Перекрестки

ЧАСТЬ 10

Сутки без Даши показались Ане страшным сном. Но она стиснула зубы и пообещала себе вынести эмоциональные качели всех участников драмы.

– Хотя на хуя мне такое счастье? – эта мысль с регулярной периодичностью возникала в ее голове.

Андрей, узнав, что жены не будет сутки, долго, ничего не понимая, смотрел на Аню, потом орал и требовал адрес того, к кому «эта шлюха уехала». Потом все плакали: Аньке стало жалко Андрея, Андрею – и себя, и супругу, которой, как ему показалось, он не уделял должного внимания последние… годы. Потом все, в том числе несчастный Даниэль, зарекшийся задавать вопросы, оттого окончательно выпавший из информационной повестки, пили виски.

Алкоголь никого не брал. Даже Аньку, пережившую бессонную ночь. Поэтому Андрей вновь принялся орать и требовать, Аня объясняла заплетающимся языком, что каждый человек – свободен, и брак – это патриархальный пережиток прошлого. Андрея почему-то эти доводы совсем не убеждали. Именно на этот период пришлось большинство звонков на Дашин номер. Скандал в уютной квартире дизайнера разгорался не шуточный. Аня обвиняла Андрея в чёрствости, Андрей подругу жены – в соучастие в блядстве.

Неизвестно, чем бы закончилась словесная перепалка изрядно выпивших людей, если бы ее не прервали отчаянные рыдания.

Аня и Андрей обернулись и увидели Даниэля в слезах:

– What is happen? Why are you screaming? Where is Daria?

Эта истерика здорового взрослого мужика вернула оппонентов в реальность. Аня кинулась объяснять Даниэлю, что случилось. Андрей ушел из дома, хлопнув дверью.

У Ани не осталось сил, чтобы волноваться за мужа подруги. Андрей вскоре вернулся с новой бутылкой виски, и мужчины засели на кухне: Даниэль, узнавший детали происшествия, проявлял мужскую солидарность и неодобрительно поглядывал на подругу.

Аня, обрадованная тем, что никто с нее ничего не спрашивает, отрубилась на диване в гостиной. Под утро, на исходе суток, все участники маленькой трагедии спали беспокойным сном.

Квартира встретила Дашу запахом перегара и тишиной.

Женщина прошла в комнату и стала собирать чемоданы – свой и мужа.

– Вернулась? – Андрей незаметно зашел в спальню. Даша посмотрела на него и охнула: муж постарел за эти сутки.

– Вещи собираю. Нужно такси вызвать на завтра, чтобы с запасом время было. Хочу по дьюти-фри походить.

– Хорошо. Как скажешь, – Андрей присел на краешек кровати, Даша освободила ему место, убрав в чемодан аккуратно сложенные футболки.

– Папа приедет за нами в аэропорт. Мама написала.

– Хорошо…Даш, где ты была?

– У другого мужчины. Прости, что так случилось. Но по-другому я не могла. Знаю, тебе это сложно будет принять и пережить. Не сможешь – мы разведемся, сможешь не обвинять меня – попробуем заново все построить.

– Ты так просто об этом говоришь…

– Мне теперь кажется, что мы очень многое усложняем. И это делает нас несчастными, Андрей. Мы не умеем говорить о своих истинных желаниях и, нам крайне неловко тревожить других правдой, поэтому мы лучше сделаем больно себе и потерпим некоторые неудобства лет пять-десять. А там возможно и счастье не за горами…

– Но мы должны беречь любимых и близких, – Андрей, пребывая в тяжелом похмелье и крайне растрепанных чувствах, с трудом следил за ходом мыслей супруги.

– Никто не спорит с этим…Но и себя нельзя забывать, нужно считаться с тем, что ты сам чувствуешь. Если бы у меня получилось скрыть от тебя это происшествие, поверь, я бы так и сделала, поберегла тебя…

– Совсем охерела! – взорвался Андрей – Ты, блядь, даже не раскаиваешься!

– Мне понятно, что ты чувствуешь…Но я вернулась к тебе. И буду очень благодарна, если ты прекратишь орать. Давай разговаривать, как взрослые люди. Не надо смотреть на меня, как на твою игрушку, которую взял поиграть другой мальчик и вернул немного другой. Я не игрушка. Я живая женщина…Видишь ли ты это еще? Я не просто твоя жена, я отдельный от тебя человек, слышишь? Помнишь про это?

Андрей схватился за голову, издал что-то похожее на вой и остался сидеть на кровати, закрыв лицо руками.

Даша двигалась по комнате спокойно и уверенно-деловито собирала оба чемодана.

– Надо сегодня за подарками родителям съездить, и детям еще не все купили, – заметила она, укладывая между вещами сувенирные пакеты.

В комнату заглянула Аня, заметила тоскующего Андрея и быстро вернулась на кухню.

– Ребята, кто просунулся, приходите пить кофе, – прокричала уже оттуда, стараясь вложить во фразу максимальную непринужденность.

Даниэль, устраняющий последствия ночной посиделки, посмотрел на нее и покачал головой: не вышло.

– Даш, объясни…Я не понимаю, как мы будем жить дальше? – Андрей, наконец, смог посмотреть на жену.

– Не так, как жили последние лет пять. Я не знаю, Андрей. Пока мне кажется правильным вместе вернуться из Берлина, обнять детей, после поговорить вдвоем спокойно и решить, есть ли то, что нас с тобой еще связывает, кроме привычки.

– Вот так, значит?

– Но я готова выслушать и принять твое предложение…

– Да, нет, ты правильно все придумала, Дашенька моя…Моя Дашенька.

Дарья удивлялась своему равнодушному отношению к страданиям мужа, хотя и понимала их.

Несмотря на всю «духоту» ситуации, что требовала каких-то объяснений, взаимных переживаний, на душе у Даши было легко и светло. Она еще никогда не чувствовала себя такой цельной, сильной и правой в каждом произнесенном слове и каждой паузе, повисающей в тишине похмельной квартиры.

Весь день трое взрослых напоминали маленьких котят, которые тычутся в поисках мамы-кошки, но то и дело встречают преграды и попадают в неловкие ситуации. Даша, излучавшая особый свет и спокойствие, удивляла и откровенно «подбешивала» всех, даже Аньку. Та очень вымоталась за последние сутки, да и «шампанское с виски смешивать – не вариант».

Когда следующим холодным утром Андрея и Дашу такси увезло в аэропорт, Аня, хоть и переживала за подругу, все же выдохнула. Тяжело наблюдать драму двоих и не иметь возможности помочь или уйти с представления.

Берлинский дизайнер с барнаульскими корнями сидела напротив бразильского бойфренда и устало мешала ложечкой ангольский кофе в кружке из шведского магазина.

– Я тут вспомнил, когда ты ждала их, готовилась, говорила, что эта поездка изменит жизнь Даши? Кажется, ты у меня ведунья, – засмеялся Даниэль.

– Такого даже представить не могла! Так что я очень плохой пророк, – Аня улыбнулась в ответ.

– Есть ли у тебя еще видения, о провидица? – Даниэль молитвенно сложил руки и устремил взгляд на свою девушку. Аня расхохоталась, а потом вдруг стала злой и серьезной:

– Вижу, что я закончу жизнь старой девой. У меня будет шесть кошек и оранжевая шаль. И меня найдут за моим рабочим столом, а рядом будет стоять – вот остывшая чашка кофе…

Слезы брызнули из Аниных глаз. Даниэль посмотрел на нее и вышел из кухни.

– Прости, я, наверное, устала просто …– женщина стала поспешно вытирать соленую воду с лица.

– Ты, правда, плохой пророк, Энн.

Аня обернулась. На пороге кухни на коленях стоял ее огромный бразилец и протягивал в ее направлении коробочку.

– Если ты позволишь мне присоединиться к твоим шести кошкам, я буду счастлив. Выходи за меня, Энн!

Аня схватилась за спинку стула, боясь не справиться с чувствами и свалиться. Она точно не знала, как достойно принимать предложения руки и сердца. Если брать за руководство видео с такими моментами, которыми полон интернет, Ане сейчас стоило сложить руки лодочкой и накрыть ими рот, изображая величайшее изумление: сроду не ждала. И обязательно таращить глаза, стараясь не заплакать, и все равно не выдержать и заплакать.

– А если я уже плакала, стоит ли начинать снова? – Аня нахмурилась совершенно неуместной в этот торжественный момент мысли.

Ей, кстати, всегда было интересно, зачем мужчины зовут оператора, делая предложение, а вдруг любимая откажет? И где прячется оператор, чтобы раньше времени не вызвать подозрений? Аня подозрительно посмотрела под стол: никого с камерой там не оказалось.

Даниэль проследил за ее взглядом и поспешил объяснить:

– Понимаю, возможно, не совсем удачный день. Я хотел сделать все красиво, на заключительном ужине с твоими друзьями, но его не получилось…

Аня, смеясь, плача и закрывая рот лодочкой из рук, оторвалась, наконец, от стула и подошла к Даниэлю.

– Это самый подходящий момент. Ты точно хорошо подумал?

– Очень хорошо.

– Тогда, я согласна. Да кто от такой красоты откажется? В здравом уме.

– Ты самая необычная женщина, Энн. И сейчас я очень счастлив.

– Как бы мне хотелось, чтобы мы никогда не пожалели об этом решении.

– Какая разница, что будет потом?

– Ты прав. Как всегда, прав.

Жених и невеста обнялись и долго так стояли.