Нежданная любовь

Глава третья

Равина провела беспокойную ночь, ерзая и ворочаясь на кровати в розово-золотистой спальне. Темный пронизывающий взгляд незнакомца не шел из головы даже во сне.

Девушка поднялась на рассвете на несколько часов раньше обычного, чувствуя себя усталой и раздраженной. Она приняла ванну, оделась и спустилась на первый этаж, а горничные еще только заканчивали подметать лестницу. Служанки изумленно посмотрели на Равину, но та была слишком поглощена раздумьями, чтобы это заметить.

Она уже трижды видела темноволосого человека. Это ведь не может быть совпадением?

Равина слышала о мужчинах, которые выслеживают своих жертв, более того, одна из ее подруг натерпелась из-за молодого викария, который каждый божий день преследовал ее с предложением о замужестве, даже прятался в кустах ее сада и следил за ней. Да, несчастного молодого священника признали слабоумным, и теперь он проходит лечение в психиатрической лечебнице, но Равина убедилась, что странные события могут происходить даже с самыми защищенными людьми.

Возможно ли, что человек, которого она видела трижды, окажется кем-то подобным? Конечно, нет. В его лице ничто не указывало на слабость. Равина разглядела лишь решимость и силу.

Через несколько минут вокруг Равины поднялся шум и суета домашнего хозяйства, терпящего муки переезда. Чемоданы и коробки загружали на крышу второго экипажа, а слуги, уезжающие за город, забирались внутрь, весело переговариваясь и радуясь, что отвлекутся от лондонской рутины.

Облаченная в свое лучшее черное платье и воскресную шляпку, украшенную вишнями, нянюшка Джонсон медленно спускалась в холл, ворча что-то себе под нос. Равина поспешила навстречу, чтобы предложить пожилой леди руку, но та лишь отмахнулась.

— Ну-ну, леди Равина. Не нужно со мной нянчиться. Я, может быть, и старая, но не немощная! Так вот. Ты не передумала ехать в Дорсет наедине с этим сэром Майклом Мором? Думаю, Черити тоже должна поехать в экипаже. И зачем ты портишь руки, правя лошадьми, если с этим может отлично справиться Джордж?

— Ах, нянюшка, не волнуйся так, — со счастливой улыбкой воскликнула Равина. Она помогла старушке сесть в экипаж и заботливо укрыла ей колени толстым пледом. — Я правлю лошадьми, потому что мне это нравится, а Джордж всегда может перенять поводья, если мне понадобится отдых.

В этот момент подъехал на извозчике сэр Майкл. Выйдя из коляски, он стал наблюдать, как тяжело груженный экипаж с челядью катит по дороге.

— А вы путешествуете налегке, сэр Майкл, — отметила Равина, ибо в руках у сэра Майкла был только маленький кожаный саквояж.

— В отличие от вас, барышень, я не нуждаюсь в столь частой смене нарядов. Кроме того, большая часть моих прогулочных костюмов уже находится в Прайери. Когда машину починят, Гудвин, мой шофер, доставит ее за город вместе с оставшимися чемоданами.

— А у меня наоборот, — улыбнулась Равина, — так много нарядов, что чуть не пришлось закладывать третий экипаж, чтобы все поместилось!

— Уверен, вы не забыли захватить парочку прелестных вечерних платьев. Я намерен дать большой бал, когда Прайери будет готов принимать гостей.

— Когда же это случится?

— О, уже скоро. Хотя еще многое нужно сделать, прежде чем я смогу принять большое число посетителей и их слуг.

— Вы, несомненно, приобретете огромную популярность в округе, сэр Майкл. Последний раз, когда я была в Дорсете, мои друзья сетовали, что званых вечеров слишком мало.

Послышался стук копыт и скрежет колес по гравию, и из-за угла выехал маленький экипаж с гербами Эшли на дверцах, запряженный парой великолепных серых лошадей. Джордж Джарвис, старший кучер, спрыгнул с козел и придержал головы лошадей, пока неодобрительно нахмурившийся лакей помогал Равине занять место кучера и укрывал ей колени теплым пледом.

Сэр Майкл в недоумении осторожно вскарабкался на сиденье рядом с девушкой.

Равина помахала на прощание слугам, стоявшим на крыльце, потом отпустила тормоз и встряхнула поводья, переводя лошадей на медленный, контролируемый шаг. Джордж тем временем вскочил на маленькое сиденье позади хозяйки. Равина почувствовала на себе пораженный взгляд сэра Майкла.

— Знаю, вы не ожидали, что упряжью сегодня буду править я, — лукаво произнесла девушка, — но именно это мне больше всего нравится. С моей стороны было оплошностью не предупредить вас об этом вчера.

— Я глубоко поражен, — сказал сэр Майкл. — И меня действительно удивляет, что вам нравится управлять парной упряжью с экипажем в Лондоне при таком оживленном уличном движении.

— О, я делаю это уже много лет, — слегка преувеличивая, ответила Равина. — Папа всегда говорил, что если бы я родилась мальчиком, то научилась бы править. Но если выпало родиться девочкой, это не должно мешать заниматься тем, что нравится. Согласны?

Сэр Майкл пробормотал что-то нечленораздельное, а Равина постаралась не расхохотаться, заметив, что на его пальцах, вцепившихся в краешек сиденья, побелели костяшки.

Девушка щелкнула кнутом над ухом правой лошади, чтобы та держала голову прямо, и мило улыбнулась собеседнику.

— Сэр Майкл, я впервые отправилась на охоту с собаками в пятилетнем возрасте, а держаться в седле меня начали учить, как только я смогла брать в руки поводья. Поверьте, со мной вы в полной безопасности.

— Что ж, леди Равина, вы определенно удивили меня сегодня утром.

— Обещаю, что мы вполне благополучно доберемся до Дорсета. И, чтобы совершенно вас успокоить, замечу, что Джордж всегда готов прийти мне на помощь, если возникнут проблемы, с которыми я не совладаю.

— Судя потому, как вы правите упряжью, вряд ли может случиться что-то, справиться с чем вам будет не под силу. Право же, вы словно юная королева Боудикка[5], несущаяся в битву на колеснице!

Равина рассмеялась. Комплимент был ей приятен, хотя и показался излишне цветистым.

Девушка бросила быстрый взгляд на сэра Майкла, готовясь ответить на комплимент какой-нибудь нелепой фразой об армиях-завоевательницах, но вдруг поняла, что выражение лица у того отнюдь не легкомысленное. Взгляд сэра Майкла был очень теплым, и Равина на миг вспомнила, что фактически не знает этого человека.

— Если вы продолжите отпускать такие замечания, я буду вынуждена попросить Джорджа перенять поводья, — сказала девушка. — Я не могу одновременно смущаться и править лошадьми, сэр Майкл!

— Тогда я оставлю комплименты на потом.

Равина улыбнулась и снова сосредоточилась на деле.

— Нам всем по душе комплименты, но прошу, расскажите подробнее о Прайери, — туг же продолжила она, пытаясь вернуть беседу в нейтральное русло.

— Боюсь, мои слова не воздадут ему по заслугам. Это чрезвычайно древнее строение. Как видно из названия, когда-то оно служило религиозным целям, но многие годы простояло заброшенным. Я доволен успехами, которых добился в его восстановлении, и с огромным нетерпением жду, какой вердикт вынесете вы. На самом деле я вот о чем подумал, леди Равина. В ближайшем будущем я намереваюсь отметить новоселье, собрав на бал гостей со всего графства. А до этого, как я говорил вам вчера, хочу пригласить на званый вечер ближайших соседей. Мне понадобится женский совет и кто-то, кто исполнит роль хозяйки вечера. Как вам нравится идея пожить в Прайери, чтобы прямо на месте руководить приготовлениями? Покорнейше прошу вас быть моей гостьей, хотя бы две-три ночи.

Равину охватила дрожь волнения. Она никогда еще единолично не распоряжалась званым ужином. Рядом всегда была мама, следившая за всем и успокаивающая одним своим присутствием.

— Такая перспектива мне весьма по душе, — ответила Равина. Ее голубые глаза засияли. — У меня множество идей по поводу того, как провести общественное мероприятие на должном уровне. И мне в высшей степени интересно посмотреть, что вы сделали в Прайери и как я могу вам помочь.

Сэр Майкл залюбовался мягкими щечками Ра-вины и полными, но решительно поджатыми губами. Никогда еще он не встречал в людях такой жажды жизни. Равина не походила на барышень, которых ему доводилось встречать. Ее поведение отличалось энергичностью, которую многие мужчины могли бы счесть неприятной. Но сэру Майклу эта черта казалась воодушевляющей.

— Мне, конечно же, будет интересно узнать о ваших взглядах, — ответил он. — Я очень хотел получить от вашего отца совет по поводу скаковых лошадей, но ваш будет не менее ценным. Я хочу, чтобы Прайери сделался такой же изысканной и великолепной резиденцией, как в те дни, когда был построен.

Равина вскрикнула и крепче сжала поводья. Лошади на секунду сбились с шага. Равина поморщилась, досадуя на саму себя: ее эмоции посредством поводьев передались чувствительным животным.

— Мне далеко до мудрости отца. Быть может, вам лучше дождаться, пока они с мамой вернутся с Балкан?

— Я думаю, вы как раз то, что нужно моему дому, — очень серьезно произнес сэр Майкл, наблюдая, как краска заливает щеки девушки.

Долгое время они ехали молча. Равина слишком хорошо осознавала, что взгляд сэра Майкла постоянно останавливается на ее лице, и, хотя внимание ей льстило, — право же, какая девушка не обрадуется восхищению такого джентльмена, — она все-таки чувствовала себя неловко и не совсем понимала почему.

Спустя два часа езды сэр Майкл предложил остановиться в гостинице какого-нибудь маленького городка, чтобы дать отдых лошадям и самим размяться.

Равина с радостью согласилась. Ей нравилось править, но близость к сэру Майклу заставляла чувствовать себя неуютно. Хотя он и вел себя как истинный джентльмен, Равина теперь все-таки жалела, что не сказала вчера, будто в экипаже для него нет места.

Оставив Джорджа присматривать за лошадьми, Равина и сэр Майкл вошли в гостиницу.

Людное и шумное место, жужжащий улей приходящих и уходящих посетителей, гор багажа, ожидающего транспорта, носильщиков и посыльных, снующих взад-вперед с головокружительной скоростью… За изящно обставленной столовой открывалась прелестная оранжерея, полная великолепных бегоний и рассаженных по горшкам тропических растений всевозможных цветов и форм. Миленькие кресла в белую и зеленую полоску стояли вокруг плетеных столиков, и Равина откинулась на мягкие подушки, радуясь, что на время освободилась от ответственности.

Улыбающаяся официантка принесла кофе с миндальным печеньем, а Равина залюбовалась узорами, которые создавали на полу лепестки, опадающие с какого-то огромного золотистого цветка.

Сэр Майкл проследил за ее взглядом и нахмурился.

— Как же намусорило это растение! Попросить, чтобы подмели пол, леди Равина? Я удивлен, что заведение такого класса не может поддерживать порядок в общественных помещениях.

Равина изумленно посмотрела на собеседника, потом опустила взгляд и пробормотала себе под нос что-то неопределенное. Девушка подумала было, что сэр Майкл шутит, но выражение его лица явственно свидетельствовало, что он совершенно серьезен.

«Боже правый, разве можно быть таким напыщенным? — подумала Равина. — Нескольким лепесткам не под силу создать хаос». Она почувствовала укол сожаления. Несмотря на все комплименты и галантные манеры, сэр Майкл вдруг показался ей слегка староватым и скучным.

«Но ведь он образован и обаятелен, — отчитала сама себя Равина. — Быть может, это мои взгляды невежественны и недисциплинированны».

Почувствовав себя виноватой, девушка приложила все усилия, чтобы быть внимательной к сэру Майклу, который посвящал ее в нюансы истории тепличных растений и в алфавитном порядке перечислял их разновидности, которые будет выращивать в Прайери, когда его оранжереи приведут в полную готовность.

— Когда приедете погостить на несколько дней, увидите в точности, что я запланировал, — с теплой улыбкой сказал сэр Майкл. — Я большой любитель порядка. Я настоятельно требую, чтобы садовники группировали все растения по цвету и размеру. Мне не нравятся сады, где красному, розовому и фиолетовому позволяют смешиваться до неразличимости.

— Жду этого с огромным нетерпением, — едва слышно ответила Равина. — Уверена, мне очень понравится.

Говоря это, девушка тайком скрестила под салфеткой пальцы — по детской, до сих пор не изжитой привычке она всегда так поступала, если приходилось немного приврать.

Наконец, когда кофе был выпит, Равина почувствовала, что одарила сэра Майкла достаточным количеством улыбок и комплиментов и пора продолжить путешествие.

— Я оплачу наш счет, — сказал сэр Майкл, оглядываясь в поисках официантки, которой нигде не было видно.

Раздосадованно выкрикнув что-то о нерасторопности, он поспешил прочь из оранжереи, а Равина поднялась, разглаживая юбку голубого дорожного костюма.

Где-то неподалеку приятно журчала вода. Равина подошла к цветам, надеясь обнаружить маленький фонтанчик, и вдруг…

— Ой!

В кресле по другую сторону живой изгороди сидел мужчина, вытянув перед собой длинные ноги.

Его смуглая рука молниеносно схватила Ра-вину за запястье, когда та споткнулась о его ноги и чуть не упала. Равина рассмеялась, но, когда подняла взгляд на незнакомого джентльмена, судорожно схватила ртом воздух. Это снова был тот же загадочный брюнет.

— Сэр! Вы преследуете меня?

Темно-карие глаза не отрывались от девушки, пока незнакомец медленно поднимался с места: высокий худой мужчина с красивым волевым лицом.

— Если я имею несчастье находиться рядом с вами, пока вы играете во флирт, сударыня, уверяю вас, это происходит не по моей воле.

Равина уставилась на незнакомца. Она вовсе не флиртовала с сэром Майклом!

Ну, может быть, совсем чуть-чуть, признала девушка, уступая прирожденной честности. Но лишь потому, что он был любезен, а она чувствовала себя виноватой в том, что его разговоры нагоняют на нее скуку.

— Подслушивание чужих разговоров не делает джентльмену большой чести, сударь. Могу я узнать, кого так обидела своим поведением? — парировала она.

Незнакомец коротко кивнул.

— Сэр Ричард Кроуфорд к вашим услугам.

— Я леди Равина Эшли, и мне кажется странным, сударь, что мы встречаемся при подобных обстоятельствах.

Сэр Ричард пожал плечами.

— Жизнь полна маленьких совпадений. Уверен, обнаружится, что у нас есть общие знакомые, а эта гостиница самое удобное место, чтобы передохнуть по пути из Лондона в Дорсет.

Равина закусила губу. Все, что он сказал, верно, но это не объясняет, почему накануне вечером он проезжал на лошади мимо ее дома, а после этого проходил пешком. Она, возможно, могла бы принять за совпадение две встречи, но не четыре.

— Итак, что сказали бы родители, узнай они о ваших планах ночевать в доме сэра Майкла Мора?

Равина почувствовала злость. Какое право имеет этот человек задавать ей подобные вопросы?!

— Это вас не касается, сударь! — воскликнула она.

— Я думаю, что, если юная леди создает ситуацию, которую вполне могут неверно истолковать светские сплетницы, это касается всех.

Сэр Ричард поднялся, и Равине невольно захотелось отступить на шаг. Казалось, он нависал над ней, внушая страх взглядом темных глаз. Однако Равина отказалась поддаваться запугиванию. Девушка упрямо подняла подбородок — жест, который был слишком хорошо знаком ее родителям. Все, кто наблюдал, как Равина взрослеет, знали, что ее можно вести за собой, но не толкать.

— Я вполне способна самостоятельно решать, с кем водить дружбу, — сказала она, сверкая голубыми глазами. — Мы живем не в прошлом веке, когда женщинам запрещалось иметь собственное мнение. Я не нуждаюсь ни в чьих указаниях, и уж тем более не приму их от совершенно незнакомого человека.

Губы сэра Ричарда сжались в тонкую белую линию.

— Флирт с джентльменом, который только что предложил провести несколько ночей под его крышей, говорит мне, что вы нуждаетесь во всех указаниях, какие только можно получить.

Равина почувствовала, что выходит из себя. Она открыла рот, чтобы дать резкий ответ, но услышала голоса на другой стороне комнаты. Возвращался сэр Майкл с официанткой. Не оставалось времени, чтобы разъяснить сэру Ричарду, что именно она о нем думает. Обойдясь жалким подобием реверанса, девушка круто повернулась и зашагала прочь, высоко подняв голову и сдерживая слезы, вот-вот готовые потечь по щекам. Как он смеет говорить о ней такие вещи? Что же это такое? Послушать его, так она чуть ли не легкомысленная болтунья, лишенная нравственных принципов и не умеющая себя вести.

Равина не помнила, когда в последний раз была такой расстроенной и сердитой. Покидая гостиницу и подходя к экипажу, она чувствовала себя смущенной и взволнованной.

Джордж готов был уже подсадить хозяйку на место возницы, но тут здравый смысл одержал верх. Равина понимала, что не в состоянии сейчас внимательно править упряжью. С первого дня, когда отец позволил ей иметь дело с запряженной лошадью, правила были просты: никогда не допускать, чтобы животные или пассажиры страдали из-за того, как ты себя чувствуешь. Все решения нужно принимать с ясной головой, а она на данный момент от этого далека.

— Леди Равина… — неуверенно начал Джордж.

— Да, Джордж?

— Я подумал, вам следует знать. Когда я был на конюшне, ко мне подходил человек, который расспрашивал, принадлежит ли экипаж Эшли и путешествуете ли в нем вы.

— Джентльмен? Быть может, кто-то из моих друзей?

Джордж покачал головой.

— Нет, леди Равина, это был слуга, возможно, лакей. Такое впечатление, будто ему крайне необходимо было узнать, кто из Эшли-хауса едет в Дорсет.

— Ты ему сказал?

Кучер выглядел пораженным до глубины души.

— Конечно, нет, миледи. Лорд Эшли всегда очень настойчиво просит, чтобы мы никому ничего не рассказывали о семейных делах.

— Возможно, он из газеты. Иногда они пишут статьи о папе и о том, чем он занимается. Быть может, это был репортер, желавший получить папины комментарии по поводу какой-нибудь заграничной истории.

Равина выбросила этот эпизод из головы и сказала Джорджу, что позволит ему править экипажем оставшуюся до Дорсета часть пути.

Девушка забралась в коляску, а несколько минут спустя к ней присоединился сэр Майкл. Похоже, ему хотелось поговорить, но Равине вдруг наскучило вести светскую беседу. Она закрыла глаза и позволила раскачивающемуся экипажу себя убаюкать. Однако разум не желал успокаиваться. Образ сэра Ричарда Кроуфорда и его темные рассерженные глаза не выходили из головы. В ушах продолжали звенеть его обвинения, что она неблагоразумно флиртует с сэром Майклом и что ее родители будут шокированы.

«Ах, как же он отвратителен! — подумала Равина. — По крайней мере, сэр Майкл вел себя более чем галантно всю дорогу из Лондона. Быть может, он несколько скучноват, зато у него манеры джентльмена».

В конце концов, по тому, как замедлили шаг лошади, Равина поняла, что они добрались до места назначения. Девушка открыла глаза и обнаружила, что сэр Майкл с живым интересом выглядывает из окна.

— О, леди Равина, мы подъехали к Прайери! Могу ли я навязаться вам с еще одной просьбой: бросьте, пожалуйста, взгляд и скажите, каковы ваши первые впечатления.

Равина подняла занавеску и выглянула наружу.

Лошади медленно шли по длинной прямой подъездной аллее, окруженной с обеих сторон строго упорядоченными садами. Впереди стоял старый каменный дом, стены которого были увиты листьями ярко-красного вьющегося растения, аккуратно подрезанного вокруг многостворчатых окон. Даже издалека Равина увидела, что у всего поместья ухоженный и обновленный вид.

Участок перед парадной дверью засыпали новеньким гравием и совсем недавно аккуратно разровняли граблями. Все выглядело как с иголочки. Даже клумбы были расположены аккуратными рядами: красные — отдельно, голубые и белые — отдельно.

— Боже мой! — воскликнула Равина. — Когда мы свернули на подъездную аллею, я подумала, что Джордж ошибся домом. Помню, в детстве я часто заглядывала за ограду Прайери. Аллея всегда была заросшей высокими сорняками, а дом выглядел обветшалым, почти разрушенным. А теперь только посмотрите! Любому было бы приятно назвать его своим домом.

Сэр Майкл засмеялся от удовольствия, его суровое лицо как будто помолодело.

— Вы говорите совершенно правильные вещи, леди Равина, — сказал он. — Я очень расстроюсь, если вы не придете завтра на ленч, потому что у меня к вам тысяча вопросов, и, честно говоря, я не представляю, как продолжать восстановление дома без вашего совета и помощи.

— Благодарю. Я уверена, что моя помощь вовсе не будет необходимой, но мне приятно, что вы считаете иначе.

— И вы как-нибудь останетесь на несколько ночей? У нас множество комнат. Уверен, ваша кузина тоже захочет прийти, так что у вас будет компаньонка.

Равина кивнула и мило улыбнулась, но не ответила.

Она позабыла о Дульси. Ну, конечно, можно отправиться в Прайери вместе с ней.

Этот проклятый сэр Ричард Кроуфорд глубоко ошибался. Если с ней поедет компаньонка, не будет причин не погостить в Прайери.

Когда они подъехали к входу, сэр Майкл выпрыгнул из коляски, сказал еще много теплых благодарственных слов и остался стоять, махая вслед рукой, пока Джордж разворачивал экипаж и переводил лошадей на рысь.

Равина со вздохом откинулась на спинку. Через пятнадцать минут они достигнут Кербишли-холла. Как же ей хотелось выпить хорошую чашку чаю и насладиться уютом собственной комнаты!

Джордж вывел лошадей за ворота и щелкнул кнутом, чтобы их подогнать. Последние несколько миль экипаж ехал в гору, животные устали, и нужно было уделить им внимание.

А жаль… Если бы кучер обернулся, то заметил бы всадника на взмыленной лошади, спрятавшегося в зарослях кустарника. Этот же человек разговаривал с ним во дворе гостиницы во время ленча.

Но даже острый глаз Джорджа не различил бы еще одного силуэта: одинокого серого коня и всадника, которые на секунду показались на склоне холма, а затем спустились в заросли деревьев и скрылись из виду.