Пленница Риверсайса (СИ)

Солана

— Ты уверена, что весть достойна внимания, мама? — спросила Солана, поправляя капюшон подбитого мехом плаща, из-под которого выглядывали её длинные светлые волосы. Она ненавидела снег, а он щедрой порцией сейчас сыпал с неба.

Они брели вдоль широкой тропинки, по обе стороны которой росли пушистые ели; позади возвышались величественные стены Коулдрэджа, серые и прочные, и присыпанные колючим снегом. Под утренними лучами солнца, что упрямо проглядывали сквозь хмурые облака, он блестел и переливался, словно россыпь драгоценных камней.

— Да, — ответила Лисия Танистри, сверкнув большими серыми глазами, обрамленными пушистыми ресницами. — Вчера из Риверсайса прилетел ворон, на письме печать Вэлдонов, я сама её видела. Отец позволил мне прочесть его.

Солана довольно улыбнулась, на время позабыв о холоде, что окружал её. Она ненавидела эти ежедневные прогулки во дворе замка: стоило только выйти из замка, как ноги и руки коченели, снег забивался под одежду, зубы от холода клацали, но мать настаивала, неся какую-то чушь про здоровый цвет лица.

— Стало быть, сразу после свадьбы я сделаюсь хозяйкой в Риверсайсе, — произнесла она. Её мать кивнула.

— Да, тебе стоит поблагодарить за это лорда Болларда, — сказала Лисия. — Говорят, это его меч оборвал жизнь Грая Вэлдона.

Солана безразлично махнула рукой, затянутой плотной кожаной перчаткой. Что ей за дело до того, как оборвалась жизнь старого дуралея?

— Это не имеет значения, — отозвалась она, нахмурившись. — Меня больше другое заботит: из-за траура ведоны заставят отложить свадьбу, а ведь мне уже через месяц восемнадцать.

— В письме лорд Вэлдон упоминал об этом, — осторожно произнесла Лисия, и Солана отчётливо расслышала настороженные нотки в её голосе. Мать что-то беспокоило, что-то достойное внимания, по пустякам Лисия Танистри не станет волноваться.

— Что ты не договариваешь, мама? — прищурилась Солана. Цепкий взгляд впился в светло-серые глаза матери, столь схожие с глазами самой Соланы.

— Свадьбу придётся перенести, — мать замялась. — Но не только из-за траура. Мариус написал, что отправляется в Тилмрэд.

— Зачем? — выдохнула Солана. Струйка беловатого пара вырвалась из её рта, и растворилась в морозном воздухе.

— Чтобы привезти в Риверсайс дочь лорда Болларда, — произнесла Лисия, и поглядела на дочь.

Солана резко остановилась. Её красивое, словно вылепленное руками самого умелого скульптора, лицо исказила гримаса, а белый снег всё падал и падал, засыпая их следы, что оставались позади. Да будь он проклят, этот чёртов снег, мысленно завопила Солана.

— Надеюсь, в письме он указал причину этого поступка? — прошипела Солана, сильнее закутываясь в меха. Снег стал раздражать её, а от холода она уже не чувствовала пальцев на руках. Как же она ненавидела север! Боги, скорее бы убраться отсюда!

— Разумеется, Солана, — ответила Лисия, снова устремившись вперёд. Солане не оставалось ничего другого, как проследовать за матерью. — Видишь ли, Вэлдоны очень горды, — продолжила Лисия, а Солана фыркнула. «Тоже мне, новость!» — подумала она. Солана и без подсказок матери это знала. — И своим обидчикам всегда воздают сполна за их деяния. Так вот, дочь Боллардов станет мерой управы на её отца-мятежника.

— Значит, не выждав траура по отцу, он бросился за какой-то потаскухой? — возмутилась Солана. — Но свадьбу всё же перенёс!

Об их свадьбе родители сговорились уже давно, и Солана с самого детства знала, что в восемнадцать лет, а именно в таком возрасте ведоны позволяют вступать в брак, она станет женой Мариуса Вэлдона. Вэлдоны были одним из древнейших и богатейших домов во всём Этелхорде, может даже богаче самого короля Улбера, поэтому Солана, любящая власть и деньги, не возражала против выбора родителей. Она всегда знала, что её брак будет заключён из политических соображений, а не по любви, так почему бы тогда не стать женой такого человека, как Мариус, высокого, широкоплечего красавца, не лишённого амбиций.

— Не об этом тебе сейчас нужно волноваться! — отрезала Лисия, взмахнув тонкой рукой.

— Да? — огрызнулась Солана, гордость которой была задета. — А о чём же тогда?

— О том, что под одной крышей с лордом Вэлдоном станет жить молодая девица! — Лисия ответила таким тоном, будто говорила очевидные факты.

— И что?

— Не думала, что ты так глупа, Солана! — упрекнула её мать. — Откуда это в тебе? Уж точно не от меня!

«Разумеется, мамочка!» — озлобилась Солана. Она терпеть не могла, когда мать называла её глупой.

— Неужели ты не видишь опасности, которая возникнет с появлением в Риверсайсе девчонки Боллардов? — Лисия задела плечом мохнатую лапу ели, и с неё посыпался снег. Белый и пушистый. — Может, у неё есть план, об этом ты не думала? Может, она уже сговорилась со своим папашей, и вместе они придумали, как заполучить лорда Вэлдона в свои руки. А что ты на меня так смотришь? — цокнула Лисия. — Я не удивлюсь, что всё так и есть. Не вышло захватить Риверсайс снаружи, так они попытаются сделать это изнутри. Их гадкая семейка не упустит своего! Чего только стоит её бабка, Мелинда Гароди, ушлая гадина!

Солана знала дом Гароди; все до единого гордецы и чистоплюи. Их родовой замок Нортонфорд, в чьих стенах родилась и взросла Старла Боллард, леди Тилмрэда, располагался вблизи Северных хребтов, неподалёку от Коулдрэджа.

— Но наш брак обговорён! — возразила Солана. — Ты сама сказала, что Вэлдоны горды, и выполняют свои обещания. Неужто считаешь, что Мариус отступиться от слова, данного его отцом, из-за какой-то девки?

— Девочка моя, ты ещё слишком юна и не знаешь мужчин! Порой, они теряют рассудок от одного только вида женщины! Ты не успеешь доехать до Риверсайса, как внучка этой стервы Мелинды Гароди заберётся к твоему жениху в постель! Не забывай, что она тоже благородного происхождения! Что помешает Мариусу заменить одну знатную леди на другую?

Губы Соланы скривились. Слова матери задели её больше, чем ей того хотелось бы.

— И что ты предлагаешь? — нехотя спросила Солана. Внезапно ей стало холоднее, но не от мороза. «Неужели мать права?» — с некой опаской подумала она. Солана всегда считала, что её замужество почти свершившийся факт, стоило лишь подождать.

Лисия Танистри растянула свои красивые губы в коварной улыбке. Солана часто думала о том, что имя Лисия как нельзя лучше подходило для её родительницы; она и впрямь походила на лисицу, такую же хитрую и лукавую.

— У лорда Вэлдона умер отец, — улыбка матери сделалась пугающей. — Так что тебе, как его будущей жене, мешает отправиться в Риверсайс и утешить своего жениха?

Они дошли до внутреннего двора Колдрэджа; на плацу перед замком люди её отца упражнялись на мечах. Слышались звуки ударов: сталь скрестилась со сталью, рассыпаясь столпом звенящих искр. Вокруг кружил снег, опускаясь на их разгорячённые лица. Солана сразу выхватила из толпы поджарую фигуру Клауса. Он не смотрел на неё, его красивое мужественное лицо было сосредоточенно; в голубых глазах горел живой и дикий огонь, схватка захватила его полностью, и он ловко отразил удар Вилфа Гэйра, одного из воинов.

Заметив, что мать не сводит с неё подозрительного взгляда, Солана нехотя отвернулась.

— Ты права, мама, мне следует поддержать моего жениха, — нарушила молчание Солана.

— Распоряжусь, чтобы Зачери отправил в Риверсайс ворона, — сказала Лисия, и бросила на мужчин беглый взгляд. — Солана, не слишком много внимания ты уделяешь Клаусу?

Солана чуть не заскрежетала зубами. Конечно, её прозорливая мать заметила взгляд, которым она смотрела на Клауса. Едва сдерживая раздражение, она заставила себя улыбнуться.

— Что ты, мама, ничуть не больше, чем остальным.

— Хорошо, я надеюсь, ты осторожна… в своих действиях, иначе последствия будут плачевными, ты ведь знаешь. Лорду Вэлдону вряд ли будет нужна невеста с подпорченной репутацией, даже отец не сумеет защитить тебя от гнева мужа, да и вряд ли захочет это делать, — Лисия не повысила голоса, но Солана уловила угрозу в этой фразе.

Она едва заметно скривила губы в усмешке. Мать напрасно волнуется. Солана знала, как доставить мужчине удовольствие, сохраняя при этом невинность.

— Не волнуйся, мама, я не опорочу благородное имя Танистри, — пообещала Солана, с облегчением заметив, что мать направляется к входу в замок.

Той же ночью, едва перевалило за полночь, и Коулдрэдж, припорошенный колючим снегом, погрузился в благостный сон, Солана вышла из своих покоев. На плечи она накинула тёмно-зелёный плащ, лицо спрятала под объёмным капюшоном. Вряд ли кто-то попадётся на её пути, ведь все уже давно спали, но всё же…

В полной темноте она шла по длинному коридору. Свет ей был без надобности — этот путь Солана знала наизусть; она проходила этими коридорам почти каждый день с тринадцати лет. Поворот, ещё поворот и Солана оказалась на месте. Толкнув дверь — она знала, что та будет не заперта — Солана прошла внутрь. Её глаза быстро привыкли к полумраку комнаты, и она моментально выхватила из темноты очертания силуэта на кровати. Моргнув, Клаус откинул меха, и поднялся в полный рост. Он был полностью обнажён. Слабый свет луны, что проникал в комнату сквозь широкое окно, мягко скользил по его рельефному телу, серебря его. Солана любила это тело.

— Миледи, — бархатным голосом промурлыкал Клаус, и между ног у Соланы стало влажно. — Я думал, ты не придёшь.

От нетерпения она качнула головой, сделав шаг вперёд.

— Отчего же? — спросила она и сбросила с себя плащ. Он плавно опустился на пол, оставив после себя только её нагое тело, которое тут же принялся разглядывать Клаус, не скрывая вожделение во взгляде. Им обоим нравилась эта игра. — Ты сегодня храбро сражался, мой рыцарь, и заслужил свою награду.

Она ласкала похотливым взглядом его восставший орган, большой и подрагивающий, а уже через секунду, как только Солана опустилась перед ним на колени, к взгляду присоединился её влажный рот, и комнату наполнили хриплые стоны Клауса.