Невеста изумрудных принцев + Бонус

Бонус!

Бонус!

Год спустя

Солнце Астемиана светит медовыми лучами на изумрудную траву дворцового сада. Воздух густой от запаха цветущих джассаров — сладкий, пьянящий, с нотками ванили и земной орхидеи. Я сижу на мягком пледе, расшитом золотыми нитями, и не могу оторвать взгляд от чуда перед собой.

Мои мальчики.

Эриэль — старший на целых три минуты — сосредоточенно управляет крошечным космолетом. Его изумрудные чешуйки сверкают на солнце, как россыпь драгоценных камней. Маленький язычок высунут от усердия, золотистые глаза — точная копия глаз Риана — прищурены. Космолет делает мертвую петлю, и малыш визжит от восторга, хлопая в ладоши.

— Мама, мама, смотри! Я как папа Риус! — кричит он, и мое сердце тает.

— Молодец, солнышко! — откликаюсь, и он сияет ярче любой звезды.

Орион — мой тихоня — предпочитает возиться в траве, изучая местных жуков. Они с опаской ползают по его маленьким ладошкам, а он хихикает, когда их лапки щекочут кожу. Его чешуя темнее, с тем особым темно-зеленоватым отливом, что у Риуса. Вдумчивый, серьезный не по годам малыш.

— Мама, — зовет он своим мелодичным голоском. — Смотри, у него восемь ног! Как у паука с Земли!

Мое сердце сжимается. Они знают о Земле только из моих рассказов, из голограмм и старых записей. Моя родная планета стала для них сказкой на ночь.

— А мой космолет быстрее! — звонкий девчачий голос прорезает воздух.

Лилиана — дочь Майи — проносится мимо на своем серебристом космолете, длинные светлые волосы развеваются на ветру. Ей три года, и она уже маленькая принцесса — властная, уверенная, и очень нежная, точная копия матери.

— Не-а! Мой! — Эриэль тут же включается в гонку, направляя свой космолет вслед за ней.

— Дети, осторожнее! — Майя устраивается рядом со мной на пледе, изящно подобрав юбку. — Не выше трех метров!

Она расцвела за эти годы еще больше. Материнство смягчило ее характер еще больше, добавило теплоты в карие глаза. Хотя стальной стержень никуда не делся — просто теперь нет нужды быть сильной.

Как и у меня, впрочем.

Многие говорят, что мы с ней безумно сильные женщины.

Хоть и я готова поспорить. Может, морально да… Но вот физически, совсем нет.

Ее сын Леон — копия Кассиана — серьезно строит что-то из магнитных блоков. Пятилетний архитектор с золотистыми кудрями и задумчивым взглядом. Периодически он поднимает голову, следит, чтобы сестра не улетела слишком далеко, и возвращается к своему строительству.

— Твои растут как сумасшедшие, — замечает Майя, наблюдая, как Орион осторожно сажает жука на листок. — Еще год назад они были совсем малышами. А сейчас уже вовсю активничают.

— Наагарская генетика, — пожимаю плечами, но не могу скрыть гордости. — Риус говорит, что к трем годам они полностью овладеют трансформацией. Представляешь? Мои малыши будут превращаться как их папы! Тогда же они начнут лично обучать их ментальным навыкам.

Мысль одновременно восхищает и пугает. Уже сейчас у них почти сформированны хвостики, которыми они способны уже поднимать Лиона, с которым они часто бесятся.

— А мои уже вовсю пользуются своими возможностями, — Майя усмехается. — Вчера Лилиана подняла в воздух весь сервиз, когда я не дала ей третий кусок торта. Пришлось ловить чашки по всей столовой.

Дети, рожденные в наших союзах не могли бы быть простыми. У Лили развивается дар быстро, Лион же пока не показал своих, и Дариан говорил, что у него значит будет более мощный дар. Мы все учились с этим справляться. Потому что наши дети уникальны и других таких пока нет.

Смеемся. Легко, искренне. Кто бы мог подумать, что мы станем подругами? Наверное, мы просто нашли друг друга в этом невозможном мире. Теперь мы две землянки, затерянные среди звезд, растящие невозможных детей от невозможной любви.

— Кстати, — Майя понижает голос, бросая взгляд на детей, убедившись, что они увлечены игрой. — Слышала новости из государства Доминиан?

— Что там опять? — настораживаюсь.

— Еще одна землянка. Появилась из ниоткуда полгода назад. И знаешь что? — Майя наклоняется ближе, ее глаза блестят от возбуждения. — Влюбила в себя самих принцев. Они устроили отбор невест, но принцы выгнали всех, едва увидели ее. Говорят, что ее выкрали с Земли и продали… Ее зовут… Мирейн. Как думаешь, это совпадение?

Чуть не давлюсь соком джассара.

— Не думаю, — качаю головой. — Ей понадобилось много времени.

— Говорят, что принцы потеряли голову от нее. И я знаю, что был запрос оттуда на встречу с нами.

— Неужели, она хочет попытаться связать с ними души на Таллассарии? — не верю своим ушам.

— Не знаю. Весь Доминиан в шоке. И претендентки на сердца принцев тоже в ярости.

Присвистываю. Вот это характер.

— Надо бы с ней познакомиться… Официально, — размышляю вслух. — Потому что это будет странно, если мы к ней будем относиться иначе. Все же она не такая уж и плохая.

— Посмотрим. Если она телепат, мы сможем даже договориться о сотрудничестве, — хихикает Майя.

— Мама, мама! — Эриэль приземляется рядом, его космолет мягко опускается на траву. — Я голодный!

— Я тоже! — Орион бросает жуков и подбегает, вцепляется в мою руку своими маленькими пальчиками.

Как по команде, рядом появляются два темных силуэта. Мое сердце, как всегда, пропускает удар при их виде. Два года прошло, а я все еще теряю дыхание, когда вижу их.

Риан приземляется первым — грациозный, смертоносный, прекрасный. Его изумрудная чешуя отливает золотом в лучах солнца. Риус опускается рядом, и земля слегка вздрагивает под его весом.

— Папы! — мальчишки бросаются к ним, и мое сердце тает, наблюдая, как мои грозные принцы подхватывают малышей, подбрасывают в воздух, ловят.

Кассиан и Дариан материализуются тоже. Лилиана с визгом бросается к отцам, Леон степенно подходит, но его глаза сияют от радости.

— Дела улажены? — спрашивает Майя, грациозно поднимаясь.

— Договор подписан, — кивает Кассиан. — Торговые пути открыты. Теперь можем возвращаться домой.

Мы прощаемся — церемонно, с поклонами и формальными фразами. Но я вижу теплоту в глазах Майи, когда она обнимает меня на прощание.

— До встречи через неделю? — шепчет она.

— Обязательно.

***

Наш корабль рассекает космическую пустоту. За иллюминаторами — бесконечная чернота, усыпанная бриллиантами звезд. Туманность переливается всеми оттенками пурпура и золота. Красота, от которой перехватывает дыхание.

Мальчики спят в детской каюте, вымотанные играми и впечатлениями. Эриэль обнимает во сне своего плюшевого дракона — подарок от тети Ринаши, которая до сих пор не может поверить, что у нее есть племянники. Орион свернулся клубочком, его маленький хвостик обвивает ножку кроватки — он делает это только во сне, когда полностью расслаблен.

Я у панорамного иллюминатора на мостике, сижу на хвосте Риуса. Его чешуя теплая под моими ладонями, пульсирует жизнью. Риан стоит рядом, его рука лежит на моем плече, большой палец вычерчивает круги на коже.

— Хорошо погуляли сегодня, — говорю, прислоняясь к широкой груди Риуса. — Дети были так счастливы. Эриэль освоил тройную петлю, представляете? А Орион нашел редкого жука и полчаса рассказывал мне о его жизненном цикле.

— Они удивительные, — Риан наклоняется, целует меня в макушку. — Как и их мать.

— Знаете, — продолжаю, глядя на проносящиеся мимо звезды, — иногда я думаю о том, как все странно сложилось. Вспоминаю себя в той психиатрической больнице на Земле. Как доктора убеждали меня, что вы — галлюцинация. Что я схожу с ума. А я сидела в той белой комнате и думала — может, они правы? Может, я действительно сумасшедшая, и придумала все это?

Поворачиваюсь, смотрю на них. На их прекрасные, нечеловеческие лица. На золотистые глаза, в которых плещется целая вселенная любви.

— Но потом вы пришли за мной. Вырвали меня оттуда. И теперь… теперь у меня есть вы. Наши дети. Эта невероятная жизнь. Я больше не сумасшедшая одинокая девушка, которая видит то, чего нет. Я… я дома.

Горло сжимается от эмоций. Глаза щиплет от непрошеных слез.

— Хорошо, что я оказалась не сумасшедшей, — шепчу, улыбаясь сквозь слезы. — Хорошо, что вы существуете. Что все это — правда…

Риан наклоняется ниже, его янтарные глаза горят тем особым светом, который я так люблю. Его большая ладонь бережно обхватывает мое лицо, большой палец стирает слезинку.

— Это реально, моя шахри, — шепчет он, и его дыхание обжигает мои губы. — Мы реальны. Наша любовь реальна. И это навсегда.

Целует меня — медленно, глубоко, с той особой нежностью, от которой подкашиваются колени. Вкладывает в поцелуй всю свою любовь, все обещания, всю вечность. Риус обвивает меня хвостом, притягивая ближе спиной, и я чувствую биение его сердца.