Нежданная любовь

Глава десятая

На чердаке становилось все холоднее и холоднее, Равину немилосердно трясло.

Тонкие полоски света, которые пробивались сквозь крошечное окно, давно исчезли. Настала ночь, принеся с собой грозу.

С балок свисала масляная лампа, и девушка рада была слабым желтым лучам, которые она отбрасывала. Сильный дождь стучал по крыше, и Равина поняла, что неподалеку растут деревья, потому что было слышно, как ветер шумит в ветвях. Прижав ухо к ставням, девушка расслышала звук струящейся воды, очевидно, рядом течет река или ручей. Масляную лампу зажгла час назад женщина с жестоким лицом, которая принесла на металлическом подносе кувшин с водой, миску хлеба, разорванного на грубые ломти, и кусок несвежего сыра.

Равина изумленно уставилась на нее.

— Беатрис! — прошептала она. — Беатрис Уотсон. Это ты, не так ли?

Женщина действительно оказалась ее бывшей няней, но тринадцать лет, которые прошли с тех пор, как ее уволили из Кербишли-холла, обошлись с ней сурово. Равина помнила ее симпатичной девочкой, да, с суровым голосом, но всегда чистой и опрятной. Вовсе не похожей на неряшливое создание, которое стояло сейчас перед ней.

— Да, это я, ваша светлость! — с сарказмом ответила она. — Беатрис Уотсон. Удивительно, что вы узнали меня после стольких лет.

— Но, Беатрис, как ты оказалась на службе у этого злого человека? Я знаю, что твой брат причастен, но он никогда не ладил с законом. Ты же была честной женщиной.

— Что ты знаешь о честности? — с презрительной усмешкой отозвалась Беатрис. — Твой отец выставил меня из Кербишли-холла, заплатив за все мои труды всего только месячное жалованье. Я с ног падала, приглядывая за тобой, гадкой, испорченной девчонкой. Я была честной, и посмотри, к чему это привело. Ни к чему. А ты купаешься в деньгах и красуешься в модных нарядах. Что же, теперь у тебя не слишком модный вид, верно?

Ее глаза заблестели, и она провела рукой по нечесаным черным волосам. Беатрис шагнула к Равине, и стало понятно, что она пила, таким необузданным и диким было ее поведение.

— Мы с Джо поедем за границу работать на мистера Данстера, когда он покинет Англию. У него будет огромный дом, земля, лошади и богатства, о каких ты можешь только мечтать. Я буду его экономкой, а Джо управляющим. Мы будем богаты. Мистер Данстер об этом позаботится.

Равина в отчаянии посмотрела на женщину.

По ликующему выражению ее лица девушка видела, что нет никакой возможности убедить ее, что все это сказки, выдуманные Робертом Данстером, лишь бы заставить бедных необразованных людей принять участие в его преступных делах.

Равина посмотрела на открытую дверь чердака, взвешивая, сможет ли пробраться мимо Беатрис и вырваться на свободу. Но поняла, что это бесполезно, ибо темный силуэт мужчины — Равина подумала, что это, должно быть, Джо Уотсон — затаился снаружи в темноте коридора.

— Пожалуйста, послушай меня, Беатрис. Не знаю, что пообещал мистер Данстер, чтобы ты держала меня здесь, но клянусь, что мой отец удвоит сумму, если ты меня отпустишь. И не станет преследовать по закону ни тебя, ни твоего брата, клянусь.

Равина протянула руку, но Беатрис проигнорировала этот жест. Она лишь расхохоталась и вышла вон, захлопнув за собой двери, причем Равина услышала, как в замочной скважине повернулся ключ.

Девушка вновь опустилась на жесткую постель, оглушенная отчаянием. Ступня задела поднос.

«Я не стану есть эту жуткую пищу», — проворчала она про себя, но остановилась и задумалась. Она чувствовала себя такой слабой и усталой. Пища нужна. Поэтому, стиснув зубы, девушка заставила себя проглотить залежалое угощение. По крайней мере, вода была прохладной и освежающей.

Правильность решения подтвердилась, когда Равина почувствовала, что силы начали потихоньку возвращаться в ее изнуренное тело.

«Нужно бежать. Я должна добраться до дома и предупредить папу, чтобы он не реагировал, если получит письмо от Роберта Данстера».

Равина снова обвела взглядом комнату в поисках оружия, инструмента, чего-нибудь, что помогло бы ей освободиться. Она посмотрела на масляную лампу, раздумывая, не бросить ли ее в дверь, чтобы выжечь себе путь на волю. Однако в глубине души девушка понимала, что это не сработает. Равина подергала ставни, но большой ржавый гвоздь был загнут вокруг задвижки.

«О Господи, пожалуйста, помоги мне! Что я могу сделать? Меня никто никогда здесь не найдет».

Равина в отчаянии отвернулась от окна и задела ногой металлический поднос, который оставила на полу. Тот подскочил и с грохотом ударился о стену. Девушка вздрогнула от внезапного громкого звука, а потом уставилась на поднос.

Через несколько секунд она уже внимательно изучала тонкий металлический лист. Края подноса оказались узкими, но прочными. То было не дешевое привозное олово, а добротный железный предмет фермерской утвари. Равина поднесла его к окну, просунула край под шляпку гвоздя и, приложив все силы, попыталась выдернуть ржавый гвоздь. Сначала ничего не получилось, и девушка почувствовала, как жгучие слезы разочарования наворачиваются на глаза.

Но упрямство, которое родители всегда считали одним из главных недостатков Равины, пришло ей на помощь. Она не позволит взять над собой верх!

Равина крепко уперлась ногами в деревянный пол и, несмотря на боль в пальцах, где острый край подноса впивался в кожу, снова потянула на себя гвоздь. На этот раз он, к ее радости, сдвинулся с места.

Мучительно медленно ржавый кусок металла поддался, и гвоздь переломился надвое. Деревянные ставни немедленно распахнулись, и Равина увидела, что они закрывали окно, которое легко распахнулось в темную влажную ночь.

Девушка выглянула наружу, заморгала, когда капли дождя полетели в лицо, и захлебнулась влажным ночным воздухом.

«Я уверена, что смогу протиснуться в оконный проем», — подумала Равина, поднимая светильник, чтобы посмотреть, что ее ждет снаружи.

Мерцающий свет лампы отражался от стены дождя, но примерно в шести футах от окна девушка сумела разглядеть черепичную крышу. Скат ее был крутым, покрытым грязью и мхом. Равине показалось, что идти по крыше будет очень скользко, почти невозможно.

За коттеджем виднелась черная масса, через которую не пробивался ни единый отблеск света. Девушка была уверена, что смотрит на густой темный лес.

В этот миг вспыхнула молния, осветив все вокруг. Как и догадывалась Равина, всего в двадцати ярдах от дома протекала река.

Девушка посмотрела на крошечное окно. Костюм для верховой езды был тяжелым и плотным. Даже если удастся выползти наружу, дождь не даст ей возможности быстро двигаться.

Равина колебалась, но недолго. Она стащила с себя юбку и пиджак и осталась, дрожа от холода, в нижнем белье и корсете.

«Если бы Дульси увидела меня сейчас, — пришла ей в голову дикая мысль, — то упала бы в обморок и никогда не пришла бы в себя!»

В этот момент шум за дверью заставил Равину вздрогнуть. Кто-то поднимался по лестнице, кто-то обладающий тяжелой мужской поступью.

Роберт Данстер!

Без лишних раздумий Равина бросилась к окну и стала протискиваться наружу.

Как раз когда девушка собиралась соскочить на черепицу крыши, отворилась дверь чердака, и Роберт Данстер взревел от ярости, увидев, что она сбежала…

В четверти мили оттуда сэр Ричард мчался сквозь ночь, выискивая взглядом какие-нибудь признаки жилья.

Когда иссякли последние отблески света, пришлось перевести коня с галопа на рысь, но жеребец скакал уверенно, не спотыкаясь, и вместе с Милашкой, бегущей следом на поводу, они все же продвигались вперед.

«Ах, Равина, где ты?» — измученно бормотал сэр Ричард.

Дождь лил все сильнее и сильнее, и вдруг небо с треском пронзила молния, а над головой прокатился гром. Внезапная летняя гроза становилась все неистовее, дорогу все больше размывало, и копыта лошадей скользили и разъезжались в стороны.

Сэр Ричард услышал слева звук бегущей воды. Очевидно, рядом быстро наполнялась и ревела в каменном русле река.

«Господи, я могу лишь надеяться, что у моей дорогой девочки есть какое-нибудь укрытие. Даже Данстер не выставил бы ее на улицу в такую непогоду».

В этот самый миг, когда сэр Ричард выехал за поворот, еще раз ярко вспыхнула молния, и прямо перед всадником открылась немыслимая картина.

Маленький дом на берегу реки был залит светом, точно среди бела дня. И там, на крутом скате крыше, лежала худенькая фигурка, прикрытая тонкой белой тканью — леди Равина собственной персоной!

Она отчаянно отползала от дородного мужчины, который наполовину высунулся из окна, протянув огромные мясистые руки, чтобы втянуть ее обратно.

Соскочив с лошади, сэр Ричард бросился вперед.

— Равина! Равина! Прыгай! Скорее, милая! Прыгай, и я тебя поймаю! Доверься мне!

— Сэр Ричард!

Сердце сэра Ричарда затрепетало от радости, которую он услышал в голосе девушки, а та стала быстрее ползти по скользкой черепице.

— Доверься мне, любимая! Я не допущу, чтобы ты упала.

Внезапно темноту озарила вспышка и раздался треск. Роберт Данстер вытащил пистолет и начал стрелять по ним!

Равина с криком соскочила с крыши, и в следующий миг сэр Ричард уже прижимал к себе ее худенькое мокрое тело. Он зарылся лицом в мягкие влажные локоны, что сбились вокруг лица девушки, и от всей души поблагодарил Бога за то, что она цела.

— Сэр Ричард… Данстер… похитил меня… Беатрис… Джо… письмо… папа… — задыхаясь, выпалила она.

Сэр Ричард не стал мешкать, чтобы расспросить ее или дать ответ. Он быстро побежал под укрытие леса, ибо в воздухе уже прозвучал следующий выстрел.

— Этот человек сошел с ума, — зло сказал он, бережно поставив Равину на землю и закутав своим плащом. Девушка безудержно дрожала, но, с гордостью заметил он, ее глаза сверкали, а на лице не было ни единого следа страха.

— Он хотел, чтобы я написала папе письмо, принуждающее его подписать какой-то документ.

Сэр Ричард кивнул.

— Я уже много дней подряд пытаюсь уберечь вас от опасности, моя милая! Ваш отец дал мне строгие указания, потому что ходили слухи о возможности подобного заговора. Но охранять вас оказалось задачей не из легких.

Сэр Ричард оглянулся через плечо на ветки, в которых гулял неистовый ветер. Безопасно ли им находиться здесь? Очень сомнительно.

Где же сэр Майкл со своим подкреплением? Они не могли слишком уж отстать.

— Он не касался вас… не причинил вам никакого вреда, потому что, дьявол его побери, я убью его, если…

Равина протянула руку и нежно прикрыла ему рот, улыбнувшись, когда он поцеловал ее ладонь.

— Тише! Нет, он угрожал, но, не считая грубого обхождения, когда меня везли через лес и прятали в коттедже, он всего лишь пытался меня запугать.

Равина подняла взгляд, пытаясь разглядеть лицо сэра Ричарда в темноте.

— Но, Ричард, в коттедже есть еще двое. Беатрис, моя бывшая няня, и ее брат, Джо Уотсон. Они преступники, но я все-таки не хочу, чтобы они пострадали, ибо искренне считаю, что они не понимали, что и зачем делает Роберт Данстер.

Сэр Ричард вдруг снова прижал девушку к себе.

— Равина… — хрипло произнес он. — Я знаю, что сейчас не время и не место, но ты должна узнать сейчас, пока с нами ничего больше не случилось, что я всем сердцем люблю тебя. Ты самая отважная, самая чудесная и самая упрямая девушка из всех, что я знал, и если ты не станешь моей женой, то обречешь меня на одинокую жизнь в этом прекрасном доме у моря.

Равина почувствовала, что каждый нерв в ее теле поет от радости.

Он любит ее! Этот темный, сложный, милый сердцу человек любит ее так же сильно, как она любит его!

Равина никогда не думала, что любовь придет к ней вот так. Но, несмотря на всю неожиданность, это было великолепно.

— Я думала, что ты уже выбрал себе жену. В тот день, когда мы осматривали особняк Мичем, ты сказал…

— Я имел в виду тебя, глупая гусыня!

— Я тоже люблю тебя всем сердцем, — выдохнула Равина.

И, не обращая внимания на раскаты грома и дождь, поливавший их как из ведра, Ричард наклонился и поцеловал ее, сначала нежно и неспешно, а потом с усиливающейся страстью.

Когда они прервали поцелуй, сэр Ричард убрал мокрые от дождя локоны с лица девушки.

— Почему ты улыбаешься? Я такой забавный? — сухо спросил он.

Равина попыталась не хихикнуть.

— Я подумала, что, хочешь ты того или нет, теперь тебе придется взять меня в жены, потому что ты видел меня в нижнем белье и корсете!

Сэр Ричард засмеялся, потом вскрикнул и толкнул Равину в сторону. Она упала в какие-то кусты, поморщившись, когда ветки оцарапали кожу. Сбитая с толку и напуганная, Равина поняла, что Роберт Данстер выскочил из темноты и теперь они с сэром Ричардом борются, выкрикивая проклятья, в то время как гром трещит над головой, а молния снова и снова прорезает тьму.

Казалось, мощные руки Данстера сокрушат соперника, однако вскоре сэр Ричард стал оттеснять его вглубь подлеска.

Всхлипывая, Равина последовала за ними. Мир превратился для девушки в бушующий хаос из ветра, дождя и качающихся веток.

Внезапно она осознала, что звук, который перекрывал шум ветра и дождя, был ревом реки, и, когда снова вспыхнула шипящая молния, она ясно разглядела дерущуюся пару.

Равина вскрикнула от ужаса.

— Берег реки! Будь осторожен! Ричард, берегись! Берег осыпается!

Но не успела она договорить, как размокшая грязь беззвучно обрушилась, и двое мужчин нырнули в бушующий поток. Равина закричала и бросилась вперед, прямо в грязь.

— Ричард! Ричард!

О Господи, она не может потерять его теперь! Теперь, когда они только нашли друг друга.

На поверхности бушующей воды какое-то время ничего не было видно, но потом вынырнула темная голова, и сэр Ричард, а это был он, быстро поплыл к Равине.

Отряхиваясь, он стал карабкаться на берег, и Равина протянула руку, чтобы помочь ему выйти из реки. Упав на колени, они, мокрые и грязные, крепко обняли друг друга под продолжающимся ливнем, а река спешно уносила в море тело Роберта Данстера.

Именно здесь, в грязи на берегу реки, в объятиях друг друга, обнаружили Равину и Ричарда сэр Майкл и его люди.

Ясным осенним днем две семьи собрались, чтобы стать свидетелями особенной свадьбы.

Неделю назад в старинной церкви Росборна тихо, спокойно, старомодно, но счастливо обвенчались сэр Майкл Мор и мисс Дульси Аллен.

Леди Равина Эшли и сэр Ричард Кроуфорд были почетными гостями, и Равине подумалось, что она никогда еще не видела кузину такой восхитительно безмятежной. Защищенная знанием, что сэр Майкл следует зову сердца и венчается с женщиной, которую искренне любит, Дульси расцвела, и тревожная морщинка вместе с печально опущенными уголками рта сменялась счастливым сиянием глаз, когда она размышляла о своей новой жизни в качестве хозяйки Прайери.

Однако свадьба, которую ждало все графство, должна была состояться неделей позже.

Лорд и леди Эшли, вернувшиеся наконец домой после путешествия по Балканам, с удивлением и радостью обнаружили, что их дочь отдала руку и сердце сэру Ричарду.

Подлый заговор, имевший целью дестабилизировать правительство некоего государства, был предотвращен, и, хотя лорд Эшли с содроганием думал, в какой опасности была его дочь, знал, что теперь в мире стало спокойнее, по меньшей мере, на несколько лет.

Он рассмеялся и облегченно вздохнул, крепко обнимая Равину в порыве чувств, которые показывал довольно редко.

— Я ведь, кажется, говорил, чтобы вы держались подальше от неприятностей, юная леди? — отчитал он дочь, и голос его стал более тревожным от мысли о том, что могло бы произойти.

Равина поцеловала его в щеку.

— Дорогой папочка! Я даже не подозревала об опасности, пока не случилась беда. Но, к счастью, сэр Ричард оказался рядом и спас меня, в точности как ты задумал.

Однажды вечером леди Эшли пришла в комнату дочери и, поглаживая Равину по волосам, стала обсуждать все происшедшее.

— Ты абсолютно уверена в своих чувствах к сэру Ричарду? — спросила мать. — Ты ведь не путаешь благодарность с любовью, мое дорогое дитя? Ибо это ненадежная основа для брака.

Равина улыбнулась, и в глазах у нее была такая радость, что все сомнения матери тут же развеялись.

— Нет, мама. Я люблю его, совершенно точно и безоговорочно, так сильно, что невозможно передать словами. Я бы с радостью отправилась за ним на край земли и обратно.

И леди Эшли почувствовала, что все ее тревоги улетучились. Теперь она знала, что дочь нашла мужчину, который навеки станет ее родственной душой.

Беатрис и Джо Уотсон исчезли. Ходили слухи, что они покинули коттедж под покровом грозы и сбежали в Америку.

Равина не могла не чувствовать облегчения.

Хотя миссис Уотсон и расстроилась, ей будет лучше без жестокого мужа, а Бобби вполне способен выйти в люди на службе у сэра Майкла. Равина не хотела, чтобы на ее совести осталось наказание отца и тети Бобби за похищение человека.

Нянюшка Джонсон весело хихикала себе под нос, когда Равина прибежала к ней в комнату рассказать о помолвке.

Сердце старой няни радовалось при виде счастья на лице юной леди. Она всегда знала, что завоевать руку Равины сможет только очень незаурядный мужчина, и была убеждена, что сэр Ричард как раз такой человек. Нянюшка знала лорда Эшли с самого его рождения и прекрасно понимала, насколько он умен. Избрал ли он сэра Ричарда на роль тайного телохранителя своей дочери, надеясь на подобный исход? Что же, сам он никогда не признается, но у пожилой леди имеются свои соображения.

В огромном соборе перед лицом друзей, соседей и выдающихся представителей всех кругов общества сэр Ричард повернулся у алтаря, когда заиграл орган, и смотрел, завороженный, как по проходу к нему летит видение.

В сопровождении отца Равина, одетая в белый шелк и кружева с длинным шлейфом и воздушной вуалью, была очаровательна.

В руках невеста держала букет ярко-розовых роз и ослепительно белых лилий, и только сама Равина и ее жених знали, что среди этих цветов спрятаны крошечные голубые и желтые бутончики со склонов дорсетского побережья, где стоит их будущий дом.

Сэр Майкл Мор и леди Мор наблюдали за свадьбой, соединив руки и улыбаясь друг другу.

А на почетном месте фамильной скамьи сидела нянюшка Джонсон, одетая в великолепное новое платье и шикарную шляпку, украшенную огромными завитыми перьями, которые совершенно закрывали обзор джентльмену, который сидел позади нее!

Прозвучали знакомые слова, кольца надели на пальцы, и Равина отбросила с лица вуаль, чтобы принять нежный поцелуй Ричарда.

— Я люблю тебя, моя милая жена, — прошептал сэр Ричард, и Равина задрожала от страсти в его голосе. — Всем сердцем и душей, во веки веков и до скончания времен.

Они поженились!

Любовь, которую нашла Равина, была такой неожиданной и великолепной, что ее счастье не знало границ.

Когда Ричард крепче сжал ее пальцы и его губы коснулись ее с любовью и радостью, Равина уверилась, что их совместное будущее лежит перед ними, яркое и блестящее, как море, на которое они еще много лет будут смотреть из окна своей спальни.