Невезучий вампир (ЛП)

Глава 5

Софи услышала справа от себя шум и, оглянувшись, увидела, что Колле и Аласдер вернулись. Или пытались, поняла она, наблюдая, как они общаются с четырьмя мужчинами, двое из которых определенно были похожи на родственников. Они были не такими высокими, как Колле и Аласдер, но обладали смуглой внешностью, а другие двое были близнецами. По крайней мере, они выглядели одинаково и были очень похожи на Аласдера и Колле. Черты лица двух других мужчин были такими же, как и у остальных, но у обоих были темно-каштановые волосы, а не черные. Однако все четверо имели телосложение полузащитников или что-то в этом роде. Она считала Колле и Аласдера большими и мускулистыми, но эти люди превзошли даже их. Она также отметила, что на них были килты, она такие видела в фильме «Храброе сердце», когда они с палашами бросались на своих врагов.

— «Это дяди Аласдера и Колле», — объявила Маргарита.

Софи с удивлением огляделась. — «Действительно?»

Маргарита кивнула, ее взгляд сузился на группу мужчин в проходе.

— «Но они не выглядят достаточно взрослыми», — возразила Софи, а затем криво улыбнулась. — Хотя и вы с Джулиусом не выглядите достаточно взрослыми, чтобы быть его тетей и дядей. Его родители были намного старше вас всех, или сводный брат от первого брака отца, или что-то в этом роде? Потому что у этих мужчин никак не может быть той же матери, что и у любого из родителей Валериана. Она была бы дряхлой старухой, когда появился Валериан.

— " Похоже, есть некоторые разногласия относительно того, где должны сидеть дяди», — пробормотала Маргарита, вместо того, чтобы ответить на ее вопрос.

Софи оглянулась на группу и увидела, что Колле и Аласдер, похоже, пытались направить четырех мужчин к стульям на другой стороне центрального прохода, в то время как дяди, казалось, были полны решимости следовать за Колле и Аласдером, чтобы сесть с ними. Что на самом деле было невозможно. Палатка продолжала заполняться людьми с тех пор, как двое мужчин ушли. Все места в их ряду теперь были заняты, за исключением двух, которые были закреплены за Колле и Аласдером.

Софи начала беспокоиться, что они пройдут дальше по ряду и прикажут другим покинуть свои места ради них, когда мужчина с платиновыми светлыми волосами встал с раздраженным выражением лица и присоединился к мужчинам.

— «Люциан все уладит», — с удовлетворением сказала Маргарита.

— Люциан? — с любопытством спросила Софи. — Он один из друзей невесты, о которых вы упомянули, или…

— Не совсем. Ну. Люциан Аржено — босс Валериана и Тайбо, — наконец закончила она.

— Ох, — пробормотала Софи, наблюдая, как Люциан «разбирается» с дядями. Она понятия не имела, что он сказал, но что бы это ни было, оказалось эффективным. Через несколько минут дяди начали занимать места на другой стороне прохода, но не раньше, чем каждый из них обернулся, чтобы посмотреть на нее.

Не приветствуя внезапное пристальное внимание, Софи слегка нахмурилась, а затем просто отвернулась и показала им свою спину, спросив Маргариту: — «Итак, Люциан — босс Валериана и Тайбо».

— «Да. А эта прекрасная женщина — его жена, Ли,» — сказала ей Маргарита.

Софи коротко взглянула на женщину, о которой шла речь, но затем снова перевела взгляд на мужчин и увидела, что, пока дяди занимали свои места, Люциан, Колле и Аласдер все еще разговаривали в проходе.

— «А красивый молодой человек и хорошенькая девушка рядом с Ли — ее дети, Джемма и Лука», — продолжила Маргарита. — «Они близнецы».

Взгляд Софи снова вернулся к Ли и подросткам рядом с ней. У мальчика были темные волосы, как у Ли, а у девочки — светлые, как у ее отца, и в их чертах прослеживались черты обоих родителей; у обоих были серебристо-голубые глаза Люциана, но в остальном Джемма больше походила на молодую версию своей матери, в то время как у Луки были губы матери, а нос отца. Оба были столь же смехотворно привлекательны, как и остальная часть этой толпы. — «Ну, за исключением людей в первом ряду», — подумала Софи, взглянув на гостей, занимающих теперь места в ряду перед помостом. Некоторые из этих гостей были молоды, некоторые даже привлекательны, но никто не был так привлекателен, как основная масса гостей, и там были даже пожилые люди. Но никаких близнецов. Но, тогда, сколько вообще может быть близнецов? Три пары уже нонсенс.

Повернувшись к Маргарите, она сказала: — «Кажется, близнецы — преобладают в этой толпе. Джемма и Лука, Колле и Аласдер, и я почти уверена, что двое из дядей тоже близнецы. По крайней мере, они похожи на однояйцовых близнецов».

— Инан и Одарт, — сказала Маргарита, кивнув. — Да, они близнецы.

— Инан и Одарт? — повторила Софи.

Маргарита взглянула на нее с удивлением, а затем, кажется, поняла, что имена были не совсем стандартными. На самом деле Софи никогда раньше их даже не слышала.

— «Да. Что ж, я не удивлена, что ты никогда не слышали их раньше. Это старые шотландские имена. Очень старый и сейчас редко используется», — сказала Маргарита.

Софи не сомневалась в этом ни минуты, но затем нахмурилась, когда слова Маргариты прозвучали в ее голове. — «Я не удивлена, что ты никогда их раньше не слышала? Она ведь не сказала этого вслух, не так ли? Она просто подумала об этом. Не так ли? Нет, она, должно быть, пробормотала то, что думала. Не могла же Маргарита читать ее мысли?

— «А вот и мальчики. О, и Тайбо с Валерианом вошли в палатку. Церемония, должно быть, вот-вот начнется.»

Отбросив нелепую мысль о том, что Маргарита может читать мысли, Софи посмотрела в конец ряда и увидела, что мужчины теперь проходят мимо Ли и близнецов, чтобы занять свои места. Затем она повернулась и посмотрела в заднюю часть палатки и увидела, как Тайбо с Валерианом идут по проходу к помосту. Когда он заметил ее, он улыбнулся и она улыбнулась в ответ, а затем вопросительно подняла брови, когда улыбка Тайбо превратилась в нахмуренность и взгляд переместился на Аласдера, как раз в тот момент, когда он занял место рядом с ней. Затем Тайбо закрыла грудь Аласдера. К тому времени, когда она наклонилась в сторону, чтобы снова увидеть Тайбо, он уже прошел мимо их ряда и смотрел вперед.

Гадая, в чем дело, Софи повернулась и села в свое кресло, наблюдая, как Тайбо и Валериан поднимаются на помост. Едва двое мужчин заняли позицию на помосте, бок о бок, лицом к гостям, присутствующим здесь, чтобы стать свидетелями свадьбы, как шепот заставил ее обернуться к входу в палатку и увидеть священника, идущего по проходу в белых одеждах. Ткань развевалась вокруг него, когда он спешил присоединиться к Валериану и Тайбо.

Как только священник занял свое место, заиграла музыка. Софи, как и все остальные, тут же повернулась и посмотрела в сторону задней части палатки. Она не была уверена, что ожидала увидеть, но явно не очаровательного маленького херувимчика в красивом розовом платье с короной из розово-тутовых цветов на голове и огромную белую собаку, за которую она держалась. Одной рукой держась за мех, пока шла по проходу. Мягкое ах пронеслось по толпе, и, как будто это был сигнал, и собака, и ребенок остановились, и маленькая девочка отпустила животное, чтобы дотянуться до корзины, которую она держала, вытащила и бросила пригоршню лепестков на пол. Затем она снова схватила собаку за шерсть и сделала еще пару шагов, прежде чем остановиться, чтобы повторить действие. Софи пришлось закусить губу, чтобы сдержать смех, который пытался вырваться. Это была такая очаровательная сцена, и собака была чудесна: она двигалась вместе с маленькой девочкой и сразу же останавливалась, когда та останавливалась.

— «Это маленькая девочка дочь Натали, Миа», — прошептала Маргарита. — «И ее собака Синдбад. Он обожает Мию».

Софи молча кивнула, не сводя глаз с пары, пока они шли по проходу. Милый маленький херувим находился всего в паре футов от помоста, когда она снова залезла в свою корзину, только чтобы нахмуриться, заглянуть в нее, а затем опрокинуть. Корзина была пуста. На мгновение она выглядела расстроенной, но затем Валериан тихо свистнул, чтобы привлечь ее внимание. Заметив его на помосте, она улыбнулась, взвизгнула и бросилась вперед, Синдбад последовал за ней.

Софи затаила дыхание, наблюдая как маленькая девочка поднимается по лестнице, и все ахнули, когда она потеряла равновесие на последней ступеньке и начала заваливаться назад, но Синдбад был там. Собака схватила ее за воротник платья и подняла, в то время как Валериан бросился вперед, чтобы схватить маленькую девочку.

— Хороший мальчик, — сказал Валериан, погладив собаку, прежде чем выпрямиться, а Миа теперь надежно прижималась к его груди. Миа показала обоим мужчинам свою пустую корзину, что, судя по ее болтовне, ее весьма разочаровало.

— «Думаю, я очарована», — прошептала Софи, наблюдая, как маленькая девочка что-то говорит, размахивая руками и корзинкой. Она не думала, что говорила достаточно громко, чтобы кто-нибудь мог ее услышать, но эти слова заставили Аласдера обернуться и посмотреть на нее широко раскрытыми глазами.

Покраснев от смущения, Софи пожала плечами и сказала почти извиняющимся тоном: — «Она такая чертовски милая».

Аласдер немного расслабился и кивнул. — «Да.»

Софи с любопытством взглянула на него. Это был первый раз, когда он заговорил с ней, и она была очарована хриплым, почти ржавым звучанием его голоса. Как будто он им мало пользовался.

Шепот, начавшийся в задней части палатки и прокатившийся вперед подобно волне, заставил ее снова оглянуться и посмотреть, как симпатичная рыжеватая блондинка идет по проходу. На ней было прекрасное платье цвета шелковицы, передняя часть которого опускалась чуть ниже колен, а сзади- было длинной в пол. Оно имело приталенный лиф и плиссированный пояс на талии и прекрасно смотрелось на женщине.

— Это Джен, — услужливо пробормотала Маргарита. — «Подруга Натали и помощник шеф-повара, в гольф-клубе. Она подружка невесты».

Софи кивнула и наблюдала, как женщина идет по проходу, любуясь платьем и тем, как шифоновая юбка развевалась при ее движении.

За ней шла невеста. Она шла одна и держала в руке букет из белых, розовых и тутовых цветов, она была просто прекрасна. Ее волосы были распущены и мягкими волнами ниспадали вокруг ее прекрасного лица, а на голове была корона из цветов, такая же, как у ее дочери. Натали отказалась от обычного длинного белого платья, традиционного для свадеб, и вместо этого надела великолепное платье из белого атласа и черного кружева. Юбка была из белого атласа с черной кружевной окантовкой по внутреннему нижнему краю, что было легко заметить, поскольку юбка, как и у подружки невесты, была асимметричной: передняя часть была чуть ниже колен, а затем загибалась по бокам, так что задняя часть скользила по полу. Лиф платья был с короткими рукавами и овальным вырезом украшенный черным кружевом поверх белого атласа. Это было совершенно потрясающе.

Когда Натали подошла к ступенькам, Валериан протянул руку, чтобы помочь ей подняться, и улыбка, которой они обменялись, была настолько полна любви, что у Софи защемило сердце. Валериан не отпустил Мию с рук, как она ожидала, а просто держал ее и с любовью переводил взгляд с ребенка на мать, в то время как Натали делала то же самое.

— «Они так любят друг друга», — прошептала Софи, когда священник начал церемонию.

Аласдер проворчал что-то вроде согласия, а Колле перегнулся через него, чтобы сказать ей: — «Это был самый счастливый день в его жизни, когда он встретил Натали. Они созданы друг для друга».

Софи кивнула, потому что это казалось очевидным по счастью и любви, которые излучала пара. С любопытством она наклонилась к Аласдеру и спросила: — «Как долго они знают друг друга?»

Он немного поколебался, прежде чем сказать: — «Я думаю, где-то три с половиной…»

— Ближе к четырем, — поправил Колле.

— Около четырех, — кивнул Аласдер. — «Да завтра будет четыре недели».

— «Четыре недели!» — Софи ахнула от недоверия. гораздо громче, чем предполагалось, или, по крайней мере, громче, чем она собиралась, если бы не была так потрясена. Когда он начал произносить «три с половиной….», она ожидала, года, а не недели. Наверняка это всех шокировало?

К сожалению, это была свадьба, на которой все молчали, напрягаясь, чтобы расслышать Священника. После ее громоподобных слов тишина стала оглушительной, и абсолютно все в палатке обернулись, чтобы посмотреть на нее, включая невесту, жениха и священника. Софи не осмелилась взглянуть на Тайбо, не желая видеть, как он, должно быть, злится из-за того, что его спутница вот так прервала церемонию.

Лицо стало горячим, как кочерга, и, без сомнения, красным, как помидор. Софи на мгновение замерла, ее мозг медленно соображал, как правильно следует поступить, чтобы исправить эту ситуацию. Затем она, наконец, смущенно и очень извиняюще улыбнулась счастливой паре и сделала что-то вроде двигающегося жеста пальцами, молча умоляя их продолжать церемонию. и, надеясь, отвлечь от себя внимание.

К ее большому облегчению, невеста, казалось, не расстроилась из-за вмешательства, на самом деле она улыбнулась Софи, а затем повернулась к своему почти мужу, и пара, усмехнувшись, снова повернулась к священнику. Церемония продолжилась, и большинство глаз, которые были прикованы к ней, снова переключились на счастливую пару.

Вздохнув, Софи закрыла глаза и попыталась успокоиться. Боже, это было неловко. Но кто, черт возьми, женился через четыре недели после знакомства?

— «Дорогая, если ты опустишься на своем кресле еще ниже, боюсь, ты окажешься на полу».

Эти нежные слова Маргариты заставили Софи открыть глаза. Она взглянула на доброе лицо женщины, одарила ее кривой улыбкой и заставила себя сесть ровнее. Она даже не осознавала, что скукожилась, чтобы быть менее заметной. Честно говоря, она надеялась, что земля разверзнется и поглотит ее, но соскользнуть со стула на пол не было хорошей альтернативой.

Вздохнув, она оглянулась, чтобы посмотреть, заметил ли кто-нибудь еще ее детские действия, но, похоже, никто больше не смотрел в ее сторону. Кроме Аласдера. Сидя прямо, скрестив большие руки на большой груди, он смотрел на нее сверкающими глазами и подергивающимися губами, которые, как она подозревала, пытались сдержать улыбку. Прежде чем она успела осознать, что делает, Софи показала ему язык.

К ее большому удивлению, это вызвало смех у большого мужчины. и снова церемония остановилась, когда все снова обернулись, чтобы посмотреть в их сторону. Однако на этот раз они смотрели на Аласдера, и хотя у всех на лицах было удивление, когда они повернулись к ней на крик «Четыре недели!», теперь они все выглядели совершенно потрясенными, услышав небольшой смех Аласдера. Честно говоря, реакция показалась ей немного чрезмерной. Все они вели себя так, будто этот человек был глухонемым, который никогда в жизни не говорил и не смеялся. Ей действительно было жаль его, когда она увидела, как его лицо покраснело, и он сделал тот же жест, что и она, чтобы церемония продолжалась.

Натали и Валериан взглянули друг на друга, приподняв брови, но затем снова повернулись к священнику, и церемония продолжилась, но человек по имени Люциан внезапно наклонился перед Колле и зарычал на них — «Если вы двое не можете вести себя хорошо и тихо, возможно, вам следует пойти прогуляться, на время церемонии. Я голоден, а вы задерживаете мою еду».

Софи моргнула, услышав эти слова, и ей пришлось сдержать недоверчивый смех, чтобы прошептать: — «Мы будем молчать. По крайней мере, я,» — добавила она, поскольку у нее не было права говорить от имени мужчины, сидевшего рядом с ней.

Аласдер тоже проворчал что-то, что по ее мнению, было согласием. Люциан перевел взгляд между ними, как будто они были непослушными детьми, а затем откинулся на своем месте, чтобы наблюдать за оставшейся частью церемонии.

Покачав головой, Софи села и попыталась сосредоточиться на том, что говорил священник, но, честно говоря, это было довольно скучно. Казалось, он довольно много говорил о любви, Боге и семье, и пока он бубнил, Софи обнаружила, что ее мысли начали отвлекаться на тот факт, что и Маргарита, и Люциан вели себя как старики. Она была совершенно уверена, что в тридцать один год и десять месяцев — ей еще не исполнилось тридцать два, и она будет придерживаться этого факта до тех пор, пока это не перестанет быть правдой — она старше их обоих. Однако каждый раз, когда Маргарита называла ее «дорогая», ей казалось, что с ней разговаривает бабушка. Что касается Люциана. ну, он вел себя как хозяин. или Бог. Было очевидно, что он привык к тому, что его слово — закон.

— «Странно», — подумала она, а затем скучное гудение священника сменилось сладким голосом Натали, и Софи снова настроилась, чтобы услышать, что она говорит. Оказалось, что Натали и Валериан написали свои собственные клятвы, которые на самом деле были очень милыми и очаровательными, и, к ее большому смущению, ее глаза даже наполнились слезами, особенно когда Валериан включил маленькую Мию в свои клятвы и пообещал любить и лелеять ее. В этот момент Миа вмешалась и спросила — «А Синдбада?» — что заставило всех рассмеяться, включая жениха, прежде чем он торжественно пообещал: — «Да, и Синдбада».

Затем достали кольца из корзинки, стоявшей на шлейке на спине большой белой собаки, и обменялись ими, колечко было и для маленькой Мии, что заставило Софи пробормотать: — «Как это мило».

— «Что?» — Аласдер наклонился к ней и спросил шепотом.

— Миа тоже получила кольцо, чтобы не чувствовать себя обделенной, — прошептала Софи в ответ, пытаясь игнорировать ощущения, которые вызвала в ней его близость. Боже мой, она была здесь с Тайбо. Ей нечего было трепетать внутри, потому что рука Аласдера касалась ее, и она чувствовала его дыхание на своей щеке, когда он говорил.

— Это не для того, чтобы она не чувствовала себя обделенной, — тихо сообщил ей Аласдер. — «На кольце Мии изображен фамильный герб Маккензи. Это официальное принятие в клан».

— О-о, — сказала Софи с удивлением и подумала, что это еще милее. Затем жених и невеста были объявлены мужем и женой, поцеловали друг друга, а затем каждый быстро поцеловал Мию в ее пухлые щечки, чтобы завершить церемонию. Гости тут же разразились улыбками и аплодисментами, и все встали и смотрели, как невеста, жених, дочь и собака начали сходить с помоста, а за ними следовали Тайбо и Джен.

Как только счастливая пара прошла первый ряд, сидевшие там люди начали выстраиваться за ними. Затем настала и их очередь, когда Люциан стал подталкивать свою семью вперед, говоря: — «Идемте, девочки, идемте. Время есть».

— Папа, — пожаловался Лука. — «Ты всегда называешь нас «девочками». Я не девочка».

— А твоя мать — женщина, а не девочка, — заметил Люциан, а затем пожал плечами. — «Легче сказать «девочки», чем «дочь», «сын» и «жена». — Когда Лука не выглядел впечатленным этим объяснением, он отрезал: — «Просто двигайся. Я голоден.»

Софи сдержала смешок, увидев отвращение на лице подростка, и последовала за ним, когда Аласдер и Колле двинулись к проходу.