Недоразумение

Глава 19

Наконец фургон остановился.

— Приехали, — проинформировал ее знакомый голос. — Ведите себя тихо и делайте все, что вам велят.

А что мне еще остается? — горько подумала Миранда. С каждой минутой она все яснее понимала опасность своего положения. К первому голосу присоединился еще один:

— Мы закрыли ворота гаража, как только въехали в него. Уверен, нас никто не видел.

— Это точно?

— Точнее не бывает! — Третий голос — значит, бандитов трое. — Нам повезло — в соседнем особнячке пусто, а старик Макбрайд в доме напротив слепой и глухой. А может, уже и помер.

Миранду вывели из фургона и почти внесли в дом. Потом проволокли еще через одну дверь, очень скрипучую. Свели по нескольким ступенькам и посадили на что-то вроде скамейки. Было холодно, сильно пахло сыростью.

— Пока ваш муж, миссис Дикин, не передаст нам выкуп, вам придется оставаться здесь. Конечно, тут не райское местечко, но зато его никто и никогда не найдет. Так что надежда на спасение у вас одна — на то, что мистер Дикин согласится дать выкуп за свою жену. Мы с ним свяжемся. — Он развязал Миранде руки и сказал, направляясь к двери: — Остальное сделаете сами, когда мы уйдем.

Как только за ними захлопнулась дверь, она стянула с глаз повязку, сняла ленту скотча с губ, которые пришлось помассировать для восстановления способности говорить. Хотя с кем ей тут разговаривать.

Она находилась в сыром подвале. Из дальнего угла доносились звуки падающих капель. Судя по каменным стенам и полу, дом старый. Свет, слабый и тусклый, — только из маленького зарешеченного оконца под потолком. Миранду охватил озноб. Сколько же, по мнению ее похитителей, она сможет прожить в таком месте?

О похитителях она может судить только по их голосам. Похоже, молодые люди, лет тридцати — тридцати пяти. Хотя, конечно, впечатление может быть обманчивым. Правильная речь — как у людей, получивших кое-какое образование. Интонации весьма решительные, так что лучше воспринимать похитителей всерьез.

Миранда взглянула на часы: восемь сорок пять. Значит, от того места, где ее захватили, до этого дома примерно двадцать минут езды. Но это мало о чем говорит, горько подумала она, хорошо бы еще знать, в какую сторону оттуда помчался фургон.

От холода и горьких мыслей ее трясло все сильнее, но она заставила себя обдумывать свое отчаянное положение. Водитель уже наверняка оправился от полученного удара и поднял тревогу. Скоро ее начнет искать полиция, а Бретт будет обо всем поставлен в известность и тотчас же бросится сюда. Хотя бы ради спасения своего наследника, горько подумала Миранда. Главное, чтобы ее вызволили раньше, чем о похищении узнает отец. Если с ним случится новый сердечный приступ, она себя никогда не простит.

Бретт был в шоке, когда секретарша соединила его со Смитом, начальником службы охраны английского филиала, и тот рассказал о случившемся. Бретта охватила дикая ярость! Он поручил отвезти Миранду в аэропорт своему главному в Англии секьюрити, а тот допустил такое! Бретт сдержал себя с большим трудом.

Смит сказал, что сообщил в полицию, как только пришел в себя после удара по голове.

— Мне очень жаль, сэр, — повторял он. — Мы ехали не спеша, когда этот фургон возник на нашем пути словно из ниоткуда и перекрыл дорогу. Мне пришлось очень резко нажать на тормоза. Но отъехать я не успел, они оказались быстрее меня. Я еще выруливал, а они уже распахнули дверцу и наставили на меня револьвер со словами: «Одно движение, и ты покойник!»

— И вы этого движения не сделали, так?

— Сделал, босс, ведь сзади сидела миссис Дикин. Я уже понял, что им нужна она!

— И тогда они вас ударили?

— Да, сэр.

— Вы хоть успели на них взглянуть?

— Успел, босс, но они были в матерчатых масках с прорезями для глаз. По голосам и фигурам можно предположить, что это люди молодые.

— Что-нибудь еще?

— Больше ничего, сэр. Когда я пришел в себя, их и след простыл. А к моему плащу была прикреплена записка, которую я вам уже прочитал.

— И никто не пришел вам на помощь?

— Никто, босс, — снова сказал Смит. — Только одна старушка, которая помогла мне встать и разрешила от нее позвонить. Остальные, если кто и видел, наверное, слишком испугались. Конечно, разумнее было бы взять с собой еще несколько человек охраны, но ведь в Бирмингеме похищений почти не бывает!

— Записка при вас? — спросил Бретт.

— В полиции, у меня копия.

— Полиция уже ищет?

— Об этом не беспокойтесь, мистер Дикин. Они обыщут каждую яму, каждую канаву. Мне кажется, с вами хочет поговорить кто-то из полицейского начальства.

— Передайте, что я вылетаю на «Конкорде» через пару часов, и мы обо всем поговорим на месте. А пока, Смит, если вы пришли в себя, действуйте параллельно с полицией. Если моя жена вскоре не найдется, некоторым не сносить головы. Молитесь, чтобы уцелела ваша.

Когда Бретт положил трубку, у него было такое чувство, будто его здорово стукнули под дых. Им владела лишь одна мысль — побыстрее добраться до жены. Она почувствует, что он рядом. А если у нее есть доступ к радио или телевидению, то даже сможет его увидеть или услышать.

Самолет летел уже больше часа, а Бретт все никак не мог расслабиться. Он убеждал себя, что принимает все меры, что полиция в Бирмингеме хорошо подготовлена и оснащена всем необходимым. Но есть преступления, которые очень трудно раскрыть. Похитители могли так упрятать Миранду, что ее никто никогда не найдет.

В Бирмингеме есть много подобных мест — заброшенные здания, годами ждущие сноса, корпуса давным-давно остановленных фабрик, железнодорожные тупики, подземные каналы для сточных вод… Там даже абсолютно здоровые люди могут заболеть, если задержатся надолго. А Миранда ведь еще и беременна!

Ему виделась несчастная Миранда, одна-одинешенька, и никого вокруг. И вдруг он понял: не дай Бог с малышом что-то случится, но главное для него — спасти Миранду! Ради этого он готов немедленно выплатить похитителям запрошенную ими сумму… Тут он призадумался: почему только двести тысяч? В Бирмингеме — и не только там — все знают, что для Бретта Дикина это капля в море. Почему не запросили пару миллионов? Похоже, Миранду похитили не профессионалы, а любители, решившие начать с малого. Но такие новички могут оказаться куда опаснее, чем матерые профессионалы.

Он, конечно, выплатит столько, сколько они требуют. Но это никак не гарантирует освобождение Миранды и ее безопасность. Похитители обычно ставят условие, чтобы выкуп доставили на оговоренное место до освобождения похищенного. И жив ли он к моменту выкупа, чаще всего вообще неизвестно. Да и место, где держат заложника, похититель может назвать неверно. Хотя бы для того, чтобы выиграть время и получше скрыться. Если пострадавших все-таки находили, они нередко уже были в таком состоянии после перенесенных страданий, после многих дней холода, голода и страха, что выздоравливали далеко не все из них…

Бретт Дикин молился очень редко. Сейчас он смиренно просил Бога, чтобы с Мирандой все обошлось.

Ив Мартин услышала о похищении по радио, а в вечерней газете прочла: «Похитили Миранду Дикин, супругу видного англо-американского бизнесмена. Полиция просит всех, кому что-то известно по этому делу, незамедлительно дать любые сведения независимо от важности информации».

Были еще подробности, но Ив не обратила на них внимания. А зачем мне все это? — спросила она себя. Бретт перевернул мою жизнь — сначала дал понять, что любит, потом исчез и женился на другой! Причем на какой-то дурехе, которая позволила себя похитить. И если ему сейчас плохо, разве он этого не заслужил?

Бретт Дикин, который так много значил для Ив когда-то, теперь стал для нее пустым местом. Она перестала принимать от него помощь, и можно было надеяться, что судьба даст ей за это своего рода вознаграждение. Не тут-то было, Ив получала от жизни удар за ударом.

С Рождества, когда Саймон Уэнтворт подслушал ее разговор с Габи, она видела его всего один раз, на похоронах отца. С нею Саймон даже не заговорил. И сразу же после панихиды поторопился уехать.

Некоторые люди, наверное, никогда не вспоминают о боли, причиненной ими другому человеку. Ладно, она действительно говорила по телефону о Саймоне в пренебрежительном тоне. Но разве одна фраза — ну, может, две-три — оправдывает столь резкий разрыв отношений? Ив предпочитала не думать о сути сказанного ею и о том, что никому не нравится, когда из него делают дурака.

Свое прошлое в лице Бретта Дикина Ив решила оставить позади. Но сначала надо было как-то отомстить Бретту за все, что он сделал. Или за то, что, как ей казалось, он сделал. В полной уверенности, что ей это под силу, и будучи убеждена, что в уходе из ее жизни Саймона тоже виноват Бретт, Ив приступила к делу.

Для начала она согласилась с отцом, что бунгало, в котором они живут, для них слишком велико. И предложила вернуть его Бретту, а для себя купить что-нибудь поменьше. Джон Мартин не верил своим ушам. До этого Ив отвергала все его предложения о переезде. А теперь сама предлагает?

— Да, теперь я решительно «за», — сказала Ив. — Если, конечно, мы можем себе это позволить.

— Разумеется, можем, — ответил отец. — У меня сохранились все деньги, вырученные за дом, который я продал после твоей аварии. На огромный особняк не хватит, но на маленький — вполне достаточно.

Найти такой дом оказалось делом нетрудным. Через пару недель они переехали в скромный двухэтажный особнячок: Ив сказала, что теперь легко справляется со ступеньками. Джон Мартин не стал говорить дочери, что новое жилище пришлось сразу же заложить — сбережений на полную оплату покупки все-таки не хватило.

Устроившись, Ив отправила ликующее послание Бретту на адрес его нью-йоркского офиса, где, она точно это знала, письмо его найдет. Она писала, что ключи от бунгало оставила у агента, что теперь ей больше не нужны ни его дом, ни его пособие. Она предпочитает быть независимой и, хотя здоровьем не блещет, попробует найти работу.

Письмо доставило ей огромное удовольствие, будто она стояла перед Бреттом и все это высказала ему в лицо. У нее даже и мысли не было, что это письмо может его нисколько не тронуть. Напротив, Ив была уверена, что сожалению Бретта не будет границ.

Но вскоре эйфория прошла. Новый дом ее раздражал, она привыкла к простору бунгало. И пособия Бретта ей недоставало куда больше, чем она поначалу думала. Не хватало и машины, которую она тоже вернула Бретту. Отец разрешил ей пользоваться своей, но ведь чужая машина — далеко не то же, что своя. Джон каждую неделю давал дочери деньги, однако суммы эти были куда меньше того, что она получала от Бретта. Заметив ее недовольство, отец был вынужден напомнить, что теперь все счета они оплачивают сами, что надо хоть сколько-нибудь откладывать на возможный ремонт, да и повседневные расходы — на хозяйство, еду, газеты — тоже не маленькие. Если бы Ив удалось найти работу, сказал он как-то, было бы, конечно, полегче.

Хотя Бретту Ив написала, что собирается искать работу, такого намерения у нее и в помине не было. За последние годы она совсем обленилась, и ее страшила мысль о том, что утром придется вставать и идти на службу. Снова в ход пошли кредитные карточки. Оплачивая эти ее траты в конце каждого месяца, отец ворчал, но Ив была уверена, что у него немало денег припрятано.

Ив понимала, что отцу любопытно, отчего дочь больше не выходит в свет с Саймоном Уэнтвортом, отчего тот вообще перестал к ним заходить. Но Ив отказывалась говорить на эту тему. Разумеется, Джон не дурак, у него наверняка возникли на этот счет кое-какие подозрения, однако Ив надеялась, что до истинной причины отец никогда не додумается.

Не знала она тогда, что жить отцу осталось совсем недолго. Однажды Джон не принес дочери, как он это обычно делал, утреннюю чашечку чаю. Ив заглянула к нему в комнату и увидела, что отец крепко спит. Через час она наведалась вновь, попыталась разбудить и только тут поняла, что отец умер. Ив вызвала врача, но тому осталось только констатировать смерть Джона Мартина.

Наверное, впервые за всю свою эгоистичную жизнь Ив почувствовала глубокое раскаяние.

— Я должна была зайти к тебе час назад, — рыдала она, — тогда, может, спасла бы тебе жизнь! Я думала, ты спишь, и не хотела тебя тревожить…

Доктор прервал ее истерику, стараясь говорить как можно мягче:

— Ничего бы не изменилось, моя дорогая. Ваш папа умер несколько часов назад, где-то около полуночи, так что винить вам себя не в чем. — Врач взглянул на бледное, удрученное лицо девушки и поспешил увести ее в гостиную. — Будет вскрытие, Ив, — продолжил он, предварительно заставив ее выпить немного бренди, — и мы, возможно, получим ответы на многие вопросы. Я пользовал вашего отца много лет, и у меня никогда не возникало сомнений в его крепком здоровье. Как-то он пожаловался на боли в спине. Я порекомендовал ему поменьше возиться в саду. А давление у него было нормальное, и сердце для его возраста тоже в порядке.

Вскрытие лишь подтвердило все то, что сказал доктор, но причин смерти не выявило. Скорее всего, Джон мирно скончался во время сна. Что ж, это иногда случается с пожилыми людьми.

Похороны отца, на которых появился Саймон Уэнтворт, стали для нее еще одним испытанием. Сначала Ив решила, что тот приехал ее утешить. Возможно, он заодно и попросит прощения за свое резкое поведение при их последней встрече. Священник вел службу, а она стала быстро соображать, что сказать Саймону. Не ждет же он, что она примет его обратно с распростертыми объятиями! Ив не знала, что и подумать, когда Саймон ушел, отдав последний долг Джону Мартину и даже не попытавшись заделать брешь между собой и его дочерью.

Но и это был не последний удар. Когда зачитали завещание отца, оказалось, что он оставил дочери жалкие крохи, а дом заложен. Джон Мартин уже давно отказался брать деньги у Бретта, и к своей пенсии ему приходилось постоянно добавлять деньги из сбережений, чтобы покрыть текущие расходы. К своему ужасу, Ив поняла, что осталась без единого пенни. Да еще долги по закладной!

Ив во всем винила отца, напрочь забыв о его доброте, о его заботе. От дома ей придется избавиться немедленно и снять самую скромную квартирку, а то и комнатушку. Поскольку Ив была здорова, никаких льгот по инвалидности ей не получить. Самое большее, на что можно рассчитывать, — это пособие по безработице, пока ее не возьмут на службу. От этих мыслей Ив просто тошнило.

С работой Ив повезло. С помощью отличных рекомендаций от ее последних нанимателей место она нашла уже через неделю. Правда, работа была временной и с небольшой зарплатой.

Удалось Ив и быстро продать дом. Его купила соседка, дочь которой вместе с семьей решила вернуться в Англию из Гонконга и хотела жить отдельно от родителей.

— А куда, дорогая, едете вы? — спросила та у Ив. — Так жалко вашего бедного папу!..

— Попытаюсь найти квартиру.

Соседка оживилась.

— Знаете, — воскликнула она, — у нас есть небольшая квартира, мы готовили ее для дочери. Но ей она не подойдет — слишком маленькая. Только кухонька, гостиная и спальня, а у меня уже третий внук родился. Поскольку она в дальнем районе, то стоит дешево. Но вам, наверное, нужно что-то получше?

Пару недель назад Ив подобную квартиру и взглядом бы не удостоила. А теперь… теперь ей вряд ли найти для себя что-либо лучше и — по средствам.

Ей очень недоставало отца. Тосковала она и по Саймону, забыть которого вопреки всем своим стараниям не могла. Даже после того, как увидела его на фото в обществе очаровательной молодой женщины. Фотография была напечатана в той же самой газете, в которой Ив прочитала о похищении жены Бретта. Подпись под снимком гласила: «Скоро ли помолвка?».

Бросив газету в корзину для мусора, Ив зло подумала, что мужчины не стоят ни минуты затраченного на них времени. И решила: она сосредоточится только на том, чтобы снова обрести прежние деловые качества и найти для себя службу получше.