Партия на троих

Глава 54

Агата

Телефон звонит уже в пятый раз. Бросив взгляд на экран, отворачиваюсь и продолжаю игнорировать звонки Матвея. После того, что позавчера произошло с мамой, у меня до сих пор волоски на теле стоят дыбом. И после этого он еще надеется, что я буду общаться с ним?

Позавчера он прислал мне дурацкое сообщение с идиотским вопросом “Ты бы согласилась выйти за меня замуж?”, и это после похищения мамы! На что он вообще рассчитывал?! Я в ответ отправила только красноречивый стикер со средним пальцем.

Звонки наконец стихают, но приходит сообщение. Я хочу его проигнорировать, но разве это возможно?

Поворачиваю голову и тычу указательным пальцем в телефон, чтобы зажегся экран, и зачем-то закрываю один глаз. Типа если я всего одним прочитаю превью сообщения, ничего не случится. А вот если двумя…. О, тогда Матвей узнает, что я прочитала. Глупости, конечно.

Матвей: “Если ты сейчас не спустишься, я поднимусь”

Сердце заходится в неистовом ритме, и я, выключив в комнате свет, бросаюсь к окну. Под подъездом машина Громова, и мое дыхание ускоряется. Не пойду. Нет, точно не пойду. Не буду с ним разговаривать. Тогда он сказал, что поднимется сам, а я дома одна. А нам нельзя оставаться наедине в закрытых пространствах. Кто знает, что ему придет в голову? Или мне…

Запрыгнув в шлепанцы, спускаюсь вниз, напустив на себя максимально безразличный вид. Себе-то я точно врать не стану. Я соскучилась по Матвею. Адски хочется повиснуть у него на шее и сделать вид, что всей той гадости не было. Но она имела место быть, и я точно не готова каждый день ходить и оглядываться, чтобы со мной не случилось чего-то страшного.

Матвей выходит из машины и приближается ко мне.

— Садись, поговорим, — кивает он на автомобиль, а потом многозначительно смотрит мне за спину, где на скамейках собрались зрители.

Я молча подхожу к машине, чтобы увеличить расстояние между нами и любопытными бабками, а Матвей открывает пассажирскую дверь.

— Не буду садиться, — произношу упрямо, качнув головой. — Здесь поговорим.

— Уверена? — он снова оборачивается к скамейкам и смотрит на меня.

— На все сто, — складываю руки на груди, привлекая к ней внимание Громова. Он облизывает губы, но никак не комментирует, что я вышла в тонкой майке без лифчика.

Наклоняется и достает с сиденья большой букет роз. Красивые и такие ароматные, что даже не взяв их в руки, я уже чувствую запах. Хочется обнять этот букет и зарыться в него носом, счастливо улыбаясь, но… Нельзя. Беру букет и держу его в руках, борясь с соблазном.

— Я соскучился.

Такая знакомая фраза, произнесенная бархатным голосом Громова, прошивает мои внутренности притупившейся уже болью.

— И? — выдавливаю из себя.

— Я больше не хочу договорных отношений. Хочу нормальные. Я ни хрена не шарю в этом, но ты у меня девочка умная. Подскажешь, направишь, и я буду делать как тебе надо. Целовать ведь уже научился.

Медленно качаю головой.

— Не будет никаких, Матвей. Ты ведешь такой образ жизни… Он мне не подходит. Я не буду кататься на этих качелях, как бы сильно я тебя не… В смысле, как бы сильно ты мне не нравился.

Обхожу его и, отрывая букет от сердца, оставляю его на капоте, а потом быстро скрываюсь в подъезде. Я знаю, что Громов за мной не побежит. Не по статусу. А так хотелось бы. Наверное. Я сама уже не знаю, чего мне хочется. Мне просто чертовски не хватает Матвея.

Утром, выйдя из подъезда, первым делом замечаю торчащий из урны букет. И так внутри все начинает ныть, что я едва сдерживаю истерику. Прыгнув в машину, еду в университет, где на парковке все же даю волю слезам. Но отвожу себе на это всего десять минут, потому что через двадцать у меня начинается пара, и я должна быть на ней. Еще десять уходит на то, чтобы хоть немного привести себя в порядок, а потом я бегу на лекцию.

После занятий на пару часов заезжаю в отель, где отвлекаюсь на работу. Ну как отвлекаюсь? Я постоянно смотрю по сторонам, при этом убеждая себя, что не выискиваю глазами Матвея. Совсем нет. Ах, да, себе же я не вру. Выискиваю. Надеюсь, что он появится внезапно, как когда-то Денис, зажмет меня в лифте и сделает так, чтобы я позабыла обо всем. Просто заставит плыть по течению, отдавшись чувствам.

Когда мы с мамой обсуждали случившееся с ней, я обещала, что не стану возвращаться к Громову. И я держусь уже почти двое суток. Ну и что, что внутри болит, а сердце колотится каждый раз, когда что-нибудь напоминает о нем? И на кой черт я сохранила его галстук и сплю с ним, перед сном вдыхая аромат его туалетной воды? Это же совсем не значит, что я хочу вернуться к этим больным отношениям.

Танцую я сегодня из рук вон плохо. Алина то и дело тормозит репетицию, чтобы взбодрить меня. Сейчас идет активная подготовка к последнему в этом сезоне выступлению, после которого мы все уйдем на двухмесячные каникулы. А я никак не могу собраться, чтобы красиво и технично выполнять все па.

После танцев подхожу к своей машине, но не успеваю разблокировать ее, как кто-то хватает меня за локоть. Адреналин мгновенно ударяет в голову горячим потоком, сердце ускоряется до такого ритма, что, кажется, грудная клетка сейчас просто взорвется. Меня разворачивают, и я задыхаюсь от ярости. Матвей смотрит на меня абсолютно серьезным взглядом.

— Поехали.

— Я никуда с тобой не поеду! — пытаюсь вырваться из его хватки, но он, держа меня крепко, тащит к своей машине. — Пусти меня! Я тебе уже вчера все сказала!

— Не все, — ровным тоном отвечает он. — А я хочу услышать все.

Открыв заднюю дверцу, заталкивает меня в салон. Я пытаюсь схватиться за ручку противоположной дверцы, чтобы выбраться, но Матвей дергает меня на себя и сжимает так, что я не могу пошевелиться.

— Марат, домой, — захлопывая дверцу, командует Матвей, и машина сразу выезжает с парковки.

Черт, он с водителем. Ой, да плевать! Пусть все видят, какой Громов варвар!

— Я не поеду к тебе! Говори, что хотел, и проваливай.

— Обязательно, — спокойно отвечает Матвей и дергает меня на себя.

Я оказываюсь у него на коленях, моя сумка на сиденье, а руки скованы хваткой Матвея за спиной.

— Вот так посиди спокойно до дома. Там все выскажешь.

— Не буду я тебе ничего говорить! — восклицаю. — Буду молчать! Что станешь тогда делать?

— Я всегда найду, что с тобой сделать, — отвечает он мягче.

Фыркнув, отворачиваюсь от него и молчу всю дорогу. Потом в лифте молчу, но уже не упираюсь. Хочет выслушать мои претензии? Что ж, сам нарвался.

Когда мы заходим в квартиру, Матвей запирает дверь и, подхватив меня на руки, тащит в гостиную. Ставит посреди комнаты, забирает мою сумку, кладет ее на диван и становится напротив.

— Тут психуй и ори. Я готов выслушать все твои претензии, — заявляет этот наглец и сбрасывает пиджак.