Я лежу на огромном бархатном ложе. Мир вокруг кажется таким чужим и одновременно родным. Мягкий шелест штор, тяжелый аромат цветений и едва уловимый запах горького благовония сплетаются в воздухе. Медленно перевожу дыхание. Грудь вздымается, остывающая магия больше не искрится в жилах, и я ощущаю наполненность и умиротворение там, где еще мгновение назад пульсировал жар. Стены зала обрамляют все те же стройные мраморные колонны. Вдоль стен теперь горят факельницы. Отблески пламени колышутся на бархате ложа, и зал дрожит от тихого эха капель воды, стекающих где-то в глубине дворца.
Хочется закрыть глаза и уснуть, забыться в мягких объятиях подушек. А одновременно… Хочется встать и отведать чего-нибудь тяжелого, сытного, утолить голод в желудке. Но сильнее всего тянет узнать, что же это было. В самых сокровенных местах так сильно тянет и ноет, что мне хочется сильнее сжать ноги… А как только я их сжимаю, по телу снова расползаются искры удовольствия…
Я понимаю, что меня сейчас лишили девственности, причем сразу оба мужчины. Но… Все в сознании размыто и не точно…
Я приподнимаю голову. Взгляд останавливается на Ассариане, который стоит у края ложа. Его темные волосы слегка растрепаны, а на лбу — капелька пота, отливающая золотом. Его глаза все еще горят тусклым светом древней магии, а в позе читается расслабленность. Он явно доволен.
— Ариана, — он осторожно опускается рядом и берет мою руку. Кожа его пальцев теплая и немного шероховатая от цепочек, украшающих запястье. — Ты жива, и это уже многое значит.
Я слабо улыбаюсь, откидываю волосы с лица и прислушиваюсь к его шелесту чешуи по мрамору.
— Что это было? — спрашиваю я, пытаясь тщательно подобрать даже такие простые слова.
Ассариан смотрит на меня долго, словно обдумывая, с чего начать. В зале факелы словно чуть стихают, и огонь горит не так ярко…
— То, что ты испытала, — говорит он тихо, — было церемонией связывания душ. Мы не просто соединили нашу магию… Мы связали наши сердца, тела, разумы и души… Это обязательный ритуал коронованных высот — так поступают все, кто готов взять на себя бремя власти и любви одновременно. Без этого ритуала никто из нас не может стать настоящим супругом, ведь только связав душу с нашей нареченной душой, можно разделить ответственность за наше королевство.
Я внимательно слушаю, ощущая, как реальность постепенно возвращается, и в моем воображении оживают образы древних залов, где предки готовились к святочному союзу. Я очень часто представляла себе эти невероятные залы за последнее время… Так что у меня уже даже складывается определенная, привычная картинка.
— Мы не хотели, чтобы нам назначили другую принцессу, — продолжает Ассариан, сжимая мою ладонь чуть крепче. — В наших играх двора и интригах нельзя доверять случайным партнерам. Жена или муж — это твой соратник, щит и меч в бесконечных политических шахматах. Мы предлагаем тебе жизнь без забот. Покровительство, роскошь и безопасность. Взамен — твою помощь в королевских играх, в интригах и помощи в разрешении всех вопросов касательно нашей невесты… Точнее, закрытии таковых. Ведь ты по сути теперь наша жена…
Он отводит взгляд к широкой двери зала, украшенной резными панелями с изображением существ, похожих на драконов и фениксов. Мне кажется, он дает мне время усвоить его слова. Но пока только голова кругом идет.
Я провожу взглядом по величественным колоннам, по тяжелым драпировкам и по золотым фрескам над головой. Столько величия вокруг…
И мне вдруг не страшно.
— По факту, — говорю я и губы мои дрожат от легкой улыбки, — выбора у меня и нет. Но знаешь что? Мне нравится все, что со мной происходит. И еще больше мне нравится, что я не сошла с ума. И что тут никто не считает меня сумасшедшей
Ассариан нежно подносит мою руку к губам и целует ее тыльную сторону, словно придавая вес моим словам.
— Тогда… Добро пожаловать, Ариана, — шепчет он, и в его голосе слышатся одновременно и торжество, и облегчение, и предвкушение будущих побед.
Может, это именно то, для чего я была рождена?
Именно для них?