Обманутая драконом. Сирота в Академии магии

Глава 7 Драконье пламя

Ласориан

Бумаги были подписаны. Чернила засветились отблеском магии и благополучно погасли. Теперь документ юридически подтвержден. Дакота оказалась в моей власти, хотя пока не подозревала, насколько жуткая паутина вьётся вокруг неё.

— Всё готово, — спокойно оповестил Гант, но в его глазах всё ещё читалось недовольство. — Ласориан Рэндолский, с этого дня вы официальный покровитель Дакоты Синк.

— Отлично, — я удовлетворенно кивнул. — Полагаю, теперь нам нужно обсудить финансовую сторону вопроса.

Дакота посмотрела на меня глазами виноватого котёнка, который от голода стащил самую большую рыбу в уличной лавке. Словно ей было совестно, что на неё тратят деньги. Это отчасти умиляло.

— Мы тут дальше сами, — я улыбнулся студентке. — Не хочу заставлять тебя слушать о скучных цифрах.

— Если вы не против, я бы и правда пошла. У меня сегодня ещё официальное заселение в общежитие.

— Конечно. Ступай.

Дакота просияла, заметив, что мой тон нисколько не поменялся после подписания документов. Она помедлила ещё немного, и не могла не добавить:

— Ласориан, спасибо вам ещё раз! Вы первый человек в моей жизни, который настолько добр к обычной сироте.

— Пустяки. Я уверен, столь старательную и бесстрашную девушку ждёт большое будущее.

Дако прелестно раскраснелась, неловко раскланялась и вскоре выпорхнула из кабинета. Мы с Гантом остались наедине. И теперь я собирался говорить с ним отнюдь не о финансах.

Едва взъерошенный лучик покинул это помещение, улыбка тут же исчезла с моего лица.

— Роберт, скажите-ка мне, что это было? — размеренно и холодно спросил я, опускаясь в гостевое кресло.

Ректор старался быть невозмутимым. Ни одной реакцией или жестом не желал выдать, что облажался.

— Вы про внезапный визит господина Поля? — Гант также сел в своё кресло.

Сегодня священник был куда более собран и строг. Кажется, он наивно захотел бросить мне вызов. Очень зря….

— Именно. Зачем это?

Я решил дать ему маленький шанс оправдаться, прежде чем приступать к делу. Но глупец совершенно не желал пользоваться моей добротой.

— Я последовал вашему совету. Заменил кнут на пряник. Так вы сказали в прошлый раз?

В моем взгляде уже отчетливо читалось презрительное недовольство. И когда ректор решил не прятать глаз, а ответить мне столь же дерзко, я понял, что нерушимых союзников в этом месте я не найду. Всем приходится объяснять по-плохому, раз они не хотят по-хорошему.

— Роберт, — я вздохнул и сцепил перед собой пальцы в замок, — прикрыться худо-бедными добрыми мотивами ты мог перед Дакотой, да и то не обманул даже юную девицу. Ходить вокруг да около передо мной я не позволю. Поэтому давай мы прямо сейчас расставим всё по местам.

Я моргнул, и через секунду весь кабинет охватил огонь. Хищные языки пламени стремительно начали расползаться по полу, шкафам и поедать роскошную ткань занавесок. Пару секунд, и пылающая опасность готова была коснуться ног ректора, но тот оставался вычурно хладнокровным.

— Ласориан, я знаю, как именно работает ваша магия, — преподавательским тоном начал глупый ворон, будто я мальчишка, который показывает характер в его кабинете. — В отличие от остальных драконов вашего рода, вы, увы, наделены способностью вызывать лишь иллюзорный огонь, не так ли?

На худом лице отразилась ядовитая ухмылка. И если ранее мы с этим идиотом могли замять конфликт искренними извинениями с его стороны, то теперь он так просто не отделается.

Я молчал. Пока что. Следил за действиями горе-священника. Тем временем пламя поползло вверх по ножкам стола и начало распространяться по столешнице. Оно достигло документов, где стояли наши с Дакотой подписи. Бумага почернела. Я не повёл и бровью, что заставило Ганта улыбаться ещё шире.

— Как я и думал. Ваша магия — это всего лишь очень красивая и реалистичная иллюзия…

С этими словами ректор самоуверенно положил ладонь прямо в огонь, что пожирал стол. В ту же секунду его глаза расширились от ужаса, а изо рта вырвался короткий каркающий крик, полный боли.

Роберт одернул руку, однако огонь уже пополз вверх по ткани его рукава. Кривясь от осознания и ужаса, глупец вскочил со своего места и начал метаться, да только он уже был загнан в пламенную ловушку.

— Ласориан, остановите это! — с раскаянием и горечью взмолил священник. Он сжал кулак, кожа на котором горела. В нос уже ударил характерный запах.

Я не сдержал удовлетворенной улыбки. Однако не стал затягивать с показательной поркой. Потому моргнул вновь, и всё исчезло.

Кабинет был цел. Занавески на месте. Нужный мне документ абсолютно не тронут.

Исчезли все последствия пожара.

Все.

Кроме одного.

Ректор с выпученными глазами смотрел на свою дрожащую руку, которая была абсолютно цела внешне, но болела как при сильнейшем ожоге.

— Как? — только и процедил Гант, подрагивая от осознания.

— А что тебя удивляет, Роберт? — скучающе спросил я, более не прячась даже за уважительным «выканьем».

— Это ведь была иллюзия. Но вы… вы навредили мне. Королевскому подчиненному…

В его голосе нарастала плохо скрываемая ярость. Но она казалась столь незначительной, словно писк крысы, которой ты наступил на хвост.

— Если неразумный ребенок суёт руки в печь, которую ранее растопил его отец, разве стоит винить в его глупости родителя? Ты сам обжёгся, Роберт. Однако в одном ты оказался прав, — я поднялся с кресла и поправил пиджак. — Мой огонь и правда отличается от обычного драконьего пламени. Его ты так просто не потушишь. А залечить ожоги не помогут никакие лекари и целебные мази.