Нежданная любовь

Глава девятая

Следующая мысль Равины была о том, что Черити, должно быть, забыла поднять занавески и что кто-то где-то тихонько стонет.

В комнате было слишком темно, голова у Равины раскалывалась, и она не понимала, почему ее привычная кружевная подушка сделалась жесткой, колючей и приобрела отвратительный запах. Девушка попыталась сесть и охнула от боли, прорезавшей череп.

Она коснулась головы сразу под линией волос и поморщилась, потому что пальцы стали липкими от крови. Недавние события начали всплывать у нее в памяти.

Роберт Данстер похитил ее! Равине все еще не верилось. Что он намерен с ней делать?

«О Господи, помоги! — начала молиться Равина. — Он, наверное, сошел с ума. Люди в здравом рассудке так себя не ведут. Нужно спасаться от него».

Девушка свесила ноги с жесткой кровати и осмотрелась в своей тюрьме.

Она находилась на темном, грязном чердаке. Окно было закрыто деревянными ставнями, но в щели пробивались солнечные лучи. Попытавшись открыть ставни, Равина обнаружила, что они забиты гвоздями.

Девушка в отчаянии огляделась по сторонам, побрела к двери и с силой дернула ручку. Но, как она и подозревала, комнату накрепко заперли.

На тесном чердаке не было ничего, что могло бы послужить оружием. Только низенькая кровать на колесиках и пыльный коврик на полу. Не нашлось даже стула, которым можно было бы ударить того, кто войдет в дверь.

Равина села на кровать и крепко сжала кулаки, борясь с желанием кричать и плакать. Она твердо решила, что не покажет Роберту Данстеру, как она его боится. Нет, такого удовольствия она ему не доставит. И если он… в общем, если ему нужна некая сексуальная услуга, она не расстанется со своей честью без боя.

Мысли Равины вернулись к дому, к Дульси. Когда кузина обнаружит исчезновение?

«Ах, отчего я не послушалась совета сэра Ричарда этим утром? — сетовала девушка. — Почему была такой глупой, такой высокомерной? Он подозревал, что в округе что-то неладно, но даже он, конечно, не ожидал такого ужасного преступления».

Так что же теперь будет? Сэр Майкл ждет ее на ленч, но когда она не появится, он подумает, что она либо забыла о своем обещании, либо решила не приходить. Станет ли он беспокоиться?

«Сомневаюсь», — пробормотала Равина. У нее было такое чувство, что сэр Майкл настолько поглощен собственными делами, что не станет волноваться из-за легкомысленного отношения юной особы к своим обещаниям.

Дульси, конечно, решит, что она в Прайери; она говорила, что и сама собирается туда днем, чтобы поговорить с экономкой сэра Майкла.

Тогда ведь ее исчезновение должно обнаружиться? Но что потом? Они начнут поиски, поднимут крик и шум, найдут Милашку, если кобылка не отвязалась и не убежала. Найдут ли они следы коляски, на которой ее увезли из лесу?

Возможно. Но как они проследят за коляской после того, как она выехала на дорогу?

«О Боже, дай мне силы пережить это! Позволь снова увидеть моих дорогих папу и маму». «И сэра Ричарда». Эта мысль вспыхнула в голове, но добавить его имя к молитве показалось неправильным. Сэр Ричард скоро должен жениться. У него нет к ней чувств, а потому и она ничего не должна к нему чувствовать.

Равина оторвалась от воспоминаний о его темных глазах, пристально заглядывающих в ее, когда внезапный шум по ту сторону двери привлек ее лихорадочное внимание.

Ручка двери повернулась, и в комнату вошел Роберт Данстер с пистолетом в руке и маленькой кожаной шкатулкой подмышкой.

— О, леди Равина. Проснулись, наконец. Хорошо.

Равина заговорила твердо и четко, не позволяя голосу дрожать.

— Мистер Данстер, я понятия не имею, какое черное дело вы задумали, но прошу отпустить меня, пока вы не зашли слишком далеко по губительной тропе, которую избрали.

Краснощекий промышленник только ухмыльнулся.

— Ну-ну, ваши умилительные слова ничего для меня не значат, юная леди. Можете не стараться. Все, что мне от вас нужно — это письмо вашему отцу. Вот бумага, чернила, перо. Напишите то, что я продиктую.

Равина озадаченно на него посмотрела.

— Письмо папе? Но ведь он путешествует по Балканам, как вы прекрасно знаете. Пройдут недели прежде, чем он получит мое послание.

Роберт Данстер улыбнулся, но выражение его лица не предвещало ничего хорошего. У Равины от этой улыбки по спине пробежал холодок ужаса.

— Быстрый курьер доберется туда к концу недели. Как только я получу от него ответ, вас отпустят.

— Но вы ведь не можете держать меня здесь целых две недели!

Равина старалась, чтобы ее голос не дрожал. Она не позволит этому омерзительному человеку увидеть, как она напугана.

Роберт Данстер пожал плечами.

— Это зависит исключительно от вас. Чем быстрее напишете письмо, тем быстрее вас отпустят. Мне нужно, чтобы ваш отец подписал определенный договор с некоторыми влиятельными турецкими политиками. А в письме будет ясно сказано, что случится с вами, его единственным ребенком, если он откажется.

Равина поднялась, гордо выпрямив спину. Она вдруг почувствовала, что все затянувшиеся связи с детством оборвались, и поняла, что в этот миг стала взрослым, самостоятельным человеком.

— Я отказываюсь писать подобные письма. Я не стану участвовать в чем-либо, что принудит моего дорогого отца поступить против чести и совести.

Тяжеловесный промышленник злобно посмотрел на нее.

— В таком случае я напишу его сам, сударыня. А вы все равно будете сидеть здесь до тех пор, пока я не получу ответа.

Он помахал перед девушкой пистолетом и скрежещущим голосом произнес:

— Будем надеяться и молиться, чтобы ваш отец образумился и подписал бумаги.

— Но как вы надеетесь скрыться, даже если он это сделает? Вас будут искать по всей Европе.

Равина вздрогнула от мысли, которая вдруг пришла ей в голову: быть может, он вовсе не собирается скрываться. Возможно, он все равно убьет ее, и тогда не останется свидетелей его преступления.

Роберт Данстер усмехнулся, открывая дверь чердака.

— Я намереваюсь оставить Европу и переехать на Ближний Восток, где куплю огромное поместье, — огрызнулся он. — Мне заплатят целое состояние за то, что я «уговорю» лорда Эшли подписать это политическое соглашение. А в той части света богатый и влиятельный человек может вести гораздо более роскошную жизнь, чем здесь, где случайность рождения контролирует, насколько могущественным ты можешь быть. — Он бросил на девушку плотоядный взгляд. — Кто знает, быть может, по истечении двух недель мы будем знать друг друга гораздо ближе, леди Равина! Возможно, вам захочется разделить со мной мою новую жизнь!

Он все еще хохотал, захлопывая за собой дверь.

Равина опустилась на кровать и закрыла лицо руками. Она не могла поверить в то, что с ней происходит. Она более чем ясно вспомнила все завуалированные замечания сэра Ричарда по поводу осторожности и безопасности, и как он все время оказывался поблизости в течение последних нескольких дней.

Догадывался ли он, что ей грозит опасность? Знал ли, что злым гением, стоявшим за слухами, о которых он упоминал, был Роберт Данстер? Равина снова и снова спрашивала себя. Послушалась бы она, если бы он ей рассказал?

Девушка почувствовала, как горячие слезы застилают глаза, поскольку осознала, что глупая гордость отмела бы его предостережения. Посмотрите, как беспечно отмахнулась она вчера от предостережений Бобби Уотсона! Он так настойчиво просил, чтобы она не ездила по лесу одна. Должно быть, он что-то знал о назревавших событиях.

Какой же глупой, непростительно глупой она была! Почему она не поняла, что Бобби никогда бы не сказал ей тех слов, если бы серьезно не беспокоился о ее безопасности?

Но нет! Она была такой тщеславной! Она полагалась на собственное суждение о ситуации точно так же, как полагалась на собственное суждение о Роберте Данстере. Насколько ошибочными они были, стало теперь слишком очевидным.

А сейчас, — девушка обвела комнату безрадостным взглядом — она пленница, перед которой открывается поистине ужасающее будущее, и, что еще хуже, ее дорогого папу собираются шантажировать, положив на чашу весов ее жизнь!

Равина вздрогнула и поежилась, когда над головой вдруг прогремел раскат грома и послышался шипящий треск молнии. Сжав ладони, Равина погнала мысли вперед.

«Ах, Ричард, если мне суждено умереть, я сожалею, что упустила шанс сказать тебе, как я виновата. И, ах, как бы я хотела, чтобы ты оказался здесь и помог мне!»

В два часа того же жаркого дня толстый спокойный пони, на котором ехала Дульси, безмятежной иноходью шел по дороге к Прайери. Причем лошадь была явно счастливее своей наездницы. Лицо Дульси было бледным, а глаза красными от слез, которые она проливала всю ночь напролет. Молодая женщина предпочла бы остаться дома, в своей комнате, но она обещала сэру Майклу поговорить с его экономкой и слово свое сдержит.

«Если я не могу сделать сэра Майкла счастливым в качестве его жены, то способна, по крайней мере, позаботиться, чтобы у него в доме все шло хорошо», — с тоской подумала Дульси, минуя последний поворот.

Она в удивлении подняла взгляд: группа мужчин вышла из лесу на обочину дороги и остановилась, молча наблюдая, как она проезжает мимо.

Дульси перевела пони на более спешную рысь. Эти бродяги показались ей подозрительно агрессивными, и она почувствовала, что сердце глухо заколотилось в груди.

Вдруг какой-то коренастый человек в темном пиджаке как будто подал остальным знак вернуться в лес. Дульси почувствовала, что еще больше побледнела. Она уже давно не видела этого лица, но никогда, никогда его не забудет. Человек в черном пиджаке был тем, кто обманом лишил ее отца денег, стал причиной его смерти и теперешнего нищенского положения ее самой.

Дульси намеревалась войти в Прайери через кухню. Так не будет риска увидеть вместе Равину и сэра Майкла. Она знала, что ее самообладание держится на очень тонких ниточках. Если она увидит, как кузина смеется, улыбается или даже держится за руки с мужчиной, которого сама она так сильно любит, это окажется выше ее сил.

Но когда грум выбежал, чтобы подержать пони, прозвучал знакомый голос, и Дульси вздрогнула, немного пошатнувшись в седле.

Руки сэра Майкла взлетели вверх, чтобы поддержать ее.

— Моя дорогая мисс Аллен! Как чудесно видеть вас! Но что случилось? Вам нехорошо? У вас очень бледный вид. Пойдемте в дом. Вам необходимо немедленно сесть. Может, послать за доктором?

Тревога в его голосе вызвала у Дульси слезы.

— Спасибо, сэр Майкл. Мне… боюсь, мне просто немного дурно. Быть может, я побеспокою вас просьбой о стакане воды?

Сэр Майкл крикнул, чтобы слуга немедленно принес воды, и из дома выбежала горничная со стаканом. Сэр Майкл помог Дульси выйти с конного двора в тенистый покой фруктового сада.

Молодая женщина опустилась на деревянную скамью под яблоней, усыпанной тяжелыми созревающими плодами.

— В этом году вы соберете хороший урожай яблок для сидра, сэр Майкл, — заметила Дульси, пытаясь заговорить о чем-нибудь, что отвлекло бы от нее внимание собеседника. — Очень надеюсь, что ваш повар знает, в какое время их лучше всего собирать.

На некрасивом, но добром лице сэра Майкла отразилось раздражение.

— Мне сейчас нет ни малейшего дела до сидра, мисс Аллен. Я обеспокоен вашим здоровьем. Вы ехали из Кербишли-холла в полдень на этом медленном пони. Почему вы не взяли экипаж?

Дульси отвернулась и прикусила губу. Ответом на этот вопрос было, конечно же, то, что она в услужении у Эшли. Да, ее признавали членом семьи, но платили жалованье экономки, и, занимая такую должность, она не злоупотребила бы ею и не поехала бы в экипаже, как Равина.

— Простите, сэр Майкл. Это действительно было глупо с моей стороны. Совсем недавно я сама отчитывала Равину за то, что она каталась верхом в самую жару. Что же, я отняла у вас достаточно времени. Я должна найти вашу экономку и узнать, могу ли помочь ей советом.

Дульси встала и повернулась к сэру Майклу.

Тот покачал головой.

— Моя дорогая мисс Аллен, я отказываюсь верить, что такое серьезное недомогание могло быть вызвано всего лишь солнцем. Прошу, расскажите мне, что произошло?

Дульси сделала глубокий вдох, чтобы взять себя в руки.

— Я только что видела призрак из прошлого, — пробормотала она, наконец. — Человека, который погубил моего отца. Он был в лесу, на другом конце поселка.

Сэр Майкл нахмурился и взял молодую женщину за руки.

— Это поистине страшное потрясение. Но что могло привести его в Росборн? Он был в лесу, говорите?

Дульси кивнула, силясь выровнять дыхание, которое участилось от прикосновения рук сэра Майкла.

Сэр Майкл почувствовал, что на него накатывает волна гнева. Он понятия не имел, кто этот человек и какое злодеяние он задумал, но если этот мерзавец в будущем попадется ему в руки, то пожалеет об этом. Ибо он осознал, что для него больше не имеет значения, что Дульси выпала из круга высшего общества. Ему хотелось одного: защищать ее от ненастий, сделать ее жизнь легкой и комфортной.

Потому что он любит ее.

Сэр Майкл посмотрел в нежные темные глаза Дульси, заметил храбро поднятый подбородок. Ему захотелось разгладить морщинку тревоги между ее бровями и увидеть, как она смеется. Она не была юной девушкой и не обладала ни красотой, ни живостью Равины, но у нее был безмятежный, спокойный характер, который дарил ему умиротворение.

Быть с Равиной — все равно что находиться в компании с прекрасным, но утомительным вихрем. Время, проведенное с Дульси, было тихим, но воодушевляющим. Дульси была замечательной женщиной, той, с которой он хотел бы провести остаток своих дней.

И, не задумываясь больше ни о чем, сэр Майкл подошел ближе, повернул к себе лицо Дульси и склонился, чтобы нежно ее поцеловать.

Послеобеденное солнце отбрасывало длинные тени на бархатные лужайки Кербишли-холла, осыпая розы, которыми изобиловали сады, золотыми огнями.

Сэр Ричард Кроуфорд, яростно сверкая черными глазами, мерил шагами парадную террасу, хлеща рукоятью кнута по кустам лаванды, что стояли вдоль дорожки в декоративных каменных вазонах. Однако он не замечал волшебного запаха, который источали сминаемые им цветы. Все его мысли были сосредоточены на леди Равине. Он знал, что должен покинуть Кербишли-холл — конь уже стоял под седлом и ждал его. Но ему хотелось повидаться с ней еще один, последний раз. Он понимал, что они должны расстаться навсегда, в конце концов, она помолвлена с сэром Майклом Мором, однако сейчас его больше всего волновала ее безопасность.

Если с этой чудесной золотой девушкой что-то случится!..

Взгляд сэра Ричарда был полон тяжелых дум и душевной муки. Он достал из сюртука золотые карманные часы: половина пятого! Леди Равина и Дульси должны скоро вернуться из Прайери.

В следующий миг его пульс участился. Легкий экипаж с открытым верхом проехал ворота и медленно направился к нему по подъездной аллее; следом рысью бежал пони. Сэр Ричард начал было расслабляться, но потом почувствовал, как каждый нерв в его теле задрожал от дурного предчувствия.

В экипаже ехал сэр Майкл, но на красном кожаном сиденье рядом с ним сидела только одна молодая леди. Дульси.

Сэр Ричард поспешно вышел вперед, когда коляска остановилась и сэр Майкл выпрыгнул, чтобы помочь спуститься Дульси. Даже в своем душевном смятении сэр Ричард заметил, с какой любовью руки мужчины задержались на руках мисс Аллен.

— Сэр Майкл, мисс Аллен, добрый день, но где леди Равина?

Парочка обменялась взглядами, и на их лицах отразилось одинаковое удивление и замешательство.

— Равина? Я ее сегодня вообще не видела, — сказала Дульси.

— Я полагал, что леди Равина почтит меня визитом и отобедает со мной, — вступил в разговор сэр Майкл, — но она так и не приехала в Прайери. Право же, когда мисс Аллен прибыла, чтобы повидаться с моей экономкой, мы решили, что спутали наши приглашения.

Дульси стояла в нерешительности. Сэр Ричард видел, что мисс Аллен прекрасно знает, что никакой путаницы не могло произойти и Равина помнила об обещании приехать на ленч к сэру Майклу.

— Быть может, ей стало нехорошо и она осталась у себя в комнате? — выдвинула здравое предположение Дульси.

Сэр Ричард почувствовал, что его охватывает ледяное оцепенение.

— Нет, я уже интересовался у слуг. Хотел попрощаться перед отъездом. Леди Равины нет ни в Кербишли-холле, ни в его садах. А ее кобылы нет на конюшне.

Дульси побледнела и пошатнулась. Сэр Майкл молниеносно подставил руку и бережно отвел молодую женщину к каменной скамье с видом на сад.

— Но где она может быть? Могли с ней произойти несчастный случай? Она упала с Милашки? Но, ах, это такая спокойная лошадь! Она никогда не взбрыкивает и не шарахается.

— Возможно, она заехала слишком далеко, по какой-то причине спешилась, а потом лошадь понесла, — сказал сэр Майкл, вынимая огромный платок для расплакавшейся Дульси.

У сэра Ричарда был мрачный вид.

— Сэр Майкл, могу я переговорить с вами с глазу на глаз? — спросил он.

Дульси вытерла слезы и поднялась, взяв себя в руки с мужеством, которое понравилось обоим мужчинам.

— Мне нужно пойти в дом. Поговорю с Черити и остальными слугами. Возможно, они что-то знают, но побоялись рассказать об этом сэру Ричарду.

Мужчины проводили ее взглядом, и сэр Ричард обратился к старшему собеседнику.

— Я должен немедленно отправиться на ее поиски, — коротко сказал он. — Сэр Майкл, то, что я собираюсь вам сейчас рассказать, большой секрет. Вы даете слово, что сказанное останется исключительно между нами?

Сэр Майкл выглядел встревоженным.

— Конечно.

— Министерство иностранных дел иногда обращается ко мне, чтобы дать какое-нибудь небольшое поручение. Недавно лорд Эшли попросил меня присмотреть за леди Равиной в отсутствие родителей.

— Какая опасность может грозить леди Равине?

— Будучи дочерью лорда Эшли, она сделалась жертвой определенной группы людей, людей без принципов и чести, людей, которые хотят влиять на решения, которые принимает ее отец на политической арене.

Сэр Майкл в недоумении воззрился на собеседника.

— И вы полагаете, что она попала в руки к одному из этих людей?

Сэр Ричард мрачно кивнул:

— Полагаю.

— Кто же способен обидеть юную девушку ради собственных грязных целей?

Сэр Ричард долго медлил с ответом, но потом сказал:

— Вы знаете Роберта Данстера?

Сэр Майкл в изумлении посмотрел на него.

— Промышленника Данстера? Мы никогда не встречались, хотя я слышал о нем, конечно. Но вы ведь не можете предполагать…

Сэр Ричард ударил рукоятью кнута по своей ладони, жалея, что не может добраться до головы Роберта Данстера.

— На данный момент это серьезное подозрение, не больше. Его видели в этом районе с какой-то шайкой.

Сэр Майкл побледнел.

— Боже мой, Дульси, мисс Аллен, была расстроена сегодня, потому что увидела человека, который погубил ее отца. Тот прятался в лесу с бандой головорезов. Мог ли это быть Роберт Данстер?

Сэр Ричард выругался себе под нос и угрюмо кивнул.

— Весьма вероятно. Так, значит, он обманом лишил мистера Аллена всех денег? Почему меня это не удивляет? И он прятался в лесу? Господи, значит, она уже у него.

Сэр Майкл открыл рот, чтобы ответить, но осознал, что они теряют драгоценное время.

— Чем я могу помочь? — просто спросил он.

— Вы молодец. Соберите самых рослых и сильных слуг и следуйте за мной как можно скорее.

— Но куда вы…

— Этим утром леди Равина направлялась к вам. Я видел, как она уехала, через поля и прямо в лес. Попытаюсь как можно скорее выйти на ее след. Должны были остаться какие-то зацепки, хоть где-нибудь.

Ни слова больше не говоря, сэр Ричард побежал за своей лошадью, но, пускаясь легким галопом через поля в темнеющий лес, он понимал, что шансов найти следы становится все меньше и меньше по мере того, как наступает ночь.

Оказавшись в лесу, сэр Ричард пустил коня рысью. Тропинку несложно было разглядеть, и он был уверен, что Равина избрала самый короткий маршрут до Прайери.

Но спустя двадцать минут он выехал из леса и при свете медленно опускающегося солнца, окрасившего небо на западе во всевозможные бледно-розовые и абрикосовые оттенки, посмотрел вниз, увидев конный двор с тыльной стороны Прайери. Он достиг конца тропинки, не заметив ни единого следа женщины, которую любит!

— Проклятье! — выругался он себе под нос, свирепо повернул жеребца и погнал его обратно в лес.

Куда, черт возьми, подевалась Равина? Она или ее кобылка должны были оставить какие-то следы.

На полдороги обратно в Кербишли-холл конь сэра Ричарда вдруг запрокинул голову и громко заржал. Сэр Ричард повернулся в седле, когда откуда-то из чащи леса послышалось тихое ответное ржание. «Это Милашка», — пробормотал он и свернул с тропинки. Жеребец понесся вниз по склону и остановился у маленького ручейка.

Пустившись рысью по воде, они повернули на излучине и обнаружили Милашку, все еще привязанную к кусту. Увидев их, кобылка вскинула голову и радостно заржала. Сэр Ричард отвязал ее, дал напиться из ручья и с выражением подступающего ужаса на смуглом лице принялся осматривать следы борьбы, которая явно здесь происходила.

— Если бы ты только могла говорить, — со злостью сказал он лошади. — Да, здесь стоял этот мерзавец, за кустом. А тут, о Господи, тут он тащил ее в кусты!

Ведя за собой Милашку, сэр Ричард направил коня в заросли подлеска. Теперь следы стали еще четче. Было очевидно, что Равина не пожелала безропотно подчиниться.

Но как только отпечатки ног достигли дороги, стало труднее отслеживать похищение девушки. Рытвины, оставленные коляской, было легко разглядеть на влажных участках, но, устремляясь вперед по темнеющей дороге, сэр Ричард стал замечать, что следы колес и копыт становятся все более размытыми.

Он почувствовал, что его захлестывает отчаяние. Солнце уже село, и надвигалась летняя гроза.

Тяжелые тучи быстро собирались над головой, вдали послышался зловещий раскат грома. Жеребец вздрагивал и трясся, плотно прижимая уши к серой со стальным отливом голове.

Как раз когда сэр Ричард достиг крутого изгиба, где дорога разделялась натрое, припустил дождь. Через несколько секунд сэр Ричард промок насквозь, а ветер продолжал свистеть и швырять в лицо струи ливня. Всадник в отчаянии огляделся по сторонам. Коляска могла поехать в любом направлении. Он никак не может этого определить. А все следы скоро смоет дождь.

«Равина! — простонал он. — Моя милая девочка, что с тобой происходит?»

И вдруг его внимание привлекло яркое пятнышко.

На кусте, трепеща от ветра, висела голубая бархатная ленточка!

Сэр Ричард точно знал, кому она принадлежала. Он несколько раз видел, как Равина подвязывала волосы похожим кусочком ткани.

«Молодец, храбрая девочка, — вздохнул он, поднимая ленту и обвязывая ее вокруг запястья. — Ты дала мне знак. Держись, любимая, я иду тебя спасать!»