Недоразумение

Глава 2

— Можно войти?

Миранда настолько углубилась в свои грустные мысли, что внезапно раздавшийся незнакомый голос заставил ее вздрогнуть. Она так резко развернулась в кресле, чтобы взглянуть, кто же вошел, что совсем позабыла о предательской влаге на глазах.

Вошедший мужчина заметил это и нахмурился. И хотя он не произнес ни слова, было видно, что он удивлен.

— Кто вы? — спросил он, и его темные брови сошлись на переносице. Вошедший во все глаза смотрел на девушку, которая тоже внимательно следила за ним.

Вопреки нарочито медленному взгляду незнакомца, устремленному на нее, у Миранды было странное ощущение, что, несмотря на тщетные усилия это скрыть, он был явно ошарашен. Словно она напомнила ему о чем-то или о ком-то, о чем или о ком ему вовсе не хотелось вспоминать.

Воспользовавшись его кратким замешательством, чем бы оно там ни было вызвано, Миранда тайком стерла со щек слезы и повнимательнее оглядела вошедшего. Если это Бретт Дикин — а кто же еще? — то впечатление он производил хорошее: крепко скроенная фигура, явно спортивен и силен. Если бы не жесткое выражение лица, можно было бы сказать, что он даже красив.

Да, личность он, вне сомнения, очень сильная, подумала Миранда. Было в этом человеке что-то еще, от чего по спине девушки пробежала дрожь. Но сказать, что же это такое, она сразу не могла.

Глубокие синие глаза смотрели на Миранду в упор. Вошедший осторожно повторил свой вопрос. Будто ответ мог иметь для него большое значение.

— Меня зовут Миранда Феррис, — поспешила представиться она.

— Дочь Гэри?

Миранда нахмурилась.

— Вы разве не знали, что у него есть дочь?

— Не знал, — все еще хмурясь, ответил вошедший, — он никогда ничего о вас не говорил.

— Возможно, не считал нужным. А вы, — спросила Миранда, хотя и так все поняла, — вы — мистер Дикин?

— Бретт Дикин. Вы правы.

Никаких извинений. Серые глаза Миранды не скрывали враждебности.

— Отец вас ждет, — сказала она, — разве не он вам открыл?

— На мой стук никто не ответил, и потому я просто вошел, — рассеянно произнес Бретт и вернулся к тому, что его явно удивило: — Мы с вашим отцом последние несколько месяцев видимся довольно часто, а он мне о вас ни разу ничего не говорил. Это странно, особенно если учесть, что у вас, очевидно, не все в порядке со здоровьем.

От такой прямоты Миранда вспыхнула. Да, Дикин не из тех, кто станет церемониться, просто чтобы не обидеть кого-то.

— Скорее всего папа полагал, что, упомяни он об этом, вы бы решили, что он хочет вызвать у вас жалость… или добиться большей снисходительности при сделке.

— Больше снисходительности при сделке? — Глаза у Дикина стали жесткими. Чуть помедлив, он сказал: — Все равно мне кажется странным, что Гэри мне об этом ничего не говорил.

Почему он не переменил тему? И не перестает таращиться на нее во все глаза? Какой интерес может вызвать у Дикина девица в инвалидном кресле? Вспомнились именно эти слова отца, но теперь в них можно было усомниться.

— А что бы изменило, если бы отец вам обо мне рассказал? — холодно спросила Миранда.

— Возможно, ничего, — согласился Дикин. И вдруг, наклонившись поближе, резко спросил: — Как давно вы в таком состоянии?

Миранде никогда не нравилось обсуждать свою инвалидность с посторонними. Даже теперь, когда она окончательно выздоровела и на ее длинных, стройных ногах не осталось и следа от прежних повреждений. Тем не менее ей, как и раньше, очень не хотелось об этом говорить. Миранда молчала. Дикин вернул ее в реальность, крепко сжав ей плечи и заставив взглянуть ему в лицо. Он настойчиво повторил вопрос.

— Как давно вы в таком состоянии, Миранда?

От того, как он произнес ее им, у нее перехватило дыхание. Цепкие пальцы Бретта не причиняли ей боли, но от них по всему ее телу пробежал огонь.

— Пять лет. — Она старалась не выдать внезапно сбившегося дыхания. — Я ехала в машине в гололед. Она закрутилась, вылетела через парапет и перевернулась.

Дикин резко выпрямился, выпустил плечи Миранды, отошел к окну. Комната была большая. И хотя Бретт находился от Миранды на достаточном расстоянии, она все же заметила, как напряглось его крепкое тело. Что же его беспокоило? Что заставляет так волноваться при виде человека в инвалидном кресле? Ведь тысячи людей вынуждены проводить так всю свою жизнь!

Теперь Миранда с явным одобрением оценила сумасшедший план тетки. Вполне вероятно, что все может сработать даже гораздо лучше, чем они, все трое, рассчитывали.

— Я тогда могла разбиться насмерть, — совсем прозаически добавила Миранда. Что-то в застывшей высокой фигуре Бретта Дикина вызывало у нее чувство неловкости.

Тот обернулся и подошел к девушке.

— Разве того, что случилось с вами, мало? Быть прикованной к инвалидному креслу, не в силах сделать ни шагу! Сколько же вам было лет?

— Когда это случилось? — Миранде было по-прежнему трудно смотреть в эти блестящие синие глаза. Непонятно почему, но они вызывали у нее в душе нечто такое, что она пока не могла выразить словами. — Девятнадцать. Но, как ни странно, я потом привыкла к своему положению.

Удивительно, но она и впрямь потом привыкла к тому, что оказалась инвалидом. Если честно, то разве тогда ей было не лучше, нежели сейчас? Теперь, без этого кресла, без внимания, которое оно ей гарантировало со стороны всех, кто ее любит, Миранда чувствовала себя до странности ранимой и беззащитной. Но у Бретта слова Миранды вызвали сомнения.

— Возможно, вы к своему состоянию и привыкли, но нравиться оно вам не может. Никак не может, раз нельзя жить нормальной жизнью. Никаких приятелей, никаких вечеринок…

— На вечеринках я иногда бываю, — сказала Миранда.

— Как наблюдатель! — Бретт схватил небольшой стул и уселся напротив девушки. Их глаза оказались почти на одном уровне. — Это, пожалуй, еще хуже, чем не ходить на них вовсе.

— В чем-то вы правы. — От того, что Дикин сидит так близко, и от его догадки сердце у Миранды вдруг застучало быстрее. — Но мне всегда казалось, что бывать на вечеринках все же лучше, чем сидеть дома и жалеть себя. — Она решила переменить тему: — Не знаю, куда делся отец. Может, дать ему знать, что вы здесь?

— Не беспокойтесь, — сказал Бретт, — я не спешу.

Да, но сама-то она спешила избавиться от него! Миранде было очень не по себе под пристальными взглядами Бретта, и она напомнила:

— Теперь ведь это ваш дом, мистер Дикин, и вам вовсе нет нужды ждать моего отца. Вы могли бы уже и сами осмотреть свой дом.

— А куда вы денетесь, когда уедете отсюда?

— У нас в Лондоне есть небольшая квартира.

— Квартира? — Темные глаза мрачно уставились на инвалидное кресло. — На первом этаже?

— На третьем, — коротко ответила Миранда. Хоть бы он прекратил свои вопросы!

— А там есть лифт?

Вопрос прозвучал так, будто Дикин спрашивает о чем-то, что ему очень не нравится. Миранда неохотно покачала головой. Бретт коротко поинтересовался:

— Как же вы в нее попадаете?

— Я там после аварии еще ни разу не была, — поведала Миранда. — Папа туда ездит, только когда у него в городе дела. Правда, место там очень милое. Не сомневаюсь, несколько ступенек для меня проблемы не составят, надо только привыкнуть.

И в этот момент появился Феррис. Еще ни разу в жизни Миранда никому так не радовалась, как своему отцу именно сейчас. Увидев Бретта Дикина, болтающего с Мирандой, Гэри Феррис поспешил извиниться:

— Простите меня, Дикин. Не слышал, как вы подъехали. Эти проклятые телефоны!..

— Я пока тут познакомился с Мирандой. — Бретт медленно встал и протянул Гэри руку. — Дверь была открытой, я и вошел. Надеюсь, Миранда не обиделась на мое вторжение.

— Не сомневаюсь! Она вам рассказала про аварию?

— Очень вкратце. Но почему вы об этом молчали?

— Знаете, я не раз порывался вам рассказать. Но говорить о дочери я очень люблю, вот и боялся: стоит только начать, и я уже не остановлюсь. И потом, я никак не мог себе представить, что вы с ней когда-нибудь встретитесь.

Бретт Дикин нахмурился.

— Все равно было бы лучше, если бы я знал.

Гэри кивнул в знак согласия.

— Надеюсь, Миранда не будет без нас скучать, пока я все вам покажу.

— А она не могла бы пойти с нами?

Хотя по форме Бретт задал вопрос, Миранда восприняла его скорее как просьбу. Видимо, то же самое подумал и Гэри, потому что возражать не стал. Однако вскоре выяснилось, что каким-то странным образом весь интерес Дикина к дому был сосредоточен на Миранде.

Она чувствовала себя все более неловко, потому что целый час Бретт заставлял Гэри Ферриса показывать все приспособления, облегчающие ей передвижение по дому в кресле. А тот, как ребенок, хвастался всем, что сделал в доме ради своей любимой доченьки.

Время шло, и напряжение Миранды все возрастало. Она вдруг ощутила странную легкость в голове. Казалось, девушка вот-вот упадет в обморок. Миранда не видела, что Бретт Дикин ни на минуту не спускает с нее глаз, одновременно озабоченных и задумчивых.

Гэри показывал Бретту сад, они двигались по специально выровненным тропинкам. Дикин попросил остановиться.

— Мне кажется, ваша дочь уже устала за этот день, — сказал он и покатил кресло Миранды назад в дом.

— Не хотите глоток чего-нибудь на дорожку? — неловко спросил Феррис в гостиной. Он выглядел слегка смущенным, будто только сейчас понял, как далеко завел его энтузиазм.

— Я как раз приготовила чай. — В дверях возникла Элис.

Миранда надеялась, что Дикин от предложения откажется, но он не отказался. Улыбаясь, Бретт заявил, что сейчас ничего лучшего, чем чашка чаю, и быть не может.

— На чай у меня редко хватает времени.

Миранда попыталась извиниться и скрыться у себя в комнате, но Бретт ее планы расстроил.

— У вас усталый вид, — сказал он, снял с ее плеч легкую шаль, которую она набросила перед выходом в сад, и накрыл ею ноги девушки.

Когда руки Бретта коснулись ее шеи, Миранда вздрогнула, как и в тот, первый раз.

Странно, почему он так на меня действует? — спросила она себя. Ведь Дикин ей совсем не понравился, хотя и не вызвал особой неприязни.

— Вам, пожалуй, тоже стоит выпить горячего чаю, — тихо посоветовал он. Темные глаза смотрели на Миранду с нескрываемым состраданием. — Не надо было вам выходить в сад. Да и в доме тоже достаточно прохладно. — Бретт мрачно взглянул на Гэри. — Нельзя включить отопление?

— У нас мало топлива. — Гэри смущенно кашлянул. — Им всегда занимался наш садовник. Боюсь, что после его ухода я совсем об этом позабыл.

Элис, разливавшая чай, красноречиво вздохнула.

— Раз уж мы уезжаем, нет смысла возобновлять запас топлива.

Ситуация была не из приятных, но обсуждать ее публично никак не следовало. Поэтому Миранда поспешно сказала:

— Мистера Дикина наши проблемы не интересуют, Элис. У него наверняка хватает своих. А если холодно, можно ведь затопить камин.

Бретт Дикин, похоже привыкший все брать в свои руки, тут же извлек зажигалку и, быстро наклонившись, поджег сухие дрова в камине. Там сразу же запрыгали яркие язычки пламени. Даже огонь подчиняется ему беспрекословно, подумала Миранда.

Вскоре все наслаждались чаем и теплом. Миранда замечала, что Бретт время от времени изучающе ее разглядывает, отчего девушке становилось не по себе. Она потягивала чай и жевала довольно-таки черствый кекс, но не очень-то осознавала, что делает. Наконец Миранда с явным облегчением услышала вопрос отца.

— Вы возвращаетесь в Лондон сегодня вечером?

— Нет, Феррис, — спокойно ответил Бретт. — Нам, как вы знаете, надо еще многое решить. А когда мы обо всем договоримся, я думаю привезти сюда нового управляющего. К тому же у меня кое-какие другие дела в Бирмингеме, и, пока я тут, мне надо заняться ими. А еще, если не возражаете, я рассчитываю до вашего отъезда побольше времени уделить имуществу в этом доме.

На миг наступила неловкая тишина. Три пары глаз напряженно уставились на Дикина. Миранда крепко сжала кулачки. Ее охватило чувство, словно она попала в ловушку. Если Бретт Дикин собирается всюду совать свой нос еще несколько дней, что же делать ей?

Феррис перехватил взгляд дочери, недвусмысленно взывающий о помощи, и попытался исправить положение.

— Мой дорогой, — воскликнул он, — дом теперь ваш, и вы, разумеется, властны делать тут все что угодно. Только я не уверен, что мы сможем проявить достойное вас гостеприимство. К сожалению, слуг у нас больше нет. Бедняжке Элис приходится и все делать по дому, и помогать племяннице.

— А разве у Миранды нет медсестры? — вежливо осведомился Бретт.

— Медсестра была, и отличная. — Гэри вздохнул.

— И где же она теперь?

— Ухаживает за кем-то другим. Ушла месяц назад.

— Ничего страшного, мистер Дикин, — быстро заступилась за отца Миранда. Ей не понравилось, как осуждающе Бретт посмотрел на него. — Ведь нам все равно пришлось бы всех отпустить. Взять их в Лондон мы бы не могли. Там у нас только три небольших спальни.

— Я спрашивал о вашей медсестре, а не про весь персонал. — Бретт перевел взгляд на Элис. — Да и нет нужды отягощать мисс Феррис. Меня вполне устраивает гостиница. — Он назвал пятизвездный отель, расположенный в двенадцати милях от их поместья. — А если я и захочу заехать к вам или остаться у вас на обед, я сделаю все, чтобы вы на это не потратились. А теперь, что вы скажете, если я приглашу всех троих сегодня на ужин в Рутеридж, а? Надеюсь, Миранда хоть иногда выезжает в рестораны?

Не дав Элис ответить, Миранда воскликнула:

— Сегодня вечером мне не хочется выходить, мистер Дикин.

— Не глупите! — Бретт отмахнулся от ее отказа. — Вы ведь сами мне сказали, что иногда выезжаете и что для вас лучше общаться с людьми, чем замыкаться от всего мира.

А может, этот Бретт Дикин хорошо разбирается в проблемах инвалидов? — подумала Миранда. Говорит он как настоящий специалист. Она молча посмотрела на отца и Элис. Если они сейчас же что-нибудь не предпримут, ситуация совсем выйдет из-под контроля.

— Пожалуйста, зовите меня Бреттом, — продолжал Дикин. Миранда покачала головой. — Вам не нравится мое имя?

В отчаянии она взглянула на отца, моля Бога, чтобы Гэри придумал какой-нибудь предлог и отказался. Разве он не понимает, что если Бретт останется где-то неподалеку, то сможет без труда, даже случайно, выяснить, что Миранда вовсе не инвалид. И потом, сколько же ей, Миранде, предстоит притворяться, что она совсем не может ходить?

— Видите ли, мистер Дикин, — к ужасу девушки, начала Элис, — Миранда у нас склонна к чрезмерной чувствительности. Нисколько не сомневаюсь, она не хочет быть неблагодарной. Но, выезжая на люди, хотя она сама это отрицает, Миранда становится очень напряженной. Ей кажется, что все на нее смотрят… ну вы понимаете, что я имею в виду. — И словно кроме нее и Дикина в комнате никого не было, Элис добавила: — Ведь это вполне объяснимо — Миранда не может двигаться, как большинство остальных.

— Это я понимаю. Но ведь вся сложность только в транспорте, верно?

— Нет, дело не в транспорте. У Миранды есть специально приспособленный автомобиль. Правда, его придется продать вместе с другими вещами…

— Беда в том, — вмешался Гэри, почувствовав почву под ногами, — что ни Элис, ни я водить его не умеем. Да у нас в том и нужда не возникала, пока у Миранды был свой шофер.

С минуту Бретт Дикин размышлял, не сводя глаз с напрягшегося лица Миранды.

— Ну, хорошо, — сказал он, — отложим нашу поездку. Я позвоню вам завтра. Надеюсь, Миранда не будет такой уставшей, и мы сможем поехать на моей машине.

— Да не могу я этого сделать! — почти кричала Миранда час спустя. Звук мотора удаляющейся машины еще больше сгустил нависшую в комнате мрачную тишину. — Это безумие! Ни на секунду не поверю, что он собирается позволить нам сохранить дом.

— Миранда, любовь моя… — начал Гэри.

— Не говори мне о своей любви! — рассердилась дочь. — Ты сказал: Дикин пробудет здесь всего пару минут, тебе даже не придется с ним разговаривать. А теперь, папочка, тебе надо будет сказать ему правду. Я слишком взрослая, чтобы участвовать в таких играх. — Серые глаза Миранды зло сверкали. — Кажется, я сейчас же отправлюсь в Лондон, есть поезд в восемь. А когда Дикин придет сюда утром — или когда ему вздумается, — можешь сказать, что интригу с инвалидным креслом затеяла я. Пусть это будет моя вина.

— Ну как я ему такое скажу? — грустно промямлил Феррис. — Я еще не решил с ним все дела, а Дикин не из тех, кому подобная шутка придется по душе. Да и не поверит он, что ты все придумала сама.

— Тогда скажи, что за мной приехали и я у друзей, — раздраженно предложила Миранда. — И не надо будет ни в чем признаваться.

— Похоже, ты никак не поймешь главного. — Вид у Гэри был почти испуганный. — Он говорит, будто его интересует наш дом, но я полагаю — на самом-то деле его интересуешь ты… Считай, что это моя интуиция, если хочешь, — среагировал отец на нескрываемое удивление Миранды. — Почему-то я уверен: Дикину хочется в чем-то тебе признаться. По-видимому, ему кажется, что таким образом он поможет тебе. А если он вернется сюда завтра и тебя не будет… — Феррис развел руками. — Просто не знаю, что он предпримет.

Миранда хорошо знала своего отца. Он слишком уж быстро ухватился за идею Элис. Наверное, считал, что, если удастся сохранить дом, это как-то поможет ему справиться и с другими проблемами. Ей стало жаль его, вопреки голосу инстинкта, твердившему, что жалеть не надо. Миранда вздохнула.

— Мне, папочка, очень не нравится быть козлом отпущения, но ты столько для меня сделал, что я тебя не предам. Я останусь. Но что скажут люди, если, пока Дикин здесь, я буду прикована к инвалидному креслу, а потом, как только он уедет, вдруг снова начну ходить?

— Придется тебе на несколько недель уехать в Лондон. — Элис уже все продумала. — Мы сделаем вид, что ты вернулась в Швейцарию на новую операцию. Да, пара недель в Лондоне доставит тебе удовольствие. Если же мистер Дикин не разрешит нам здесь остаться, мы сразу же присоединимся к тебе.

Миранда на ее слова не среагировала.

— А доктор Ричардсон? — вспомнила она про семейного врача, наблюдавшего их около семи лет. — Он приедет и увидит, что я снова в инвалидном кресле? Что он тогда подумает? Что он на это скажет? — резко добавила она.

— Он в отпуске, — заторопился Феррис. — А его партнерам я скажу, что ты здорова и тебе никого из врачей до его возвращения видеть не надо. Дикин пробудет тут какую-то пару дней. Если нам повезет, он даст нам «добро» на аренду дома и уедет.

— А если нет? — Миранда сбросила с колен шаль, которой заботливо накрыл ее Дикин. — Даже подумать об этом страшно! Я уезжаю.

Миранда слишком резко поднялась, а поскольку до этого она очень долго сидела, у нее закружилась голова, да так, что перед глазами комната завертелась колесом. Девушка попыталась сохранить равновесие, но почувствовала, что падает. Ее сковал настоящий страх, словно она погрузилась в дико давящую темноту. Внезапно в дверях появился мужчина, который успел ее подхватить до того, как она рухнула к его ногам.

Когда она пришла в себя, то увидела у своей постели Элис. Миранда, как в тумане, взглянула на тетю, не в силах вспомнить, как попала к себе в спальню.

— Что произошло? — прошептала она.

— Ты упала в обморок, — сообщила Элис своим обычным деловым тоном.

— В обморок?

— Сегодня у тебя был длинный день. — Элис полагала, что это все должно объяснить. — А когда ты попробовала встать, сил на это не хватило, и ты упала.

— А как я оказалась тут? Ведь ни папа, ни ты меня сюда бы не донесли.

Элис улыбнулась.

— К счастью, мистер Дикин забыл у нас свой портфель. Сказал, что не стал бы приносить его в дом, но важные документы он никогда не оставляет в машине. Он подоспел как раз вовремя и отнес тебя наверх. Хотел вызвать врача, но мы убедили его, что не надо.

Миранда вся напряглась:

— И где же он сейчас?

— Сидит внизу в гостиной с твоим отцом. Об отъезде в Лондон не желает и слышать, пока тебе не станет лучше.