Перекрестки

ЧАСТЬ 9

Даша шла по ночной улице.

Мимо, обливая редких пешеходов светом фар, в автомобилях неслась чужая жизнь. Чужая жизнь теплилась в окнах домов приглушенным светом торшеров и ночников, горела ярким светом люстр и всевозможных светильников.

Даша часто представляла тех, кто проезжает мимо нее в такси, или читает книгу в своей маленькой комнате перед сном. Она придумывала короткие истории, опираясь на детали, за которые успевал зацепиться глаз: красивый профиль на заднем сиденье, милые шторы или мягкая игрушка в оконном проеме.

Сегодня все ее мысли были заняты одной женщиной, которая в гордом одиночестве шагает в чужой стране по незнакомой улице неизвестного города. И впервые за долгие годы чувствует, что эти скромные сотни метров ночного променада она живет СВОЕЙ жизнью.

Лучи фонарей падают на ее темные волосы и, играя, подсвечивают пряди золотистым. Женщина идет дальше и до следующего островка света, огней встречной машины погружается в зыбкую темноту. Ей нравится качаться на этих волнах: от ясности до неведения, от гнева до принятия, от боли до радости. Как она раньше не замечала, многообразия темных и светлых оттенков в себе? Теперь же чувства аккуратно укладываются в ней, подстраиваясь под ритм ее шагов. Даша чувствует неведомую раньше силу и уверенность.

– Дарья Владимировна, а вы склонны к аффектации, – Даша произнесла фразу вслух, чтобы зафиксировать реальность происходящего. Голос, показавшийся ей незнакомым, утонул в шуме большого города.

Женщина бродила по городу, пока не начало светать. Столицы редко абсолютно безопасны для одиноких полуночных бдений хрупких женщин, но Берлин берег Дашу. Хотя возможно городу было безразлично, кто заново рождается на его темных улицах. Но Даша даже через годы взялась бы доказывать любому скептику: той ночью она ощущала себя под защитой неведомых сил. Будто кто-то большой и надежный накрыл ее огромным крылом.

Правда, предусмотрительно, она не стала рассказывать о крыльях и прочих метаморфозах Аньке, которая дозвонилась до нее на рассвете и поведала об их совместной с виски бессонной ночи из-за «финтелей некоторых штатских».

– Ладно, подруга…Главное, ты жива, – Аня умела концентрироваться на самом важном.

– Прости за то, что устроила тебе. Но сил объясняться не было. Если бы я пошла в комнату к Андрею, я бы никогда не приняла этого решения.

– Какого? – снова забеспокоилась трубка.

– Пока не могу сказать, но ты не волнуйся, все точно будет хорошо.

– Убедила!… Да, блин, Дашка, нет! Я пьяная, сонная и злая. Что блядь за решение? Ты упиздила в ночь, оставила меня в полном афиге. Черт, я не могу не материться. Ладно, что еще Андрей спит как сурок…Что бы я ему сказала? Меня тут Даниэль достал: ватс хапенд, да ватс хаппенд? А я хз, ватс хапенд.

– Понимаю тебя. Ань, я позвонила Джабиру, и он сейчас едет за мной. Очень надеюсь, что он увезет меня к себе.

– Чувствую, опустошу сегодня весь бар, – застонала Аня. – Я должна сейчас умолять тебя вернуться, но я какого-то хрена понимаю тебя, дуру. Прости за резкость…

– Спасибо тебе, родная моя.

– Что Андрею сказать?

– Что со мной все в порядке, что я скоро приеду и все ему объясню.

– Звучит, конечно. Но боюсь, его это не успокоит.

– Меня сейчас это меньше всего волнует. Но мне жаль, что ты втянутой во все это оказалась.

– Ой, ладно…Бесишь прям. Береги себя и обязательно пиши, как ты. Как-нибудь справлюсь.

– Ты сокровище.

– Симметричного комплимента не жди. Хосподи, опять этот «Ватс хаппенд» пожаловал, репортер Шрайбикус, блин, берлинский. Достал своими вопросами, – Аня затараторила что-то на английском своему бойфренду и нажала отбой.

Дашин телефон не успел погаснуть после звонка подруги, как снова вспыхнул вторым знакомым германским номером. Желанные цифры.

Дарья призналась себе, что очень волнуется. И хотя Джабир сразу снял трубку, сразу откликнулся на Дашину просьбу разыскать ее где-то в городе и приехать, Дарья поняла, что нервничает. Вдруг она не правильно поняла его? И этот обжигающий взгляд означает даже не желание (о чем-то серьезном Даша предпочитала не думать), а глубокую заинтересованность в ней как в интересном собеседнике? А почему нет?

– Ты еле-еле на английском говоришь, – опять вслух напомнила она себе.

Телефон все надрывался.

– Я на месте, если верить геометке, что ты мне сбросила. Но тебя не вижу, – Джабир казался обеспокоенным.

– Я стою рядом с большими часами…Куда мне идти?

– Оставайся там. Понял, где это. Сейчас приду.

Даша оглядывалась по сторонам, когда за спиной сначала почувствовала, а потом уже и услышала мягкие торопливые шаги. Она повернулась на звук и ей показалось, что сейчас она задохнется: город, вся планета земля и ее пригодная для жизни атмосфера вдруг исчезли, а вместо всего этого возник вакуум, наполненной чем-то горячим. И внутри него находились только он и она.

– Дыши, – Джабир приближался к Даше.

– Что ты сказал? – женщина смогла сделать вдох.

– Спешил. Я сказал, я очень спешил, – Даша и Джабир подошли близко-близко друг к другу.

– Я боялась, что ты не приедешь.

Мужчина привлек женщину к себе.

Солнце, поднимающееся над домами, шептало большому городу, что пора вставать. Заполняло самые темные уголки светом. Шумели улицы и переулки. Люди и машины приходили в движение. Перемещались по привычным маршрутам, урчали и ворчали, ломались и двигались дальше. Жизнь настойчиво призывала всех к новому дню.

Утро, как это часто бывает, обещало только хорошее. Солнечные лучи согревали надеждой каждого, кто одергивал шторы и смешно щурился на яркий свет. «Вам дарован еще один день, – будто говорили они. – Так живите, как хочется. Чего же вы?».

Белые часы в одном из городских парков показывали шесть утра, когда от них в сторону парковки отошла приметная пара. Высокий интеллигентный араб и миловидная брюнетка. Он обнимал ее за плечи, она доверчиво наклонила голову на его плечо.

Сотрудник парка, наводящий порядок, невольно ими залюбовался. Он много повидал влюбленных парочек. Почему-то даже в двадцать первом веке мужчины и женщины часто выбирали для свиданий место у часов. Эффектные красавцы, неформалы, серые мышки, зануды, милашки – кто только не ждал своей судьбы на вечер или на целую жизнь у этого циферблата. Но такой пары дворник еще не видел.

– Если бы я снимал кино про любовь, то лучше актеров я бы уже не нашел, – сотрудник парка попытался сам себе объяснить, почему мужчина и женщина, которых он видел не дольше минуты, так запали в его душу. Была в них какая-то инаковость, которая плохо вязалась с реальной жизнью.

*****

Скажи Даше кто-нибудь, что она приедет домой к мужчине после двух дней знакомства, она бы долго смеялась. Она же знала, что женщина она непоколебимая в своей «приличности», а приличные женщины соглашаются на невинный поцелуй только после серьезного свидания. Кстати, кто ей это сказал? Или она вычитала это в романе 18 века?

– И почему я не соглашалась на «поехали ко мне после клуба». Может, это было бы также прекрасно, – смеялась она над упущенными возможностями юности в коротких перерывах, пока Джабир варил кофе или заказывал для них еду.

Даша не подозревала, что она умеет быть такой легкой, податливой, тающей, озорной. И все это с человеком, которого она знает два дня.

Два дня знакомства – неоспоримый факт. Но Дарье хотелось его оспорить. Ведь так не бывает, ты знаешь человека всего несколько часов, но ты знаешь о нем все. Даша знала, как Джабир вскидывает брови, если речь заходит о чем-то неприятном, а он пытается изобразить равнодушие. Знала, как он пьет кофе, еще до той встречи в кофейне. Он слегка морщится, когда берет в руки горячую кружку, перекидывает ее из левой руки в правую и обратно, только после этих манипуляций делает осторожный глоток. А самое главное, Даша знала, как он смотрит на того, кого любит.

О чувствах никто из них не сказал ни слова, но этого и не требовалось.

– Даже, если бы он был совершенной сволочью, за то, как он смотрит на меня, можно простить все на свете, – Дарья купалась в медовом взгляде доктора.

Сутки, в которые Даша позволила сама себе творить то, что хочется, пролетели как миг. Следующим утром она попросила Джабира отвезти ее к Ане на квартиру.

– Уже пора? – доктор вскинул брови, но взял себя в руки.

– Да. Завтра у нас самолет. Надо что-то объяснить Андрею.

– Мы так и не поговорили. Но я хочу сказать, что я всегда тебя буду ждать. Ты можешь приехать сюда. Переехать сюда…

– Джабир, у меня двое детей…

– С детьми, конечно.

– Я же могу сейчас ничего не обещать?

– Конечно. Просто хочу, чтобы ты знала: я буду ждать.

Даша кивнула и включила телефон. Семьдесят четыре пропущенных звонка от мужа и 18 – от Ани обещали интересный день.