Каюта крошечная — три шага в длину, два в ширину. Единственное окно выходит на мертвую секцию станции, где не горит ни одного огня. Койка жесткая, на металлической раме. В углу — базовый санузел, даже без зеркала.
Сажусь на край койки и разглядываю свои руки. Следы от игл превратились в фиолетовые пятна. Кожа горит там, где были диоды. Каждое движение отдается болью.
Слезы приходят внезапно — горячие, злые. Плачу беззвучно, закусив губу до крови. Растираю израненные запястья, пытаясь унять жжение.
— Риан, — шепчу в пустоту. — Риус... найдите меня. Пожалуйста…
Не знаю, сколько времени проходит. Может, минуты, может, часы. В каюте нет часов, а по виду из иллюминатора ничего не понятно. Только тишина и холодный свет аварийного освещения.
Дверь открывается резко. Пилот стоит в проеме, за ним — двое охранников в той же форме с кольцом и стрелой.
— Вставай. Хозяйка хочет тебя видеть.
Пытаюсь подняться, но ноги не слушаются. Колени подгибаются, хватаюсь за стену.
— Я… я не могу…
Пилот недовольно цыкает. Его единственный глаз сужается.
— Тащите ее, — бросает охранникам.
Они подхватывают меня под руки, почти несут. Ноги волочатся по полу. Стыдно за свою слабость, но сил сопротивляться нет.
Проходим через новые коридоры. Эта часть станции в лучшем состоянии — освещение работает, стены чистые. Но все равно чувствуется запустение — половина дверей заварена, вентиляция работает с перебоями.
Аморфное существо перетекает рядом. Его присутствие — единственное, что удерживает от паники.
«Скоро все изменится», — шепчет оно в моем сознании. — «Чувствуешь?»
Не успеваю ответить.
Удар сотрясает станцию. Мощный, оглушительный. Стены содрогаются, освещение мигает и гаснет. Аварийная сирена взвывает на одной ноте.
Охранники роняют меня. Падаю на колени, пытаюсь ладонями смягчить падение.
И тут — по всем громкоговорителям, на всех частотах — раздается голос. Низкий, рычащий, с характерным шипением на согласных.
— Это предупреждение вс-сем, кто находитс-ся на этой с-станции. Выдайте нашу ш-шахри, или мы разнес-сем это мес-сто в кос-смичесскую пыль. У вас-с ес-сть дес-сять минут.
Сердце замирает. Это голос Риана. Злой, опасный, но такой знакомый.
Пилот выругался на своем гортанном языке. Охранники засуетились, доставая оружие.
Аморфное существо пульсирует ярче, его перламутровое тело переливается всеми цветами радуги.
«Они пришли за тобой», — в его мысленном голосе слышится… удовлетворение? — «Как и было предсказано».
Поднимаю голову, смотрю в темноту аварийного освещения. Где-то там, за обшивкой станции, за холодной пустотой космоса — они.
Мои изумрудные принцы.
— Я здесь, — шепчу, зная, что они не услышат. — Я жду вас.
Станция содрогается от второго удара. Ближе. Сильнее.