, — и меня действительно била дрожь, только сейчас заметила, как стучали зубы, а по коже ползли мурашки.

Послушалась. Надела футболку, сидящую на мне словно короткое платье. Принялась искать заколку на полу. Хотелось остановить время, да и смотреть в карие глаза было как-то совестно, что ли. Слишком совестно или даже трусливо. Он подошёл сзади, заправил за ухо прядь волос, обвил талию, будто клещами. Ягодицы упирались в мужские бедра, он легко поддался вперёд, а затем развернул к себе лицом. Едва не упала от этого маневра, но сильные руки вовремя подхватили. Футболка неприлично задралась вверх, открывая обзор на нижнее белье. Попыталась её одернуть, хотя это выглядело глупо. Ещё пару минут назад он в полной мере лицезрел тонкое кружево, а сейчас я сторонилась, будто бы ничего и не было.

— Ты же не считаешь меня скотиной, правда? — спросил Тим и я отрицательно кивнула головой.

Он скотина? Из нас двоих я больше походила на это прозвище.

— Нет, но вырывать у меня телефон ты не имел права. Я не понимаю тебя, Тим. Если ты все знаешь, почему я всё ещё здесь, с тобой? — Его чуть ли не покоробило от вопроса. Сразу поменялся в лице. На лице напряглись мускулы.

Отошёл в сторону. Потянулся к шкафчику. Достал сигарету, прикурил, включая вытяжку. На лбу собрались горизонтальные складки, он задумчиво молчал. Я не осмелилась подойти. Просто стояла, подпирая плечом стенку. Оказалось, не такой уж он и штиль, не такая уж спокойная гавань. Загадка, ребус, а не мужчина.

— Меня заклинило на тебе, Лесь. Ты все время — вот тут, — рука показала на висок, он еще раз затянулся дымом, а затем продолжил, — я готов закрыть глаза на интрижку с инструктором, но только один раз.

Тим затушил сигарету и выкинул окурок в мусорную корзину. Подошел к холодильнику, открыл дверцу. Выудил закрытую бутылку водки. Достал рюмку, наполнил ее. Выпил залпом, повторил. Я наблюдала, не зная, как реагировать.

«Меня заклинило на тебе», — никак не выходило из головы. Ситуация походила на спектакль абсурда. Я не могла похвастаться подобными чувствами. Симпатия? Да. Влечение? Да. Но меня не заклинило, совсем не заклинило.

— Почему ты молчишь? — он стоял совсем рядом. Боялся коснуться, рука так и застыла в воздухе.

— Я не знаю, что говорить, — осмелилась поднять взгляд. Дышала ровно, точнее, мне так казалось. По факту, всего лишь порывисто хватала воздух.

— Лесь, забудь о нем, хорошо? Там нет будущего. Я могу дать тебе больше, только позволь, — попытался обнять, но я еще сильнее прижалась к стене. Обхватила себя руками, будто бы погрузилась в панцирь. Он понял, не стал испытывать броню на прочность.

Вернулся к столу. Снова потянулся к бутылке. До краев наполнил рюмку, выпил на одном дыхании, не скривился даже. Сел на стул. Взял мобильник, принялся в нем что-то искать. Нашел, видимо. Пододвинул к краю стола телефон, указал на него рукой:

— Смотри.

Сомневалась: подойти или? Подошла, коснулась телефона. Окинула взглядом дисплей и обомлела. Фотокопия паспорта Ариевского, твою дивизию! Ариевский Тимур Олегович, третье августа одна тысяча восемьдесят пятого года рождения. Следующее фото и сердце предательски сжалось, внутри туго затянулся узел, я медленно сползла на стул. Кричащий штамп на странице «Семейное положение» разрушил все, что могло быть или не быть. Женат. Уже пятнадцать лет. Есть дочь, подросток.

— Откуда? — только и шептали губы.

— Неважно, — ответил слишком сухо.

Подошел ко мне. Неожиданно стал на колени. Прикоснулся к рукам нежно и трепетно. Я снова забыла, как дышать. Кажется, это уже хроническое заболевание и, по-моему, требуется медицинская помощь.

— Твое табу, помнишь? Или уже нет? — заглянул прямо в глаза.

Не знала, куда деть взгляд. Тим был слишком осведомлен о моей жизни. Рассказал Ваня? Нет, однозначно. Об Эдике знали только я и сам Эдик. Тогда откуда и кто?

— Откуда тебе все известно? — ждала ответа, но он не торопился, а лишь обхватил мои колени обеими руками и целовал каждый миллиметр.

— Ты моя слабость, малыш. Уже давно. Я знаю тебя гораздо раньше, чем ты думаешь, — меня не на шутку испугало признание.

Попыталась встать, но он не позволил, продолжая удерживать руками, будто капканом.

— Ты следил за мной, что ли? — его взгляд походил на настоящие безумие. Зрачки расширились и глаза превратились в сплошные коричневые точки. — Сумасшедший?

— Нет, — возразил, — просто влюбленный дурак. Ты ведь не помнишь меня, да?

Отрицательно кивнула головой. Помню? Разве мы раньше встречались? Нет. Возможно, в прошлой жизни, но я не верю эзотерике, предпочитая опираться на факты.

— Год назад. Новогодний корпоратив в «Калибри». Длинное струящееся платье золотистого цвета. Волосы собраны на затылке заколкой, а некоторые локоны спадают на плечи. Аж дух перехватило. Ты спускалась с лестницы, обронила сумочку. Я тебе помог поднять, и ты улыбнулась. Понравилась. Улыбка понравилась больше всего. Хотел познакомиться, но тебя позвали. А затем ты встретила его и ушла из ресторана, — к концу исповеди Тима я уже перемещалась в прошлом, пытаясь что-либо вспомнить.

Тщетно. Не помнила ничего. Помнила только его, Эдика. Помнила, как танцевали с ним, а затем уехали вместе и понеслось. Десять месяцев безудержной страсти.

— Напугал? — тихий голос просто вырвал из калейдоскопа воспоминаний.

Вздрогнула, ощущая, как футболка задирается вверх. Это были его руки или я так сильно ерзала на стуле?

— Не молчи, говори со мной, малыш, — кажется, язык проглотила. Сказать хотела, но не смогла произнести ни звука.

Остолбенела просто.

— Люблю тебя очень, девочка моя. Моя, слышишь? — его губы опалили кожу.

Он поднялся с колен, прижал мое дрожащее тело к груди. Я слышала стук сердца, не понимая, кому он мог принадлежать. Это было похоже на гудение стиральной машины, а не на сердечный ритм. Запуталась. Совсем с катушек слетела, похоже.

— Кто ты такой? — спросила я, когда ко мне вернулась речь.

— Влюбленный придурок. Влюбленный по самые уши, как подросток просто.

Не удалось поверить ему на слово. Качала головой, а он пытался остановить. Получилось.

Заставил поднять подбородок вверх. Легко надавил пальцем на выступающую ямочку. Вздрогнула.

— Лесь, не бойся, я не сумасшедший, правда. Веришь? — ненадолго вышел из кухни, а затем вернулся с паспортом и коробочкой для кольца.

Снова стал на колени, но только на одно. Протянул паспорт, а затем открыл коробку. Кольцо. Платиновое с большим блестящим камнем. Бриллиант?

— Выходи за меня замуж? — неожиданно протянул.

Только сейчас заметила, как тряслись пальцы, держащие его паспорт.

Зачем?

— Открой последние страницы, — ответил на мой немой вопрос.

Хотела унять дрожь, не смогла. Он помог. Перебирал страницу за страницей. Остановился на нужной. Холост, определенно. Ни единой записи.

— Видишь? Я не женат и никогда не был. Соглашайся, девочка. Я дам тебе все, покажу весь мир и положу его к твоим ногам, только скажи «да», — я медленно сползла со стула. Он пытался помочь, но я отстранилась.

Подошла к столу. Схватила бутылку и принялась жадно пить прямо из горла, пока кашель не начал сотрясать плечи. Не было горечи, хотелось пить, но жажда так и не утолялась. Продолжила припадать губами к горлышку. Напиться совсем не могла, хотя в горле давно уже засел огромный ком.

Пришла в себя, когда из моих рук вырвали бутылку.

— Что ты творишь? — он не кричал. Просто уничтожал волчьим оскалом.

Страшно? Не знала. Хотелось уйти? Нет. Убежать хочется, да побыстрее.

— Кто ты такой? — заставила себя взглянуть на него, но ничего не вышло — глаза все время смотрели на выход.

Нет! Сбежать не получится. Окно? Нет, шестой этаж. Не получится, жить хочу.

— Тимур. Вольский Тимур Андреевич, глава «Трейд карго», тридцатилетний холостяк, и уже год, как убивающейся по Соболевой Алесе Игоревны, — он пытался улыбаться, а мне было не весело совсем.

— Ты же говорил, что обычный таможенный брокер или уже нет? — попятилась назад, шаг за шагом.

— Так и есть, это логистическая компания, таможенное оформление, перевозка грузов, да какая разница? Лесь, ты слышишь меня? Я люблю тебя, скажи что-нибудь наконец? — он тряхнул меня за плечи, будто тряпичную куклу.

— Ты маньяк? — протянула неуверенно.

— Нет, ты совсем с катушек слетела? Какой нафиг маньяк? — чертыхнулся еще более громкими словами и отошел назад.

Сел на стул. Зарылся лицом в ладонях.

Я уже хотела ответить и даже вдох глубокий сделала перед монологом, но в дверь громко постучали. Тимур несколько секунд вообще никак не реагировал, пока стук не стал настойчивее и громче. Неохотно поднялся, пошел открывать дверь. Скрипнул замок, послышался топот ног.

— Тимур, пять фирм под арестом. Ищут транзитеров, сейчас цепочки отслеживают. Что делать? — в перепуганном голосе узнала братца.

Ванька. Ну надо же? Так они, оказываются, были сотрудники?

— Заткнись! — раздался рык Тима, — чего разорался? Я не один дома.

— А с кем? Бабу притащил? А Леська? Отшила тебя? — послышалась какая-то потасовка, а затем приближающиеся шаги.

В дверном проеме появилась русая голова братца. Он кинул в мою сторону любопытный взгляд, задерживаясь на черной мужской футболке.

— Опаньки, Алеська! — Ваня обернулся назад, посмотрел на Тимура, а затем снова вернул взгляд, обращенный на меня. — Так я помешал вам, ребята?

— Нет! Да! — почти одновременно закричали мы с Тимуром. Сначала — я, а затем — он.

— В кабинет! — строгий тон Тимура заставил вздрогнуть даже братца.

Они быстро покинули кухню, оставляя меня в гордом одиночестве.

Подняла с пола свою одежду. Стянула с себя мужскую футболку и скривилась, ощутив его запах на своей коже. Терпкий аромат с древесными нотками. Я полностью пропахла им, будто заклеймила себя. Ничего. Приеду домой, закроюсь в ванной и смою к чертям собачьим весь этот абсурд.

Поправила помятую юбку. Руки дрожали, а странный озноб покрывал тело. К горлу подкатывали знакомые спазмы. Едва успела добежать до уборной. Надо же было опустошить почти полную бутылку, не считая нескольких рюмок, выпитых Тимуром? Пришла в себя спустя несколько минут. Не могла отдышаться. Волосы прилипли к мокрому лицу, губы припухли, косметика предательски потекла.

Плевать на эту картину. Плевать на ватные ноги и туманный взгляд. Напилась? Нет. Нажралась, дура!

Вышла из ванны, боясь громко ступать. Сбежать? Да! Что потом? Не знала. Объясниться все равно придется. А нужно ли? Он сказал, любит. Сказал, что заклинило. Значит, не отпустит, не даст уйти. А я ведь хотела, еще вчера хотела все закончить. И почему не послушалась внутреннего голоса? Соболева, да ты дура! Нужно было трезветь, срочно. Тело — предатель. Расслабленное и совсем не хотело подчиняться разуму. Слишком медленно шла, а, возможно, уже ползла, цепляясь руками за стену. Как домой-то ехать в таком состоянии?

На пороге меня подхватили крепкие руки. Талию сжало в тугое кольцо. Шуба слетела с плеч. Его дыхание слишком тяжелое и слишком близко. Оно колыхало волосы на макушке и я вздрагивала.

— Ну куда ты собралась в таком состоянии? Останься, малыш. Я и пальцем тебя не трону, — тон мягкий, грудной голос призывал согласиться.

Я точно не сошла с ума? Нет? Тогда почему доверчиво положила руки на плечи и позволила подхватить обмякшее тело. Он аккуратно уложил меня на постель и я попыталась сопротивляться, когда заботливые руки начали снимать с меня все еще мокрую одежду.

— Перестань, — шептали его губы, — ты же мокрая вся, малыш.

Ему удалось избавить меня от мокрых тряпок. Осталась в нижнем белье, кажется. Он хотел уложить меня спать или заняться сексом? Не понимала. Я не хотела спать — домой хотела. Но он не слышал моих возмущений, а просто снял с себя одежду и лег рядом.

Притянул за плечи, и копна волос рассыпалась на его груди, будто бы так и нужно. Зарылся в них рукой, перебирая пальцами каждую прядь. Что-то ласково шептал. Покрывал поцелуями макушку. Веки сонно слипались. Уйти хотела, но вместо этого обнимала Тима за торс, закинув ногу на его бедро.

Совсем одурела, девка!

— Спи, слабость моя. Все равно будешь моей, я постараюсь, — то ли это был его голос, то ли всего лишь мысли. Но я их слышала или уже спала?

Утром проснулась под размеренное дыхание под боком. Мышцы застыли, как бетон просто, а шея совсем не хотела сгибаться. Понятное дело — килограмм так под девяносто прижали все мои конечности, не оставляя и миллиметра для свободного пространства. Осмелилась поднять одеяло. Увиденная картина недвусмысленно кричала о произошедшем. Когда?

Начала ворочаться, а он что-то буркнул себе под нос и повернулся на другой на бок. Встала. На полу возле кровати валялась упаковки фольги. Сумасшедшая. Зачем подобрала ее и стала пристально рассматривать, будто бы орудие преступления? Нет, орудие спало, вместе со своим хозяином. Бросила обратно на пол серебристый квадрат. Да к черту все! Вчера и так все бы произошло, если бы Ариевский не прервал. Следил, что ли? Нет. Тут всего один маньяк, следящий за мной целый год. Наверняка сценарист моей жизни не такой драматург, чтобы одновременно двух маньяков посылать. Должен же быть хоть кто-то нормальным? Вот Эдик был нормальным, только женатым оказался, засранец.

Стоп! Ариевский тоже женат? Или мне вчера все это приснилось? И не было никаких там «Заклинило на тебе», «Выходи за меня замуж»?

Подняла с пола его футболку. Не ходить же голой по чужой квартире? Надела. Снова его запах. Теперь точно с клеймом. Вон квадратик лежал под кроватью, а может, и не один. Вышла из спальни. Пить хотелось В кухне нашла бутылку с водой. Жадно глотала, а не пила — все, как в сухую землю. Взгляд упал на стол: паспорт, коробочка черного цвета, бархатная и такая красивая. Взяла ее в руки, открыла, аж дух перехватило. Платина! А камень какой огромный. Сколько оно стоило? Подумать страшно. А говорил, обычный таможенный брокер. Конечно. Сделала вид, что поверила, не больше.

Чисто из женского любопытства, примеряла колечко. Красивое и, как раз, в пору. Наверное, снова свои методы использовал, когда узнавал размер безымянного пальца на правой руке. Если бы кто увидел из подруг такую красоту, точно ахнул. А как еще? Да и жених весь такой при себе. Замуж позвал. Стоп! Замуж? Меня вчера туда позвали? Это точно правда, и я все еще не сплю? Тогда зачем качала головой? Кухня ведь никуда не исчезла, и футболка черного цвета все еще была на мне.

— Вижу, ты приняла предложение, — от неожиданного голоса за спиной я уронила на пол бархатную коробочку.

Обернулась. Он стоял в дверном проеме, упираясь плечом о стену. Опустила взгляд вниз. Голый. Зачем я туда посмотрела? Он игриво улыбался, направляясь ко мне, а я смотрела в сторону окна.