Пленница Риверсайса (СИ)

Тами

Услышав звук горна, пронзительный и затяжной, Тами поспешила выглянуть наружу. Неужели они на месте? Она отворила тонкие занавеси, устремив взгляд за окно. Сначала перед её взором появились лишь холмы, невысокие и густо поросшие травой, а дальше…

Её глаза широко распахнулись, как только она увидела огромный величественный замок, что возвышался за теми холмами.

«Риверсайс», — изумилась Тами, не в силах отвести взгляда от каменного великана, что громоздился сбоку Янтарной дороги; он словно встречал их, протягивая вперёд свою единственную ручищу, на деле оказавшейся откидным мостом. Не сумев скрыть восхищения во взгляде, Тами припала к окну.

Она и предположить не могла, что замок окажется таким огромным; он был раза в два больше Тилмрэда! Полдюжины высоких башен по спирали возвышались одна над другой, и казалось, будто смотровая башня, что была самой высокой среди них, упирается своим острым шпилем прямиком в пушистое облако. Витражные стёкла, украшавшие арочные проёмы окон, перемигивались под яркими лучами солнца цветной мозаикой; они блестели и сверкали, и Тами сумела разглядеть их даже из маленького окошка повозки. К замку вёл длинный-длинный каменистый мост, который опустили, стоило только зорким караульным на той самой высокой смотровой башне заприметить вдали отряд под знамёнами Вэлдонов.

Лошади медленно двигались вперёд, тянув за собой повозку, которая раскачивалась из стороны в сторону. Миновав ворота замка, лошади проехали ещё пару метров пока, наконец, не остановились; Тами слышала их громкое фырканье.

Они прибыли на место.

Веда Арлин поднялась с колен, расправляя костлявыми руками складки на своём длиннополом красном платье. Последний час пути она молилась.

— Слава богам, мы добрались! — выдохнула веда.

Тами же не разделяла её радости. В ту минуту, как отвориться дверь повозки, ей придётся предстать перед людьми Вэлдонов, чужими и безликими. В пути она могла укрыться от любопытных глаз за стенами повозки, а вот получиться ли сделать тоже самое в замке? Тами не слишком-то уповала на это.

Веда Арлин громко вздохнула, заёрзав на сидении, и её вздох потонул в бешеном стуке сердца Тами; ей показалось, этот стук, пульсирующий и монотонный, был слышен каждому во дворе, он затмевал собой все прочие звуки.

За окном мелькнул силуэт невысокой стройной женщины, возраста её матери. «Кейла Вэлдон», — пронеслось в голове Тами, а стук сердца сделался просто невыносимым. Тами ещё сильнее вжалась в сиденье повозки, страшась выглянуть наружу.

Будто услышав её трусливые мысли, Кейла Вэлдон взглянула на повозку. Её лицо перекосило от гнева, и она резко дёрнулась в сторону. Тами без труда различила эмоции, что владели этой женщиной, да она и не старалась скрыть их. Кейла Вэлдон ненавидела Тами, столь же люто, что и её сын Рован, а может и того сильнее.

Минутой позже рядом с Кейлой появилась молодая девица, едва ли старше Тами. Она так сильно походила на Кейлу, что Тами не составило труда догадаться, кто перед ней. Джорли Вэлдон, сестра лорда Вэлдона и невеста Гарвана Рийнарда, принца Этелхорда.

Тами сглотнула ком, внезапно подступивший к горлу, её руки слегка дрожали, и она сжала их на коленях. Разумеется, Тами не тешила себя напрасными иллюзиями, и не ожидала тёплого приёма в Риверсайсе. Она знала — здесь ей не рады.

Тем временем Мариус спешился и уверенным шагом владетеля Риверсайса направлялся в сторону матери и сестры, которые уже распахнули для него свои объятия. Женщины казались такими маленькими рядом с ним, а на их лицах читалась неподдельная радость от долгожданной встречи. Они любили своего лорда.

Засмотревшись, Тами вздрогнула, когда дверь повозки неожиданно распахнулась, и в образовавшемся проёме показалось лицо великана-добряка Сесила Фэлана.

— Миледи, — протянул он своим звучным голосом, подавая ей руку.

Кивнув, Тами вложила свою изящную ладонь в его огромную мозолистую ручищу, и выбралась из повозки, следом за ней и веда Арлин ступила на землю, что принадлежала Вэлдонам.

Тами огляделась.

Во дворе собралось полно народу; замковый люд, разношёрстный и шумный, с неуёмным любопытством поглядывал в их с ведой сторону, собаки лаяли, вокруг носились дети, босые и растрёпанные. Тами слышала едва сдерживаемое фырканье и тихие шёпотки, доносившиеся из толпы, и ей казалось, что, должно быть, так шипит змея, прежде чем соберётся пустить яд.

Они звали её «дочь убийцы».

Тами дала себе зарок, что стерпит любые насмешки, но шёпот с каждой секундой усиливался, и вот женщины, озлобленные и незнакомые, уже без стеснения плевали ей под ноги, а мужчины показывали неприличные жесты, от вида которых щёки Тами запылали. «Словно дикие звери, почуявшие кровь», — вспыхнула Тами, глядя на них. Она не отводила взгляда, она не выкажет страха.

Веда Арлин осуждающе поглядела на них, в тот момент Тами была рада, что мать отправила веду вместе с ней, и вскоре негодующий ропот, пронёсшийся по толпе, стих. В полной тишине, что воцарилась во дворе (даже воины лорда Вэлдона не нарушали её), к ним подошла Джорли Вэлдон.

— Миледи, веда, — произнесла она, склонившись в изящном реверансе. — Я Джорли, сестра лорда Вэлдона. Полагаю, вы утомились, проделав такой долгий путь. Я провожу вас в ваши покои.

Особой теплоты в её словах Тами не услышала, но она держалась вежливо и учтиво, и не выказывала своего неуважения, которое с лихвой проявили её брат Рован и мать. Кейла Вэлдон даже отвернулась, когда Тами проходила мимо, будто боялась замараться только от одного её вида; Рован окатил Тами ледяным взглядом, к которому она уже успела привыкнуть за время пути, а лорд Вэлдон… Тами не посмела взглянуть на него, не желая вновь видеть его хмурое лицо.

В полной тишине они миновали людный двор и вошли в замок сквозь тяжёлые ворота, что сейчас оказались распахнуты настежь. Просторный зал был залит лучами утреннего солнца, золотистыми и тёплыми, но Тами не смогла хорошо разглядеть его убранство, Джорли сразу свернула в сторону лестницы, что находилась рядом со входом. Ступени, крутые и широкие, тянулись вверх, пока не вывели их в длинный коридор.

— Лорд Вэлдон распорядился, чтобы вам отвели покои в хозяйском крыле, — пояснила Джорли, а Тами едва не застыла на месте от неожиданности. Она не хотела, всякий раз выходя из комнаты, встречать на своём пути Рована. Боги, а вдруг его покои окажутся по соседству с её? У Тами похолодели руки, стоило ей только представить это.

А Джорли всё шла и шла, шурша накрахмаленными юбками; Тами казалось, длинный коридор, вдоль которого тянулась вереница одинаковых дверей, никогда не закончится. Наконец, оказавшись почти в самом его конце, Джорли распахнула одну из этих дверей.

— Эта ваша комната, миледи, — сказала она. — Комната веды располагается в противоположной стороне.

Едва кивнув, она повела веду к её покоям, а Тами не оставалось ничего другого, как войти внутрь. Ей отвели просторную комнату, с большой кроватью, на которой могли легко уместиться сразу несколько человек; дубовый стол располагался у окна, а большой шкаф у стены напротив. В центре пестрел расписной ковёр; он был мягким и добротным, и Тами сразу узнала руку мастеров из Нелфорда.

Измученная долгой дорогой, Тами улеглась на кровать, и сама не заметила, как провалилась в глубокий сон. Ей снился Тилмрэд, теперь такой далёкий, но всё ещё родной, с цветущими садами и шумной рекой, окружавшей замковые стены со всех сторон; она слышала заливистый собачий лай, что доносился с псарни, и громкий голос Лоркана, звавшего собак. Она видела, как маленькие дети, крича и смеясь, бегают во дворе, а ещё она видела Клойда. С любовью и нежностью он гладил её по волосам, тихонько нашептывая о чём-то, но Тами не могла разобрать слов, а когда она повернулась, чтобы поглядеть на него, тот уже исчез, и сколько бы Тами не звала, он больше так и не появился.

Резко дёрнувшись, Тами проснулась. Её лицо было мокрым от слёз, и она всё никак не могла понять, где находиться. И кровать, и комната казались ей чужими и незнакомыми, но воспоминания быстро воротились к ней.

«Риверсайс, я в Риверсайсе», — подумала Тами, поднимаясь с постели.

Густые сумерки, словно покрывало, опустились на замок, а на потемневшем небе появилась россыпь золотистых и бронзовых звёзд; они были так близко, что Тами казалось, протяни она руку и сможет коснуться их.

Сколько же она проспала? Который час? Неужели к ней никто не заходил? Даже веда Арлин?

Стоило ей только об этом подумать, как двери её комнаты бесшумно распахнулись, и на пороге появился Рован. Он успел переодеться, сменив пыльный дорожный костюм на тёмно-зелёный камзол. Сама того не замечая, Тами попятилась задом, чем вызвала его холодную усмешку.

«Что ему здесь нужно в такое время?» — встревожилась Тами, наблюдая за тем, как Рован вошёл в комнату и прикрыл за собой дверь. Боги, как же она сглупила, что не задвинула засов, когда ложилась в кровать! Но ведь она и не ожидала, что он пожалует к ней.

— Леди Тами, — произнёс Рован, неторопливо приближаясь к ней. Он дошёл до кромки ковра и остановился.

— Милорд, — отозвалась Тами.

— Вы не явились к ужину, — сказал он вполне будничным тоном. — Это уже вошло у вас в привычку.

— Я не голодна, — произнесла она, притронувшись пальцами к подолу своего дорожного платья, которое так и не успела сменить.

— Надо же, но в Риверсайсе существуют правила, и вам придётся следовать им, — он вновь направился в её сторону. В его взгляде было что-то пугающее, и ей казалось, что с его лица на неё смотрят глаза дикого зверя. Голодного дикого зверя.

— Непременно, милорд. Уже поздно…

— Да, вы правы, все уже давно спят, — перебил её Рован, подойдя к ней почти вплотную, при этом его брови взметнулись вверх. — Что это? — Рован выставил вперёд руку, и не успела Тами сообразить, как он дотронулся до её лица, смахивая слёзы. Он растёр солёную влагу между пальцами. — Что же вас так расстроило? — В его голосе сквозило удивление.

— Ничего, я просто устала. Не могли бы вы оставить меня одну?

— Вам неприятно моё общество? — Рован осклабился. Вы просто омерзительны, и меня от вас воротит, хотела сказать Тами, но не успела. Рован резко схватил её за талию и прижал к себе. — Боюсь, в этом замке вы не вправе раздавать указания, миледи.

Его дыхание коснулось её щеки, и Тами оцепенела от страха. Сейчас ночь, все спят, а они в этой комнате вдвоём. Зачем он здесь? Как она заставит его уйти?

«А захочет ли он уйти?» — промелькнула внезапная мысль в её голове.

— Пустите, прошу вас, милорд, — просипела Тами; её голос вмиг сел. Она попыталась оттолкнуть Рована, но он держал крепко. Его глаза лихорадочно горели, а Тами всё никак не могла понять, что же отражается в их глубине. В Тилмрэде ни одни мужчина не смотрел на неё так.

— Раз вы просите, — негромко произнёс он, наконец, отпуская её.

Почувствовав свободу, Тами отскочила от него в другой конец комнаты, едва не зацепившись за край ковра. Её дыхание сделалось прерывистым, глаза ошалело вертелись в глазницах, и она знала, что Рован видит в их глубине страх, первобытный и неконтролируемый.

— Я прошу вас уйти, — смогла выдавить из себя Тами. Она сама поразилась тому, как жалко прозвучал её голос.

Рован тихо рассмеялся, и помотал головой. Он не собирался уходить просто так.

Тами бросала взгляд на дверь, но ей было не добраться до неё, Рован стоял на её пути. Страх сжал её горло ледяными пальцами; сердце неистово грохотало, и кажется, Рован слышал этот грохот, ведь с каждой секундой его улыбка становилась всё шире.

Он дёрнулся, желая подойти к ней, но в тот момент двери её комнаты вновь распахнулись, и Тами едва не разрыдалась от облегчения, когда разглядела в дверном проёме смуглое лицо Мариуса Вэлдона.

Он застыл всего на мгновение, а затем принялся переводить настороженный взгляд с Тами на Рована и обратно. Его красивый высокий лоб, на который спадали слегка влажные волосы, прочертила тонкая линия.

— Рован? Может, поведаешь о причинах твоего нахождения в покоях миледи в столь поздний час? — спросил он, но один его взгляд говорил красноречивее любых слов. Мариус Вэлдон был зол.

— Зашёл узнать, отчего леди Тами проигнорировала наше гостеприимство и не спустилась к ужину, — отозвался Рован.

— Думаю, это может подождать до утра, — сказал Мариус обманчиво спокойным голосом.

— Разумеется, — отозвался Рован. — Миледи, — он бросил на Тами многозначительный взгляд, обещая вскоре вернуться, и ей вдруг стало тяжелей дышать.

Проводив Рована до двери подозрительным взглядом, Мариус теперь обратил свой взор на Тами. Гонимая страхом, она отступала назад, пока не упёрлась спиной в шероховатую стену. Наступая, он шёл вслед за ней.

— Что он сделал? — приблизившись, спросил Мариус, и запах мыла, что исходил от него, защекотал ноздри Тами. Его хмурый взгляд скользил по её лицу. Безусловно, он заметил мокрые полосы, что оставили после себя слёзы, и неверно истолковал это. — Он напугал вас?

Тами видела, что его грудь под тёмным камзолом часто-часто вздымается, и, кажется, на этот раз она ошиблась. Мариус Вэлдон не был зол, он был в ярости.

— Нет, милорд, — Тами едва узнавала свой голос, хриплый и сдавленный. — Нет.

Она хотела, чтобы лорд Вэлдон скорее оставил её одну, но, как назло, он не спешил уходить.

— Тогда откуда слёзы? — он приподнял её лицо за подбородок, заставляя взглянуть себе в глаза.

Тёмные омуты смотрели недоверчиво, будто он усомнился в искренности её слов, лицо Тами же предательски запылало. Едва ощутимое прикосновение его пальцев было приятным, и сразу воротило её на берег Угольной реки, в тот день, когда она застала лорда Вэлдона, стоящим по пояс в воде. Она и не догадывалась, что в том месте был кто-то, а, заметив там лорда Вэлдона, собиралась уйти, но отчего-то осталась; ноги, будто налившись свинцовой тяжестью, приросли к земле, пока она, скрываясь за ветвями высоких деревьев, беззастенчиво разглядывала его обнажённое тело, которое ласкала кристально-чистая вода.

— Я просто устала. Прошу вас, лорд Вэлдон, я хотела бы остаться одна. Вы позволите? — выдохнула Тами, прогоняя прочь порочные видения. Она до сих пор плохо контролировала свой голос, но уже не знала от чего больше — всё ещё от страха, или же от его близости.

Ещё некоторое время Мариус разглядывал её своим нечитаемым взглядом, продолжая удерживать пальцами за подбородок, а затем отпустил. Как только его пальцы разжались, к Тами вернулась способность дышать.

— Вы правы, уже поздно.

У выхода он обернулся.

— Леди Тами, заприте на ночь дверь. Так будет лучше. Для вас, — в его голосе сквозило предупреждение, и она едва заметно кивнула.

Оставшись одна, Тами тут же бросилась к двери, задвинула засов, и, прижавшись спиной к шершавой поверхности, медленно сползла вниз. Она просидела так почти до самого рассвета, боясь сомкнуть глаза хоть на мгновенье.

Больше она не повторит своей ошибки. Отныне двери её покоев будут крепко заперты.