Пересекая границу

Глава 11. Дома

Старая дверь с витражом, который мы не раз выбивали с братьями и сестрами во время игр, тихо открылась, пропуская меня в темный коридор. Мне не нужен был свет, чтобы знать, куда идти. Я сбросила ботинки у двери и поднялась на маленькую ступеньку, отделяющую прихожую от коридора. Меня окутала мертвая звенящая тишина. Неудобная, оглушающая. Дома никогда не бывало так тихо. Но теперь здесь никого не было. Одна я и...

- Твою ж мать! - гаркнул у меня за спиной Маркус, громко споткнувшись о порог.

- У нас там ступенька... - беспечно произнесла я, идя вперед по коридору, на кухню.

- Я уже заметил! Тут темно как в Бездне! - возмутился мужчина из прихожей.

Я взмахнула рукой, зажигая светильники, витающие под потолком по всему дому. Комнаты озарились ярким светом, в котором заплясали потревоженные моими шагами пылинки.

- Проклятье! - снова воскликнул Маркус уже из коридора.

- Что у тебя происходит? - вздохнула я, бросая мешок на пол кухни и осторожно ставя корзинку Милы на стол.

- Почему у вас все из крайности в крайность? - проворчал Маркус, появляясь в дверном проеме. Он нахмурено тер глаза. Наверно, яркий свет ослепил его.

- Ты же говорил, что видишь в темноте, так чего возмущаешься? - уселась на стул и тяжело вздохнула, откинув голову на спинку. - Я дома...

Меня охватил радостный трепет. Я так давно не была здесь. Почти успела забыть запах родного дома, но стоило переступить его порог, как все сразу вспомнилось. Каждый день, проведенный в этих стенах. Родные люди, встречающие меня на кухне по утрам. Запахи маминой стряпни, разносящейся на все три этажа. Теперь все разъехались. Мы действительно как птицы...

- А у вас большой дом, - произнес Маркус с восхищением. Я открыла глаза и взглянула на него, сидящего за столом напротив меня. Он крутил головой, рассматривая полочки, заполненные мамиными специями, сушеные травы под потолком, светильники. Он напомнил мне ребенка, попавшего в музей.

- Так и нас много в нем живет... жило, - проправилась я.

На меня внезапно навалилась нечеловеческая усталость. Будто мы шли не один день, а весь год, не останавливаясь на привал ни на минуту. Ноги налились свинцом, и меня словно придавило к злосчастному стулу во главе стола, на котором обычно сидел папа.

- Знали бы Безымянные, как я устала, - вздохнула я и сложила руки на столе, положив голову сверху. Темная древесина пахла терпкой смесью всех запахов, что успели побывать на кухне за столько лет. Хоть мама и вычищала его каждый вечер, запахи было невозможно убрать до конца.

- Уже поздний час... - голос Маркуса звучал так непривычно в моей домашней обстановке. Я привела чужака. Мама бы меня убила. А папа убил бы Маркуса. Так и были бы мы, два трупа.

- Да, ты прав, - я отняла голову от рук и поднялась. - Спать хочу - умираю. Идем, покажу спальню для гостей.

Я провела его по коридору до деревянной массивной лестницы с витиеватыми резными перилами. В детстве я могла часами рассматривать узоры из ветвей и цветов, высеченные умелой рукой неизвестного мне мастера. Пока мама не увидела это и не поручила мне раз в месяц чистить эти проклятые перила от пыли, неизменно набивающейся в деревянные изгибы.

- Три этажа, с ума сойти, - прокомментировал Маркус, когда мы поднялись на последний.

- На первом родительская спальня, кухня, папин кабинет, гостиная, игровая, - занудно объяснила я. - На втором жили старшие дети. На третьем - я и кладовка. - Я хихикнула. - Меня называли в семье привидением, потому что я одна бегала по целому этажу и топала по головам старшим. А когда они приходили на разборки - сбегала к себе.

Я подвела Маркуса к двум дверям, соседствующим в конце коридора.

- Левая - ванная для гостей, можешь принять душ. Правая - наша постирочная. - хитро улыбнулась и открыла дверь, пропуская Маркуса. - Заходи, тебе тут понравится, ты вряд ли такое видел.

Я вошла следом и закрыла за нами дверь, отделяя комнату от света. Мгновенно со своих мест снялись ярко-синие огоньки и заметались по помещению, ожидая, когда им подкинут работу.

- Что это такое? - восторженно выдохнул Маркус в темноте. Он протянул руку к одному из комочков и схватил его. Разжав ладонь, я разглядела в мерцающем полумраке на ней уничтоженного в прах чистильщика. - Ох, я что-то... что я сделал? Я его убил? - мужчина звучал растерянно. Он повернулся ко мне и протянул раскрытую ладонь, прося помощи, словно боялся ухудшить положение.

- Нет, они не живые, - успокоила его и, взяв за руку, отряхнула ладонь. - Это пыль и пух, что хранят в себе частичку магии. Они здесь для того, чтобы чистить одежду. Я могу создать еще таких, если их станет слишком мало, не волнуйся. Когда помоешься, просто вернись сюда и развесь одежду на веревках - и эти малыши сами все сделают. - Я указала Маркусу на множество бельевых веревок, на которых гроздьями громоздились голубые шарики. - Только дверь не открывай нараспашку, потому что они разлетятся по всему дому, и я потом задолбаюсь их ловить и сгонять в кучу. Надо бы тебе найти сменную одежду, - проворчала, выходя обратно в коридор из комнаты. - Эта дверь - спальня для гостей, - указала на деревянную коричневую дверь. - Эта - моя спальня, - резная, из светлого дерева и с круглой ручкой. - Здесь у нас кладовка, - распахнула еще одну дверь и завела Маркуса внутрь. Под потолком зажглась одна лампа и подлетела поближе, освещая шкаф, который мне был нужен.

- Она... летает? - осторожно спросил Маркус. - Как?

- Магия, конечно же, как еще? - удивилась я. Подманила пузатый светильник, приплюснутый сверху и снизу, позволяя Маркусу его рассмотреть. - Так, чью бы одежду тебе дать? - задумчиво пробормотала я, рассматривая фигуру мужчины. Слишком мощная для моей семьи. Папа невысокий, и братья тоже. Хотя Кевин всего на полголовы ниже Маркуса, и где-то у него валялись штаны, которые были ему длинны, и он запихнул их в кладовку, чтобы не мешались...

- Любуешься? - насмешливо произнес Маркус. Я вздрогнула и отвела от него взгляд.

- Размышляю, в чью одежду мог бы поместиться пингвин, - пробормотала, отворачиваясь к шкафу и начиная в нем рыться.

- Что-что ты сказала? - прорычал за спиной Маркус, но почему-то мне показалось, что я не услышала в его голосе злобы. Как когда большой пес ворчит на щенят, снующих вокруг, просто чтобы они не забывали, что он может быть большим и страшным.

- Ничего, - буркнула я, с силой выдергивая из стопки старую хлопковую рубашку бежевого цвета папы и светло-желтые штаны брата. - На, - ткнула одежду в руки Маркуса и вышла в коридор. - Спокойной ночи, - я зевнула и пошла к себе, оставив своего гостя разбираться со своими делами самостоятельно.

В моей комнате ничего не изменилось. Даже кровать была застелена тем же одеялом, что и в день, когда я ушла. Пуховым, пышным, кремового цвета. Оно было очень легкое, но при этом согревало меня зимой не хуже толстого шерстяного пледа. Надо принять душ, чтобы избавиться от дорожной пыли - и можно юркнуть в любимую широкую кроватку. Не хотелось, чтобы она пахла улицей.

Я с любовью взглянула на двухместное ложе, на котором обожала спать, раскинув руки и ноги, и начала раздеваться. Куртка, рубаха, штаны. Куча одежды получилась внушительной. Я увенчала ее белым топом на бретельках, который поддерживал мою полную грудь, и вздохнула с облегчением. Потерла уставшие плечи и поморщилась от легкой боли. Красота красотой, но носить ее на себе не так уж и легко. Переступила через снятые одеяния и подошла к шкафу с параллельными прорезями в дверцах, сделанных, чтобы одежда не заветривалась. Не спеша открыла створки и с удовольствием окинула взглядом свои вещи. Как же много у меня их на самом деле было. Я уже и забыла, что можно иметь не только один комплект одежды на себе, и второй - в рюкзаке.

Я приподнялась на носочки и потянулась к верхней полке. Сегодня я буду спать как нормальный человек, чистая и в чистой постели, потому мне хотелось, как обычно, надеть ночную рубашку. Их у меня тоже было хоть отбавляй, но я уже год не спала в таком. Только в верхней одежде. Я вытащила одну рубашку, темно-розовую из плотной, но мягкой ткани. Нет, эта коротковата, едва прикрывает попу. Хотелось чего-нибудь поуютнее и подлиннее. Спрятала ее и вытащила другую, голубую.

- Не помешаю? - раздался у меня за спиной мужской голос. Я даже не вздрогнула, крутя в руках ночнушку. Оказалось, в ней моль проела дырочку на груди. Нет, эту я тоже не хочу.

- Что-то случилось? - засунула голубую рубашку на место и, наконец, достала белую. Мою любимицу. Чуть ниже колена, на бретельках и украшенную на груди симпатичным кружевом. Маркус тихо кашлянул.

- Я не могу включить воду в душе.

- Ах, это. Да, там ведь смешанный тип включения, для старших и младших. Посмотри слева, возле раковины, есть круглая рукоять, покрути ее - и побежит вода. Извини, забыла показать.

- Как странно, - я услышала, что Маркус усмехается. - Ты не вопишь, что я вломился в комнату, когда ты раздета, и не пытаешься с визгом выставить меня из комнаты.

Я пожала плечами.

- Конечно, мог бы и постучать. Но я, во-первых, в трусах, во-вторых, стою к тебе спиной. С чего бы мне кричать? А если бы я побежала тебя выставлять в коридор, вот тогда мне и пришлось бы повернуться к тебе. Тебе нужно что-то еще? - Я сложила ночнушку и была готова идти в душ.

- Нет, спасибо.

Дверь закрылась. Ее беззвучность была и достоинством, и недостатком. Я никогда не слышала, если ко мне кто-то приходил, но и если кто-то заходил, он меня не тревожил. У нас было не принято иметь замки на спальнях на случай, если что-то произойдет. Но все были приучены стучаться. В отличие от Маркуса. Я вздохнула и пошла в душ.

Лично для меня была сделана отдельная ванная комната, примыкающая к спальне. Старшие мне завидовали, ведь делили одну ванную на четверых и ленились подниматься ко мне в душ для гостей. Моя обожаемая огромная ванна блестела белизной, ожидая меня. Взмахом руки я включила горячую воду, такую, чтобы пар мгновенно заполнил помещение и помог мне избавиться даже о воспоминании о путешествии. Может, мне остаться дома и больше никуда не идти? Здесь так хорошо, все так знакомо. Ах, ну да, Маркус ведь не позволит...

Я переступила высокий борт каменной ванны и встала под горячую воду. Как же приятно ее прикосновение к коже после бесконечного дня вне дома, длящегося целый год. Не спеша расплела волосы, позволяя им растечься мягкой тиной по плечам и до самого пояса. Подняла голову, подставляя лицо под потоки искусственного дождя, вызываемого мной по взмаху руки, словно я шаман. Быть дома - это чудесно.

Я присела на край ванны. Она была особенная, я с трудом уговорила родителей поставить мне именно такую, большую, в которой можно было набрать воду и окунуться почти с головой, и только что не плавать. Мама говорила, что я плескаюсь в ней, словно бегемот, а не маленькая девочка, такая она большая. Я усмехнулась, рассматривая свои ноги. Они стали тоньше и жилистей из-за многодневных переходов по лесам да полям. Повезло хотя бы, что на них не росли волосы, как у Дианы. Если увидеть ее зимой без штанов, то создавалось впечатление, что ее ноги объяты пламенем. Внезапно я вспомнила, как Маркус говорил, что любит гладкую кожу. Я опустила глаза на единственный участок на теле, где росли нежелательные, по его мнению, волосы. Интересно, а и вправду, каково было бы без них?

Я поднялась и начала рыться на полках возле ванны, уставленных моими скляночками с различными средствами по уходу за кожей и волосами. Диана как-то дала мне банку со средством, удаляющим волосы на целый месяц. Мне еще было интересно: зачем оно мне? Вот и пригодилось.

Наконец, из всех емкостей была извлечена одна баночка, приземистая и широкая. Я с трудом открыла крышку мокрыми пальцами.

- Ф-ф-фу... - темно-коричневая паста пахла очень резко. Словно тина, трава, протухшая рыба и что-то еще, что я бы и описать не смогла. - Неужели это вправду может убрать волосы? - недоверчиво пробормотала я. Вздохнула, и принялась наносить эту ужасную смесь на себя. На полпути, кашляя от удушливого запаха, я начала хихикать. Может, намазаться целиком, чтобы отогнать от себя Маркуса? Такой вони он не переживет. Хотя кого я обманываю, не хотелось мне, чтобы он от меня отстранялся. Как раз наоборот.

Закончив с удалением волос, я несколько раз вымылась душистым мылом и вымыла голову, чтобы на мне и намека не осталось про этот крем. Когда мне показалось, что уровень моей чистоты достиг критического, я выключила воду и выбралась из ванной, тихо ворча про высокие бортики. Это была жертва ради ее глубины. Утопить ванну в пол не удалось, потому что Кевин, живущий подо мной, не согласился на выступ в потолке своей комнаты. Так я и скакала каждый вечер, фыркая и кряхтя.

Взмахом руки я заставила воду исчезнуть с моего тела. Нашла любимый гребень, что все так же лежал на полке, где я его и оставила, и не спеша расчесала волосы, глядя на себя в ростовое овальное зеркало. Мама говорила, что только видя себя обнаженным в полный рост будешь всегда держать себя в форме. Что ж, с формами у меня было все в порядке, однозначно. Частые диеты в виду недостатка денег на еду принесли свои плоды. Упругая грудь дерзко возвышалась и мягко покачивалась от моих движений. Плоский живот приковывал даже мой собственный взгляд. А подтянутую округлую попу я однозначно считала красивой.

Я тряхнула сиреневой копной, обрамившей мое лицо, и в последний раз бросила взгляд на себя. Без волос внизу живота я казалась себе более голой, чем просто без одежды. К тому же, появилось чувство, что я ребенок или кукла. С подросткового возраста я не видела себя такой. Ну что ж, Маркусу такое нравится, мне, по-видимому, нет.

Я не спеша заплела волосы обратно в высокую косу. Надела ночнушку на голое тело, радуясь ее мягкому прохладному прикосновению после горячего душа. Открыла дверь, гася свет в ванной, вышла в свою спальню. И замерла, уставившись на Маркуса, валяющегося под одеялом на моей кровати.

- Что ты... Почему ты в моей постели?! - воскликнула я, не зная, что теперь предпринять. Впервые я увидела мужчину в своей кровати, и этот факт меня невероятно смутил. - Спальня для гостей дальше по коридору, - дрожащим голосом произнесла я.

- Знаю, - улыбнулся Маркус, закидывая руки за голову. О Безымянные, это лучшее зрелище, что вы могли послать мне на ночь.

- Ну так... - я уставилась в пол, нервно переплетая пальцы, - ...и иди туда.

- Я внезапно обнаружил, что ни на одной двери нет замков. Как мне спать и чувствовать себя в безопасности? Это твой дом, ты могла бы запросто прийти ко мне посреди ночи и... избавиться от меня, так сказать. - Маркус пожал плечами, стерев с лица очаровательную улыбку. Я задохнулась от возмущения.

- Как ты смеешь говорить такое мне! - воскликнула даже громче, чем ожидала от себя, и Маркус вздрогнул. На его лице отразилось секундное замешательство, словно он начал понимать, что сказал не то, что имел право произносить в этих стенах. - Магик никогда не прикоснется к своему гостю, кем бы он ни был! Это священный закон нашего народа, и да будет изгнан с наших земель любой, кто преступит его! Ты говорил, что у вас, технеров, цивилизация? Так вот, если цивилизация, по-твоему, это убивать гостя, в постели, во сне в своем доме, то нам таких ее благ не нужно, мы предпочтем остаться дикарями! - Я скрестила руки на груди и уставилась себе под босые ноги, поджав пальцы. Я начала замерзать, стоя раздетая посреди комнаты на деревянном полу.

- Прости... - тихо произнес Маркус. Я подняла на него глаза, и он виновато улыбнулся. - Я видел и не такое. Но это не то, что я хотел бы рассказывать на ночь глядя. Наверно, ты права, иногда технеры могут быть большими дикарями, чем магики, живущие посреди леса.

- Тогда иди к себе и ложись спать, - буркнула я, подходя чуть ближе к кровати, чтобы хотя бы стоять на толстом коричневом ковре.

- Но у тебя такая большая кровать, - мечтательно протянул он. - Неужели для меня не найдется здесь места?

- Это неприлично, - упрямо повторила я, потирая ступни, пытаясь их согреть. Сколько он еще будет со мной пререкаться?

- В прошлый раз ты очень забавно меня разбудила, - тихо засмеялся Маркус, заставляя меня гореть от стыда. - Обещаю, что ничего тебе не сделаю. Иди ложись, ты ведь замерзла? - Он откинул край одеяла и похлопал рядом с собой ладонью.

- Я люблю спать слева, - буркнула я, отмечая, что он улегся на мою сторону.

- Как скажешь, - Маркус ловко переместился под одеялом вправо и улыбнулся, - Видишь, я даже нагрел тебе место.

Я настороженно подошла к кровати и улеглась. Любимая постель мгновенно окутала меня теплом чужого тела и мягкостью одеяла. Я удовлетворенно вздохнула, расслабляясь, и напоследок взмахнула рукой, потушив россыпь небольших светильников в форме капелек под потолком в центре комнаты. Это была моя собственная форма люстры, хоть мама и ругалась, что мне не нужно 12 светильников, сосредоточенных в одном месте.

Внезапно я ощутила крепкую руку, обхватывающую меня за талию и уверенно тянущую на себя, пока я не прижалась спиной к груди Маркуса.

- Что ты делаешь! - возмутилась я, чувствуя, что опять краснею.

- Не хочется приковывать тебя цепью, но и сбежать тебе я не позволю. Что если ты решишь выйти из дома и оставить меня под куполом в этом доме умирать от голода, пока не вернется кто-нибудь из твоей семьи? - Его дыхание скользнуло по моему уху. - Я просто тебя контролирую.

Это его “просто” ощущалось совершенно не так просто, но возразить мне было нечего. У меня мелькала такая мысль оставить его здесь, но это было бы ужасно жестоко. Да и, в конце концов, в нашем погребе были такие запасы еды, что этот гад не только бы прожил тут пару лет, припеваючи, а еще и раскормился бы. И мои родители очень удивились бы, обнаружив дома толстяка, лениво дожевывающего мамину консервацию.

Сил сопротивляться и выяснять отношения не осталось. Я расслабилась, подтянув подушку поближе к себе. Засыпать с кем-то, обнимающим меня, было непривычно, но приятно. Я часто мечтала о том, что когда-нибудь буду спать на этой кровати не одна. Внезапно я почувствовала попой, что в нее что-то упирается. Ко мне закралось пугающее подозрение, и я спросила:

- Ты что, без белья?

- Да, этой одежды ты ведь мне не нашла, - с усмешкой выдохнул Маркус мне в шею. Я вспыхнула от возмущения, поскольку до последнего надеялась, что ошиблась. - Да ты и сама без него, - добавил он, перемещая ладонь на мое бедро и начав поглаживать его под тканью. Я мгновенно среагировала и хлопнула его по руке, от чего Маркус засмеялся.

- Я в ночной рубашке! Это почти платье! - воскликнула я.

- М-м-м, ты любишь носить платья без белья? Не каждая на такое решится, - промурлыкал мужчина мне на ухо, прижимая к себе крепче.

- Нет, не люблю и не ношу! Отвали, или сейчас уйду спать в другую спальню! Благо у нас их в доме хватает!

- Не уйдешь, - прошептал Маркус, словно говорил не со мной, а только с той частью, которая реагировала на него, тянулась и требовала его прикосновений. - Ты этого не хочешь. А я люблю спать, обнимая кого-то. Быстрее засыпаю.

Я нервно сглотнула, начав жалеть, что под действием усталости поддалась Маркусу, но ничего не ответила. Он тоже ничего не предпринимал, и я решила, что если ему не давать поводов и не говорить с ним, то и он ничего не будет делать.

- Значит, это и была твоя подруга? - все же заговорил Маркус. Я с трудом подавила раздраженный вздох. По моим ощущениям уже была глубокая ночь, и сон требовательно наступал, сыпля песком в глаза. - Я ее почему-то представлял другой.

- Она и была другой, - произнесла я. - Она так изменилась за этот год, после брака. Даже пахнет теперь по-другому...

- Молоком, - внезапно ответил Маркус, наконец, давая мне понять, что же за неуловимый шлейф, которого раньше не было, преследовал мою подругу. - Энн так же пахла, когда родился Макс.

- Твой племянник?

- Да.

Родной дом действовал на меня словно снотворное. Я разомлела, согреваемая пуховым одеялом и грудью Маркуса. Мягкая подушка обнимала меня, увлекая в объятия сна. Где-то в доме раздался тихий скрип и щелчок.

- Что это? - Маркус резко приподнялся на локте, отогнав дрему, в которую я уже начала проваливаться, и я почувствовала, что он крепче прижимает меня к себе, словно защищая.

- Дом дышит, - успокоила я его. - Давно у него не было жильцов, вот и радуется. Ложись и спи, здесь тебе ничего не грозит.

- Дышит? - голос Маркуса звучал настороженно, но он все же лег и снова устроился у меня за спиной.

- Да. Он старый, мы уже пятое поколение, живущее здесь. Полы поскрипывают, двери вздыхают иногда. Сквозняк, в конце концов. Никогда не жил в доме?

- Нет... - Помолчав немного, Маркус снова подал голос: - А те синие шарики в прачечной правда чистят одежду?

- Ага... - сонно вздохнула я. - Магия в них притягивает к себе все, чего не должно быть на ткани. От этого шарики растут. И чем больше они становятся, тем быстрее и лучше чистят одежду. Я слышала, в соседнем городе в одной многодетной семье женщине удалось вырастить шар до размера головы быка. И он у нее был один на всю комнату. - Я вздохнула. - Но наши шарики долго не служат, мы все время их случайно прихлопываем, наступаем на них, теряем. А новый сделать сложно, нужно либо ждать мая, когда начнет летать пух, или искать по углам пыль, которой никогда нет, потому что мама тщательно следит за чистотой. Замкнутый круг: испортил шарик - получил за то, что испортил. Пошел искать пыль, чтобы сделать новый, нашел и сделал - получил за то, что пропустил ранее в доме пыль...

Маркус тихо засмеялся.

- У тебя строгая мама.

- Какой еще будешь, когда у тебя пятеро детей...

- У вас во всех семьях так много отпрысков? - поинтересовался мужчина.

- Сколько Безымянные дают, столько и должно быть.

- Ничего себе, - нервно ответил Маркус. - И никакого контроля рождаемости?

- Что это такое?

- Контрацепция.

- Что? - Я вздохнула. - Ты не в городе технеров, у нас свои устои. У вас, похоже, принято менять партнеров как перчатки, не задумываясь о последствиях. У нас пары почти всегда один раз и на всю жизнь. - Я осеклась, вспомнив, что у Маркуса было очень много женщин. Интересно, сколько? Десять? Нет, наверно, больше. Двадцать?! Ох, а сколько у него тогда детей должно быть?! В каждом доме в городе по ребенку?

- Чего притихла, уснула? - спросил он.

- Нет, просто... - я вспомнила, что он упоминал контроль рождаемости. Наверно, он им пользуется, чтобы не продолжать свой род каждый раз, когда ему вздумается пристроиться к красивой девушке. Мысль о том, что он регулярно ходит по женщинам, меня разозлила. Я свернулась калачиком и сердито буркнула: - Спи.

- Ладно, ладно, - тихо хмыкнул Маркус у меня за спиной, и я почувствовала, что он прикасается губами к моему затылку. Я испуганно вытаращила глаза в темноту, стараясь не выдать свою реакцию движением. - Спокойной ночи, - прошептал его голос мне на ухо, вызвав волну мурашек.

- Угу, - нервно кивнула я. Теперь уснуть будет сложно.