Объединенные шрамами

Глава 23 ВТОРОЙ ПОДАРОК РАНГАРА… ХРАНИЛИЩЕ ЗАМКА… УТРО СВАДЬБЫ… МЕДОВЫЕ БУЛОЧКИ

Брин заколебалась, прежде чем открыть атласную шкатулку, наслаждаясь этим волшебным моментом вместе с Рангаром. Ее мучило любопытство. Его первым свадебным подарком была Сказка, которая быстро стала для Брин одним из самых любимых живых существ во всем мире.

Загадочная улыбка тронула губы Рангара, как будто он знал, что этот второй подарок порадует ее еще больше.

Вздохнув, она развязала ленту и высыпала содержимое на ладонь. В свете свечей в комнате сверкали драгоценные камни. Голубые сапфиры размером с миндаль, оправленные золотом. Ее губы приоткрылись, но она не издала ни звука. Брин уставилась на ожерелье, не в силах поверить своим глазам.

— Рангар, — прошептала она. — Это… это принадлежало моей матери.

Брин не видела этого ожерелья десять лет. Это был подарок от иностранного высокопоставленного лица, желавшего заключить торговые сделки с ее родителями. Однажды она подслушала, как Элисандра шепталась с какими-то молодыми дворянками, что их отец был в ярости из-за этого подарка.

Иностранный сановник был красивым мужчиной и проводил слишком много времени с королевой Еленой, даже навещал ее наедине в спальне. Когда скандал был раскрыт, отец изгнал сановника, а ожерелье поместил в хранилище замка Мир.

— Я знаю, — ответил Рангар.

— Откуда оно у тебя? — в ее глазах появилось замешательство, когда она вглядывалась в его лицо. — Никто не может попасть в хранилище замка. Для этого требуется несколько ключей, которые хранятся у нескольких советников.

— Ты недооцениваешь мое коварство.

— Ты украл его? — недоверчиво спросила она.

Он злобно усмехнулся.

— У Сарадж была отвратительная привычка воровать, пока ее не назначили главной сокольничей. Она научила меня некоторым трюкам, когда мы были подростками. Как раз перед церемонией коронации Марса я залез в хранилище. Я помню, как твоя мать надевала это ожерелье в Первую ночь Собрания Солнцестояния. Я никогда в жизни не видел ничего столь изысканного… пока не увидел тебя. Я знал, что ты заслуживаешь его.

Дрожащим пальцем Брин коснулась одного из сверкающих сапфиров на своей ладони.

— Мы должны рассказать Марсу. Если он обнаружит, что оно пропало…

— Какое дело твоему брату до ожерелья? В хранилище было бесчисленное множество других. Кроме того, ты имеешь на него такое же право, как и он. — когда она не ответила, он проворчал. — Тебе не нравится?

Она удивленно на него посмотрела.

— Что? Ты сердишься? Рангар, я обожаю его!

Она тоже вспомнила, как мать надевала это ожерелье на Собрании Солнцестояния. Тогда Брин задумалась, сможет ли когда-нибудь стать такой же красивой и утонченной, как ее мать. Стоимость ожерелья была ошеломляющей, но не это тронуло Брин… ей вернулась частичка ее матери.

Она встала так резко, что стул опрокинулся назад. Брин сжала ожерелье в кулаке и обвила руками шею Рангара.

— Я люблю его. Я люблю тебя.

Его руки скользнули по ее спине.

— Хорошо, — промурлыкал он ей на ухо. — Теперь я хочу увидеть его на тебе.

Она повернулась и подняла волосы, чтобы он смог застегнуть его на ее шее. Повернувшись к нему лицом, Брин провела пальцами по драгоценностям, наслаждаясь их прохладным прикосновением к теплой коже.

— Прекрасно, — прошептал Рангар, не сводя взгляда с ожерелья. — Но ты неправильно поняла, любовь моя. Я хочу увидеть на тебе только ожерелье.

Ее губы приоткрылись. Она медленно, маняще провела по гладкой поверхности ожерелья.

— Тогда тебе лучше сделать это.

Ему больше не требовалось разрешения. Он бесцеремонно потянул за ленты ее платья, пока не смог его приспустить. Губы Рангара тут же нашли впадинку у основания ее шеи, прямо над изгибом сапфиров.

Брин откинула голову назад, когда он прикусил ее кожу, словно хотел попробовать на вкус с тех пор, как съел пирог. Она потянулась к ожерелью, а ее глаза закрылись. Другую руку она запустила ему в волосы, пока он продолжал осыпать ее декольте жаркими поцелуями.

— Ты права насчет отдельной комнаты, — сказал он между поцелуями. — Это традиция Мира. Я могу зажечь здесь достаточно свечей, чтобы разглядеть каждый дюйм твоего прелестного тела. Я больше не хочу прятаться в тени, ложась с тобой в постель в темноте.

Словно в подтверждение своих слов, Рангар стянул ее платье с бедер до самых лодыжек, оставив только в сорочке и ожерелье.

— Это тоже нужно убрать. — он спустил бретельки сорочки с ее плеч и стянул ткань вниз, откидывая к платью.

Обнаженная Брин попыталась прикрыться руками, но Рангар схватил ее за руки и опустил.

— Нет, — приказал он. — Я хочу хорошенько рассмотреть то, что принадлежит мне.

Она покраснела, когда его взгляд стал изучать, поклоняться и ласкать ее обнаженные изгибы. На шее у нее висели сапфиры — единственное украшение. Рангар прикоснулся пальцами к драгоценностям.

— Они ничто по сравнению с твоей красотой, — прошептал он. — А что касается третьего и последнего свадебного подарка, то его ты получишь после церемонии.

Он запечатлел на ее губах еще один поцелуй, одновременно распуская ее волосы, заплетенные в косу. Его пальцы грубо расчесывали локоны, пока они не рассыпались по плечам. Он намотал волосы на кулак и собрал их, как веревку.

Другой рукой он обхватил ее зад.

— Обхвати меня ногами, — приказал он.

Рангар приподнял ее одной рукой, а она обхватила его ногами. Он отнес Брин на кровать, но вместо того, чтобы опустить на нее, сел в изножье, усадив ее к себе на колени.

Одной рукой он расстегнул брюки.

— Завтра мы поженимся. — его голос стал хриплым. — Ты не представляешь, как часто я представлял себе этот день. Как называю тебя своей женой. Я хотел этого с тех пор, как в девятнадцать лет увидел тебя танцующей в поле перед костром.

— Жаль, что ты не подошел ко мне, — выдохнула она, когда его пальцы крепче вцепились в ее волосы.

— Боги, я почти сделал это. Твой отец убил бы меня, но, возможно, оно того стоило. — он усадил ее к себе на колени так, что Брин оказалась на нем верхом. Его эрекция была твердой, как камень, между ее ног, дразня ее обнаженную кожу.

— Теперь, — приказал он тем же резким голосом, которым командовал армией, — опустись на меня.

Было что-то страстное в том, чтобы быть полностью обнаженной, в то время как Рангар оставался полностью одетым. Не зная, что именно делать, она приподняла бедра и покачивалась, пока его член не прижался к ее мокрому лону.

Он застонал, когда она пошевелилась. Его рука вцепилась в ее волосы, а другая легла на бедро, опуская Брин на всю длину.

— Вот так. — держа ее за бедра и волосы, он заставлял Брин подниматься и опускаться, пока они занимались любовью. — Клянусь богами, Брин. Я мог бы заниматься этим вечно, и мне все равно было бы мало.

Его бедра приподнялись навстречу ей, когда она опустилась. Ее обнаженная кожа была особенно чувствительной, когда она касалась грубой ткани его рубашки и брюк. Сапфиры мягко звенели, как колокольчики, когда она двигалась.

Рангар обхватил одну из ее грудей, а затем опустил губы, втягивая ее сосок. Его член вошел в нее достаточно грубо, и она начала двигаться быстрее, руководствуясь инстинктом. Он снова застонал, впиваясь в ее рот поцелуем. На его губах остался аромат яблочного пирога: корица и теплая маслянистая корочка. Задыхаясь, Брин задвигалась быстрее, чувствуя, как в ней нарастает восхитительное желание.

Когда ее тело задрожало от наслаждения, он внезапно отпустил ее волосы и обхватил бедра. Ее волосы разметались, и Рангар застонал.

— Боги… Брин…

Его тело напряглось, а руки впились в ее плоть. Его дыхание участилось, когда он толкнулся в нее еще раз. С его лба стекала струйка пота.

Он обхватил ее за челюсть и заставил посмотреть на себя.

— Это мой десерт, — прохрипел он, проводя большим пальцем по ее нижней губе, словно уже готов был откусить еще кусочек.

* * *

Когда она проснулась утром, Рангара уже не было.

Она смотрела в потолок, слегка касаясь одной рукой ожерелья, и думала: «Сегодня я выйду замуж за Рангара Барендура».

Традиции Барендуров, как она хорошо знала по браку с Треем, требовали, чтобы королевская свадьба проходила на закате под открытым небом. Предыдущая свадьба была неудачной, когда из-за ливня они с Треем промокли насквозь. Разумеется, это предвещало лишь трагические события, которые последовали за этим.

«Сегодня все будет по-другому, — решительно подумала она. — Сегодня мы с Рангаром возьмем наши судьбы в свои руки».

Однако прежде чем спуститься к завтраку, она не пожалела времени, чтобы снять кольцо Трея с цепочки и зажать его между ладонями. Опустившись на колени перед очагом, она прошептала молитву своим Святым и богам Трея, чтобы они присмотрели за его душой.

— О, мудрые Святые Юга, о, могущественные боги Севера, я прошу вас провести душу Трея Барендура по мосту жизни до его законного места среди почтенных мертвых. — затем, поскольку она не была уверена, что именно происходит с душой, она обратилась к самому Трею: — Тебя не хватает, Трей. Тебя любят. Ты не забыт.

Брин с облегчением увидела, что в окно льется солнечный свет. Дождя сегодня не ожидалось. За ночь выпал свежий снег, покрывший первозданной белизной территорию замка и деревенскую площадь. Снег заменил белые ленты и знамена, которые были в период скорби короля Алета. Исчезли все эмблемы траура. Это было хорошим предзнаменованием. Новое начало.

Впервые за месяц она не надела свой белый пояс.

В большом зале она взяла у девушек, разносивших корзины с завтраком, медовые булочки и молоко, а затем заметила Валендена и Оливера, завтракавших у камина. Она медленно направилась к ним, вынужденная пять раз останавливаться, чтобы поприветствовать всех поздравляющих ее с этим знаменательным днем. Теперь, когда траур закончился, настроение у всех собравшихся за завтраком заметно улучшилось.

— Какой радостный способ покончить с трауром, — сказала одна пожилая ткачиха, сжимая руку Брин. — Королевская свадьба!

Брин искренне улыбнулась. Она радовалась, что больше не нужно было притворяться. Она притворялась заинтересованной, когда за ней ухаживал барон Мармоз. Играла роль счастливой невесты с Треем, хотя сердце ее разрывалось на части. Она даже заставила себя мило улыбнуться на предложение капитана Карра.

Но теперь ее улыбка наконец-то стала искренней.

«Я выхожу замуж за свою вторую половинку».

Она поймала взгляд Валенден поверх восторженно кивающей головы ткачихи и распрощалась с ней. Брин опустилась на скамью рядом с Валенденом, откусив наконец от своей медовой булочки. И застонала от удовольствия.

— Разве это не самая любимая девушка в Берсладене, — поддразнил Валенден. — Осчастливила нас своим присутствием.

Она закатила глаза.

— Все так добры, но мне, наверное, придется все утро прятаться в своей комнате, иначе я ничего не добьюсь, кроме общения с народом. Ты не видел Рангара сегодня утром?

— Хочешь сказать, что он не разбудил тебя членом, упирающимся тебе в спину? — спросил Валенден.

Оливер фыркнул так сильно, что молоко потекло из уголков его рта.

Брин бросила в него крошки.

— Серьезно, Вал, тебе придется укротить свой язык, если ты надеешься когда-нибудь жениться.

— Ха. Мой язык не любит, когда его укрощают. — он рассмеялся в своей обычной бесцеремонной манере, но Брин поймала его взгляд, брошенный через большой зал на Винтер, девушку, которая управляла деревенской таверной. Брин не была дурой… она часто задумывалась, не имеет ли причина, по которой Валенден часто посещает таверну «Кит», не столько в эле, сколько в девушке, которая его подает.

Брин откашлялась.

— Оливер, разведчики ничего не говорили о каретах на дороге?

Оливер закончил жевать свой завтрак и вытер рот. Осторожно, чтобы не разочаровать ее, он сказал:

— Простите, миледи. Никого не было.

Хорошее настроение Брин испарилось. Она надеялась, что Марс и Иллиана каким-то чудом смогут присутствовать на свадьбе, хотя и понимала, насколько это маловероятно. Ее письмо, вероятно, пришло Марсу всего несколько дней назад.

Король и королева Мира не смогли бы бросить все дела и отправиться во Внешние земли по первому требованию. Кроме того, у Марса и Иллианы были свои проблемы, которые необходимо решить.

«Война».

«Волки».

«Нарастающая волна борьбы с магией».

Брин улыбнулась, не позволяя ничему омрачить ее настроение. Поднявшись на ноги, она сказала:

— Ладно. Что ж, уверена, что Рангар может просто прийти на нашу свадьбу за десять минут до начала, у женщин же такой роскоши нет. У меня впереди целый день купания и приготовлений к церемонии.

— Подожди, Брин. — ухмылка исчезла с лица Валендена. Он встал и подвел ее к камину, где они могли уединиться. Понизив голос, он сказал: — Знаю, что сегодня радостный день, но мне кажется, ты должна знать, что прошлой ночью во Фревилле произошло нападение волков.

Ее глаза вспыхнули.

— Фревилль? Это же деревня в Мире.

— Знаю.

— Не думала, что волки ушли на юг…

Валенден развел руки, словно говоря, что такова наша реальность, независимо от того, что она думает.

— Можешь себе представить, какое там настроение у людей по поводу магии. Фревилль и так был категорически против ее использования.

— Что это значит? — быстро спросила она.

— Это значит, — сказал он, — что ты должна выйти замуж, напиться и насладиться сегодняшней ночью со своим мужем. Потому что завтра у нас будут другие заботы.