Отец подруги. Навсегда твоя

Глава 55

— Поцелуй меня.

В те маленькие доли секунд, пока не следует никаких действия, я боюсь, что он меня отвергнет. Я понимаю, что никакого конца света не произойдет, что я продолжу жить дальше, но от этой секундной боли все равно простреливает где-то в груди.

А потом Дамир меня целует.

Уверенным движением обхватывает за поясницу и вдавливает в себя. Его губы накрываю мои. Его язык практически сразу проникает в мой рот. От эйфории у меня начинает кружиться голова. От переизбытка эмоций подкашиваются колени, а от страсти кровь по венам течет быстрее.

Я что, правда решила, что смогу жить без этого? Придумала себе иллюзию, в которой есть успешная я, мои дети и все? Больше никого? Я правда думала, что смогу жить без Дамира? Нет, может быть, и смогла бы. Тогда, на Мадейре, пока считала его предателем, пока проклинала его за недоверие, за то, что так легко выбросил из жизни. Тогда я могла жить без него. Сейчас — нет.

Потому что сейчас я знаю Дамира настоящего. Я знаю, какой он, когда трогают его близких. Знаю, как сильно он умеет любить, что иногда, за жаждой защитить, перекрывает кислород. Я знаю, потому что видела, как быстро он уничтожил целую империю.

Я отвечаю ему так же жадно. Обхватываю ладонями за плечи, встаю на носочки, тянусь ближе, с шумом втягиваю в себя воздух и просто теряю голову, пока не слышу рядом покашливание.

— Я, конечно, все понимаю, — с усмешкой в голосе говорит Давид, — но вы бы домой ехали, что ли… люди тут любопытные ходят, достанут телефон и все.

Пока он все это говорит, я прячу лицо на плече у Дамира. Почему-то становится стыдно, а ведь мне еще вместе с Давидом работать.

— Поедем сейчас, не переживай, — глухо говорит Дамир и прижимает меня к себе сильнее, словно выражая молчаливое “я с тобой, все хорошо”.

Щекой чувствую, как колотится его сердце. Наверное, в унисон моему разбушевавшемуся пульсу.

— Поехали? — хрипло спрашивает Дамир.

Киваю, хотя вряд ли он это видит. Отстраняюсь от Дамира, разворачиваюсь спиной и спешу скрыться в салоне автомобиля.

Щеки горят, дыхание сбивается, сердце колотится в груди, как ненормальное.

Дамир садится рядом, заводит двигатель и срывается с места. Мы молчим. Ни о чем не разговариваем, просто едем домой, правда, в какой-то момент я вдруг понимаю, что едем мы не домой, а к дому, в котором Дамир купил мне квартиру. Я растерянно смотрю на знакомую высотку и почему-то впервые за последние полчаса испытываю разочарование.

Он собирается показать мне, как здесь круто? Или будет уговаривать остаться?

Я до последнего ничего не понимаю. Только молча иду, ведомая им.

В мыслях роится множество предположений, но ни одно из них не оказывается правдой. Стоит нам лишь оказаться в квартире, как Дамир защелкивает двери, снимает с себя верхнюю одежду, помогает раздеться мне, а потом… потом мы словно сходим с ума.

Обхватив мою голову рукой, он толкает меня к стене, вдавливает в нее и целует. Снова так, что моментально подкашиваются колени и сердце разгоняется за секунду.

— Я же правильно все понял, Тась? — спрашивает в перерыве. — Когда ты просила тебя поцеловать.

— Я… ты… наверное, да.

Моя одежда летит в сторону, его — тоже. Мы с трудом добираемся до единственной обставленной здесь кухни. Дамир усаживает меня на стол, нависает сверху. Смотрит таким диким изголодавшимся взглядом, что у меня дрожь прокатывается по всему телу. Я сжимаю ноги, чтобы хоть как-то унять бешеную пульсацию между ног.

Между нами давно ничего не было, я восстанавливалась после больницы, ходила на капельницы и вообще не была уверена, что нужна ему.

— Я скучал. Блядь, Тася… я так сильно по тебе скучал.

Он раздвигает мои ноги, устраивается между ними. Обхватив пальцами подбородок, тянет мою голову вверх, вынуждая посмотреть на себя.

— Тася… — хриплый выдох, на грани чего-то непонятного. То ли безумия, в которое мы попадаем вместе, то ли страсти, от которой сгораем тоже вместе.

— И я Дамир, я тоже скучала.

Он меня целует. Медленно, аккуратно раздвигает мои губы своими. Обнимает, ласково ведет по спине руками, трепетно перебирает пальцами по позвонкам. От контакта кожа к коже внутри все вибрирует. Мы никуда не спешим, изучаем друг друга словно в первый раз. Я скольжу пальцами по его плечам, прикасаюсь к паре шрамов, расположение которых все еще помню. Веду ладонями по груди, вылепленным мышцам пресса.

Разрывая поцелуй, Дамир скользит губами ниже. К шее, ключице, руке, груди. Он даже не целует, нет, просто ведет языком по коже, оставляя влажную дорожку. Дамир сводит меня с ума, ласкает, трогает, прикасается везде, где ему хочется. Затем снова возвращается к поцелую. Глубокому, сильному, настолько желанному, что я раскрываю губы еще за мгновение до того, как он к ним прикоснется.

Подтянув меня ближе к столу, входит одним резким движением. Обхватываю его ногами за талию, тяжело и шумно выдыхаю, а затем, потеряв контроль над эмоциями, начинаю громко стонать. Чувствую себя оголенным нервом. От переизбытка эмоций едва не задыхаюсь, от контраста холодного стола, на который ложусь спиной и горячего тела Дамира, пробивает ознобом.

Громко вскрикнув, прихожу к финалу первой. Дрожу всем телом, стираю неожиданно проступившие на глазах слезы. От взрыва внизу живота все тело покрывается мурашками, а в голове становится пусто. Совершенно. Ни одной связной мысли, ничего, что могло бы помочь мне сейчас прийти в себя.

Чувствую горячие капли на своем животе. Вздрагиваю от неожиданности. Мы даже не предохранялись, боже. Совсем сошли с ума от эмоций.

Не знаю, сколько я так лежу. Минуту, две или десять. Чувствую легкое прикосновение чего-то влажного к животу. Это Дамир стирает следы своей спермы. Затем помогает мне встать, поднимает с пола валяющуюся испорченную блузку, потому что он ее разорвал с концами и говорит спокойным ровным тоном:

— Набегалась, Тась. Не отпущу теперь. Буду к тебе прислушиваться, постараюсь не давить, но нихуя никуда не отпущу.