Глава 28

– Значит, размер? – хмыкнул Уайатт, войдя в дом тем же вечером, пятью минутами позже меня, и обнял меня за талию. Его кабинет я покинула под раскатистый хохот, из управления прямиком направилась в третий магазин тканей, где, к счастью, нашла то, что хотела. На радостях я даже не спросила цену, а она оказалась кусачей, но всем известно, что качественную ткань по два доллара за метр не купишь. Теперь моя добыча покоилась в багажнике прокатной машины, утром я собиралась завезти ее Салли, которая уже пообещала посвятить моему свадебному платью все выходные.

Осталось разобраться с Уайаттом.

– А как же, – просипела я, отвечая на жадные поцелуи. Или он рассчитывал, что я совру?

– В таком случае хорошо, что моего размера тебе хватает. – Он расстегнул мои джинсы и принялся стаскивать их.

Хватает, еще как хватает! Уайатт прекрасно знал это и не уставал доказывать. На этот раз он просто отнес меня на диван – вместо того чтобы по привычке уложить на пол.

Потом он долго лежал рядом, гладил меня, сжимал талию сильными ладонями.

– Совсем по-другому, – повторял он. – Никаких таблеток. Другие ощущения.

Он был прав: разница была не физической, а психологической. Значит, все-таки главная эрогенная зона человека – мозг. Все ощущения усилились, обострились, секс обрел незабываемую насыщенность.

Уайатт рассеянно поглаживал мое бедро. В полудреме я заметила, что он даже не успел полностью раздеться, хотя избавил меня от одежды. К поясу Уайатта по-прежнему был прикреплен жетон, который царапал меня в самом неподходящем месте, а черный пистолет упирался в левое бедро.

Я поерзала.

– Ты все еще вооружен.

– Но уже разряжен.

Я попыталась оттолкнуть его.

– И этот жетон… ой!

Несколько раз прерываясь на поцелуи, Уайатт приподнялся на руках и отстранился. Самое неприятное в спонтанном сексе – необходимость решать практические вопросы после него. Ну, вы же понимаете, о чем я. Хорошо еще, что диван кожаный.

Приведя в порядок себя и диван, мы занялись ужином. Раньше Уайатт ужинал где-нибудь в городе, но с тех пор, как мы стали жить вместе, я набиваю его морозильник полуфабрикатами, которые достаточно просто разогреть. Этим вечером мы выбрали лазанью, а к ней приготовили салат. Все необходимое для салата с недавних пор прочно обосновалось в холодильнике Уайатта. Ему давно пора усвоить, чем питаются девушки.

После ужина я решила взять быка за рога. Мысли не давали мне покоя с самого вторника, тянуть дольше было невозможно. Мы ведь даже занимаемся сексом, не предохраняясь, и хотя сейчас мои шансы забеременеть практически равны нулю, все-таки…

– Знаешь, ты такого наговорил… – начала я, загружая посуду в посудомойку.

– Это от нетерпения. Мужчина на все готов ради секса.

Я нахмурилась:

– Не сегодня, а во вторник вечером. Когда разозлился.

Он выпрямился и уставился на меня в упор:

– Долго же ты думала. Ладно, если хочешь, я могу извиниться еще раз. И покончим с этим.

Я предпочла бы услышать заявление посерьезнее. Мое недовольство сменилось возмущением.

– При чем тут извинения? Сначала надо выяснить отношения, а потом решить, как быть дальше.

Он скрестил руки на груди и замер в ожидании.

Я надеялась, что голос меня не подведет. За день я успела отдохнуть, так что теперь могла издавать ужасный, хриплый, но все-таки разборчивый шепот. Набрав побольше воздуха, я начала:

– Ты сказал, что у меня бредовые идеи, что я заставляю тебя плясать под свою дудку и злюсь, если ты отказываешься, что я дергаю тебя по выдуманным поводам и требую расследований. Еще ты сказал, что ради общения со мной приходится многим жертвовать, и высказал остальные претензии – в том же духе. Да, я требую жертв. Всегда требовала и буду требовать. И тут ничего не поделаешь. Меняться я не стану.

– А я и не прошу, – сказал он, потянувшись ко мне, но я отступила и жестом попросила его помолчать.

– Дай мне договорить! Может, у меня сейчас опять пропадет голос. Свои идеи я не считаю бредовыми, так что наши мнения расходятся. Плясать под мою дудку я тебя не заставляю, но ставлю тебя на первое место, поэтому жду, что и я буду для тебя на первом месте – в разумных пределах, конечно. Если тебя вызвали на место преступления, я не стану звонить и требовать, чтобы ты приехал и помог мне завести машину, поскольку у нее сдох аккумулятор. Для этого есть автомеханики. И ни по каким пустякам я тебя не дергаю. Никогда. Да, я прошу тебя оплатить штрафы за неправильную парковку, когда получаю их, но никогда не потребую, чтобы ты аннулировал мои штрафы за превышение скорости и тому подобное: как видишь, я рассуждаю разумно. Но, так или иначе, тебе решать, вступать в этот брак или нет. Если жертвы, которых я требую, так беспокоят тебя, если тебе уже кажется, что я не стою таких трудов, тогда лучше расстанемся сразу. Мы можем какое-то время пожить вместе, но свадьбу придется отменить…

Он прикрыл мой рот ладонью. Зеленые глаза блестели.

– Не знаю, смеяться мне или… хохотать.

Хохотать? У меня разбито сердце, я наконец-то набралась смелости, чтобы поговорить с ним начистоту, а его разбирает хохот?!

Нет, мужчины определенно существа с другой планеты. Иной биологический вид.

Он обнял меня за талию и притянул к себе.

– Иногда ты меня так бесишь, что я готов на стену лезть, но с тех пор, как мы вместе, я ни разу не просыпался без улыбки. Да, черт возьми, ты стоишь жертв – даже если учитывать только секс, а если приплюсовать твою развлекательную ценность…

Возмутившись, я попыталась ущипнуть его, но он рассмеялся, поймал мои руки и прижал их к груди.

– Блэр Мэллори, будущая Бладсуорт, я люблю тебя. Люблю в тебе все, даже то, что ты требуешь жертв, даже твои дурацкие записки, из-за которых, кстати, коллеги стали лучше относиться ко мне. Понятия не имею, как этот проныра Форестер стянул у меня записку, но я еще это выясню, – добавил он вполголоса.

– Между прочим, я писала их не для развлечения, – негодующе заявила я. – Я высказывала свое мнение.

– Это я уже понял, и все остальные тоже. Ты была зла как черт, причем на всех нас, и когда мы сообразили почему, то признали твою правоту. Но если понадобится повторить тот же фокус, чтобы уберечь тебя, я готов. Я на все пойду ради твоей безопасности. Или как там положено заявлять настоящим мачо? Ах да: я приму пулю, которая предназначалась тебе. И свадьба состоится. Еще вопросы есть?

Я не знала, дуться мне, щипаться или лягаться. И потому мрачно нахмурилась. Но какое же облегчение я испытала! Он понял, что я не изменюсь, и все равно готов жениться на мне! Лучше не бывает.

– Только объясни еще одну вещь.

Я вопросительно подняла голову, и он воспользовался случаем, чтобы урвать еще пару поцелуев.

– Почему штрафы за неправильную парковку не тревожат тебя в отличие от штрафов за превышение скорости? Ведь последние и больше, и могут привести к лишению водительских прав, и страховые выплаты от них зависят…

Неужели он сам не видит разницы?

– Штраф за превышение скорости – наказание за то, что я натворила. А штраф за неправильную парковку? Это еще что такое? Кому принадлежит городская собственность? Конечно, налогоплательщикам. Думаешь, только я считаю, что несправедливо наказывать человека, припарковавшего машину в городе, который принадлежит ему, даже на длительный срок? Это не по-американски. Это настоящий… настоящий фашизм…

На этот раз Уайатт закрыл мне рот не ладонью, а губами.

Загрузка...