Нежданный фамильяр для бедовой ведьмочки

15.3

— Ведьмы крайне редко связывают свою судьбу с кем-то другим, — процитировала я слова директрисы.

— Неужели? — насмешливо спросил Сархай. — Вам просто не рассказывали, чтобы внушить мысль о необходимости брака с инквизиторами. На самом деле ведьмы охотно влюбляются в демонов, людей и даже василисков. Я — наглядный пример такого союза.

— Да, но вы — мужчина!

— Все-таки мужчина? — вернул шпильку наставник, заставляя недовольно фыркнуть.

— Мужчина, но безопасный и жадный.

— Почему-то это я жадный?

— Отказываетесь показать свой хвост!

Насмешливая улыбка и показное молчание были мне ответом. Ну и пожалуйста. Не очень-то и хотелось!

— Браки с другими народами и рожденные от таких союзов детки вписываются в теорию о вашем даре. Есть еще предположение, — василиск перестал улыбаться и заговорил серьезно. — В сиротских домах живут в основном ведьмочки со слабым даром. Полагаю, они появились на свет в результате связи ведьм с «неподходящими мужчинами». Когда ведьмы осознавали, что ребенок не соответствует принятым стандартам, от него отказывались.

— К сожалению, там и сильных достаточно. Не все ведьмы готовы посвятить себя воспитанию детей, предпочитая сваливать это на наставниц.

Вспоминать жизнь в приюте было тяжело. Нас не обижали, да и с остальными девочками я в целом ладила, но… Мне всегда не хватало заботы. Ласковых слов, объятий и любви. Нас не жалели. Не утешали. Полное равнодушие и от этого было еще противнее.

Я чувствовала себя котенком. Маленьким. Брошенным. Никому ненужным. Наверное, именно поэтому так тянулась к Сархаю. Он первый за всю мою жизнь проявил заботу. Не отвернулся, когда я так отчаянно нуждалась в помощи. Заступился, а теперь прикладывал все силы, чтобы помочь не только мне, но и другим девочкам.

— Чего грустим?

Осторожное прикосновение к голове и мягкие поглаживающие движения. От них по коже рассыпались яркие искры удовольствия, делая ноги ватными. Не знаю, что со мной происходило, но отказываться от новых ощущений не собиралась, пусть это и было тысячу раз неприлично.

— Я не грущу, а думаю.

— О чем?

— О том, насколько вы удивительный, — призналась морю, не в силах посмотреть на наставника.

Рука замерла, прекратив такие приятные поглаживания, и я недовольно насупилась. Надо было молчать! Говорили же наставницы, что мужчины очень странно реагируют на похвалу. Ладно, будем договаривать, чтобы кое-кто перестал изображать статую.

— Вы решились помочь совершенно незнакомой ведьмочке. И не одной. Помогаете инквизиторам бороться с тварями. Разбираетесь с зарвавшимися ведьмами. Не каждый готов на такое.

— Для меня слово честь — не пустой звук. А то, что творит Кристиан и Черная — бесчестие для всех народов. Я не могу остаться в стороне. Воспитание не позволяет.

— Уверена, из вас бы вышел хороший князь.

— Упаси бездна от такого счастья! — передернул плечами Сархай. — Я не для того сбегал из дворца!

— Не поняла, — пробормотала удивленно, косясь на наставника.

— Не обращай внимания, — отмахнулся василиск, но я уже обратила.

Обратила, задумалась, зависла. Попыталась сформулировать вопрос, но мысли путались. В итоге выдала, как есть:

— Вы что, князь?