Опасная беременность. Девочка Басманова

Глава 45. Ульяна

Глава 45. Ульяна

Пытаюсь нащупать горячий пресс на второй половине кровати. А его нет. Хотя только пару минут назад мои пальчики покоились на мускулистом мужском теле.

Неужели ушёл?

Хочется открыть глаза, проверить, так ли это, но не нахожу в себе сил. Я не выносливая, и меня хватило ненадолго. А теперь и встать не могу, гадая, одна я в спальне или нет. Но холодно как-то… Значит, его рядом нет.

Какое-то шевеление и тяжёлый вздох всё же немного пробуждают меня ото сна. Но глаза по-прежнему открыть не могу.

Спокойно становится, когда понимаю, что Басманов рядом.

Присутствие его улавливаю.

— Слушаю.

Не в духе он… Не нравится собеседник?

Не показываю того, что проснулась. Пытаюсь прислушаться к собеседнику, хоть и знаю, что подслушивать нехорошо.

Ничего не слышно!

— Этим занимается Ильяс. Я в командировке.

«Командировка»… Вот как это называется.

Чуть не улыбнулась. Но понимаю, что тогда выдам себя с потрохами.

Интересно, почему он соврал?

— Вернусь… Не знаю. Дело сложное. Все силы в него бросаю.

Ой, сил у него ещё много, мне кажется. Второй раз у меня вышел бурным настолько, что и пошевелиться не могу. Хочу лежать и лежать…

Всё лень.

— Найдём её.

Найдёт? Кого?

Почему он вообще должен кого-то искать? Разве Басманов не производит алкоголь? А тут в сыщики заделался? Хм… Странно очень. И ложь мне его не нравится.

А от следующих слов пробирает, как от мороза:

— Сиренина. Я помню.

Эм… Зачем он сказал мою фамилию?

— Давай. Узнаю на днях, как идут дела.

Только сейчас замечаю, что говорит он негромко, вполголоса.

— Да я на встрече, Мирон. Иди к чёрту уже. Всё, дела не ждут.

Мужчина замолкает, а я всё же решаю аккуратно выведать, что здесь происходит.

Сонно потягиваюсь на постели, переворачиваясь на спину. И тихонько мычу:

— Ты что-то сказал?

Матрас рядом прогибается. Чувствую стальную хватку на талии, Булат в одно мгновение притягивает меня к ароматному, горячему телу, которое я так искала. Обнимаю его неосознанно. Хорошо мне сейчас, умиротворённо.

Было…

Пока не услышала этот телефонный разговор.

— Спи.

— Я слышала свою фамилию, — шепчу ему прямо в грудь и трусь о неё носом. — Что-то случилось? Это как-то связано со Стасом?

Я не открываю глаза и не смотрю на него, боясь потерять весь запал. Но узнать я об этом должна. Что-то тревожное оседает в груди.

— Не переживай. Всё нормально.

Ну, раз так…

Я пока закрываю эту тему. Ненадолго. Я всё равно дожму его как-нибудь потом. А пока обнимаю и, чувствуя от него тепло и защиту, прикрываю глаза, снова засыпая в крепких и надёжных руках.

Две недели проносятся незаметно. Я теряюсь во времени и вспоминаю о нём только тогда, когда мне пишет Ярослава — узнать, когда я выйду на работу. Я сообщила ей, что у меня временные трудности, и она, войдя в моё положение, не уволила меня с работы.

На которую я жутко хочу вернуться.

Мне становится одиноко в этом доме, когда Булата нет рядом. А в последнее время он частенько пропадает…

Но моя тоска и одиночество пропадают сразу, как только он перешагивает порог дома, и мы вместе проводим время. А вечером… отжигаем в постели. Я уже потеряла счёт, сколько раз у нас это было…

Много… Очень много… И после всего — я устало отключаюсь.

Сил нет, даже чтобы поговорить.

Но делали мы это и так много — когда я пыталась взять реванш в шахматах, или мы готовили еду. Обычно я смотрю телевизор, а он работает по ноутбуку.

Вот и сейчас закидываю очередное зерно попкорна в рот. И стараюсь сдержать эмоции и ругань. Фильм впечатлил.

Эмоции наружу рвутся.

Но не могу. Басманов же работает. Не хочу ему мешать.

Захлопываю рот и быстро жую. Накал страстей становится всё сильнее и круче. Задницей на углях сижу.

И подпрыгиваю на месте, услышав мелодию телефона Басманова. Как всегда, по-деловому, прислонив телефон к уху, чеканит:

— Слушаю.

Убавляю звук, чтобы не мешать. И внимательно ловлю каждое его слово.

Только их нет.

Булат молчит. Напрягается. Бугристые мышцы отчётливее выделяются через белую рубашку.

Переводит взгляд на меня. И я бы улыбнулась ему, но не могу. Глаза меня убивают. Такие жестокие, ужасающие и пронзительные. Он словно вбивает мне гвозди в голову.

Страшно становится.

Я что-то сделала не так?

Вроде нет…

Я только перестала его бояться.

После того услышанного разговора я долгое время ходила в сомнениях. Правильно ли делаю, что вообще доверяю незнакомому человеку… Но таким его уже было назвать нельзя. Я знала о нём немного, но… достаточно, чтобы создать портрет опасного человека.

Эти тайны, недоговорки… Отмашки от моих вопросов о Стасе… Всё напрягало.

И я только забыла об этом, перестала трястись.

А теперь хочется натянуть одеяло до подбородка. И спрятаться в нем.

— Я понял, — холодно, но с ноткой агрессии проговаривает. Отключает телефон. Убирает от уха.

— Что-то произошло? — в этот момент боюсь даже дышать.

— Ульяна, — угрожающе тихо шепчет. — Ты ничего не хочешь мне сказать?