Первородный грех

Глава 5 Праздные руки являются инструментами Дьявола

К тому времени, как мы подъезжаем к дому Галлагеров, вечеринка уже в полном разгаре. Группы подростков возле припаркованных вдоль дороги машин, музыка, грохочущая на заднем дворе, возгласы и крики.

Мы с Люком пересекаем улицу, направляясь туда, где припарковалась Райли. Всклоченные розовые волосы Тейлор мелькают, когда она выбирается с заднего сидения автомобиля Райли и толкает меня локтем.

— Нам нужен простор — можем заявиться без приглашения на вечеринку в Марблхеде. Меня тошнит от этой толпы.

Райли обходит автомобиль и подходит к нам.

— Ты платишь за бензин, чтобы туда добраться, — говорит она, в то время как Тревор откидывает ее длинные коричневые локоны назад и обнимает ее за плечи.

— Не вопрос, — отвечает Тейлор.

Ее светлая кожа краснеет, когда она касается языком кольца, продетого в ее губе. Она кидает косой взгляд на своего брата и направляется в эпицентр вечеринки.

Райли и Тревор пожимают плечами, и Трев улыбается девушке, показывая ямочки на щеках, когда она направляется вслед за Тейлор, пересекая улицу.

Люк переплетает пальцы с моими.

— Подходящий объект для твоего Влияния, — говорит он, мотнув головой в сторону удаляющихся друзей.

Я толкаю его.

— Да, ты прав. Мы ведь о Тейлор говорим. Тебе что, доставляет удовольствие наблюдать мои поражения?

— Мне нравится наблюдать за всем, что ты делаешь.

Он снова берет меня за руку, и мы отправляемся вслед за Тейлор, пробирающейся сквозь толпу.

Група Дилэни, «Roadkill», расположилась позади дома возле входа. Поскольку мы приближаемся, музыка становится все громче. Я тащу Люка сквозь толпу туда, где Тейлор, Райли и Тревор расположились возле костра.

— Я принесу нам чего-нибудь выпить, — предлагает Люк.

Он сжимает мою ладонь, и устремляется к противоположной стороне двора, где вдоль забора выстроились ящики со льдом. Я ловлю себя на том, что смотрю ему вслед. Что-то трепещет внутри меня, и улыбка непроизвольно расплыватеся на моем лице.

Господи, как же он прекрасен.

— Рифер жжет, — произносит возле моего уха Тревор, отвлекая меня от размышлений.

Мое сердце подскакивает, и я оборачиваюсь, ожидая увидеть Рифера, объятого пламенем. Взгляд голубых глаз Тревора направлен в сторону дома.

— Там, — смеется он. — С гитарой.

Я со вздохом облегчения разворачиваюсь туда, где находится группа.

Даже учитывая то, что мой бывший парень абсолютно ни на что не годен, с гитарой в руках он становится гением. И мне стоит признать, что группа звучит отлично.

Темные волосы Дилэни подскакивают в такт громко исполняемой ей прекрасной Аврил Лавин. На ней рваные джинсы и черный жилет, ее глаза густо подведены черным карандашом. Девушка выглядит совсем иначе, нежели на работе в футболке Рикко и ее излюбленным конским хвостом. Любой, кто бы ее увидел, решил бы, что она выглядит скорее на двадцать, чем на свои пятнадцать.

— Дилэни великолепно поет, — добавляет Тревор, когда его взгляд возвращается ко мне. — Но… — запинается он, — когда пела ты, было куда лучше.

Я закатываю глаза.

— Если тебе так кажется…

Когда песня заканчивается, Рифер снимает гитару и обнимает Дилэни.

— Кажется, это он специально для тебя, — замечает Тревор, толкая меня локтем.

— Ну и ладно, — отвечаю я.

Кажется, прошла целая жизнь с того времени, когда мы были вместе, хотя это было не так уж и давно. Я смотрю на группу и понимаю, что не со всеми знакома. Их басиста, высокого темноволосого стройного подростка, я точно вижу впервые.

Я толкаю Тревора.

— Кто тот басист?

Тревор рассматривает группу.

— Я не знаю, — наконец произносит он.

— Но я собираюсь узнать, — сказала Тейлор позади меня.

Я стала разворачиваться, но она схватила меня за руку и потянула к группе. Когда мы добрались до них, Дилэни усмехнулась.

— Где Мэгги?

Я пожала плечами.

— Отец не позволил ей прийти.

Тейлор расправила плечи, и определенный интерес вспыхнул в ее темно-серых глазах.

— Кто тот горячий парень? — сказала она, вздыхая.

Дилэни посмотрела через плечо туда, где отдыхала группа. Рифер расценил этот взгляд как предложение присоединиться к нам. Он подошел к Дилэни, откидывая рукой золотисто-коричневые дреды с его светло-карих глаз.

— Привет, Фрэнни, — сказал он, положив руку на плечо Дилэни.

Я виновато вздрагиваю от пронзившей меня боли, искренне надеясь, что Дилэни с ним потому, что они оба этого хотят, а не потому что так сложились обстоятельства.

— Привет, Риф. Как дела? — Он прижался лицом к шее Дилэни.

— Отлично.

Я воздерживаюсь от смеха, прежде чем она убежала.

Он, в общем-то, неплохой парень, несколько помешанный на гитаре, и я по своему любила его когда-то, но почему он до сих пор рассчитывает, что я стану ревновать его, мне никогда не понять. Мы расстались. Когда он, наконец, закончил со своим импровизированным представлением, то посмотрел на меня.

— То есть, тебя это не впечатлило?

Я пытаюсь улыбнуться, до конца не осознавая, что он имеет в виду: музыку или себя.

— Нет.

Что было верно в обоих случаях.

Несколько секунд он выглядит удивленным, но затем приходит в себя.

— Ну, твой уход из группы пошел ей на пользу. У Дилэни потрясающий голос.

В отличие от моего, как я полагаю. Что, в общем, было верным.

— Мы собираемся продемонстрировать нечто новое.

— Черт побери! Это великолепно!

Дилэни толкает меня в бок так, что у меня перехватило дыхание.

— Боже, Тэй, я и так поняла.

Я потираю бок, глядя в сторону группы Рифера.

— Кто ваш басист?

Рифер оглядывается на парней.

— Кто ваш басист?

— Марк. Он новенький.

Рифер оборачивается и поднимает руку. Новенький отрывает взгляд от гитары, которую настраивал, и смотрит на меня с намеком на улыбку, словно он знал, что мы говорили о нем. Его взгляд скользит по мне. Затем он кивает и снова возвращается к настройке гитары. Рифер кивнул в его сторону, и его внимание снова вернулось ко мне.

— Он был инициатором записи демо, — произнес Риф так, словно парень его фаворит.

Даже будучи абсолютно уверенной, что я никогда бы не заинтересовалась им, что-то пугающе знакомое было в этом парне. Я перехватываю его пристальный взгляд, когда он снова отрывает глаза от гитары. Его бровь изогнута, и что-то похожее на намек на улыбку мерцает на его лице.

Я возвращаю внимание к Риферу и Дилэни, поскольку его взгляд жжет мне шею. Дилэни сияет. Затем ее взгляд встречается с моим, и ее улыбка гаснет.

— Эй! Ты должна спеть что-нибудь.

Челюсть Рифа упала.

— Мне так не кажется… Я не собираюсь этого делать, — заявляю я отступая.

Дилэни хватает мою руку и тащит меня к микрофону.

— Уверенна, что собираешься. Что ты хочешь исполнить?

Я вырываю руку.

— Серьезно, Дилэни. Ты же не хочешь испортить вашу репутацию, позволяя мне петь здесь. Особенно учитывая тот факт, что у вас есть новые хиты, и как вы позиционируете себя.

Рифер настороженно глянул в толпу.

— Она права.

— Сделай это, Фи! — крикнула Райли.

Я пытаюсь отыскать взглядом Тейлор. Тревор усмехается мне через ее плечо. И в этот момент я ощущаю такой импульс статического электричества, что все волосы на моей коже поднимаются дыбом. Я почти чувствую потрескивание над моей кожей.

Мэтт.

Я остаюсь невидимым позади Фрэнни на опушке леса, внимательно наблюдая. Повсюду я вижу пары, увлеченные друг другом, на разных стадиях соблазнения. Все довольно-таки невинно, и ни одной душе не угрожает опасность.

И, пока я осматриваю толпу, лицо Лили внезапно возникает передо мной. Прошло уже два дня, как я ее не видел, и каждый раз, когда я ее вспоминаю, меня пронзает электрический импульс. Как тот, что я ощутил, когда она прошла сквозь меня в своей квартире. Я видел ее всего два раза. Она даже не знает о моем существовании. Но что-то упорно не позволяет мне ее забыть.

Я прислоняюсь к стволу старого клена во дворе и смотрю. И, каждый раз, когда я натыкаюсь на нежное прикосновение или целующуюся пару, я представляю, каково бы это было, любить Лили подобным образом, иметь возможность к ней прикоснуться.

Я закрываю глаза и представляю прикосновение к ее коже.

Ее запах.

Ее вкус.

Я ощущаю дрожь, и мой затылок резко врезается в дерево.

Концентрируюсь.

Открываю глаза.

Фрэнни говорит с какой-то девушкой из группы, а Люк возле бочонка. Он протягивает пиво блондинке, которая прикладывает максимум усилий, чтобы прижать его к перилам. Она улыбается своими блестящими красными губами и достает из кошелька клочок розовой бумаги. Я заметил, как он положил его в карман, прежде чем наполнить другой бокал.

Потрясающе, моя сестра влюбилась в демонический магнит для цыпочек. Неприятности не заставят себя долго ждать. Что мне на руку. Чем быстрее она поймет, с кем связалась, тем быстрее свалит от него.

Может, мне стоит позаботиться, чтобы она нашла эту бумажку…

Я снова осматриваю двор и снова натыкаюсь на молодых людей, увлеченных друг другом, разговаривающих, смеющихся, льнущих друг к другу в тени деревьев.

Образ Лили снова в моей голове. Я пытаюсь избавиться от него, но он не желает исчезать. И я позволяю фантазиям захватить меня. Я ощущаю, как она прижимается ко мне, вызывая неистовое желание, которого у меня не должно быть априори. Но в фантазиях возможно все.

Я обнимаю ее, она приближает свое лицо к моему, и я ее целую. Я провожу руками вдоль изгибов ее тела, и ощущаю легкое покалывание и нарастающий жар, поскольку ее руки скользят по мне.

Я ощущаю такую потребность в ее близости, что это вызывает головокружение, и волна отчаяния пробегает по всему моему существу. Гул моего шестого чувства заставляет меня жестоко раскаяться. И я соображаю, что электрические покалывания были вовсе не от рук Лили.

Я ощущаю присутствие демона.

Я утратил концентрацию.

Я даже не имею представления, что стало причиной покалывания, и как исправить собственную оплошность. Я проношусь через двор и оказываюсь рядом с Фрэнни. Она настороженно пятится от группы.

— Я должна уйти, — говорит она своим друзьям, и ищет глазами Люка, который как раз подошел с двумя бокалами пива.

— Друзья твоего парня здесь, — шепчу я ей на ухо.

— Где? — спрашивает она, широко распахнув глаза.

— Я не знаю точно, но их явно больше, чем один. Идем.

Я пытаюсь ее подтолкнуть, но она уже идет. Она объясняет Люку:

— Мэтт говорит, что нам нужно уйти, — говорит она, тревожно озираясь вокруг.

Люк опускает пиво и берет ее за руку.

Мы быстро возвращаемся к автомобилю, и, как только выходим на дорогу, в темноте леса я замечаю три пары тлеющих красных глаз. Огромный рыжеволосый демон из Рикко внимательно наблюдает за нами. Хотя он ничего не предпринимает, чтобы остановить нас, острые электрические импульсы волной прокатываются по мне.

Фрэнни становится в защитную стойку, но Люк берет ее за руку и ведет к автомобилю. Демон награждает меня грозной усмешкой. Даже при том, что я невидим, он ощущает мое присутствие, и я бы сразу ощутил его, если бы не отвлекся.

Двое других демонов ниже его ростом, но такие же коренастые, выходят из тени, когда я подхожу к автомобилю Люка.

Что, черт возьми, здесь происходит? Они явились за Фрэнни?

Я наблюдаю, как Фрэнни и Люк ныряют в автомобиль.

Мое присутствие действует на нервы демонам еще пару секунд, затем я располагаюсь на заднем сидении автомобиля. Взгляд Люка сосредоточен, суставы на его пальцах, обхвативших руль, побелели, когда он объезжает ямы.

— Ты намерен сбежать от них? — интересуюсь я, устраиваясь удобнее.

Я перевожу взгляд на Фрэнни.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

— Со мной все хорошо.

— Они ничего тебе не сделали?

— Нет. Ты сам все видел.

— Это моя ошибка, — еле слышно шепчет Люк.

— Люк, перестань.

Фрэнни опускает руку на плечо демона и обеспокоенно смотрит на него. Взгляд Люка устремлен на ветровое стекло, его лицо напряжено, челюсть сжата.

— Я не думаю, что тебе безопасно оставаться со мной.

— Я никуда не уйду.

Его взгляд перемещается на ее макушку, поскольку она опустила голову на его плечо, он глубоко вздыхает, возвращая внимание на дорогу. Он все еще решительно настроен, его руки твердо сжимают руль, его рот вытянулся в жесткую линию.

Но в его быстром взгляде я увидал это. Его ответ. Я видел, как тоска в его взгляде сменилась решительностью. Возможно, он и не такой уж и гад.

Если Люк понимал, что из-за него Фрэнни подвергается опасности, я думаю, он собирался уйти. С этой мыслью я проникаюсь некоторым уважением к демону. По сути, если бы он не был демоном, может я и согласился бы терпеть его возле моей сестры. Но он был демоном. А я выполняю свои обязанности.

Люк припарковался, где и обычно, под раскидистым кленом возле забора, с той стороны улицы. Мне было видно только переднее крыло Шелби между шелестящих в лунном свете листьев деревьев. Но я смотрела на него в течение долгих часов, так как Люк высадил меня, твердо вознамерившись держаться от меня в стороне.

Я поднимаю подбородок с рук, лежащих на подоконнике, и разминаю затекшую шею. Я беру телефон с тумбочки, поддавшись порыву позвонить Люку, и неожиданно набираю номер Гейба.

Гудок даже не успел пройти, как автоматический голос сообщает мне то, что я и без него знаю.

Абонент не доступен.

Затем короткие гудки.

Я прикидываю, может послать ему мысленное сообщение, что мне нужна его помощь. Он пришел бы?

С мысленным стоном я поднимаюсь с кровати. У Гейба была причина отсутствовать. Я могу сколько угодно убеждать себя, что мы нуждаемся в его помощи; но на самом деле мне нужен только он. Глупо и несправедливо звать его только потому, что я скучаю.

Я вздыхаю и натягиваю джинсы, но не переодеваю футболку, в которой я сплю. Приоткрыв дверь, я осматриваю тихий темный зал. Дверь скрипит, когда я открываю ее, и я напоминаю себе обязательно смазать шарниры.

Я на цыпочках спускаюсь вниз по лестнице. Я помню о жутко скрипящей ступеньке в самом начале, остальные тоже поскрипывают под моим весом, но не так сильно. Пульс отдается в моих ушах, когда я прикасаюсь к ручке парадной двери. Окинув быстрым взглядом помещение, я открываю дверь и выскальзываю на улицу.

Люк выскакивает из автомобиля и мчится ко мне сразу же, как только замечает меня. Он берет меня за руку и тянет к Шелби.

— Что? Что случилось? — спрашивает он, его глаза беспокойно мечутся по округе.

— Я…

— Он здесь? Черт! Ты встретила его? — Он усаживает меня на пассажирское сидение.

— Нет. Дело не в этом. Просто я…

— Что он сделал, Фрэнни? — Он садиться рядом и судорожно осматривает меня.

Я ощущаю привкус кофе на его губах, поскольку я наклоняюсь к нему, зарываюсь рукой в его волосы, и прижимаюсь губами к его губам. Его мышцы не расслабляются, но меняется причина их напряжения.

Его внимание перемещается от «вообще», до «здесь и сейчас». Ко мне. Находящейся там, где мне хочется. Спустя минуту он плотнее прижимается ко мне, поглаживая мою шею, глубже погружаясь в поцелуй. Затем я отстраняюсь.

— Мне просто не хотелось быть одной.

Люк вытаскивает меня из автомобиля и обнимает.

— Для тебя не безопасно оставаться здесь, — говорит он, мягко поглаживая мои волосы.

— Тебе нужно вернуться домой, дом под защитой твоего отца.

Я отстраняюсь.

— Мой отец, что?

Его губы вытягиваются в линию, пока он размышляет, как ответить.

— Есть что-то такое в твоем отце, Фрэнни. Я не знаю почему, но я не мог читать его, когда был демоном. — Его взгляд скользит вдоль улицы и возвращается обратно ко мне. — Я так же не мог переместиться в твой дом а это возможно только при наличии «защиты сверху».

Я задумалась об отце, мистере-любителе-яблочных-пирогов-и-бейсбола.

— Ты полагаешь, что что-то не так с моим отцом?

Он качает головой и хмурит брови, все еще размышляя.

— Все так, но он имеет какое-то отношение к небесам. Ты не в курсе какое именно?

— Нет. Нет ничего особенного в моем отце, разве что он очень любит брюссельскую капусту.

Я ощущаю, как мое лицо непроизвольно морщится.

Черные глаза Люка искрятся в серебристом лунном свете, когда он, улыбнувшись, обнимает меня за талию и ведет к дому.

— Который час?

— Не знаю… около четырех, наверное.

— Тебе нужно поспать.

Я улыбаюсь ему.

— Так же, как и тебе. Твой рабочий день начинается в шесть часов? Не хочу, чтобы ты уснул и пускал слюни на книги.

Он оборачивается и внимательно меня изучает.

— Не после того, что случилось сегодня у Галлагеров. Ренориан где-то рядом. Я не спущу с тебя глаз.

Мы оказываемся на пороге моего дома, и он осторожно открывает дверь. Он целует меня, и, когда он пытается вернуться назад, я удерживаю его. Опустив ладони на его грудь, я чувствую, как стучит под моими пальцами его сердце, также быстро, как и мое. Его губы скользят к моему уху и вниз вдоль моей шеи.

Я отстраняюсь и смотрю в его глаза.

— Думаю, что тебе лучше подняться со мной наверх, — шепчу я.

Мои пальцы немного дрожат, когда я переплетаю их с его, и тяну Люка за собой. Он немного колеблется, стоя на пороге, и встряхивает головой.

Пожалуйста.

Пожалуйста.

Пожалуйста, идем.

Он глубоко вздыхает.

Виноватая улыбка отражается на его лице, поскольку он переступает через порог. Его глаза спрашивают меня, и я отвечаю, проводя его вверх по лестнице в свою комнату, надеясь, что ступени не скрипят так громко, как мне кажется.

Я закрываю за нами дверь и прижимаюсь к нему, прислушиваясь к звукам во вне. После минуты, проведенной в абсолютной тишине, я успокаиваюсь, смотря на Люка. В бледном серебристом свете луны его глаза искрятся.

Электрическое покалывание волной пробегает по моей коже, осыпая ее мурашками, когда он вновь целует меня. Я тяну его к кровати, и избавляюсь от джинсов. Он еле дышит, когда я поднимаюсь и протягиваю ему руку.

— Фрэнни… — шепчет он, и его рука ищет ручку входной двери.

Я прижимаю палец к губам, и снова протягиваю ему руку. Он озирается в сторону двери, затем снимает ботинки и опускается на мою кровать. Я зарываюсь в его объятьях и жадно вдыхаю его запах.

— По моему, это плохая идея, — выдыхает он мне в волосы.

Но, поскольку мои руки скользят по его груди, животу и спускаются ниже, похоже, его телу эта идея нравится куда больше. Я тянусь к его уху.

— По-моему, это лучшая идея, из всех, что у меня когда-либо возникали. — Я плотнее прижимаюсь к нему и награждаю страстным поцелуем. — На тебе слишком много одежды, — выдыхаю я в его губы.

Он поднимается на локтях, и я стягиваю его футболку, а затем и свою. Какое-то время он смотрит на мое обнаженное тело, и я стараюсь, чтобы он не заметил, как я дрожу.

— Фрэнни…, — шепчет он снова, и я понимаю, что не я не одна волнуюсь.

Я вцепляюсь пятерней в его волосы и возвращаю его губы к своим. Его губы снова перемещается к моему уху.

— Так как насчет того, чтобы не использовать твое Влияние на близких тебе людях.

Я вздрагиваю, когда его горячее дыхание касается моего уха, и улыбаюсь.

— Ты сам мне сказал, что я могу попрактиковаться.

Выражение его лица кажется напряженным, когда он откидывается на подушку.

— Полагаю, что мы подразумеваем под этим разное. Ты ведь знаешь, как сильно ты можешь влиять на людей.

Он накрывает меня простыней, подворачивая ее край под меня, и откидывает волосы с моего лица. Повернувшись на спину, я шумно выдыхаю.

— Ты хочешь, чтобы я использовала свое Влияние, чтобы затащить в свою постель кого-то другого? Большинство парней не нужно уговаривать переспать с их подругами.

— Я думал, что ты уже поняла, что я не отношусь к «большинству».

Он проводит пальцем вдоль моей брови.

— Я семь тысячелетий совершал неправильные поступки. Это единственное, что мне хочется сделать правильно.

— Но я люблю тебя. Что неправильного в том, чтобы желать с тобой близости.

Его лицо темнеет, и взгляд теряет фокус.

— Все, что касается меня, по отношению к тебе по определению является неправильным.

— Не заставляй меня снова использовать Влияние на тебе, — замечаю я, касаясь его щеки, и возвращая его внимание обратно в комнату.

Когда наши взгляды встречаются, его глаза кажутся мне бездонными.

— Фрэнни… — Он умолкает, приподнявшись на локте, все еще внимательно глядя на меня. — Тебе не нужно использовать Влияние на мне, чтобы заставить желать тебя. Всем своим существом я никогда не желал кого-либо больше. Но мне необходимо нечто большее между нами, — он указывает на себя, потом на меня, — нежели примитивный секс.

Он проводит ладонью по моей щеке. Мне не хочется, чтобы он так воспринимал это. Я отталкиваю его.

— Ты считаешь меня слишком порочной?

Он давится смехом, и опускается на кровать рядом со мной, обнимая меня, зарываясь лицом в мои волосы. Мне хочется возмутиться, но мне становится удивительно хорошо, когда я располагаюсь на его плече, прикасаясь к атласу его кожи.

До того момента, как в холле что-то происходит. Люк падает на пол между кроватью и окном. Я хватаю свою футболку с пола и натягиваю ее, но надев ее, я улавливаю аромат корицы. На мне футболка Люка. Я оставляю ее и натягиваю одеяло на себя.

В холле вспыхивает свет, щелкают двери, словно вся моя семья высыпала из своих комнат. Через минуту кто-то толкает мою дверь.

— Хм… — произношу я, пытаясь казаться заспанной, при том, что мое сердце бешено колотится.

Я вовсе не была заспанной до этого. Я никогда не отличалась хорошим сном. Дверь распахивается, и тревожный взгляд папы осматривает комнату.

Он осматривается вокруг и произносит:

— Ты в порядке?

— Ум… Что-то случилось?

— Зеркало в холле упало со стены. Должно быть, гвоздь выскочил.

— Понятно, — откликаюсь я, симулируя желание уснуть.

Еще момент, и дверь закрывается. Я лежу в ожидании, пока все в доме не успокоятся и свет в зале не погаснет. Кажется, прошла целая вечность, когда Люк показывается над краем кровати.

— Я же говорил, что это плохая идея, — шепчет он с взволнованной ухмылкой. — Если твои родители застанут меня здесь…

Ему не нужно заканчивать мысль. У нас только-только наметился какой-то прогресс во взаимоотношениях с родителями. Им не особо нравится Люк, но, по крайней мере, они больше не ненавидят его, как прежде.

Я сажусь на постели, и он замечает свою футболку на мне.

— Приятно видеть.

— Извини, — говорю я, пытаясь ее стянуть.

Он перехватывает мою руку, и паника отражается в его глазах.

— Не надо. У меня в машине есть другая.

Я улыбнулась, любуясь тем, как он выглядел без нее. Я снова протягиваю к нему руку, но он качает головой, и улыбка медленно расплывается на его лице.

— Полагаю, мы достаточно испытывали собственную удачу. — Он подходит к окну, смотрит вниз и замирает. — Было бы куда проще, если бы я покинул дом как положено.

Я поднимаюсь с кровати и подхожу к нему.

— Ты свернешь себе шею. Тебе следует остаться. — Я беру его за руку и обхватываю ей себя. — Остаться со мною.

— Фрэнни, пожалуйста. Ты уже заставила меня прийти сюда против всех моих правил. Но мне действительно лучше уйти.

Он целует меня, затем оглядывается назад на дерево. С замиранием сердца я наблюдаю, как он открывает окно и забирается на подоконник. Люк несколько раз пытается ухватиться за ветку, и, наконец ухватившись за нее обеими руками, он прыгает, оттолкнувшись от подоконника.

Ветка прогибается под его весом. У меня перехватывает дыхание, когда раздается треск, но он достаточно ловко перебирается ближе к стволу. Он напоминает гибкую черную кошку, перебираясь с одной ветки на другую, пока, в конечном счете, не спрыгивает на землю.

Я понимаю, что задержала дыхание и медленно выдыхаю, в то время как он отходит, чтобы увидеть меня.

Боже, как он прекрасен.

Горизонт розовеет, знаменуя начало нового дня. Он медленно отходит к автомобилю, и мое сердце ноет сильнее с каждым его шагом.

— Что, черт возьми, с тобою не так, Фрэнни? — раздраженный шепот Мэтта в моем ухе заставляет меня вздрогнуть.

Удержавшись от визга, я разворачиваюсь к нему. Он хмуриться, и заметив футболку, одетую на мне, закатывает глаза.

— Здесь? Ты собиралась это делать здесь? С мамой и папой на первом этаже?

Мое лицо краснеет, и мне приходится сдерживать собственный голос в границах шепота.

— Ты подглядывал?

Он отходит на несколько шагов.

— Я ангел, а не соглядатай. Я не подглядывал. Но это не снимает с тебя ответственности за то, что ты тащишь своего друга посреди ночи в свою комнату, чтобы пообщаться.

— К твоему сведению, мы только общались, Люк не захотел продолжения.

— Ага. Именно поэтому на тебе его футболка.

Его улыбка выходит кислой. Я отворачиваюсь, чтобы скрыть румянец.

— Так или иначе, тебя не касается, чем занимаемся мы с Люком. И где.

— Как раз меня это очень даже касается. Моя работа состоит в том, чтобы защищать тебя, даже от собственной глупости. Я не позволю тебе, Фрэнни. Я не позволю тебе разрушить собственную жизнь.

Гнев прорывается из меня наружу, когда до меня доходит смысл им сказанного. Я поднимаюсь и толкаю его так сильно, как только могу.

— Это ты сорвал зеркало со стены. Ты ведь?

Он отступает на несколько шагов, и мрачная улыбка появляется на его губах.

— Господи Иисусе, Мэтт!

Я захватываю руками собственные волосы и со стоном оборачиваюсь к окну. Я смотрю, как Шелби заводится, разворачивается и уезжает. С глубоким вздохом я поворачиваюсь к Мэтту.

— Мы можем поговорить об этом позже?

Выражение его лица смягчается, он кивает и исчезает. Я забираюсь в постель и натягиваю на голову одеяло. Через минуту я поднимаю голову и осматриваю комнату.

Никого.

Я касаюсь рукой того места, где совсем недавно блуждали губы Люка, все еще ощущая покалывание на своей коже.

Закрыв глаза, я подношу футболку к своему лицу, возвращая нормальный ритм собственному сердцу. Я была безумно рада, когда вернулся Мэтт, но кто бы мог подумать, что ангел-хранитель может быть таким подозрительным и ревнивым глупцом? Он словно мой собственный личный пояс целомудрия.

Даже учитывая то, что я поклялась не использовать Влияние на собственной семье, пожалуй, стоит сделать ради Мэтта исключение, чтобы он немного поостыл. В конце концов, мне нужна практика.

Я улыбаюсь, вспоминая, как здорово это сработало с Люком. Честно, я не собиралась пользоваться этим.

И, наконец, засыпаю, окруженная запахом корицы и с легким покалыванием на коже. И в моем сне Мэтт не прерывает нас.